После падения

– Я не в депрессии. Мне просто много задали, и я не хочу никуда сегодня идти, – уверяю я.

– Тебе девятнадцать, милая, – веди себя соответственно! Когда мне было девятнадцать, я все время гуляла. Я почти не ходила на занятия. Встречалась с парнями… с очень многими парнями. – Она топает каблуком по плиткам пола.

– Правда? – вмешивается зашедший в комнату Кристиан. Он отклеивает с рук пластырь.

– Но не с такими прекрасными, как ты, – подмигивает ему Ким.

Кристиан говорит мне с усмешкой:

– Вот что я получаю, встречаясь с такой молодой женщиной. Мне приходится соперничать со все еще свежими воспоминаниями о ребятах из колледжа. – Его зеленые глаза весело блестят.

– Эй, я не намного моложе тебя, – возражает она, толкая его в грудь.

– На двенадцать лет, – замечает он.

Кимберли закатывает глаза.

– Да, но ты молод душой. В отличие от Тессы, которая ведет себя так, будто ей сорок.

– Конечно, милая. – Он выбрасывает использованный пластырь в мусорное ведро. – А теперь давай, просвети ее насчет того, как не надо вести себя в университете.

Он улыбается напоследок, шлепает ее по заднице и уходит, а у Кимберли на лице расцветает широкая ухмылка.

– Я так люблю этого мужчину, – говорит она мне, и я киваю, потому что знаю, что это так. – Я очень хотела, чтобы сегодня ты пошла с нами. Кристиан только что открыл новый джазовый клуб в центре со своими партнерами. Там очень красиво – уверена, ты здорово проведешь время.

– У Кристиана есть свой джазовый клуб? – удивляюсь я.

– Он вложился в заведение, так что от него не требуется никакой работы, – с коварной улыбкой шепчет она. – По субботам они приглашают разных музыкантов – устраивают что-то вроде джем-сейшна.

Я пожимаю плечами:

– Может, в следующие выходные?

Чего мне сейчас точно не хочется, так это одеваться и идти в какой-то клуб.

– Ладно, в следующие выходные – ловлю тебя на слове. Смит тоже не хочет идти. Я пыталась уговорить, но ты его знаешь. Он прочел мне лекцию, что по сравнению с классической музыкой джаз – это ничто, – смеется Кимберли. – Так что его няня придет через несколько часов.

– Я могу присмотреть за ним, – предлагаю я. – Я все равно буду дома.

– Нет, милая, ты не обязана.

– Знаю, но я хочу.

– Ну, это было бы здорово. И намного проще – няню он почему-то не любит.

– Меня он тоже не любит, – смеюсь я.

– Верно, но с тобой он разговаривает больше, чем с большинством людей. – Она смотрит на свое обручальное кольцо, а потом – на школьную фотографию Смита над камином. – Он такой милый мальчик… просто очень замкнутый, – тихо добавляет она, будто эта мысль пришла ей не сразу.

Паузу нарушает звонок в дверь.

Кимберли удивленно смотрит на меня.

– Кого еще черт принес посреди дня? – спрашивает она, будто я могу знать ответ.

Я стою на месте, разглядывая действительно очень симпатичное фото Смита. Он такой серьезный малыш. Будто маленький инженер или математик.

– Ну и ну… Смотрите-ка, кто пришел! – кричит Кимберли.

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть, о ком она говорит, и у меня от изумления открывается рот.

– Хардин! – не успев подумать, воплю я, и внезапный прилив адреналина заставляет меня кинуться вперед.

Скольжу по паркету в носках, едва не падаю лицом вниз. Удержав равновесие, подбегаю и бросаюсь на него, обнимаю так крепко, как никогда прежде не обнимала.





Глава 87






Хардин


У меня чуть не останавливается сердце, когда Тесса спотыкается и начинает падать, но она быстро выравнивается и бросается в мои объятия.

Черт возьми, такой реакции я точно не ожидал.

Я думал, меня встретят неловким «привет» и улыбкой, которая не отражается в ее взгляде. Но, боже, как я ошибался! Ужасно ошибался. Тесса крепко обнимает меня за шею, и я зарываюсь лицом в ее волосы. Чувствую сладкий запах ее шампуня, и от осознания ее близости, ее тепла и счастья меня переполняет радость.

– Привет, – наконец говорю я, и она поднимает на меня взгляд.

– Ты весь замерз. – Она касается руками моих щек, и те сразу согреваются.

– Идет ледяной дождь, а дома еще хуже… в смысле, у нас там, – поправляюсь я.

Она быстро опускает глаза в пол, а потом снова смотрит на меня.

– Что ты здесь делаешь? – почти шепотом спрашивает она, чтобы ее никто больше не услышал.

– Я позвонил Кристиану по дороге, – сообщаю я Кимберли.

Она продолжает смотреть на меня с напускным негодованием, и на ее накрашенных губах играет ухмылка. «Не мог удержаться, да?» – одними губами произносит она, стоя у Тессы за спиной. Эта женщина – настоящая стерва. Не представляю, как Кристиан ее терпит – причем по собственной воле.

– Можешь расположиться в комнате напротив спальни Тессы, она покажет, – заявляет Кимберли и уходит.

Отрываюсь от Тессы и коротко улыбаюсь.

– Про… прости! – запинается Тесса; она принимается оглядываться и краснеет. – Не знаю, почему я это сделала. Я п-просто рада увидеть знакомое лицо.

– Я тоже рад тебя видеть, – отвечаю я, стараясь избавить ее от смущения.

Я отпустил ее не потому, что не хотел обнимать. Из-за своей неуверенности она всегда все не так понимает.

– Я поскользнулась, – выпаливает она, потом опять краснеет, а я прикусываю щеку изнутри, чтобы не засмеяться.

– Да, я видел.

Я уже не сдерживаюсь и тихо смеюсь, и она качает головой и тоже смеется.

– Ты правда останешься? – спрашивает она.

– Если ты не против.

Ее серо-голубые глаза кажутся яркими и более светлыми, чем обычно. Распущенные волосы не уложены, лишь слегка вьются. На лице – ни следа косметики, и выглядит она просто обалденно. Несмотря на долгие часы, что я провел, представляя перед собой ее лицо, я оказался не готов увидеть ее на самом деле. Не могу охватить взглядом ее целиком, все эти детали… Веснушка на груди, линия ее губ, блеск в глазах – это просто невероятно, черт возьми.

На ней эти отвратительные пижамные штаны и просторная футболка, которую она все время поправляет, тянет вниз, дергает за ворот. Только ей удается выглядеть в такой безобразной одежде чертовски сексуальной. Сквозь белую ткань просвечивает черный бюстгальтер… тот самый черный кружевной бюстгальтер, который мне так нравится. Интересно, в курсе ли она, что мне видно ее белье…

– Почему ты передумал? И где остальные твои вещи? – спрашивает Тесса, ведя меня через холл. – Остальные спят наверху, – сообщает она, не задумываясь о моих извращенных мыслях. Или задумываясь…

– Взял только это. Я ведь всего на одну ночь, – говорю я, и она останавливается прямо передо мной.

– Ты останешься только на одну ночь? – переспрашивает она, глядя мне в глаза.

– Да, а ты что думала? Что я переезжаю сюда?

Конечно, она так и подумала. Ее вера в меня чересчур сильна.

– Нет. – Она отворачивается. – Не знаю, просто я думала, что немного дольше.

Вот теперь нам становится неловко. Я так и знал.

– Вот твоя комната. – Она открывает дверь, но я не захожу внутрь.

– Твоя спальня прямо напротив? – Мой голос срывается – говорю, как чертов придурок.

– Ага, – бормочет она, опустив взгляд.

– Круто, – по-идиотски отвечаю я. – Ты точно не против, что я приехал?

– Конечно, нет. Ты же знаешь, я скучала.

Похоже, ее радость исчезает, когда мы оба вспоминаем о недавнем прошлом: что я в общем и целом был засранцем и в частности отказался поехать в Сиэтл. Никогда не забуду, как она побежала ко мне, увидев у двери: на ее лице было столько эмоций, столько тоски, и я тоже почувствовал это, даже сильнее, чем она. Без нее я сходил с ума.