Проданы в понедельник

– Значит, она ждет нас в восемь, – пробормотала Джеральдина.

– Осталось ждать всего несколько часов, – утешила ее Лили.

Джеральдина скрестила руки на груди; в ней явно нарастало волнение.

– А почему вы так уверены, что Сильвия не передумала и не уехала? И не увезла с собой Руби? Раз она не дружит с головой, то вряд ли будет слушать чужие советы. Я вам обоим невероятно благодарна за то, что вы сделали сегодня ночью. Но мать Руби – я. И даже если мне придется проехать через весь город одной, чтобы найти этот дом и мою дочь, я это сделаю! С вами или без вас…

Лили и Эллис обменялись взглядами. За день они пережили такие зигзаги и повороты, каких не испытали бы даже на аттракционе «Циклон» в Кони-Айленде. Им даже в голову не пришло нарушить план Макса. Или допустить мысль, что кто-то другой осмелился пойти поперек его воли.

Но что, если Джеральдина была права? Что, если ее дочь уже увезли, далеко-далеко?

– Поедем на моей машине, – сказал Эллис, сгребая в охапку женские пальто и свою куртку.





Глава 41




По дороге в Джерси Эллис взвесил все варианты и вероятные издержки. Если Миллстоуны успели увезти куда-то Руби, шансы отыскать ее снова равнялись нулю. Миллстоуны могли взять новые имена, купить новый дом, зажить новой жизнью. Для этого им нужны были лишь деньги и связи. А и того, и другого у них имелось в избытке. Но, обидев Макса Тревино, пара рисковала рано или поздно лишиться любой помощи и поддержки.

– Свет горит, – провозгласила встревоженно Джеральдина с заднего сиденья.

Они только успели остановиться перед домом, но это была правда. Свет горел на всех этажах. И это не было бы странным, если бы не предрассветная пора.

Келвин, сидевший на коленях у матери, как котенок, вытянул шею. Чтобы взглянуть самому.

– Возможно, они встали так рано, чтобы собрать вещи Руби и приготовиться к встрече с вами, – предположила Лили, постаравшись скрыть собственную неуверенность в голосе.

Эллис тоже попытался говорить естественным тоном:

– Почему бы вам всем не остаться в машине? Я пойду первым и выясню, как обстоят дела.

Избегая возражений, он направился прямиком к дому – заглянуть в окно. Дождь взял паузу, и сделать это сейчас было уже проще. Только Эллис поднялся на ступеньки, как увидел фигуру, вошедшую в гостиную. Эллис пригнулся, чтобы его не заметили.

Сначала прозвучал один голос, потом другой. Стеклянные панели приглушали разговор, но его напряженность была очевидной. Эллис начал медленно приподниматься.

Уже одетая к новому дню, Сильвия собирала фотографии в рамках с каминной полки. Альфред, похоже, умолял ее о чем-то; его высокий лоб пылал. Он все еще оставался в пижаме из клетчатых брюк и рубашки, застегнутой на все пуговицы, но с перекошенным воротником.

Эллис возблагодарил Бога, что супруги еще никуда не уехали.

Но тут Альфред схватил Сильвию за локти и заставил повернуться к нему лицом. Она попыталась вырваться, и рамки выпали из ее рук. Ударившись о мраморный пол, стекла разбились вдребезги.

– Как ты посмел? – запричитала Сильвия. Оттолкнув мужа, она опустилась на колени и стала подбирать фотографии. Ее пальцы то и дело натыкались на острое стекло; капли крови падали на снимки. Сильвия попыталась вытереть их, но сделала только хуже. Гортанный всхлип разразился потоком слез.

Альфред присел рядом с женой, беспомощно державшей в руке испорченное фото. Он привлек ее к себе, и Сильвия поддалась; снимок снова упал на пол. Альфред погладил жену по спине и что-то нашептал ей на ухо. На какой-то миг Эллис почувствовал себя неловко из-за подглядывания за чужой жизнью. Он уже хотел отступить, но тут Сильвия, резко оттолкнув мужа, поднялась на ноги и наклонилась к окну.

Эллис присел. С такого расстояния, да еще в темноте, он не мог разглядеть ни Лили, ни Джеральдину в машине. Но он ощущал на себе их взгляды, следившие за каждым его движением, гадавшие, ожидавшие, вопрошавшие.

– Виктория! – донесся до его ушей крик Сильвии, настолько громкий, что даже панели не стали ему преградой. – Виктория, иди сюда сейчас же! Нам пора ехать!

«О, боже!»

Сидеть сложа руки и ждать было уже невозможно! На розыски Макса тоже ушло бы время. Нет, так рисковать Эллис не мог! Нельзя позволить Сильвии увезти Руби! Сделка отменялась.

Эллис подошел к входной двери и стукнул в нее кулаком. Раз, другой.

Дверь распахнулась. Лицо Альфреда просияло облегчением, но тут же помрачнело снова – он узнал Эллиса.

– Что вы тут делаете? Вам еще рано здесь находиться.

Как же, рано!

– Где Руби?

– Альфред! – крикнула Сильвия. – Кто это? Кто там пришел?

Альфред ей не ответил.

– Вы должны ждать на улице, – сказал он Эллису. – Уходите! Немедленно!


Он уже начал закрывать дверь, когда Эллис рванулся вперед и подставил свою ногу.

Скользнув глазами по каплям крови от рамок, запятнавшим все руки и пижаму Альфреда, он холодно процедил ему:

– Я уйду отсюда только с девочкой.

В дверях вдруг появилась Сильвия. Ее взгляд срикошетил с Альфреда на Эллиса и снова обратился на мужа:

– Ты ему позвонил? Ты сказал ему приехать раньше?

– Дорогая, нет! Не глупи. Я подумал, что приехал твой брат.

Сильвия покачала головой и попятилась назад; мысль о предательстве мужа исказила ей лицо. Ситуация становилась все неопределенней.

Эллис сделал шаг к Сильвии:

– Миссис Миллстоун, давайте просто сядем и поговорим. Мы ведь можем это сделать? – Ему нужно было, чтобы все успокоились. Ради Руби.

Но Альфред поднял руку, удерживая Эллиса на месте – сигнал-просьба предоставить ему все уладить.

– Сильвия, пожалуйста, не усложняй все еще больше. Мы и вдвоем разберемся.

– Вы вдвоем? – Слова Сильвии словно вобрали всю желчь на ее языке. Она уставилась на мужа так, словно на нее вдруг снизошло озарение. – Вот, значит, в чем дело? Вот, чего ты все это время хотел! Ты хотел избавиться от Виктории!

Теперь уже Альфред уставился на нее, потрясенный.

– Сильвия, но это же абсурд! Как тебе такое в голову взбрело? Ты не сознаешь, что говоришь…

– Ты велел мне вся взять на себя! Сказать, что это я была за рулем, потому что ты выпил слишком много бренди. Но все было не так. – Голос Сильвии стал ледяным. – Это ты! Ты все спланировал!

– Что??? Нет! Это был несчастный случай! – Альфред вконец разволновался; эмоции почти душили его голос. – Дорога была скользкой… Ты и сама это знаешь! Ты же была в машине! Я никогда не желал вреда нашей девочке… Я… я любил ее…

Эллиса эта перепалка только укрепила во мнении: дети Диллардов всегда оставались чужими в этой семье. Он поискал глазами Руби, готовый ворваться в дом. Только бы ее найти!

– Клэр! – внезапно выкрикнула Сильвия в сторону лестницы: – Клэр!!!

– Дорогая, послушай меня, – двинулся к жене Альфред; та бросилась от него к лестнице – как дикий зверь, пытающийся избежать ловушки.

На верхней ступеньке появилась домработница; руки прижаты в груди над фартуком:

– Мэм?

– Где Виктория? Я же велела тебе привести ее сюда!

– Она собирает свои вещи. Они… не совсем готовы, – ответила Клэр, потупив глаза. Но не из одной скромности. Эллис увидел в этом другое: желание затормозить ход событий. Должно быть, Руби пряталась в каком-нибудь углу. Или в туалете.

А вдруг она попробует выскользнуть из дома через заднюю дверь и будет блуждать по городу, одна, в темноте?

– Приведи ее сюда сейчас же, или я сама пойду и заберу ее! – скомандовала Сильвия, побудив Эллиса вмешаться.

– Клэр, задержите девочку там, где она находится.

Эллис уже приготовился сам взбежать наверх по лестнице, надеясь, что ему удастся удержать Сильвию. Как вдруг маленькое, взбудораженное личико выглянуло из-за платья домработницы.

Руби!

– А, Виктория! Вот ты где! – воскликнула Сильвия и вздохнула с улыбкой. Какая быстрая смена настроения! Показательная и тревожная! – Иди ко мне, моя миленькая. Мы возвращаемся в Калифорнию, в наш настоящий дом.

Рука Клэр, стоявшей на страже, заметно напряглась на плечике Руби.

– Виктория, – Сильвия переборола прилив разочарования, – будь хорошей девочкой, послушайся свою маму.

– Руби, все хорошо, – снова встрял Эллис. – Я приехал, чтобы увезти тебя из этого места.

Один миг, и Руби вышла из-за прикрытия. На ней было только матросское платьице; ноги босые, волосы спутанны после сна. Девочка начала медленно спускаться вниз; ее удивление нарастало с каждым шагом; на середине лестницы ее личико озарилось радостью, и она стремглав полетела вниз.

Сильвия подскочила к ней:

– Моя дорогая девочка!

Но Руби пронеслась мимо нее.

– Мама! – вскрикнула она и бросилась в объятия Джеральдины, вдруг оказавшейся на пороге. Келвин тоже кинулся к ним, следом – Лили.