Семь камней

Он пожал плечами и чуточку смутился.

– Ну… я думал… пожалуй, вы могли бы познакомиться с кем-то из подруг Эсме – так ее звали, Эсме Грей, графиня Мелтон. И… э-э… может, с кем-то из… его… близких друзей. Ну, того человека, который…

– Как его имя? – Взяв перо, она записала «графиня Мелтон», потом выжидающе повернула к нему лицо.

– Натаниэль Твелвтрис.

– А-а. Он тоже военный?

– Нет. – И тут Кворри действительно покраснел, к удивлению Минни. – Он поэт.

– Понятно, – пробормотала Минни, записав фамилию. – Хорошо. – Она положила перо и вышла из-за стола, пройдя так близко от него, что он был вынужден повернуться к ней – и в сторону двери. От него пахло лавровишневой водой и ветивером, хотя он не носил парик и не пудрил волосы.

– Я готова взяться за ваш заказ, сэр, хотя, конечно, не могу гарантировать результат.

– Нет, нет. Конечно.

– Ну, а сейчас у меня назначена на два часа встреча. – Они одновременно посмотрели на часы: без четырех минут два. – Впрочем, может, вы составите список друзей, которые, на ваш взгляд, заслуживают внимания, и пришлете его мне? А я оценю мои возможности и сообщу вам о моих условиях. – Тут она нерешительно посмотрела на Кворри: – Могу я познакомиться с мистером Твелвтрисом? Конечно, очень осторожно, – заверила она.

Он поморщился, то ли от шока, то ли нашел нечто забавное в ее словах.

– Боюсь, что нет, мисс Ренни. Мой друг застрелил его. Я пришлю вам список. – Он низко поклонился и ушел.

Едва закрылась за ним дверь, как в нее снова постучали. Служанка выскочила из будуара, где тихонько сидела, и бесшумно заскользила по пушистому турецкому ковру.

У Минни сжался желудок и появился комок в горле, словно она упала с верхнего этажа высокого дома и в последний момент ее поймали за шею.

Голоса. Мужские голоса. Забеспокоившись, она поспешила в холл и обнаружила, что служанка отбивала натиск двух человек, не совсем джентльменов.

– Мадам сейчас… – твердым тоном говорила служанка, но один из мужчин заметил Минни и протиснулся мимо женщины.

– Мисс Ренни? – вежливо спросил он и на ее нервный кивок поклонился с удивительной грацией, необычной для человека в такой простой одежде.

– Мы приехали, чтобы отвезти вас к миссис Симпсон, – сообщил он. И, повернувшись к служанке, добавил: – Пожалуйста, будьте так любезны, принесите вещи леди.

Служанка повернулась, вытаращив глаза, и Минни ей кивнула. У нее самой онемело лицо, а по рукам побежали мурашки.

– Да, – согласилась она. – Будьте так любезны. – Ее влажные пальцы смяли в кармане бумажку.

Ты считаешь это разумным?



На улице их ждал экипаж. Никто из мужчин не сказал ни слова, но один открыл перед ней дверцу, другой взял ее за локоть и вежливо помог зайти внутрь. Ее сердце громко стучало, в голове крутились отцовские предостережения насчет общения с незнакомыми людьми – они сопровождались подробными рассказами о том, что случалось с неосторожными персонами из числа его собственных знакомых.

Вдруг эти мужчины не имели никакого отношения к ее матери, но знали, кто ее отец? Ведь тут были люди, которые…

Из-за таких фраз, как «И они нашли только ее голову…», крутившихся в ее сознании, прошло некоторое время, прежде чем она заметила двух джентльменов, которые поднялись в экипаж после нее и теперь сидели напротив и глядели, словно пара сов. Голодных сов.

Она вздохнула и прижала ладонь к талии, словно хотела поправить корсет. Да, маленький кинжал лежал в потайном кармане юбки; он наверняка заржавеет от ее пота к тому времени, когда понадобится. Если, поправила она себя. Если она будет вынуждена пустить его в дело…

– Все в порядке, мадам? – спросил один из мужчин, наклонившись вперед. Его голос резко сломался на слове «мадам», и она впервые посмотрела на него внимательно. И точно, это был безбородый мальчишка. Выше, чем его компаньон, рослый, но все равно мальчишка – и его простодушное лицо не выражало ничего, кроме заботы.

– Да, – ответила она, вытащила из рукава маленький веер и раскрыла его. – Просто… немного жарко.

Мужчина постарше – лет сорока, стройный и смуглый, с треуголкой, балансирующей на колене, – тут же сунул руку в карман и достал фляжку: прелестное изделие из чеканного серебра, украшенное крупным хризобериллом, как она с удивлением отметила.

– Попробуйте, – предложил он приятным тоном. – Это вода, настоянная на лепестках апельсина, с сахаром, травами, апельсиновым соком и капелькой джина. Хорошо освежает.

– Благодарю вас. – Она прогнала из памяти слова «опоили и изнасиловали» и взяла фляжку. Незаметно поднесла ее к носу, но запаха опия не ощутила. Наоборот, вода пахла божественно, а на вкус была еще лучше.

Оба мужчины увидели выражение ее лица и улыбнулись. Не хищной улыбкой охотника, заманившего жертву, а с искренним удовольствием, что ей понравилось их угощение. Она вздохнула, сделала еще глоток и немного расслабилась. И улыбнулась им в ответ. С другой стороны… ее мать жила в Парсонс-Грин, а они ехали совсем в другую сторону. Она заметила это, а может, ей просто показалось…

– Куда мы едем? – вежливо поинтересовалась она. Они удивленно переглянулись, подняв брови, и снова посмотрели на нее.

– Как куда? К миссис Симпсон, – ответил джентльмен постарше. Мальчишка кивнул и неловко поклонился.

– К миссис Симпсон, – пробормотал он и зарделся.

И это было все, что кто-либо из них сказал до конца поездки. Она потихоньку пила освежающий апельсиновый напиток и рассматривала своих… не похитителей, как она надеялась. Сопровождающих?

Джентльмен, предложивший ей фляжку, превосходно говорил по-английски, но с каким-то иностранным акцентом: возможно, итальянским или испанским?

У молодого парня – не совсем мальчишки, несмотря на гладкие щеки с румянцем смущения и ломающийся голос – было энергичное лицо и уверенный вид. Он был светловолосый и со светло-карими глазами. Но все же тот краткий миг, когда оба вопросительно глядели на нее, показал ей слабое, неуловимое сходство между ними. Отец и сын? Вероятно.


Она быстро перелистала гроссбух, который носила в голове, отыскивая такую пару среди отцовских клиентов – или врагов, – но не обнаружила никого, кто соответствовал бы такому описанию. Она снова вздохнула, глотнула воды и решила ни о чем не думать, пока они не приедут на место назначения.

Через полчаса фляжка почти опустела, а экипаж остановился в каком-то незнакомом месте, по ее прикидкам, в Саутворке.

Местом назначения оказалась маленькая гостиница, стоявшая среди всевозможных лавок, где доминировало заведение «Пироги с угрем от Кеттрика». Судя по людским толпам и вездесущему запаху угря, заведение не бедствовало. У Минни заурчало в животе, когда она вышла из экипажа, но уличный шум заглушил этот звук. Парень с поклоном предложил ей руку, она изобразила на лице приятную улыбку и вошла с ним в дом.



Внутри было полутемно: свет еле прорывался из двух узких, занавешенных окон. Она обратила внимание на запах в доме – пахло гиацинтами, как странно, – но больше ничем. Она шла как в тумане и ощущала только биение своего сердца и твердую руку парня.

Коридор, дверь, а потом…

Женщина. Синее платье. Мягкие каштановые волосы, убранные наверх. Глаза. Бледно-зеленые глаза. Не голубые, как у нее.

Минни замерла и затаила дыхание. На мгновение она испытала странное разочарование. Женщина совсем не походила на тот образ, который Минни носила с собой всю свою жизнь, – высокая и стройная, почти худая, и хотя ее лицо привлекало взгляд, оно было не тем лицом, какое Минни видела в зеркале.

– Минерва? – сказала женщина почти шепотом. Она кашлянула, прочистила горло и, подойдя к Минни, проговорила уже громче: – Минерва? Это правда ты?

– Ну, да, – сказала Минни, не совсем зная, что ей делать. Значит, это она, ведь она знает мое настоящее имя. – Так меня зовут. А вы… миссис… Симпсон? – Ее собственный голос ломался совершенно нелепо, последний слог был похож на писк летучей мыши.

– Да. – Женщина повернула голову и кратко кивнула мужчинам, которые привели Минни. Мальчишка сразу исчез, а другой мужчина ласково дотронулся до плеча миссис Симпсон, улыбнулся Минни и ушел, оставив женщин пристально смотреть друг на друга.

Миссис Симпсон была одета элегантно, но неброско. Она выпятила губы и искоса глядела на Минни, словно оценивала возможность того, что девушка может быть вооружена, потом вздохнула, и ее плечи поникли.

– Я не твоя мать, деточка, – спокойно сообщила она.

Ее тихие слова ударили по Минни словно тяжелые кулаки – пять безжалостных ударов под дых.

– Тогда кто же вы, черт побери? – резко спросила она, попятившись назад. Все предостережения, которые она игнорировала, нахлынули на нее вместе с отцовским голосом.

«…похитили… продали в бордель… увезли в колонии… убили за грош…»

– Я твоя тетя, моя милая, – ответила миссис Симпсон. Минни немного пришла в себя. – Я Мириам Симпсон. Твоя мать – моя сестра Элен.

– Элен, – повторила Минни. Это имя зажгло искорку в ее душе. Теперь она хоть его знала. Элен. Француженка? Она сглотнула.

– Она умерла? – спросила Минни, кое-как справившись с дрожью в голосе. Миссис Симпсон снова выпятила губы, огорченно, и покачала головой.

– Нет, – с явной неохотой ответила она. – Твоя мать жива. Но…

Минни пожалела, что не положила в карман пистолет вместо ножа. Тогда она сию же минуту выстрелила бы в потолок. Вместо этого она шагнула вперед, и ее глаза оказались всего в нескольких дюймах от так не похожих на ее зеленых.

– Отвезите меня к ней. Немедленно, – заявила она. – А всю историю расскажете мне по дороге.





7

Благовещение




Под стук копыт и грохот колес экипаж переехал через мощенный брусчаткой мост. Но весь этот грохот не мог сравниться с шумом в голове Минни.

– Монахиня, – озадаченно пробормотала Минни, когда они выехали на проселочную дорогу и грохот прекратился. – Моя мать… была монахиней?

Миссис Симпсон – ее тетя, тетя Симпсон, тетя Мириам… ей еще надо привыкнуть так думать о ней – кивнула с тяжелым вздохом. Несмотря на непростой рассказ, она кое-как сохраняла спокойствие.

– Да. Сестра из ордена Божественного милосердия в Париже. Они вам знакомы?

Минни покачала головой. Она-то считала, что готова услышать что угодно. Оказалось, что нет.

– Как, как они выглядят? – Это было первое, что пришло ей в голову. – Черные, серые, белые?…

Миссис Симпсон немного успокоилась и откинулась на синие подушки, чтобы меньше ощущать тряску.

– У них облачение белое с серой вуалью. Орден созерцательный, а не монашеский.

– Что это такое – созерцательный? – воскликнула Минни. – Что же они такое созерцают? Наверняка не их обет чистоты.

Ее тетка удивленно подняла брови, ее губы слегка скривились.