Подари мне прошлое

 * * * 






Пролог



Настоящая любовь не имеет счастливого конца.

Настоящая любовь не заканчивается».

- Автор неизвестен –



Виктория

— Вот дерьмо.

Я сердито уставилась на него.

— Было дело, Бен. И это главная причина всего этого бардака. — Мой тон пропитан сарказмом, но либо так, либо залиться слезами. Слезы — это непозволительная роскошь; сила — это единственный вариант на данный момент. Слово "беременна" на конце тестовой полоски оглушает сильнее, чем хук справа. Я смотрю на стоящего рядом Бена, который c открытым ртом и дрожащими руками неотрывно следит за куском белого пластика, перевернувшим нашу жизнь.

Я бы все отдала, чтобы прочитать его мысли сейчас. Бен и я начали встречаться почти два года назад, в начале первого года обучения в средней школе. Тогда, мы впервые встретились на футбольной тренировке. Высокая, голубоглазая блондинка-чирлидер и мускулистый, голубоглазый, рыжеватый блондин-квотербек.

Клише, верно?

Может быть и так, но Бен — круглый отличник, который играет из-за любви к футболу, а не за спортивные достижения. Он отвел меня в сторону после тренировки в первый день и сказал, что приглашает меня на ужин в пятницу вечером. После самого романтичного свидания, он сказал мне, что я его, и я не смогла возразить. Через месяц последовали признания в любви, и с тех пор мы были неразлучны.

Бен — это все для меня, и я знаю, что он чувствует то же самое. У нас были такие грандиозные планы. После окончания школы мы поступили бы в один колледж, получили бы степени и сыграли бы свадьбу. Затем построили бы совместную жизнь с двумя или более детишками и белым заборчиком. Бен всегда смеялся, когда я описывала эту идеальную жизнь, а его голубые глаза искрились. Он сладко целовал меня, обещая покрасить забор в любой цвет, какой захочу. Все, что угодно, лишь бы его Солнышко улыбалось и радовало его.

Четыре недели назад, на шестнадцатилетние Бена, я подарила ему самое ценное, что у меня было. Мы сгорали от страсти друг к другу и часто были близки к тому, чтобы заняться любовью, но всегда решали дождаться идеального дня. Доехав на поезде до Чикаго, мы поужинали в маленьком уютном французском ресторанчике. Стояла необычайно теплая для марта погода, и мы пошли прогуляться, держась за руки и испытывая невероятное сексуальное влечение друг к другу. Я привела его к катеру, пришвартованному в гавани Бернхем. Семья моей лучшей подруги владеет эллингом, и ее родители были в отъезде, поэтому она дала мне ключи и сказала, чтобы я "перевернула мир Бена". Мы провели волшебную ночь вместе, и я знала, что наше будущее будет таким же прекрасным, как и та ночь.

Кажется, это было так давно, как будто я смотрю короткометражный фильм. Невозможно, чтобы это была моя жизнь, так ведь? Забеременеть, когда вы пользовались презервативами? Такое случается только в фильмах и книгах.

''Тест на беременность говорит об обратном, как по-вашему?''

Я напугана - просто в ужасе - что Бен откажется от ответственности быть отцом-подростком. Нам еще два года учиться в школе.

Что, если он решит, что наши чувства не стоят того, чтобы пережить все трудности, ожидающие нас впереди, и вместо этого, оставит меня позади? Смогу ли я справиться с этим в одиночку?

Я все еще в шоке, но каким-то образом понимаю, что уже полюбила эту маленькую жизнь, растущую во мне.

— Бен? — я стараюсь, чтобы мой голос звучал твердо, но слышу, как он дрожит, мои нервы не выдерживают.

Он поднимает глаза, словно только что вспомнив о моем присутствии, и его губы начинают беззвучно двигаться. Я готовлюсь к тому, что он сбежит, но молюсь о том, что он будет тем Беном, которого я люблю, что он всегда меня поддержит. И тогда, он тянется ко мне и крепко обнимает, у меня появляется соблазн расслабиться и потерять голову в его сильных руках.

Я чувствую его губы на моем виске и его теплое дыхание у моего уха.

— Мы справимся, Виктория. Будет нелегко, но вместе мы это сделаем. У нас все под контролем.

Он отклоняется назад и пристально смотрит на меня, его голубые глаза потемнели, став похожими на сапфиры. Проходит еще мгновение, и уголки его губ приподнимаются.

— Мы ведь это и планировали, верно? Просто начнем немного в обратном порядке.

Я испытываю такое сильное облегчение, что оно накатывает на меня словно волна, и я больше не могу сдерживаться. Я начинаю рыдать в его рубашку, а он просто держит меня, слегка покачивая, помогая избавиться от всех моих эмоций. Я люблю этого человека.

Мы справимся.





Два года спустя.

Сегодня во дворе у моих родителей собралась довольно большая толпа. Семья Бена тоже тут, поэтому народа вдвое больше — все собрались здесь, чтобы отпраздновать.

Мы сделали это.


Мы окончили среднюю школу и оба зачислены в Северо-Западный университет на стипендию. На территории кампуса имеется жилье для женатых студентов и детский сад, и мы переезжаем туда через шесть недель начиная с сегодняшнего дня. Я так взволнована, что едва могу себя сдерживать!

Когда мы рассказали своим родителям о том, что у нас будет ребенок, нас потряс их ответ. В то время как они в нас разочаровались, они сказали нам, что будут помогать и поддерживать нас при условии, что мы продолжим упорно трудиться, чтобы закончить среднюю школу и поступить в колледж. Бен попросил у моего отца разрешения жениться на мне - ''я вдруг узнала, что такое обморок'' - и несмотря на нерешительность отца, я видела в его глазах уважение. Два месяца спустя у нас состоялась свадьба прямо в этом же дворе, и мои родители переделали подвал своего дома в небольшую квартирку, чтобы мы могли там жить.

Было тяжело заботиться о нашей драгоценной маленькой Саре, учиться быть женой и матерью в шестнадцать лет. Моя мама и мама Бена были удивительными, и, хотя они заставили нас с Беном выполнять свои обязанности, они вмешивались каждый раз, когда мы оказывались на грани срыва, поддерживая нас ровно настолько, чтобы мы не сдавались. Бен и я, мы оба бросили спорт, но так как нашей целью была учеба, мы не сильно расстраивались. Мы так сильно любили друг друга, и когда родилась наша девочка, мы не могли себе представить свою жизнь без нее. Она свет в нашей жизни, лучшая часть каждого дня, каждой минуты, и иногда я задаюсь вопросом, может ли сердце взорваться от переполняющей любви, которая уже не помещается в нем.

Я ухватилась за молнию своей белой выпускной мантии, и солнечные лучи заиграли в моем крошечном бриллианте на обручальном кольце. Бен пообещал заменить его после окончания колледжа, но оно мне нравится, и мне больше ничего не нужно. Я сняла с себя колючее полиэстровое одеяние, разглядывая толпу, пока не заметила их. Мой муж сидит в шезлонге и играет с нашей полуторагодовалой дочуркой в Пикабу (детская игра, аналог русской игры "кто там? ку-ку!". Прим. пер.). С возрастом волосы Бена потемнели, но светлые, упругие кудряшки Сары имеют рыжеватый оттенок, как у него на всех детских фотографиях. Правда, глаза у нее мои, большие, васильковые, а щечки розовые, как у ангелочка. И когда она смеется, ее смех звенит подобно колокольчику на ветру. У меня опять сжимается сердце, от боли ненадолго перехватывает дыхание. Никогда не понимала выражения "я так сильно тебя люблю, что мне больно" до тех пор, пока не полюбила Бена и Сару. Но, это лучший вид боли, не от большого горя, а которая доказывает, что это моя реальность, а не сон.

Бен видит, что я иду к нему и встает, шепча Саре и указывая в мою сторону.

— Вот идет наша красавица мама, Сара Медвежонок.

Она хлопает в ладоши и смеется, кричит Мама и тянется ко мне.

Боль. Это по-настоящему.

Как только я подхожу к ним, Бен подмигивает мне — я изо всех сил стараюсь не растаять — целует меня в нос — миссия провалена — и передает Сару мне в руки. Она обхватывает мои щеки руками и оставляет слюнявый поцелуй на кончике моего носа, точно, как ее папочка.

Боль. Это реально.

Гости передвигаются по двору, обнимая и поздравляя нас. Моя мама относит Сару на игровую площадку, которую построил мой отец, к другим детям. Наш огромный двор обнесен забором, но младшая сестра Бена, Челси, и моя кузина, Даниэль, присматривают за ними. Я посылаю Саре воздушный поцелуй и поворачиваюсь к столу, на котором мы с Беном разворачиваем подарки и разрезаем наш торт. Он наклоняется ко мне и слегка касается губами моего уха, прошептав, что любит меня. Смех и веселье окружают меня, моя жизнь полна любви, и я благодарна за это. Благодарна за каждое проявление этого прекрасного чувства, и снова боль напоминает мне, что это моя жизнь. ''Это по-настоящему.''

Пора кушать, поэтому мы с Беном, рука об руку, направляемся к игровой площадке, чтобы забрать нашу дочь. Бен хмурится и оглядывает двор. Я следую за ним взглядом и ничего не вижу, затем наши глаза возвращаются к группе детей. И тогда я понимаю, почему он так растерян. Там нет маленькой светловолосой девочки в ярко-желтом платье. Я вздыхаю, раздражаясь, что моя кузина не заметила отсутствие Сары. Я предупреждала ее, что Саре нравится играть в прятки, не сказав вам, что она собирается спрятаться.

— Челси? — Бен зовет свою сестру, в его голосе появляется беспокойство, но моя тревога усиливается, когда я слышу нотки паники. — Где Сара?

Я отпускаю Бена и начинаю ходить вокруг, осматривая каждый закуток на игровой площадке, затем каждый куст и дерево, и под столами. Бен лихорадочно осматривает другую часть двора, и мы постоянно зовем ее.

Челси стоит среди других детей, заламывая руки, и плачет. Мне хочется накричать на нее. Как она могла не уследить за малышкой? Но чем бы это смогло помочь в ее поисках?

Вдруг, я слышу, как Бен выкрикивает имя Сары, и бегу к калитке. Она открыта. Бен выскакивает наружу, и я следую за ним на бешеной скорости, оглядываясь по сторонам. У меня перехватило дыхание, и сердце сжалось, словно в тисках. Бен резко останавливается, и я врезаюсь в него, отскакивая назад и чуть не упав на землю. Он ловит меня, хотя его взгляд прикован к чему-то перед ним.

— Виктория, оставайся за мной. Я не хочу, чтобы она тебя увидела.

Бен повернулся лицом к проезжей части, и я моментально подавляю свою истерику, рвущуюся наружу. Мое тело дергается вперед, но Бен толкает меня к себе за спину.

— Перестань, Бен. Где она? Ты нашел ее?

— Она на той стороне улицы, солнышко. Прячется между двух припаркованных машин. — Я слышу дрожь в его голосе, та же дрожь сотрясает все мое тело.

Я знаю, почему он хочет, чтобы я стояла за ним, и мне приходится бороться с собой, чтобы не рвануть к моей девочке, но, каждый раз, когда Сара видит меня, она со всех ног бросается в мою сторону, не обращая внимание на происходящее вокруг нее. Поэтому, я замираю и жду.

— Сара Медвежонок, — зовет он. — Оставайся там. Папочка идет тебя искать. Прячься, милая, я найду тебя.

Он двигается вперед, и я отхожу в сторону, у меня сердце уходит в пятки. Я наблюдаю, как он выходит на проезжую часть, посмотрев поочередно в каждую сторону прежде, чем перейти пустую дорогу. Наш дом расположен у главной дороги города, с более высоким скоростным режимом, так как технически это не жилая улица. Именно поэтому двор обнесен забором — мои родители никогда не разрешали мне играть на улице — оберегая от опасности проносящихся машин.

Часть меня испытывает огромное облегчение, найдя ее невредимой на той стороне дороги, а другая — в ужасе, когда я представляю, как она вообще ее переходит.

— Я иду тебя искать, Сара Медвежонок! — Бен снова кричит, — Оставайся в своем укрытии.

Я начинаю потихонечку успокаиваться, когда он оказывается в двух футах от обочины дороги, и Сара почти в пределах его досягаемости.

— Виктория!

Нет, нет, нет!

Моя мать зовет меня обезумевшим голосом. Словно в замедленной съемке, я наблюдаю, как голова Сары поворачивается в мою сторону, когда она слышит мое имя. Бен наклоняется к ней, чтобы поднять ее, но прежде чем он успевает это сделать, она убегает от него и выскакивает на проезжую часть. Я кричу ей, чтобы она остановилась, и срываюсь с места, но мой отец дергает меня назад, спасая мне жизнь от машины, которая сбила бы меня, если бы я выскочила между автомобилями, припаркованными по обе стороны.

Жизнь снова ускоряется, и Бен бежит следом, подхватывает ее на руки и не останавливаясь, пересекает две полосы на противоположной стороне. Я слышу громкие автомобильные гудки, и мгновенно жизнь снова замедляется. Совершенно неожиданно с обеих сторон появляются машины, заставляя Бена выбирать, либо вернуться назад, либо двинуться в мою сторону. Он продолжает двигаться вперед и чуть не попадает под колеса седана, который сворачивает в сторону, чтобы не сбить его. Одна полоса пройдена, осталась еще одна. Приближающийся автомобиль сигналит и уклоняется влево, чтобы объехать его, и внедорожник на следующей полосе, который едет по встречке, делает то же самое.

Весь мой мир рушится, когда я понимаю, что серебристый грузовик, следующий за внедорожником, не подозревает о смертельной игре Фроггер (видео игра 80х, цель которой заключалась в том, чтобы перевести лягушку целой и невредимой через многополосную дорогу с интенсивным движением. Прим.пер.), которая происходит на дороге. Визг тормозов несущегося грузовика разрывает воздух, и в следующее мгновение три машины развернуло в центре магистрали. В моих ушах стоит такой громкий звон, что моя голова раскалывается от мучительной боли.

Боль. Это по-настоящему.

В трех футах от места аварии на земле неподвижно лежит фигура. Большое тело мужчины, прижавшее крошечный комочек ярко-желтого материала.

Звук становится громче, мне кажется, что мое горло сейчас разорвется в клочья, и я понимаю, когда рвусь к ним, что этот звук - это крик.

Это мой.

Крик.

Я тяжело падаю на землю на колени и почти не замечаю резкой боли, когда острые осколки стекла впиваются в мою плоть. Все, что я чувствую, это онемение. Кровь, она повсюду, на земле.

На них, они все в крови.