Позови меня…

Я была готова ко всему.

За мной не приходили, а в доме ничего не происходило, кроме привычной тихой суеты слуг, снующих, как призраки, по темным комнатам. Словно я и не уезжала отсюда. Более того, вечером мне принесли ужин. А потом пришла помощница Клэр. Я помню, как приготовилась к очередному унижению, но она принесла с собой несколько пластиковых баночек. Поставила на стол.

– Если помазать ссадины – завтра от них ничего не останется. Это особая мазь, она залечивает следы от когтей и клыков Деуса.

Я кивнула и снова увидела взгляд… так похожий на взгляд Илайзы и Лиама – недоумение. Они, видно, все недоумевают, почему я до сих пор жива. Ничего, их разочарование долго не продлится.

Поужинав, я легла в постель. К мазям так и не прикоснулась. Я хотела, чтобы на мне оставались его следы. Какая разница. Все равно никто не увидит, а завтра меня ликвидируют. Я закрыла глаза и провалилась в сон.





* * *


Вокруг темнота, кромешная тьма. Настоящая, без проблеска света, и я знаю, что должна идти вперед, не сворачивая, бежать. Очень быстро бежать, потому что позади меня крадется нечто готовое меня сожрать, нечто нематериальное и жуткое. Оно хочет наказать меня за то, что я нахожусь там, где мне быть не положено… но, если я успею, если я пойду быстрее, оно не успеет меня схватить.

Темнота и ни одного шороха. Так мне кажется в самом начале, а потом я начинаю различать звуки… потому что тишина умеет разговаривать… у тишины свой язык, и вы никогда не слышали ничего ужаснее. Она говорит вашими страхами и фантазиями, она воспроизводит то, чего вы больше всего боитесь. И я слышала дикие крики умирающих, завывание ветра, треск пламени, я даже чувствовала тошнотворный запах гари. Наконец-то впереди показался источник света, и я побежала к нему, побежала так быстро, что мои ступни стирались в кровь. Я падала и поднималась, не оглядываясь. Туда, где свет. Но кто сказал, что свет несет добро? Иногда темнота укрывает намного надежнее, обнимая и пряча от всего, что видно на свету. От грязи, от порока, от ужаса и от смерти. Разве Смерть прячется во мраке? Нет, иногда она блестит и сверкает лучами обжигающего света.

Нейла звать бесполезно… он больше не слышит свою испорченную игрушку, я здесь совсем одна. Может, это и есть та самая казнь? Может, вот так умирают Нихилы? Выбежала на пустырь, похожий на бескрайнюю равнину, испещренную зигзагами на потрескавшейся земле.

И вдруг с ужасом увидела, как по земле ко мне ползут страшные твари. Они лысые, безглазые и безротые, они перемещаются, как гигантские пауки с человеческими головами. И я слышу их шипение, отступаю назад, упираясь спиной в стену, глядя расширенными глазами на мерзкие создания, в горле дрожит вопль ужаса. И я точно знаю, что когда они доберутся до меня, то растерзают на ошметки.

От ужаса замирает сердце, и я не могу дышать. Закрываю глаза, чтобы не видеть, когда они подползут ко мне растерзать.

Я не понимаю, как тихо шепчу пересохшими губами только одно слово… только одно имя. Нет, я не зову. Я просто хочу умереть с его именем на губах. И я кричу. Громко, оглушительно. Так громко, что от звука моего голоса трещит земля и поднимаются смерчи из пыли и песка.

А потом меня сжимают горячие руки, и от запаха земля уходит из-под ног, кружится голова. Я открываю глаза и погружаюсь в синеву, быстро, на бешеной скорости. Дух захватывает от восторга. Услышал! Он меня услышал! Руки сжимают так сильно, что хрустят кости, и я рывком обнимаю Нейла за шею, пряча лицо у него на груди, всхлипывая от раздирающей меня радости.

– Я заберу тебя отсюда.

Зачем? Можно остаться и здесь, если он рядом мне уже не страшно. Я уверена, что каждая гадская тварь боится его унизительным липким, паническим ужасом, потому что он сильнее и страшнее, потому что он и есть источник самого зла. Потому что я тоже должна бояться, а не любить его… Должна…





* * *


Распахнула глаза и подскочила на постели, задыхаясь, сбрасывая с себя невидимую паутину. Оглядываясь по сторонам… Это был сон. Просто кошмар, Лия. Просто кошмар. Жуткий, очень реалистичный ночной кошмар, после которого все еще трясет в лихорадке. Прижимая руки к лицу, вытираю слезы и на секунду замираю – потому что чувствую на них его запах.

Встала с постели и подошла к окну, отодвинула шторы и вздрогнула, как раз в этот момент открылись ворота, впуская на территорию машину Нейла. Сердце подпрыгнуло внутри, задрожало вместе с ворохом ненормальных бабочек внизу живота, прижалась к стеклу, всматриваясь в его силуэт, в то, как вышел из автомобиля, как захлопнул дверцу и пошел к дому. Вдруг Нейл поднял голову и посмотрел прямо на меня. Стиснула на груди халат, поправляя волосы за ухо.

Вернулся. Мне осталось совсем немного… Как глупо, как безрассудно продолжать радоваться в тот момент, когда за тобой пришла твоя Смерть.





* * *


– Это рискованный переход, Господин. Слишком рискованный с плохо обученным Нихилом. Это не тест, а настоящий вход в портал.

Я смотрела то на Клэр, то на Нейла.

Сразу после его возвращения мне приказали переодеться в довольно странную одежду, больше похожую на военную форму, и вывезли с территории особняка. Около двух часов мы ехали в машине, а потом мне завязали глаза и куда-то отвели. Когда сняли повязку, я оказалась на пустыре очень похожем на тот, который видела во сне. Только этот пустырь окружали высокие деревья.

Я внутренне сжалась, готовая к тому, что сейчас меня приговорят и казнят прямо здесь. Наверное, так это происходит. Нихила вывозят за черту города и уничтожают. Никаких свидетелей, потому что здесь только Нейл, Клэр и Лиам, а также несколько людей из личной охраны Деуса, при полном вооружении. Меня расстреляют? Как казнят Нихилов?

– Это необходимо сделать сейчас. И мне некогда слушать о риске.

– Насколько мне известно, ваша игрушка потеряла свои уникальные способности! Почему она до сих пор жива, мне совершенно не понятно!

Клэр сказала это очень тихо, но услышали все. Кровь бросилась мне в лицо, и я медленно выдохнула, когда услышала ответ Нейла:

– Моя игрушка не касается тебя никоим образом, кроме стандартных проверок, которые я приказал проводить. Как и не касается, кого и когда я трахаю. Трахаю до смерти или оставляю в живых. Займись делом, Клэр. Готовьтесь к переходу.

– Мне не нужно готовиться. У меня все готово. Это риск. Не для нее, она и так всегда рискует. Риск для вас. Если зов будет тихим или ошибочным, ложным, фальшивым. Вы можете не вернуться!

Нейл сжал челюсти и посмотрел на Клэр.


– Сегодня я слышал ее более чем отчетливо. Она не утратила способностей. И у меня нет времени. Приступаем.

Он повернулся ко мне.

– Смотри мне в глаза, Лия, смотри, куда тебе нужно попасть и провести меня. Ты должна сосредоточиться и представить себя именно там. Я покажу тебе весь путь, покажу, где ты окажешься, когда нужно будет провести меня. Смотри и запоминай, потому что, если не запомнишь, я уже не подскажу тебе. Ты знаешь, что портал открывается и закрывается по времени. Ты узнаешь, сколько минут есть у тебя, с помощью секундомера. Стрелка изменит цвет на синий, когда появится возможность перехода, затем на оранжевый, когда останется несколько секунд до закрытия портала, и на красный в момент пик, а потом снова почернеет.

Нейл взял меня за руку и надел мне на запястье своеобразные часы с очень тонким ремешком и прямоугольным циферблатом. Потом вдруг повернул мою руку ладонью вверх, застегивая замок. Он смотрел на три тонкие полоски чуть ниже локтя.

«Почему не свела?»

Опустила ресницы, чувствуя, как его большой палец касается одной из царапин.

«На память».

Зрачки Деуса слегка расширились, и я судорожно сглотнула, перевела взгляд на его губы, и мои собственные начало покалывать… Снова эта едва уловимая улыбка, от которой прострелило все тело током. Мне казалось, мое сердце остановилось, потому что я поняла – это не казнь, это переход. Мой первый настоящий переход.





* * *


Все чужое, враждебное. Вокруг люди или существа, похожие на людей. Улицы залиты серым туманом и моросит дождь. На меня не обращают внимания, наверное, потому что я похожа на них самих. В такой же странной одежде, больше напоминающей некое подобие формы – юбка до колен, рубашка строгого покроя, застегнутая на все пуговицы, на плечах погоны, на поясе оружие. Военный город. Здесь все одеты так же, как и я. Волнение зашкаливает, но я стараюсь быть спокойной. Иду по улице, сворачивая в переулок между высоченными домами. Здесь меня должна ждать машина, и уже спустя несколько минут я сажусь за руль. Впервые по-настоящему, а не на тренажере.

Мне знакома система, и я автоматически вставляю ключ в зажигание. Срываюсь с места, придерживаясь определенной скорости. Я отчетливо знаю, как нужно себя вести в этом мире. На учениях делала это не раз.

Дождь бьет в лобовое стекло, и фары выхватывают покосившиеся указатели.

Быстрый взгляд на часы – стрелка по-прежнему черная. Уверенно жму на газ, сильнее сжимая руль. Впереди блок-пост и шлагбаум. Сбрасываю скорость, равняясь с охраной, вооруженной до зубов. Невозмутимо опускаю стекло, достаю из бардачка документы и протягиваю военному.

Мужчина с непроницаемым выражением лица смотрит на пластиковую карточку, потом на меня.

– Вы можете проехать!

Отдал мне честь, и шлагбаум поднялся. Медленно выдыхая, чувствуя, как от волнения потеют ладони, въехала на закрытую территорию, обнесенную колючей проволокой, выруливая к служебной стоянке.

Место напоминает военный полигон. Выхожу из машины, взгляд на часы – черная стрелка.

Подхожу к двери высокого здания и провожу карточкой по монитору дисплея справа от двери. Цвет монитора меняется с черного на зеленый. Щелчок – и я вхожу в здание. Каблуки стучат по зеркальному полу, отмечаю краем глаза несколько вооруженных охранников, они тоже меня видят, но их заинтересованность носит совсем иной характер. Нарочито виляя бедрами прохожу к лифту. Они не запомнят мое лицо, они запомнят ноги, туфли и мою задницу, а также волосы, собранные в конский хвост на затылке.

Спускаюсь вниз в первый закрытый сектор. Карточка открывает дверь за дверью, пока я не оказываюсь в помещении, где меня ожидают трое одетых в военную форму мужчин. Один из них кивает головой.

– Госпожа Милантэ. Мы ждали вас. Дождь прекратится через два часа. Надеемся, вы не промокли?

– Через два часа – это слишком долго. Я бы не отказалась от крепкого чая без сахара.

Пароль произнесен. Снова кивок – и я вхожу в помещение. Дверь за мной закрывается. Взгляд на часы – стрелка стала синего цвета.

Набрав в легкие побольше воздуха:

«Нейл! Я на месте!»

Доля секунды, и я вижу, как вытянулись лица мужчин, как они выпрямили спины.

А мое сердцебиение зашкалило, когда я услышала голос Нейла:

– Вот и состоялась встреча. К делу! Без имен!

– Она может обождать в смежной комнате, – сказал один из мужчин, но Нейл тут же возразил:

– Проводник остается со мной.

Он даже не посмотрел на меня, я оставалась за его спиной, ближе к двери.

Потом, позже, я все начну понимать, впитывать информацию, разбираться в ней. Сейчас я лишь видела, как на экране на стене проектор показывает солдат. Десятки выстроенных в шеренгу одинаковых машин смерти. Голос за кадром озвучивает их физические способности, меру выносливости. Мужчина в черном фраке указкой водит по экрану и вносит пояснения. Когда проектор погас и в помещении включился свет, он опустил указку и посмотрел на Нейла.

– Цена повышается, слишком большой риск и много времени. Перевозка по одному и покрытие исчезновения. Вы понимаете, как это накладно? Правительство заинтересовалось полигоном, скоро могу нагрянуть власти.

– Нет проблем в цене. Мне нужно знать, что к назначенному сроку я получу весь товар. Подготовленный и знающий свое предназначение.

– Нас поджимает время.

– Вам уплачено за любые неудобства.