Первый Ангел

Нельзя сказать, что он полностью доверял всем своим ученикам. Первым Ангелам

новым знакомым. Его планы были гибкими, предусматривали множество вариантов, но финал всегда требовал силового решения. Кураторы вежливо не уступят место, иные силы и подавно.Как поведут себя в момент истины обычные,в сущности,люди?Когда прольется кровь, когда Захария обнажит свои пустые глаза?



Учеников стало больше, угроза выше, а качество работы под присмотром Круга – ниже. Надо было что-то делать с этим. Мефистон разработал второе «Слово Силы», полностью противоположное изначальному. Своих первых и лучших учеников он готовил к героическому и смелому действию в критической ситуации. Неофитов Круга он даже не называл «Ангелами». Не было возможности так глубоко работать. Для них был нужен другой императив. Если не можешь полностью доверять, надо уметь хотя бы обезвредить.

Его воздействие не было «Словом» в привычном смысле. Это мог быть образ, звук, телепатический сигнал. Как правило, последнее. Вывести человека из строя на короткое время гораздо проще, чем толкнуть на подвиги. Достаточно, чтобы он растерялся на минуту-другую. Человек вообще склонен к сомнению и колебаниям. Несколько универсальных формул работали почти с каждым учеником. Ну а с кем не работали, того, возможно, и стоило вести дальше.

Для этой же цели Мефистон продолжил изыскания в сфере биомансии. Зачем полагаться только на слово, когда можно ударить напрямую по химии организма? Эндорфины, адреналин, внезапное расслабление мышц кишечника – всё это заметно влияет на поведение, хотим мы того или нет. Особенно интересно влиять на эти процессы потому, что они не контролируются волей. Даже сильный и бесстрашный человек, без защиты от Нави, может попасть в крайне неловкую ситуацию. Замешательство и потеря инициативы - уже очень много для адепта сангвинарной дисциплины.

своих исследованиях Мефистон достиг интереснейшей точки, где наука соединялась с психическими силами. Это сочетание всегда было, но биомансия обнажила его особенно ярко. Можно иметь «третий глаз», видеть незримую изнанку Вселенной, уметь манипулировать частицами, потоком электронов. Всё силой мысли. Проблема в том, чтобы знать, как именно нужно манипулировать! Грубо говоря, без глубоких знаний анатомии, физиологии, клеточной химии, заниматься биомансией – пустая трата времени. Как в анекдоте про мастера: надо десять лет работать, чтобы знать, куда ударить станок. Хорошо, что у него было медицинское образование. «Знание, всё-таки, тоже сила».

Телепатия в этом отношении была куда проще. Она опиралась на навык, с рождения присущий человеку. Воображать, мыслить, понимать образы и слова. Глубокие воздействия, настоящее вторжение и исцеление больных, чем занимался Мефистон - да, они требовали подлинных знаний, научного подхода. А показывать фокусы с иллюзиями, экономить деньги в кафе и повышать заработок, много ума было не нужно. Мефистон скрывал своё озарение от Анастасии. Он любил её и почти совсем не винил за ситуацию в Круге.



Он планировал работать над привлечением учеников и развитием могущества еще несколько лет. За это время привлечь на свою сторону Даму, провести научные исследования на стыке сил и науки, набрать массу «меченых» учеников. Чем дольше работаешь на глазах у противника, тем больше глаза привыкают. Удар надо наносить тогда, когда никто не ждет. Чтобы к тебе привыкли, нужно время. Самое главное, ему нужен был опыт снятия Печати.



Всё могло бы пойти по его плану. Однако, судьбе угоден был иной поворот. В больницу при его дежурстве доставили нового пациента. Перевели из другого города. Главный врач вызвал Мефистона к себе и доверительным голосом завел беседу. Как выяснилось, его чудесные исцеления давно стали достоянием не только местных врачей. Слухами полнится земля. Даже статьи в научных журналах нет-нет да и читают настоящие врачи. Одним словом, официально новый пациент прибыл для консилиума местных врачей. Неофициально, главный врач хотел, чтобы Мефистон испробовал свои методики и таланты. К вящей славе новых методов, науки и коллектива больницы, конечно.



Проблема заключалась в том, что пациент, Иван Сергеевич, был по всем клиническим признакам совершенно здоров. В трезвом уме и доброй памяти он сам себя сдал в больницу. Когда его отказались принимать, сначала напугал врачей страшными историями. А когда это не помогло, предался буйству и стал нападать на людей. Пришлось запирать. В остальном, Иван Сергеевич был здоров, как бык, умен, начитан и целеустремлен. Только цель его была, похоже, сидеть в отделении для буйных и никогда не выходить. Все попытки выписать его и отправить домой вновь возвращали ситуацию в нулевую точку: страшные истории и не менее страшная агрессия.



Мефистон уже стал известен как экстравагантный пионер «силы в безумии», работы со сказками пациента, а не против них. Поэтому история Ивана Сергеевича нашла его не случайно. Что сам посеешь, то и пожнешь. Он был готов к вызову. По крайней мере, думал, что готов. Приятно, кода о тебе знают. В сопровождении главного врача он прошел в отделение для буйных. Возле девятой палаты, с мягкими стенами, его ждали два крепких санитара. Они привезли Ивана Сергеевича. Мефистон представился. Они смерили его взглядами, остались довольны комплекцией и будто для себя решили, что «этот справится».

Через окошко в двери, он заглянул в палату. На мягком полу сидел человек в смирительной рубашке. Его взгляд был полон энергии, силы и жизни. Такие глаза Мефистон редко встречал и у здоровых. Пациент с интересом смотрел на него в ответ. Казалось, что всё это, палату, рубашку, врача, он рассматривает как забавный розыгрыш. Ролевую игру, или весёлый квест. Который затянулся… он пролистал историю болезни, уже на двенадцать лет.



Невольно вспомнив «Молчание ягнят», Мефистон собрался войти. Дюжие санитары упредили его и явно собирались зайти вместе с ним. Он жестом остановил их.



Друзья, моя работа с пациентом требует доверия и уединения. Позвольте мне хотя бы первую беседу провести одному. Вы ведь будете прямо за дверью.



Санитары переглянулись.

Вы читали историю болезни, доктор? – Последнее слово прозвучало со всей иронией, допустимой в рамках приличия.



Да, вот она у меня с собой.



Вы понимаете, что все попытки «вылечить» его ранее, пациент встречал нападением? Павших нет, но побои дело привычное.



Понимаю, если меня попросили его посмотреть, что-то должно измениться. Иначе зачем было тратить время? У меня своя методика и как врач, под свою ответственность, я прошу вас остаться за дверью.



Санитары снова переглянулись.



Дело Ваше. Должны предупредить Вас, что до сих пор не удалось установить никакой закономерности.



Закономерности в агрессии?

Да. Никто не понимает, какое слово жест или решение, вызывает в нем ярость. Всегда было слишком поздно. Всегда мы оттаскивали его от уже помятого врача. Некоторых он даже кусал…




Вы исполнили свой долг. Позвольте, я исполню свой и испытаю судьбу. Будьте за дверью, не смотрите в окошко. Если что-то произойдет, вы услышите.



Санитары отодвинулись. Мефистон вошел в палату и закрыл за собой дверь. Он мало боялся физических угроз вообще. Вдвойне, от сидящего человека в смирительной рубашке.



Неверно было бы представлять, что Мефистон постоянно пользовался своим «третьим глазом» и видел мысли людей. Использование психических сил требовало концентрации, воли, энергии. Даже то, что получалось легко, как Прыжок, или чтение поверхностных мыслей – всё равно не становилось естественным. Как дыхание или ходьба. Возможно, его мастерство еще не достигло нужного уровня. А возможно, сама природа Нави требовала постоянного покорения, завоевания, и не давала расслабляться.



Вот и сейчас, встречая нового пациента, он не спешил погружаться в его сознание, искать зачатки могущества. Так никаких сил не хватит! Обычной беседы, дежурных вопросов, изучения истории болезни вполне достаточно. Лишь немногие представляли более глубокий интерес. Относится к ним Иван Сергеевич, или нет, предстоит узнать. По выражению его совершенно спокойных глаз и улыбке, Мефистон вообще думал, что перед ним талантливый симулянт. Только кому и зачем симулировать такие вещи?



Добрый день, Иван Сергеевич, позвольте представиться…



Я знаю, кто ты.

Пациент прервал его и поднялся на ноги, оставаясь в углу. Он также улыбался, но

выражении глаз появилась едва заметная угроза.



И кто же я, по Вашему мнению? - Мефистону не впервой было играть в игры своих подопечных.



Меченый прислужник Тёмных Богов, пришедший меня соблазнять. Отродье хаоса, предатель рода человеческого. Много лет я ждал тебя…



Пожалуй, за всю свою жизнь, Мефистон еще ни разу так не удивлялся. С ним впервые говорили на одном языке, и не внутри его головы. Сам он говорил так только с приговоренными во время «операций». Он застыл и на мгновение совершенно растерялся. Во-первых, он сообразил, что речь идет о его Печати и сочные эпитеты имеют основание. Во-вторых, он явно ощутил себя самого жертвой чужой операции.

Ощущения быстро подтвердились, когда смирительная рубашка на пациенте с треском разлетелась. Перед ним стоял здоровый мужчина, куда более крупный, тяжелый и мускулистый. Двенадцать лет «лечения» тот явно не терял времени. Происходящее казалось ему даже менее реальным, чем видео с посланием когда-то. Будто розыгрыш специально для него. Одно мгновение прошло в растерянности. Но Иван Сергеевич не зря ждал эти годы.

Пудовый кулак молниеносно влетел под дых Мефистону. Он согнулся и упал на колени. Удивительные открытия продолжались. Впервые в жизни его серьезно били наяву! Второй удар обрушился на голову, и только обрывки смирительной рубахи помешали ему быть смертельным. Перед глазами пошли красные круги, он упал и свернулся калачиком. Время замедлилось. Будто со стороны, за пеленой воды, он слышал, как санитары дергают дверь и не могут открыть. Странно, ведь она не заперта…



Мефистон понимал, что сейчас его могут убить. Просто физически, материально убить. Без ужаса потусторонних сил Вселенной. Только разбитый череп, ничего мистического. Он и не боялся. Просто четко это понимал, пока голова гудела от удара. До странности забавным был бы такой конец. Он ощутил пинок в ребра, вспышки боли по всему телу. Почувствовал, как его перевернули на спину, как пациент оседлал его и стал лупить по рукам, закрывающим голову. Бухали удары, бухала открытая дверь, в которую ломились. Мгновения тянулись крайне долго. Достаточно долго, чтобы он успел собраться силами и провалиться в Навь.



Время остановилось совсем. Только для него, конечно. Новое видение принесло и новые сюрпризы. Иван Сергеевич был могом и в нави-гации пылал как дуга накаливания. Могом чудовищной силы, каких Мефистон еще не встречал. Его превосходство было очевидным: слон и муравей. Это само по себе было удивительным событием, но гораздо более удивительно то, что своей безбрежной силой он не пользовался! Как Илья Муромец, тридцать лет сидевший на печи. За двенадцать лет психиатрии, или за всю жизнь, но Иван Сергеевич скопил богатырскую силушку не только в руках.



Неприступная открытая дверь подсказывала, что немножечко психосилы всё же пошло в дело. «Почему на этом всё закончилось?», - думал Мефистон, наблюдая в Нави кулак, зависший над его лицом. Сложный вопрос. Чтобы выяснить, желательно остаться в живых. Раз о физической победе речи не идет, надо ловить удачу за хвост. Иван Сергеевич предпочитает сдерживать свои силы? Мефистон такого не обещал. В бесконечно долгий миг он обратился к бурлящему гневу Крови. Красная волна изнутри набирала размах и готова была выплеснуться наружу. Возможно, это

спровоцирует ответный психический удар противника. Тогда ему конец. Но если не ударить первым, то всё уже кончено. «Нет смысла не пытаться».



Красная пелена упала ему на глаза, но не затмила взгляд, а сделала острее. Головокружение, боль, все было затоплено жаждой крови врага. Мефистон чувствовал биение сердец, даже санитаров за дверью, красный ток по жилам. Сидящий на нем человек превратился лишь в набор мишеней и слабых точек для удара, для сокрушения и причинения боли. Движения его казались медленными, как в игровом кино. Чувство мощи пронизывало каждую клеточку тела Мефистона. Атака! Он перехватил летящий в него кулак и с невиданной прытью направил в сторону. Энергия противника сработала против него и свалила на пол под действием собственной силы.



Мефистон взметнулся с пола ввысь, встал на ноги и не теряя времени ударил лежащего в живот. Чтобы не вставал. Большой, грузный мужчина согнулся пополам. Что бы ни планировал Иван Сергеевич, Мефистону он нужен был живым. Для весьма интересной беседы. Задача не из простых. Закончить бой, не убить жертву, предотвратить новые нападки. Милосердного способа в голову не приходило, особенно в сангвинарном угаре. Не давая противнику опомниться, Мефистон выбил ногой его руку и с размаха наступил на полусжатый кулак. Это должно было сломать пальцы, но как назло, пол в палате тоже был мягким! Неудачно.

Противник воспользовался краткой передышкой и тем, что нога Мефистона была на неустойчивой опоре из его руки. Подсечка , и оба вновь лежат на полу. Хорошая попытка. В этот раз Мефистон был куда более собран, сразу откатился в сторону и не дал себя оседлать. Противник тоже был проворен. Не давая подняться , потянул свои лапищи к горлу, стремясь задушить. В этот момент, Мефистон почувствовал незнакомый, дикий зов крови. Он перестал мыслить, как борец, как участник рукопашной схватки. Им овладела жажда рвать и метать, нечеловеческая, чудовищная.



Вместо того, чтобы отбиваться от тянущихся к его горлу рук, он сам подался им навстречу. Только в последний момент под странным углом изогнул шею и зубами впился в запястье врага. Эффект превзошел все ожидания! Ударила струя горячей алой крови. Мефистон был удивлен, насколько глубокие раны оставил его шальной укус. Захотелось проверить зубы, уж не клыки ль на их месте? Возможности не было. Иван Сергеевич опешил не меньше. Чистый инстинкт заставил его отшатнуться перед лицом такой ярости и зажать рану. Чистый инстинкт, но другого порядка, толкнул Мефистона вперёд. Добить и обезвредить жертву.



Пока жертва зажимала рану, он вскочил и обозначил удар ногой в голову. Игнорировать такое трудно даже с кровоточащей раной и противник поднял здоровую руку. То, что надо. С нечеловеческой скоростью Мефистон сменил вектор и с размаху всем весом ударил под локоть лежащему человеку. Сустав разлетелся вдребезги. Из одной руки хлестала кровь, другая повисла как плеть. Даже крупный мужчина может выглядеть беспомощно. Пульс крови требовал от Мефистона «Еще! Бей еще!», он усилием сдержал себя. Хотел оценить состояние противника. Иван Сергеевич тяжело дышал и, смотря ему в глаза, сказал «Довольно».