Прекрасный незнакомец

– Когда ты кончаешь, то только неразборчиво кричишь. Но перед этим ты шепчешь «пожалуйста», снова и снова, словно я могу отказать тебе.

– А какой вкус у моей киски?

Его взгляд метнулся от экрана ко мне. Прикусив губу, чтобы спрятать улыбку, я стянула с себя трусики и шагнула вперед, оставив их на полу.

– У некоторых кисок вкус просто как у кисок. А у твоей – как у вкуснойкиски.

Макс встал и подошел ко мне.

– Ложись на диван головой в ту сторону.

Он положил меня затылком на подлокотник кожаного дивана. Хотя кожаная обивка оказалась довольно жесткой, было удивительно удобно.

– Колени согнуть, ноги развести.

Я удивленно расширила глаза, но сделала то, что он велел, и невольно улыбнулась: Макс отвел волосы у меня со лба и чуть подправил позу, как будто я была картиной, которую он вешал на стену.

– Нарисуй меня, как одну из своих французских девчонок, Джек, – процитировала я, взглянув на него.

Он ущипнул меня за задницу.

– Нахалка.

Чтобы испытать своего прекрасного незнакомца, я немного сдвинула ноги, стоило ему отвернуться.

– Шире, – бросил Макс через плечо.

Рассмеявшись, я снова приняла ту позу, которую он мне придал. Макс вернулся с книгой и протянул ее мне.

– Это развлечет тебя, пока я работаю.

– А ты не собираешься раздеваться?

– Ты спятила? – ухмыльнулся он. – Мне надо паковаться.

Я посмотрела на книгу в своих руках. На обложке красовался мужчина с голой грудью. Под ногами у него были кошка и полураздетая женщина. «Кошачьи когти».

– Выглядит… интригующе, – заметила я, перелистывая страницы в поисках аннотации. – У этого мужчины две любовницы. Одна – женщина по имени Кэт, у которой есть кошка-оборотень.

Тут я покосилась на него.

– Домашний питомец.Питомец, с которым они оба занимаются сексом.

– Сюжет весьма нестандартный.

– Ты купил это на долларовой распродаже, да?

– Ага. Но это звучало потрясающе непристойно, так что я был уверен – тебе понравится.

Он развернулся и принялся передвигать вещи у стола.

– А теперь тихо, Лепесточек. Я очень занят.

Поначалу казалось, что совершенно невозможно сосредоточиться на книге – но минуты шли, Макс полностью погрузился в процесс упаковки, и я начала забывать, что сижу у него на диване.

Одна.

И совершенно голая.

Книга, которую он мне дал, была до смешного неприличной, не говоря уже о неумеренной многословности. Стиль был ужасен, но я подозревала, что написана она не ради стиля. Там было много мужчин, женщин и масса отступлений, мешавших следить за сюжетом – но, опять же, не в том суть. Смысл заключался в сексе и его красочных описаниях. У каждого какая-то часть тела напрягалась, или из нее текло. Или и то и другое. Персонажи вопили и – порой буквально – вцеплялись друг в друга когтями.

А герой просто сидел в уголке и наблюдал за всем этим непотребством.

– Ты краснеешь.

Макс опустил на пол стопку книг и облокотился о стол, глядя на меня.

– Ты читаешь уже пятнадцать минут и время от времени краснеешь, как вареный рак.

Вздрогнув, я подняла на него глаза.

– Слово на «м». Просто оно застало меня врасплох, вот и все.

– Манда?


Я кивнула, удивляясь тому, насколько возбуждающе это прозвучало в его устах, с британским акцентом. Первое «а» превратилось в «о», отчего-то смягчая ругательство и делая его намного эротичней.

– Обожаю это слово. Такое мерзкое. Манда.Звучит абсолютно безнравственно, правда?

Макс поскреб подбородок, глядя на меня.

– Прочти мне все предложение.

– Я не…

– Сара.

Я покраснела еще больше, если это вообще возможно.

– Он схватил ее за бедра, развел их в стороны и уставился на ее мокрую красную… манду.

– Ого, – рассмеялся мой мучитель. – Это что-то.

Вернувшись к столу, он начал разбирать бумаги из стопки.

– Перескажешь мне все свои любимые фрагменты за ужином.

Я начала возражать, но он заставил меня замолчать, прижав палец к губам.

– Читай.

Я уставилась на страницу, однако слова смешались в кучу. Какая женщина станет так упрямо возражать против совместного ужина?

«Такая, – подумала я, – которая понимает, что ужин приводит к ночи под одной крышей, Сара, а затем и к тому, что люди спят вместе каждую ночь».

А затем следует вручение ключей от квартиры, а затем люди решают жить вместе и съезжаются. А затем приходит черед отговорок и будничного секса, а затем секс и разговоры вообще исчезают, и ты лишь надеешься, что вас позовут на какую-нибудь помолвку, где ты сможешь, наконец, побыть с ним вместе.

Но в то же время я жалела, что не осталась у Макса четвертого числа. И начала скучать по нему в другие дни недели.

Проклятье.

Я закашлялась и крепко зажмурилась.

– Ты в порядке? – проворчал Макс с другого конца комнаты.

– Все хорошо.

Прошло еще минут двадцать, за которые я успела прочесть примерно семнадцать эротических сцен. Наконец Макс подошел, провел рукой от моей ключицы и до колена и шепнул:

– Закрой глаза. И не смей открывать, пока я не разрешу.

– Сегодня ты что-то слишком много распоряжаешься, – ответила я, уже роняя книгу на пол и подчиняясь.

Почти в ту же секунду мой слух обострился настолько, что комната, казалось, загудела. Я услышала, как он снимает ремень, расстегивает молнию, тихонько вздыхает…

Неужели он?..

Я слышала, как мягко трется о кожу его движущаяся рука, как ритм, поначалу медленный, убыстряется и становится более резким. Я слышала, как дыхание вырывается у него из груди короткими судорожными вздохами.

– Позволь мне посмотреть, – прошептала я.

– Нет, – напряженно ответил он. – Я смотрю на тебя.

Я никогда прежде не слышала, как мужчина мастурбирует, и держать глаза закрытыми было пыткой. Эти звуки заводили меня: негромкое пыхтение, требования раздвинуть ноги шире, ласкать грудь.

– От книги ты потекла, – заметил он, а затем я услышала, как его ладонь на члене начала работать быстрее. – Но интересно, насколько сильно?

По-прежнему не открывая глаз, я протянула руку и пощупала себя, чтобы это выяснить. Мне даже не пришлось ничего говорить: он зарычал, а затем знакомо и хрипло выругался, кончая.

Мне хотелось взглянуть ему в лицо, но я лежала зажмурившись, слыша теперь лишь громкий стук собственного сердца.

В комнате стало совсем тихо, не считая нашего тяжелого дыхания. Я внезапно почувствовала, как кондиционер над головой обдает струей холодного воздуха мою разгоряченную кожу.

Наконец Макс застегнул молнию на брюках и ремень.

– Сейчас вернусь. Только приведу себя в порядок.

Я услышала звук удаляющихся шагов. Дверь открылась, и Макс тихо рассмеялся.