При свете луны

– Ничего, кроме льда.

Окна словно притягивали взгляд Джилли, окна и просторный двор за ними. Зеленая трава, гараж, золотистый луг, начинающийся сразу за гаражом.

– Ничего, кроме льда.

– Он зациклился на теме льда, – вздохнул Дилан.

– Переключи его.

– Ничего, кроме льда, – опять повторил Шеперд. – Где один только лед?

– Ты уже знаешь Шепа. Переключить его невозможно, если только он сам не захочет переключиться. Этот вот лед… бьется и бьется в его голове. Ничего другого для него сейчас не существует.

– Сладенький, – ее взгляд не отрывался от окон, – ты должен сложить здесь и там. А после того, как ты сложишь здесь и там, мы достанем тебе льда.

– Где один только лед?

Дилан подсунул пальцы под подбородок брата, поднял ему голову.

– Шеп, ситуация критическая. Ты понимаешь, критическая? Я знаю, что понимаешь, дружище. Она настолько критическая, что мы должны немедленно убраться отсюда.

– Где один только лед?

Искоса глянув на Шеперда, Джилли увидела, что тот отказывается общаться с братом. Под опущенными веками глаза бегали и бегали, не находя покоя.

Вновь посмотрев на двор, Джилли заметила мужчину, который опустился на колено у северо-западного угла гаража. В густой тени. Она обнаружила его с большим трудом и могла поклясться, что мгновением раньше мужчины там не было.

Еще один мужчина, согнувшись в три погибели, бежал по лугу к юго-западному углу гаража.

– Они уже здесь, – сказала она Дилану.

За исключением одежды – никаких пастельных тонов, какие предпочитают отдыхающие на курортах в пустыне, – эти мужчины ничем не отличались от гольфистов из Аризоны. Крупные, точно знающие, что им нужно и как это взять, они определенно не ходили от двери к двери, неся слово Иисуса.

– Где один только лед?

Больше всего Джилли испугали наушники на голове каждого мужчины. Точнее, отходящая от них дужка с маленьким микрофоном, который зависал перед ртом. Такие средства связи однозначно указывали, что нападающих не двое, а больше и это не обычные громилы, способные сломать ногу и избить человека, но профессиональные, хорошо организованные убийцы.

– Где один только лед?

Второй мужчина добрался до юго-западного угла гаража и обосновался там, наполовину скрытый кустами.

Джилли ожидала, что они будут хорошо вооружены, и их оружие пугало ее чуть меньше наушников. Она видела, что пришли они не с пистолетами, а с чем-то большим и крупного калибра. Каким-то футуристическим оружием? Или с карабинами, штурмовыми винтовками? Она не очень хорошо разбиралась в стрелковом оружии, комику, выступающему на сцене, это ни к чему, даже если аудитория настроена недружелюбно, но чувствовала, что карабины эти могут стрелять очень долго, прежде чем потребуется перезарядка.

– Где один только лед?

Ей и Дилану требовалось время, чтобы убедить Шепа, что о торте и льде они еще успеют поговорить после того, как он перенесет их из этого дома в более безопасное место, где они смогут найти и первое, и второе.

– Отходим от окон. – Джилли отступила от окон, которые выходили во двор. – Окна… окна – это смерть.

– Окна есть в каждой комнате, – предупредил Дилан. – Много окон.

– Подвал?

– Подвала нет. Калифорния. Дом построен на плите[44].

– Где один только лед? – спросил Шеп.

– Они знают, что мы здесь, – сказала Джилли.

– Как могут они это знать? Мы не приехали на автомобиле, не пришли пешком.

– Может, благодаря подслушивающему устройству, которое они успели установить в доме, – предположила она. – Может, заметили нас через окна в бинокль.

– Они отправили Вонетту домой, – догадался Дилан.

– Будем надеяться, что этим они и ограничились.

– Где один только лед?

От мысли о том, что домоправительнице причинен вред, лицо Дилана посерело. Ее жизнь определенно заботила его куда больше, чем собственная.

– Но мы покинули Холбрук лишь полчаса тому назад.

– И что?


– Должно быть, чертовски удивили того парня, который первым ворвался в номер мотеля и увидел нас.

– Возможно, ему понадобится чистое нижнее белье, – согласилась Джилли.

– Так как же они могли вычислить, куда мы перенеслись, не говоря уже о том, чтобы прислать сюда своих людей?

– Эти парни прибыли сюда не по тревоге, поднятой полчаса тому назад. Они обложили этот дом, не зная, что мы здесь, до того, как аризонские громилы нашли нас в Холбруке, до того, как начался штурм нашего номера в мотеле.

– Значит, они очень быстро связали тебя с «Кадиллаком Девилль», а меня – с тобой, – сказал Дилан. – Просто мы всегда опережали их на несколько часов.

– Они не знали, появимся мы здесь или нет. Просто ждали, надеялись.

– Этим утром, когда Шеп и я материализовались на холме, за домом точно никто не следил.

– Возможно, они появились вскоре после этого.

– Лед, – твердил свое Шеп, – лед, лед, лед, лед.

Мужчина, что стоял на колене в тени, и второй, наполовину скрытый кустами, что-то говорили в микрофоны, скорее всего, общались не между собой, а с другими киллерами, наверняка уже сомкнувшими кольцо вокруг дома, возможно, обсуждали какие-то аспекты прицельной стрельбы из своих карабинов, особые приемы использования удавки, формулы нервно-паралитического газа, одновременно сверяя часы и координируя свои действия.

Джилли с удовольствием нацедила бы из своих вен льда, который так требовался Шепу. Она чувствовала себя совершенно беззащитной. Чувствовала себя голой. Чувствовала себя игрушкой в руках судьбы.

– Лед, лед, лед, лед, лед.

Перед ее мысленным взором вновь возникли медленно плывущие осколки стекла, вращающаяся вокруг своей оси пуля.

– Готова поспорить, эта команда теперь уже успела переговорить с командой в Аризоне, получаса им на это хватило с лихвой, так что теперь они знают про наш трюк здесьтам.

Голова Дилана работала так же быстро, как и у нее.

– Знаешь, возможно, один из подопытных кроликов Проктора уже исполнял этот трюк, так что они могли видеть подобное раньше.

– Сама идея, что по миру могут бегать выродки, накачанные наномашинами, наверняка напугала их хозяев до смерти.

– А можно ли их за это винить? – Дилан пожал плечами. – Меня тоже пугает, пусть даже эти выродки – мы.

– Лед, лед, лед.

– Поэтому, пойдя в атаку, они предпримут все меры к тому, чтобы атака была быстрой, и разнесут дом к чертовой матери, в надежде убить нас до того, как мы узнаем, что они здесь, и успеем сложить здесь и там.

– Ты так думаешь или ты знаешь?

Она знала, чувствовала, видела.

– Они используют бронебойные патроны, которые пробивают стены, камень, что угодно.

– Лед, лед, лед.

– И бронебойные патроны – не самое худшее, – продолжила она. – У них есть кое-что и похуже. Разрывные пули, которые разбрасывают покрытую цианидом шрапнель.

Она нигде и никогда не читала о таких ужасных пулях, никогда не слышала о них, но, спасибо новым связям, созданным у нее в мозгу наноботами, сумела предсказать их использование в готовящейся атаке. В ее голове звучали незнакомые голоса, мужские голоса, обсуждающие подробности этой самой атаки, возможно, голоса полицейских, которые еще сегодня, а может, завтра будут бродить по развалинам дома, или самих киллеров, вспоминающих о погроме, который они устроили в точно назначенное время и в полном соответствии с полученными инструкциями.

– Шрапнель с цианидом и бог знает что еще. – Джилли содрогнулась. – Короче, если мы отсюда не смоемся, от нас мокрого места не останется.

– Лед, лед, лед.

Дилан вновь попытался воздействовать на Шепа:

– Открой глаза, дружище, вылезай из этой дыры, Шеп, из этого льда.

Шеп глаза не открыл.

– Если ты хочешь еще хоть раз отведать торта, Шеп, открой глаза.

– Лед, лед, лед.

– Он не скоро выйдет из такого состояния, – сказал Дилан Джилли. – И с этим ничего не поделаешь.

– Тогда пошли наверх, – она указала на лестницу. – Там тоже будет невесело, но первый этаж разнесут в щепки.

Около гаража один мужчина вышел из тени, второй – из-за куста. Оба двинулись к дому. Точнее, побежали.