Полет ворона

Ладно, жить можно, граната у меня есть…

Правда, вот убежать… с этим будут проблемы!

Запихиваю гранату в сумку, кольцо долой – рычаг придерживаю сквозь ткань.

Замах – хлопает капсюль-воспламенитель!

Пошла!

И сумка исчезает под днищем БМПТ.

Прыжок в сторону, мордой в камни.

Вжаться! Стать маленьким и незаметным!

Бух…



Наверное, я на какое-то время выключился…



– Тут где-то должен быть! Автомат-то его вон аж где лежит!

– Да не видно ни хрена здесь – одни камни!



Приподнимаю гудящую голову. И первое, что вижу, – проклятую БМПТ. Машина стоит, накренившись боком, из распахнутого башенного люка свешивается неподвижное тело.

Кто-то из членов экипажа? Да фиг тут его разберёт…

А кто здесь в округе шастает? Да ещё такой голосистый и крикливый?

Зашуршала осыпающаяся щебёнка, и в моём поле зрения появился человек с автоматом на изготовку. Знакомый шеврон на рукаве – свои!

– Э-э-эй… Тут я!

Голос прозвучал хрипло – как ворон каркнул. Но автоматчик меня услышал и обернулся. Оружие прыгнуло к плечу.

– Кто тут?!

Пытаюсь подняться на ноги, но они, проклятые, разъезжаются в стороны, и меня мотает во все стороны сразу.

– Командир!

И всё сразу меняется, ко мне бросаются сразу несколько человек. Подхватывают под руки, отводят в сторону и усаживают на землю. В руку кто-то суёт флягу с бодрящим настоем. Делаю пару глотков и понемногу начинаю воспринимать окружающее.

– Чего… чего тут у нас?

Ребята наперебой докладывают.

«Терминатор» не дополз до дота на перекрёстке. И в результате ни один из броневиков так никуда и не ушёл – все они остались стоять на ближних подступах к нашим позициям.

Последним ударом оказался подход наших разведчиков. Выйдя с тыла, они попутно заземлили ещё нескольких прорыванцев, которые копошились вокруг подбитых машин, и подобрались с той стороны, откуда их никто не ждал. С собою у них было две «Мухи» – и один из броневиков тотчас же занялся чадным пламенем. Вторая кашээмка получила гранату прямо в район двигателя и встала. Разбрасывая вокруг гранаты и ведя суматошную стрельбу из всего подряд, оттуда повыскакивал экипаж. И там же, около машины, все и полегли.

А дальше бой разбился, как это часто бывает, на разрозненные схватки. Ещё один броневик (по виду – кустарным образом переоборудованный трактор), потеряв от броска гранаты гусеницу, завертелся на месте – и получил вторую гранату, на этот раз засунутую в приоткрытую для стрельбы амбразуру. После этого бронесарай замер на месте, лишь изо всех щелей лениво выползал дымок.

Ещё около получаса ребята остервенело носились вокруг остатков бронеколонны, самым безжалостным образом истребляя всё живое, что только удалось отыскать. Но отыскать удалось немного – большинство прорывавшихся сгорело внутри своих стальных коробок. И тогда они бросились на поиски нашей группы.



– Вот! – с чувством превосходства кивает на подбитую КШМ Димка – командир одной из групп. – Как движок ему снесли, так и встал!

Вокруг разбросаны тела членов экипажа, какие-то тряпки… А что у них внутри?

Меня поддерживают под руку, забираюсь внутрь бронекоробки.

Какие-то баки с надписями.

«Препарат Д‐874», «Концентрат Е‐43» – так, это сырьё… Металлические коробки с документацией – рецепты и похожее добро, надо полагать. Опа-здрасьте – знакомая упаковка!


Гранулированный тротил для горнопроходческих работ – тут его килограммов пятьдесят. Так вот отчего эти машины так взрывались! Зачем его тут столько запасли – теперь уже и не выяснить, не у кого спрашивать.

– Так! Оружие снять! Радиостанцию демонтировать, не помешает. Оставить десяток кило взрывчатки, слить топливо и облить им тут всё внутри. А после – взорвать этот сарай к чертовой матери! Что не взорвётся, так после догорит. Со всеми машинами так!

– А эти чёртовы стрелялки? Тоже рвануть?

– Не, парни, это техника добрая! Механиков сюда наших надо, пусть посмотрят. Может, что и починят…



Через некоторое время добираюсь-таки и до своего штаба. Навстречу выскакивают связисты и помогают мне залезть внутрь. Вот уважаю пацанов! Вокруг бой идёт, недобитки всякие вполне шастать могут – а у них нормальная рабочая обстановка. Спокойная и размеренная, словно где-то на учениях, а не в разгаре кровопролитного месилова. Даже чай смогли организовать – мне в руку суют кружку с тёплым травяным напитком.

Глотнув из неё, интересуюсь обстановкой.

От всей нашей сборной солянки уцелело менее половины. Да и то большая часть уцелевших получила ранения и контузии различной степени тяжести. Правда, от главных сил подошло-таки подкрепление – человек двадцать. Так что жить более-менее можно…

На основном фронте тоже перелом – обитатели подземелий оттягиваются назад, прорвать наши ряды им не удалось. Выявленные входы блокируют и подрывают – завалили уже шесть таких дыр, что сразу сказалось на интенсивности атак, напор резко ослабел.

– Пусть только вниз не лезут, там делать нечего! Ещё подцепят какую-нибудь гадость…

А вообще потери очень серьёзные. Более трети личного состава только убитыми – давно уже такого не помню!

Правда, и такого противника у нас ранее не встречалось – и это тоже надо учитывать.

– А что с тем танком, который прорвался?

– Данных нет. Никто пока по этому поводу в эфир не выходил.

– Так, пускай туда наш «Бобёр» смотается! Скорость у него выше, догонит!

– Сделаем!

Тут бы и передохнуть – ан фиг!

Не время ещё…



– Связь с Демидовым есть?

– Не отвечает.

– Организуйте посыльного, пусть посмотрит, что у них там…



На связи Раф, готов выслать нам взвод в поддержку. Отвечаю отказом – у нас тут уже более-менее всё устаканилось, пусть лучше там этих «детей подземелья» домолачивает. Отправляю разведчиков к месту выхода бронеколонны на поверхность – пусть поищут, откуда они там все повылазили.

Голова гудит уже значительно меньше, да и соображать уже удаётся получше. И вскоре у нашего штаба уже ворчит мотором один из «Барсов» – моё персональное средство передвижения на данный момент. И это хорошо, поскольку ходить ногами мне сейчас несколько некомфортно.

– Давай к выходу из города! Там Демидов что-то подозрительно умолк, не нравится это мне.

Посыльный, как я понимаю, до них ещё не добрался. Нет связи и с уехавшим чуть раньше «Бобром» – и вот это уже конкретно напрягает!

Впрочем, далеко мы не отъехали – наш броневик вышел на связь.

– Вижу танк противника! Подбит, стоит без движения, дымит. Около него наблюдаю группу людей. По внешнему виду – не наши.

– Не высовывайся! Сейчас подрулим…



И снова карабкаюсь по развалинам. Не один, позади топает радист и парень со снайперкой – этот из экипажа бронемашины. Они там все «двусмысленные» – каждый владеет как минимум ещё одной воинской специальностью.

В окулярах бинокля возникла картинка.

Ага… вот, значит, как…

По-видимому, не рассчитывая выстоять против бронетехники в открытом бою, Демидов пошёл ва-банк. Нагрузили взрывчаткой джип и таранили им танк, когда он вывернулся из-за развалин. Что они там ему поломали, бог весть, но двигаться стальная крепость пока не могла. Столпившиеся около него люди – это, надо думать, экипаж танка и остатки десанта. А вот парней из группы бывших рабов я что-то пока не замечаю – и это плохо.



– В канале Беглец! – сжимаю в руке микрофон радиостанции. – «Коробочкам» – цель танк! «Бобёр» работает непосредственно по машине, «Барс» занимается всеми прочими. Ударили – откатились! С места этот деятель вас первым же выстрелом размажет! Как поняли?

Экипажи подтверждают приказ.