Считать виновной

– Нет.

Тьма сгущалась. Глядя в окно, Миранда размышляла о заключенных в папке секретах. Банкир с пагубным пристрастием к виски. Врач, жульничающий с медицинскими страховками. Муж, обманывающий жену. И все это под маской респектабельности. У каждого своя слабость, свой грех, своя боль.

– А почему именно эти люди? – спросила она вдруг.

– Может быть, потому, что они в случае разоблачения теряют больше других? – предположил Чейз. – Все они из известных и уважаемых на острове семей. Лапьеры, Эверхарды, Сент-Джоны…

– За исключением Тони Граффама.

– Верно. Думаю, на него тоже досье имеется. – Чейз помолчал, потом тряхнул головой. – Подождите-ка. Это же и есть наша ниточка.

– Что?

– Северный берег. Вы живете здесь относительно недавно и плохо их знаете, а я с ними вырос. Помню, в детстве летом играл с Тоби Лапьером. И Дэниелом Стейнером тоже. И с Валери Эверхард. У них у всех коттеджи на северном берегу.

– А если это простое совпадение?

– Может, совпадение, а может, и нет.

На шоссе туман поредел.

– Сейчас приедем к вам и давайте посмотрим хорошенько на все эти имена. Проверим мою догадку.

Через полтора часа они уже сидели за обеденным столом, разложив перед собой бумаги. Остатки наспех приготовленного ужина – омлет с грибами и тосты – были сдвинуты в сторону, и каждый пил по второй чашке кофе. Почти домашняя сцена, с грустью думала Миранда. Как будто муж и жена задержались после обеда за общим делом. Только вот мужчина, сидящий напротив, никогда в эту картинку не впишется. Он здесь временно. Просто посетитель, мимоходом оказавшийся в ее кухне.

Отогнав неуместные мысли, Миранда сосредоточилась на списке. Чейз только что проверил последнее имя.

– Итак, вот он, список. Все, кто оказался в папке Ричарда. И я почти уверен, что у каждого из них есть какая-то недвижимость на северном берегу.

– А кого не хватает?

Чейз откинулся на спинку стула и закрыл глаза, мысленно пересчитывая участки вдоль подъездной дороги.

– Во-первых, конечно, сам Ричард. Потом старик Салуэй, чуть ниже по дороге. Добывает лобстеров, живет отшельником. Дальше Французов коттедж. По-моему, его давным-давно продали каким-то хиппи. Так я, по крайней мере, слышал. Они приезжают на лето.

– Значит, сейчас они здесь.

– Если еще не перепродали участок. Но они нездешние, и я не думаю, что Ричард стал бы копать под них. Что касается старика Сэлли, то в восемьдесят пять шантажа можно уже не бояться.

Шантаж. Миранда посмотрела на список:

– Но что задумал Ричард? Что он имел против всех этих людей?

– Может быть, это как-то связано с земельным перепрофилированием? Может быть, кто-то из них входит в состав земельной комиссии?

– В любом случае голосовать они не могли, иначе бы их дисквалифицировали. Вы же понимаете, конфликт интересов. – Миранда устало потянулась. – Может быть, наш вор искал что-то совсем другое.

– Тогда вопрос следует поставить так: нашел он то, что искал, или нет?

На ответ времени не хватило – откуда-то из глубины дома донесся звук разбитого стекла. Они переглянулись. Миранда вскочила. И тут же Чейз схватил ее за руку и поднес палец к губам – молчи. Вместе они осторожно прошли из столовой в гостиную. Все окна здесь были целы. Они постояли, прислушиваясь. Ничего. Тишина. Чейз двинулся к спальне.

Они проходили холл, когда звук повторился, но теперь уже более отчетливый, громкий.

– Это в подвале! – прошептала Миранда.

Чейз торопливо вернулся в кухню, щелкнул выключателем на стене и рывком открыл дверь в подвал. Над узкой лестницей вспыхнула лампочка. Подножие лестницы скрывал какой-то странный, вихрящийся туман. Едва спустившись на пару ступенек, оба почувствовали запах дыма.

– У вас там пожар! – крикнул Чейз. – Где огнетушитель?

– Сейчас принесу! – Миранда метнулась в кухню, схватила с полки в кладовой огнетушитель и скатилась по ступенькам в подвал.

Дым валил уже такой, что у нее защипало в глазах. Обнаружить источник оказалось нетрудно: на бетонном полу пылал ворох тряпок. Неподалеку, под разбитым окном, лежал кирпич. Миранда сразу поняла, что случилось, и паника мгновенно сменилась гневом. Как они посмели разбить мое окно? Как они посмели напасть на меня в моем доме?

– Назад! – крикнул Чейз, устремляясь в дымную завесу. Под ногами захрустело битое стекло. Выхватив у Миранды огнетушитель, он направил на огонь белую шипящую струю. Пламя опало и погасло под надежным покрывалом пены. Остался только дым, вонючая пелена, собравшаяся серым облаком вокруг голой лампочки.

– Все, потушили. – Чейз прошел по подвалу, высматривая потенциальные очаги воспламенения и не замечая Миранду, которая с побелевшим от злости лицом, сжав кулаки, замерла на битом стекле.

– Почему они не оставят меня в покое! – воскликнула она.

Чейз повернулся и внимательно посмотрел на нее.

– Хотите сказать, это случалось и раньше? – мертвенно-спокойным голосом спросил он.


– Не это. Нет. Но звонки были. С угрозами. И еще надписи… на окне.

– Что за надписи?

– А вы как думаете? – Миранда сглотнула и отвернулась. – Что могут писать убийце?

Чейз шагнул к ней.

– Знаете, кто это делал?

– Я говорила себе… убеждала, что это мальчишки. Но ведь мальчишки не подожгли бы мой дом.

Чейз посмотрел на кирпич, потом на разбитое окно.

– Идиотский способ поджигать дома. – Он подошел к ней, обнял за плечи, и она ощутила в его прикосновении и тепло, и силу, и смелость. – Я позвоню в полицию.

Миранда кивнула. Вместе они направились к лестнице, но едва лишь поднялись на несколько ступенек, как дверь над ними вдруг захлопнулась. А мгновением позже скрипнула задвижка.

– Нас заперли! – воскликнула Миранда.

Чейз рванулся вверх и принялся колотить в дверь, а потом в отчаянии бросился на нее плечом.

– Дверь прочная. Вам ее не сломать, – вздохнула Миранда.

– Я уже понял, – буркнул Чейз.

Вверху, над ними, кто-то прошел. Миранда замерла, отслеживая взглядом маршрут непрошеного гостя.

– Что он делает? – шепотом спросила она.

Словно в ответ на ее вопрос лампочка под потолком мигнула и погасла. Подвал погрузился во мрак.

– Чейз?

– Я здесь! Здесь. Протяни руку.

Она сделала два или три осторожных шажка вслепую, и Чейз нашел ее запястье.

– Все в порядке, – прошептал он, привлекая ее к себе. Оказавшись в его объятиях, ощутив надежную опору и поддержку, она мгновенно успокоилась. – Мы справимся. Надо лишь отыскать выход. Через окно нам не выбраться. А еще одна дверь есть? Люк для угля?

– Есть старый люк. Возле котла. Через него можно попасть в боковой дворик.

– Отлично. Посмотрим, сумеем ли мы открыть его. Вам придется подвести меня к люку. Сможете?

Вместе они сошли по ступенькам и двинулись через подвал, осторожно ступая по битому стеклу. Путь в считаные ярды казался путешествием длиной в вечность, а тьма такой плотной, что ее можно было почувствовать на ощупь. Наконец протянутая рука Миранды наткнулась сначала на трубы, потом на холодный, сырой гранит подвальной стены.

– Где люк? – спросил Чейз. – Направо или налево?

– По-моему, налево.

Снова скрипнул пол… хлопнула дверь. Ушли, – с облегчением подумала Миранда.

– Нашел масляный бак, – сообщил Чейз.

– Люк должен быть над ним. Там ступеньки…

– Сюда. – Чейз выпустил ее руку.

Она знала, что он рядом, но в одиночку противостоять панике стало труднее. Хотя бы лучик света! Увидеть хотя бы что-нибудь! Она слышала тяжелое дыхание, слышала скрип и усталый стон с натугой поднимающегося люка. Над головой у Чейза проступила бледная полоса, потом в темноте обозначились контуры самой головы, а затем из мрака выплыли другие детали: громоздкая тень котла, масляный бак, медные трубы… Как светло!

Слишком светло.

Но откуда свет?

Страх сжал сердце. Миранда обернулась. В осколках оконного стекла прыгали оранжевые отблески пламени. Огонь!

– О боже, – выдохнула она. – Чейз!

Он оглянулся и на мгновение замер. В это мгновение окно как будто вспыхнуло. Пламя грозно загудело.

– Надо выбираться! – Чейз налег на люк. – Не могу открыть, – прохрипел он.

– Подвинься, я помогу.

Теперь они упирались вместе. В разбитое окно уже заползал, клубясь, дым. Затрещали половицы. Пламя жадно, как изголодавшееся чудовище, пожирало дом. Пока большая часть жара уходила вверх, к крыше, но балки не могли продержаться долго. Миранда понимала, что, когда все рухнет, они будут погребены под горой обломков.