Почти нормальная семья

– Расскажите о Кристофере Ольсене, – просит Микаэль. – Как вы с ним познакомились?

Он передает через стол пакет бумажных платочков, и Амина вытирает слезы.

– Мы познакомились с Крисом в «Тегнерс»… однажды вечером.

Исподволь я смотрю на Адама – он сосредоточенно слушает.

Амина рассказывает ту же историю, что и Стелла вчера. Девушки несколько раз встречались с Кристофером Ольсеном, в барах и в квартире Ольсена.

– Вы можете сказать, что у Стеллы и Кристофера Ольсена были отношения? – спрашивает Микаэль.

– Совершенно точно нет. Они переспали пару раз, и все.

Микаэль кивает:

– Вы не могли бы уточнить? У них были сексуальные отношения?

– У них был секс, а отношений не было.

Амина произносит это естественно и убедительно.

– На вчерашнем заседании мы услышали о том, что Стелла иногда проявляет агрессию. Это соответствует действительности? Вы когда-нибудь замечали в ней склонность к насилию?

Амина поднимает плечи. Мое сердце подпрыгивает.

Не понимаю, зачем Микаэль задает этот вопрос? Чтобы опередить прокурора?

– Нет, – отвечает Амина.

Но звучит это уже совсем не так убедительно.

Микаэль вытирает пот со лба.

– У защиты есть еще вопросы? – спрашивает Йоран Лейон.

– Нет, спасибо.

– Тогда передаю слово прокурору.

Я оборачиваюсь. Адам смотрит на меня, широко открыв глаза.



Йенни Янсдоттер не торопится. Все делается специально, чтобы вывести Амину из равновесия. Она складывает перед собой стопкой бумаги, педантично выравнивает края и медленно поднимает голову.

Микаэль и Стелла с напряжением следят за ней.

Когда в ту самую субботу я обнаружила на кухонном столе телефон Стеллы, меня сразу же буквально скрутило от тревоги. Как она могла забыть телефон дома?

Строго говоря, я не любитель рыться в чужом белье. Меня никогда не занимали сплетни и пикантные подробности. Факты и убедительные доказательства – вот что меня интересует. Если кто и шпионил за Стеллой, в каком-то смысле вторгаясь в ее частную жизнь, – так это Адам. Не знаю, что бы произошло, если бы он обнаружил мобильник Стеллы.

Когда час проходил за часом, а от нее все не было вестей, я решила посмотреть в ее телефон. Не для того, чтобы шпионить. Просто я была вне себя от волнения. И когда я прочла сообщения, то осознала, что случилось нечто ужасное. Я тут же попыталась связаться с Аминой, но та отказалась со мной разговаривать. Она заперлась в своей комнате, утверждая, что больна и не может говорить. Конечно же, я понимала, что она лжет.

Сейчас она сидит перед прокурором и свидетельствует под присягой. Голос у прокурора холодный, как скальпель.

– Что вы имеете в виду, когда говорите, что у Кристофера Ольсена и Стеллы не было отношений?

– Я… именно это я и имею в виду. У них не было отношений.

– Вы не могли бы подробнее рассказать об этом? Как они относились друг к другу?

Амина осторожно смотрит на Стеллу, словно просит ее согласия:

– Она называла Криса своим летним питомцем.

Я охаю от неожиданности. Летним питомцем? Есть вещи, которых мамам лучше не знать.

– Летний питомец? – переспрашивает Йенни Янсдоттер.

– Ну, типа летнего флирта.

Но Янсдоттер не слушает ее объяснения. Ей не терпится задать следующий вопрос.

– Что вы, Амина, думали по этому поводу?


– О чем?

– Об этой ситуации. Что Стелла вступила в сексуальные отношения с Кристофером Ольсеном, не имея каких-либо серьезных намерений?

Амина опускает голову. Секунды тикают в тишине.

– Какие чувства вы испытывали к Кристоферу? – спрашивает Янсдоттер неожиданно мягко и вкрадчиво.

– Мне нравился Крис. У него был свой шарм. С ним было интересно.

– Он вас привлекал?

– Возможно.

Я смотрю на Стеллу. Ее лицо ничего не выражает. Какие мысли вертятся у нее в голове? Я даже не в курсе, что именно она знает, а чего нет.

Мне плохо. Какая мать подвергнет своего ребенка такому испытанию? Наверное, у меня какие-то серьезные нарушения. Эмоционально неустойчивое расстройство личности? Проблемы с привязанностью? Глядя на себя со стороны, я вижу человека, которым мне не хотелось бы быть.

А если бы все было наоборот, если бы в изоляторе сидела Амина – я поступила бы так же? Не уверена. Наверное, надо было с самого начала оставить право решать за Аминой. Надо было послушать ее. Сделать, как она говорила. Сейчас уже поздно.

Йенни Янсдоттер сверлит Амину взглядом.

– Между вами и Кристофером Ольсеном происходили какие-либо сексуальные действия? – спрашивает она.

Амина опускает плечи.

– Да, – отвечает она. – Кое-что было.





99




То, что Стелла любит командовать, мы заметили довольно рано. Часто она начинала стравливать нас с Адамом. На того, кто сдавался первым, изливались потоки любви, а второй не стоил ни гроша. Все могло поменяться за секунду – только что ты была лучшей в мире мамой и вот уже стала парией на неопределенный срок.

К счастью, Амина всегда была рядом как нейтрализующий фактор, посредник между нашей своенравной доченькой и остальным миром.

Гандбол тоже помогал Стелле выпускать пар. На поле она могла выплеснуть всю ту энергию, которая кипела и давила изнутри, а на шестиметровой линии ее упрямство и взрывной темперамент были настоящим кладом.

Гандбол хорошо действовал и на Адама. Вместе с Дино они образовали дружный тренерский дуэт, вскоре добившись успехов для своей команды. Во время напряженного матча случалось, что Адам совсем забывался, стоя на боковой линии. Полностью поглощенный игрой, он кричал, подпрыгивал и размахивал руками.

Однажды во время субботнего матча, когда я сидела на трибуне в Боргебю и наблюдала, как Стелла забивает гол за голом, произошло нечто, о чем я не могу забыть до сих пор. Я задумалась о чем-то своем, и когда Амина вдруг стала кататься по полу, корчась от боли, я понять не могла, что же произошло. И поскольку Александры в тот момент не было, я спустилась на поле и отвела Амину в раздевалку.

– Может быть, поедем в больницу, покажемся доктору? – спросила я.

Мы сидели друг против друга на скамейках и смотрели на ее небрежно перебинтованное колено.

Она потрясла головой:

– Я больше не могу.

В ее голосе звучало полное отчаяние.

– Чего ты не можешь? – спросила я.

– Поклянись, что не скажешь папе! Он никогда не поймет. И маме тоже. Обещаешь?

Не совсем понимая, на что иду, я дала ей обещание.

– Ты видела, как я прокололась в защите? Два раза, оба раза очень грубо?

Я вынуждена была признаться, что пропустила этот момент.

– И потом, я упустила мяч, когда пасовала Стелле. Ведь ты это видела?

– Но ведь вы ведете со счетом двенадцать – четыре! – возразила я.

– Папе плевать, – пробормотала Амина, глядя в пол, и резкими движениями сорвала повязку с ноги. – Я не могу все время быть лучше всех. Просто сил больше нет.

Ее слова болью отозвались в моей душе. Я подумала о том, как сама всю жизнь выбивалась из сил, чтобы не разочаровать других людей.