Ректор по семейным обстоятельствам

Я шла к богато украшенному алтарю в древнем храме Создателей. Все взгляды были направлены на меня, и от этого становилось не по себе. Роскошный букет невесты казался неуклюжим веником. Мягкая музыка, льющаяся одновременно со всех сторон, раздражала. Туго затянутый корсет не давал вздохнуть. Я боялась наступить на непривычно длинную юбку и шлепнуться прямо посреди прохода. Да еще многочисленные солнечные блики, бьющие сквозь витражные окна, слепили глаза. «Ифитова показуха, — мысленно ворчало мое измаявшееся высочество. — Почему все должно быть так сложно, а главное, так неудобно?! Лучше бы я сразу с десятком василисков схватилась, чем изображать здесь ходячую статую! Вот сейчас как развернусь. Как пошлю вас всех вместе с этим кошмарным платьем и занудной музыкой! И свалю! Наверняка и на Черном континенте найдется свой тракт и немного работы для боевички Рагетты!»

Сзади, словно аккомпанемент моим злобным мыслям, недовольно сопела Оли, тащившая длиннющий шлейф несуразного свадебного платья, в которое меня все утро общими усилиями загонял десяток модисток во главе с родным братцем. Причины недовольства мелкой лежали в той же области. Ее заставили расстаться с любимой амазонкой, обрядив в ядовито-розовое нечто, обильно усаженное бантиками и оборками. Приблуда стала похожа на миленькую, но очень злую зефирку.

Впрочем, удрать не представлялось возможным сразу по двум причинам. Во-первых, братец, знавший дорогую сестричку как облупленную, крепко держал меня под локоть, страхуя и от падения, и от побега. А во-вторых, мужчина, который ждал меня у алтаря. Мужчина, совершивший почти невозможное ради того, чтобы здесь и сейчас я шла именно к нему.

Я подняла голову и наткнулась на его горящий неподдельной радостью взгляд. Ради такого взгляда, адресованного только тебе, можно было потерпеть и нудную музыку, и несуразные одежды. Ради такого взгляда можно было потерпеть все. Тем более что путь почти закончился, и Макса уже раскланивался с моим женихом.

— Главное, не давай ей таскать в вашу спальню всякие трофеи, — шепнул любящий братец напоследок так, что услышали только мы с Никсом и заметно оторопевший жрец. — А то через некоторое время будешь спать в мастерской чокнутого таксидермиста.

С нежной улыбкой я ткнула родственничка под ребра, заставив замолкнуть. Потребность дышать обычно важнее желания нести всякую чушь.

— Скажи, что эта нудятина скоро закончится, — попросила я Никса, пока жрец монотонно вычитывал положенные молитвы.

— Еще немного, моя принцесса.

— И ифитово платье…

— Мы сожжем его вместе, — уголками губ улыбнулся чернак. — Если хочешь, можем даже устроить вокруг костра ритуальные пляски.

— Не надо, — усмехнулось мое живо представившее жениха, скачущего вокруг огромного кострища, высочество. — Мне бы этот ритуал пережить. Такое все пафосное, что челюсть сводит.

— Между прочим, — проговорил Никс делано-назидательным тоном, — ты сейчас находишься в самом древнем храме Создателей на Черном континенте. Он даже древнее вашего. Говорят, что скульпторы, создавшие эти статуи, видели Создателей вживую.

— Ну это уж точно вранье, — хихикнула я, обводя взглядом из-под ресниц мраморные копии божественной четверки. Фигурка Рири, казавшаяся самой хрупкой и на голову ниже всех остальных, неожиданно привлекла мое внимание. Я присмотрелась и на какую-то долю секунды забыла, где нахожусь. — Скажи, а ты видел тогда в Локхаре Безымянную?

— Кто ж ее не видел? — невольно содрогнулся мой без пяти минут муж. — Такую и захочешь не заметить — не получится.

— А тебе не кажется, что она похожа на Создательницу Рири? — едва заметным движением подбородка я указала на заинтересовавшую меня статую.

Ошалевший жрец, единственный, кто слышал наш тихий разговор, сбился, а потом затараторил молитвы с утроенной скоростью.

— Ты шутишь? Разве тот ледяной сгусток мрака может быть хоть на что-то похож? — несмотря на жаркий день, Никс поежился.

— Сгусток мрака? — удивленно переспросила я.

— Ну да, — пожал широкими плечами чернак, уже справившийся с минутной слабостью. — Даже те, кого заморочил своими артефактами Симеон, запомнили. Потом жаловались, что этот кошмар чудится им за каждым поворотом.

— Вот оно что… — протянуло мое задумавшееся высочество.

— А может, хватит вспоминать всякие гадости? Тебя, между прочим, жрец уже в третий раз спрашивает, согласна ли ты стать моей женой. Если сейчас не ответишь, это будет означать, что ты расторгла помолвку…

— Да! — гораздо громче, чем требовалось, воскликнуло мое перепугавшееся высочество.

— Слава Создателям! — с облегчением выдохнул мой теперь уже муж, застегнув у меня на запястье брачный браслет.


Следующие полчаса я с улыбкой кивала в ответ на многочисленные поздравления, медленно сатанея в тисках корсета и старательно подавляя желание обернуться и хорошенько рассмотреть мраморное лицо. Что случилось в Локхаре? Воспаленный мозг просто подсунул мне виденный где-то образ, защищая от очередного кошмара? Или повелительница Бездны действительно похожа на чернакскую статую, как две капли воды? И если вдруг со мной разговаривала все-таки не галлюцинация, то что она имела в виду?!

— Все, моя принцесса, — отвлек меня от бесплодных размышлений голос Никса. — Остался только торжественный обед, и можешь топтаться по платью.

— Еще и обед, — едва не застонала я, разом позабыв о странностях Создателей.

— Не волнуйся, это недолго.

— Ты говорил так три часа назад, — проворчала я. — Хоть бы что-нибудь случилось, чтобы это безумие закончилось досрочно!

Благодарение Создателям, дорога от храма до свадебного стола заняла не так много времени: святилище божественной четверки было частью дворцового комплекса.

— Не расстраивайтесь, Аленна, — попыталась подбодрить меня Оли, пока я, кое-как удерживая на физиономии вымученную улыбку, пыталась втиснуть ворох кружевных юбок между стулом, сильно смахивающим на трон, и собственным, ставшим внезапно необъятным задом. — Дядя Никс очень старался вас порадовать. Он даже пригласил из Питруга лучшего иллюзиониста.

— Да? — переспросила я, не понимая, что так насторожило меня в этом словосочетании.

— Да! — уверенно подтвердила приблуда. — Я дяде магику, конечно, немного помогла, чтобы было еще лучше!

— Да? — тупо повторило мое уже предчувствующее очередной сюрприз высочество и подняло глаза от покорившихся, наконец, юбок.

На середину огромного зала как раз вышел пузатый коротконогий магик в нелепой, расшитой серебряными звездами хламиде.

— Высокородные новобрачные! Досточтимые гости! — прогремел усиленный магией голос. — Для вашего увеселения я привез лучшие иллюзии Белого континента!

— Оли, — в ужасе позвала я, узнав «лучшего иллюзиониста», однажды осыпавшего Па лягушками. — А как ты ему помогала?

— Так зелье сварила, — как ни в чем не бывало ляпнула приблуда. — Чтобы иллюзорные розы стали огромными и еще пахли, как настоящие. Да вы смотрите…

— Цветы для прекрасной пары! — возвестил магик, взмахнув непомерно широким рукавом.

— Ложись! — одновременно с ним заорала я, ныряя под стол и утаскивая следом за собой Никса и Оли.

Секунду спустя по столешнице забарабанили громкие шлепки, а по залу понесся перепуганный визг.

— Я тут ни при чем. Оно само, — пискнула Оли, выплюнув неизвестно как забившийся в рот бантик с платья.

Никс осторожно приподнял скатерть и выглянул наружу.

— Я его казню, — с деланым спокойствием проговорил чернак, провожая взглядом проскакавшую мимо огромную пупырчатую жабу. Надо отдать Оли должное, пахло земноводное именно розами.

— Не успеешь. Я убью его прямо здесь. Вот только придушу одну мелкую непослушную зельеваршу, — возразила я, расслышав сквозь многоголосый визг гостей нарастающий гул миллионов маленьких крыльев.