Семь колец Пушкина

– А ваши планы? – Он чуть саркастично усмехнулся. – Тут рядом еще и Монсегюр. В эту ночь вы отправитесь за Граалем?

– Нет. – Ева встала с кресла. – Во-первых, Грааля там нет. А во-вторых, мне срочно нужно в Москву.

– Встретимся в десять вечера в аэропорту, – бросил он ей вслед устало.

Ева вновь пересекла площадь. Все на той же лавочке ее уже ждали. И это опять был мужчина. Чуть выше среднего, коренастый и жилистый. В обрезанных джинсах, открывающих испещренные старыми шрамами ноги, в обрезанной майке. Руки его украшали те же шрамы. В густой черной шевелюре блестели нитки серебра. С обветренного лица смотрели из-под насупленных бровей азиатские раскосые глаза. На носу была заметна характерная горбинка. Удивляла странная бледность этого человека. Будто он никогда не встречался с солнечными лучами. Здесь, среди южан, он невольно привлекал внимание белизной кожи.

– Привет, – поздоровался он.

Пусть приветствие было довольно дружеским, смотрел он на Еву сурово.

– Доброго вечера. – Ева присела рядом, чуть задев подолом широкой юбки его колени. – У меня все получилось.

– Слава Богам! – Скиф, а именно к этому древнему народу принадлежал этот собеседник, тут же расслабился и улыбнулся. – Ты… ты такая умница, девочка. Я твой должник!

– Магнус, не начинайте. – Ева чуть надула губки. – Мы же не чужие друг другу! Вы и так пошли на риск. Солнце еще не село, а вы здесь. Вы же все-таки вампир!

– Я переживу. – Он приобнял молодую женщину за плечи. – Ради Марселины все, что угодно.

– Это точно. – Ева раскрыла свою сумку и достала еще одну тряпицу. – Вот.

Магнус развернул святыню. И чуть вскрикнул, увидев, что она собой представляет.

– Ева! – Он посмотрел на нее, чуть нахмурив свои густые брови. – Это…

– Вы же скиф! – весело ответила любительница приключений. – Уж вы-то должны знать, что это такое. Удила.

– А гвоздь… – Магнус выглядел одновременно растерянным и встревоженным.

– Вот что, – распорядилась Ева. – Уберите его. И пойдем куда-нибудь в тень. Если ваша кожа начнет дымиться на солнце, мы привлечем слишком много внимания.

Магнус быстро завернул святыню в тряпицу, сунул ее в поясную сумку, и они побрели к церкви Святого Мартина, где росли тенистые раскидистые деревья.

– Итак, – шагая рядом с ним, начала маг-артефактор. – Легенда гласит, что мать римского императора Константина, позже прозванного Великим, императрица Елена, отправилась в Иерусалим в поисках Креста, на котором был распят Иисус.

– Знаю, – коротко известил ее скиф.

– И там вместе с Крестом она нашла четыре гвоздя, коими он был к этому кресту и прибит, – продолжала Ева.

– Три, – коротко бросил Магнус.

– Верно, – улыбнулась молодая женщина. – На самом деле их было три. Но якобы она нашла четыре. И вот первый из них Елена бросила в море, чтобы успокоить ужасную бурю, мешающую императрице вернуться домой. Это важно. Так легенда намекает на чудодейственную силу гвоздей. Далее, еще один гвоздь был передан первосвященникам на хранение. Он позже был дарован Грузинской церкви. А уж в семнадцатом веке привезен Петру Первому. Теперь гвоздь хранится в Московском Кремле. Осталось два. Но вы же знаете, насколько на самом деле был верующим Константин?

Скиф ехидно усмехнулся.

– Верно, – с иронией подхватила Ева. – Крайне мало верующим. Если мы говорим о христианстве, конечно. На самом деле он был предан Митре. И войне. И зная силу гвоздей, Константин велел один перековать в козырек для своего шлема, дабы стать неуязвимым в бою и мгновенно излечивать раны. А второй был перекован в удила для его коня. Истинный воин ценит своего коня дороже золота. Это его самый верный друг… Ведь так?

– Истинно так, – с явным удовлетворением заметил скиф. – И эти удила лежат сейчас в моей сумке. Ты гениальна, девочка. Ты спасла жизнь Марселине и огородила меня от неприятностей с этим мошенником. И напомню, мы твои должники.

– Магнус! – Ева всплеснула руками. – Я люблю вас, как отца. Марселина мне как сестра. О чем вы говорите! Я знаю законы вашей касты. Но это просто дар семье!.. – Она чуть лукаво улыбнулась. – Тем более этот человек мне уже заплатил.

Скиф откинул голову и весело расхохотался.

– Я был бы горд считать такую достойную девочку своей названой дочерью, – тепло сказал он. – Но, Ева, законы чести превыше всего. Пусть ты и не нашей касты. Вот.

Он достал что-то из кармана шорт.

– Ой, божечки… – Ева с благоговением держала на ладони бронзовый браслет скифской работы.

С точки зрения ювелирного дела эта вещь практически ничего не стоила. С исторической – просто еще одна находка тех времен. А вот с точки зрения магии… На ладони Евы лежал артефакт огромной силы. В тонкую резьбу по бронзе, в простой растительный орнамент, было вплетено мощнейшее защитное заклинание. Старая школа. Сейчас даже все ковены ведьм Москвы, собравшись вместе со всеми магами-клириками, не смогли бы создать такое.

– Это… бесценно, – прошептала Ева.

– Как и то, что ты сделала для моей семьи, девочка, – серьезно ответил Магнус. – Я Хранитель Равновесия. А ты хранительница моих родных. Живи долго, названая дочь.

Скиф чмокнул ее в лоб, чуть потрепал по плечу и, резко развернувшись, исчез за ближайшим раскидистым кустом оливы. Минутой позже Ева услышала чуть слышный шелест закрывающегося портала. Вампир покинул маленький французский городишко Порте-сюр-Гарон.

Девушка надела браслет, посмотрела, как блестит древний металл в лучах солнца, а потом тоже поспешила по своим делам. Ей надо было успеть положить в банк сто тысяч евро, забрать вещи из отеля и добраться до аэропорта и… что-то еще… Только тут Ева вспомнила, что почти не ела весь день.






Ночь с 30 на 31 августа. Где-то на пути из Франции в Москву




– Я так и не поела, – сообщила Ева Даниилу, усаживаясь на удобное глубокое кресло в салоне первого класса самолета, только что отправившегося из Тулузы в Москву. – Кстати, приятно, что вы вернули себе свой истинный облик.

Теперь напротив нее сидел симпатичный молодой человек явно славянской внешности. Широкие скулы, темно-русые волосы, спадающие ему на воротник рубашки, резковатые черты лица, глаза поменяли форму, казались крупнее, выразительнее. Только их цвет не изменился. Все тот же карий. Почти черный.

– Я тоже рад вновь стать собой. Ужин принесут через полчаса, – сообщил деловито старший дознаватель. – Если вы не способны говорить на голодный желудок, я смогу смиренно подождать еще немного.

– Будем честными, Дан, – в любимом ироничном тоне заметила любительница приключений. – Смирение не является вашей добродетелью. И я не буду рисковать. Начну рассказ уже сейчас. И с самого главного. Впереди долгий перелет, не хочу, чтобы вы чувствовали себя неуверенно в моем обществе, подозревая меня в каких-то преступлениях.

– Как мило с вашей стороны, Ева, позаботиться обо мне, – усмехнулся он. – И как же вы собираетесь доказывать свою невиновность?

– Исключительно юридически заверенными документами. – Она передала ему через стол договор. – Обратите внимание, все подписи скреплены магией. Я с этим юристом работаю уже лет тридцать. Со своего первого дела. Он не обычный смертный. Маг. Пусть и не из Высших. И в самом договоре записано, что я обязана предоставить заказчику аутентичный гвоздь для распятия, датированный началом нашей эры. Как видите, я этого Георга, не помню фамилии, не обманывала.

– Я потрясен, – серьезно признался дознаватель. – Так вы на самом деле оформляете все свои сделки?

– Естественно, – царственно кинула Ева. – У меня не первый раз попадается сомнительный заказчик. И сразу обратите внимание на второй документ, – еще один файл с бумагами лег на стол. – Свидетельство о передаче артефакта Хранителю Равновесия Магнусу Скифу с условием использования святыни для излечения Марселины до момента передачи вещи в сокровищницу.

– Предусмотрительно, – благожелательно заметил Дан. – Но, Ева, может, вы уже расскажете, как вам удалось провернуть все это? И зачем вы взялись вообще за это дело, если понимали, кто заказчик?

– Все это началось две недели назад, – покладисто начала женщина рассказывать. – Я вернулась из отпуска. Я была на раскопках в Финляндии. И Музею Академии помогла, и кое-чем смогла пополнить личную коллекцию. И по прилете сразу меня встретил этот Георг. Он очень настаивал на сделке, и я быстро согласилась.

– Почему? – Он искренне не мог понять ее мотивов.

– Во-первых, я не раз слышала его имя от своего кузена, – пояснила Ева. – Георг имеет некий криминальный талант. Да и вы сами уже говорили, что он преступник. К тому же… Вот скажите, Дан, зачем совершенно здоровому человеку необходим, причем срочно, артефакт, способный излечить от любой, даже смертельной, болезни?

– Сильное проклятие? – тут же предположил ее собеседник. – Или заболел кто-то из родственников.

– Георг здоров как бык в свои триста с чем-то лет, – возразила Ева. – И у него шикарная коллекция оберегов. Да еще и личный предсказатель, который готов предупредить об опасностях магических атак. Что до семьи… У него лишь один сын, который не разделяет интересов родителя. Мальчик является вервольфом. Живет в клане. С отцом не общается уже лет пятьдесят. Друзей у Георга, к сожалению, нет. С учетом его деятельности вы можете предположить, зачем ему артефакт?

– Шантаж, – коротко решил Дан. – Или вымогательство. Хотя тоже не очень понятно, в чем именно может заключаться план. Кстати, нам несут обед.

Они помолчали, пока стюардесса накрывала стол. По заказу дознавателя им подали черепаховый суп и филе барашка в каком-то сладко-остром соусе.

– Итак, продолжим, – улыбнулась Ева, попробовав суп. – Вкусно. Спасибо за ужин. Георгу нужен был бы такой артефакт только для того, чтобы обменять его на что-то очень ценное. И выменять именно у того могущественного существа, кому артефакт необходим. Мне понадобилось только два часа, чтобы узнать… про Марселину. И тогда я сразу согласилась на сделку.

– Вы, как я понял, хорошо знакомы с Хранителем? – осторожно уточнил Дан.

– Более чем. – Ева чуть улыбнулась. – Он заменил мне отца. А Марси… мы выросли вместе. Они – моя семья. И знаете, что самое мерзкое? Георг прекрасно знал, что Марси моя подруга. Он сказал, что это лишь подстегнет дело. И тогда я решилась отдать ему то, что он просил. То есть гвоздь. А ради Марси найти настоящий артефакт.

– После нашей встречи сегодня, – сказал дознаватель, – я запросил данные о том месте, где, по легендам, лежал артефакт. Понадобился всего час, чтобы узнать историю того монастыря. Главное, самую опасную часть. Монастырь был разорен во время Великой французской революции. И за последние лет сто там бесследно исчезло пять экспедиций. Пять, Ева! Это дорога без возврата!

– Даниил! – Молодая женщина подалась вперед и заговорила быстро и жарко: – Магнусу более трех тысяч лет. Он воин. Всегда! Конечно, он любит своих дочерей. И Марси, и Рону. Но… он верен долгу Хранителя. Он не поддался бы на вымогательство. И Марси бы погибла. Я пошла бы куда угодно, чтобы ее спасти… – И тут она улыбнулась. – Тем более все было не так страшно, как выглядит со стороны.

– Хорошо. – Дан улыбнулся в ответ. – Хотите, я закажу любой самый редкий деликатес для вас? Только расскажите, как это было!

– Каждое свое дело, – вкрадчиво сказала Ева, – я отмечаю пивом и вареными раками. Только чищеными!

– Все будет, как захотите, – рассмеялся дознаватель.

Он сделал заказ и приготовился слушать.

– Вы правильно заметили, – указала искательница приключений. – Никто оттуда не вернулся. Или… А если они смогли спастись, но иным путем? Я исходила из того, что вход там один, а вот выход… Давайте по порядку. Я собрала все сведения, какие только смогла найти об этом монастыре, поехала искать святыню. Сначала все шло легко, но хлопотно…

Она вспомнила ту ночь в монастыре…

Ева размышляла, что она ненавидит больше: пирамиды Египта или вот эти самые средневековые монастыри. Наверное, все-таки второе. Почему-то монахи оказались хитроумнее древних жрецов – наверное, дело во временной разнице в несколько веков. А еще у этих ребят в рясах явно было больше свободного времени. И они знали, как его потратить с умом и для пользы дела.

Даже сейчас, когда монастырь был заброшен и частично разворован, он все равно производил впечатление. Эти уходящие ввысь колонны, бесконечный, как небо, неф, тонкие элегантные линии, эти потрясающие тонкие стрельчатые арки… все то, чем так любят восхищаться туристы, оставалось здесь. И сейчас, в полумраке, без свечей и позолоты, древняя красота собора потрясала своей величественностью и загадочностью. Вот только это впечатление быстро может испортиться, если прийти сюда с такой же миссией, какая была у Евы.

Она с тоской посмотрела на свои руки, поморщилась, вспоминая, в каком состоянии теперь находится ее «выходной» костюм. Идеально черные брюки были измазаны грязью, на коленях явно можно найти несколько мелких дыр. Ева проползала почти весь пол собора в этом забытом богом и людьми монастыре. Конечно, именно так поступали до нее сотни верующих. Так же, как и веков семь назад, Ева на коленях проделала весь путь по холодному и совсем не чистому полу вдоль извивающейся, изломанной линии, которая порой начинала казаться бесконечной. Это был лабиринт. Классический символ тайны и поиска. Века с двенадцатого стали украшать таким странным узором полы соборов. Легенда о страшном Минотавре, его жертвах, прекрасной Ариадне и ее неверном возлюбленном из античного мифа перекочевала в католичество. Проходя лабиринт на полу храма, вернее, проползая его на коленях, молясь всю дорогу, паломники верили, что их души следуют за «путеводной нитью» церкви в походе за отпущением грехов.

Ева проделала этот же путь с иной целью, пусть и тем же способом. В лабиринте прятались символы, получив которые, можно было открыть тайный вход в крипту. Ключ был найден. Это оказались четыре буквы латинского (а как же иначе!) алфавита. Она рассмотрела их в свете фонарика и чуть не рассмеялась. Конечно, в двенадцатом веке такой шифр для многих мог представлять сложность. Но вот в двадцать первом – его мог разгадать любой первокурсник Магической Академии. Эти самые буквы: S, U, E, I – они легко складывались в имя – Iesu. Осталось сообразить, где это применить.

Ева наконец-то распрямилась, посмотрела кругом. Итак… Двенадцатый век, собор, крипта… До десятого века тайные помещения с подобным названием всегда находились под алтарной частью храма. В переводе с греческого это слово означало «нижняя церковь». И там изначально были скрытые молельни – еще во времена гонений на христиан, а чуть позже – усыпальницы выдающихся деятелей церкви или святых. А вот уже после десятого века крипты стали приобретать статус скрытых сокровищниц. Хранили там чаще не золото и бриллианты, а предметы, имеющие мистический смысл, или святыни. Именно такой улов интересовал мага – специалиста по артефактам. То есть как раз Еву. Также девушка знала, что как раз после того самого десятого века крипты стали чаще строить под апсидами или под трансептами. То есть в боковых приделах собора. И?..

Апсида была пристроена с востока от центрального нефа. Ее традиционный полукруглый потолок все еще украшала древняя фреска. Но изображение сильно облупилось, промокло и выцвело. Зато стоящий в этом приделе каменный саркофаг казался не тронутым временем. Ева поспешила к нему. По краю каменного прямоугольника шли полуистертые письмена. Естественно, на латыни. На крышке еще можно было разобрать изображение некоего якобы захороненного тут старца. А вот на западной стороне, той, что была ближе к внешней стене здания, украшенной стрельчатыми окнами, надпись была всего одна. «Ente faciem tuam, Deus meus». Перевод был прост: «Перед ликом твоим, Господи».

Ева чуть нахмурилась. Вот эта задачка сложнее. В целом все понятно. Просто нужно нажать на буквы, которые совпадают с ключом. Но… упоминаются тут эти буквы далеко не один раз. А еще надпись сплошная. Ладно бы как на клавиатуре компьютера: каждая буква на своей клавише. Тогда выбирай самые потертые и жми. А тут просто вырезанная в камне надпись. Сплошная. Что-то не сходится. Ева еще подумала. Перед ликом твоим… А ключ складывается в имя… Еще одна нестыковка.

Девушка решила еще раз осмотреть саркофаг… Ничего выдающегося на нем больше не было. Интересно… А как в принципе может открываться вход в крипту? Предполагается, что тут крышка отъедет? Или боковина отвалится? Ева как-то слабо представляла себе монахов, которые лезут в саркофаг сверху или втискиваются в него сбоку, чтобы попасть к своим сокровищам. Значит, вход не здесь. Вообще, по идее, это должен быть люк. Причем он скрывает довольно обширный лаз…