Скопление неприятностей

– Брат Бенедикт.

– Вижу, ты не зря посещал университет, брат Бенедикт.

Старпом закатил глаза, показывая, что не виноват в скандале, который последовал… последует… должен был последовать за словами Квадриги, но медикус, к изумлению присутствующих, отнесся к Галилею более чем снисходительно.

– Трудный переход…

– Галилей.

– Трудный переход, Галилей?

– Легкий и потому неинтересный, – Квадрига вздохнул. – Обошелся вихелем.

– Настоящий астролог?

– Мой диагноз подтвержден лучшими психиатрами, – кивнул Галилей. – И будь я проклят, если я не самый настоящий астролог во всем Герметиконе!

– Спорить не стану, – медикус, не оборачиваясь, протянул помощнику руку, тот вложил в нее визитную карточку, которую брат Бенедикт протянул Квадриге: – Это адрес лучшей местной ведьмы, Галилей. Она тебе необходима.

– Знаю, – Квадрига взял визитку и спрятал в карман. И после короткой паузы буркнул: – Спасибо, брат Бенедикт.

И побрел вдоль строя.

Медикус кивнул, помолчал и громко объявил:

– Карантин не требуется.

А еще через пять минут на борт поднялись таможенники.





⁂


Визит директора-наблюдателя всемогущей Компании всегда становился Событием с большой буквы, независимо от уровня развития планеты. То есть понятно, что на мелких, едва заселенных мирах Пограничья люди такого уровня могли оказаться исключительно по случаю, например ради охоты на экзотического зверя, а вот на центральных планетах, хоть в Ожерелье, хоть в развитых мирах вокруг, появление директора-наблюдателя вызывало ажиотаж. С директорами-наблюдателями не гнушались встречаться даже дары, не говоря уж о королях, президентах и прочих руководителях богатых и развитых планет.

И поэтому первая встреча у прибывшего на Тердан директора-наблюдателя Бравурчика, которого Абедалоф Арбедалочик по-свойски звал Клоуном, была запланирована с самим Аристотелем Грау – маршалом сената Тердана, человеком, сосредоточившим в своих руках и законодательную, и исполнительную власть во всем Скоплении. Аристотель Грау контролировал жизнь восьми планет, и пусть пять из них с трудом достигли среднего уровня развития, больше напоминая миры Пограничья, три остальные, особенно Тердан, могли похвастаться весьма мощной экономикой.

Но, несмотря на то что встреча считалась тайной, Аристотель не забыл оказать галаниту положенные почести: когда роскошная яхта директора-наблюдателя приземлилась в сферопорту, к ней сразу же подъехали три длинных черных автомобиля с зашторенными окнами, которые быстро, без единой задержки – об этом позаботились полицейские на мотоциклетах – доставили высокого гостя на принадлежащую терданскому министерству иностранных дел виллу – большой дом с колоннами на живописном речном берегу. Вилла предназначалась для размещения самых важных гостей, и на ее крыльце Бравурчика ожидал Аристотель Грау.

– Господин директор.

– Господин маршал.

Галаниты принципиально не использовали распространенное в Герметиконе обращение «синьор», требуя, чтобы все вокруг называли их господами. Сейчас – из вежливости, проявляя уважение, потом… Кто знает, что будет потом? И вполне возможно, что обращение в галаниту «господин» будет нести в себе более глубокий смысл, чем сейчас.

– Искренне рад вас видеть, господин директор.

– Взаимно, господин маршал, взаимно…

Свою давнюю кличку – Клоун директор-наблюдатель Бравурчик получил за остроумие, умение пошутить и поддержать шутку. Нрава он был веселого, но… Но только не на работе. Так что на Тердан прибыл не забавный лицедей, а жесткий переговорщик. Хоть и улыбчивый.

– Как дорога?

– Я недолюбливаю межзвездные переходы, – не стал скрывать галанит. – Мне не нравится видеть Знаки.

– Вы слишком прагматичны, чтобы поддаваться тому, чего не существует, – обронил Аристотель.

– Почему вы так решили? – поднял бровь Клоун.

– Разве нет?

– Пожалуй, вы правы, маршал, – поразмыслив, согласился галанит, отметив про себя, что терданский дикарь не столь прост, каким кажется. Но недостаточно умен, чтобы скрыть свою наблюдательность.

Аристотель Грау оказался неожиданно молод для того высокого поста, который занимал, – ему едва перевалило за сорок, и выглядел он бодрым и свежим, скорее тридцатилетним, чем на свой возраст: среднего роста, обычного сложения, блондин с аккуратным пробором на правую сторону.

Что же касается пятидесятилетнего Клоуна, то он был невысок, некогда сух и подтянут, но со временем расплылся, став грузным, набрав изрядно лишнего веса, растерял волосы – кудрявые седые космы оставались только на висках да затылке, был обладателем мясистого носа и толстых губ. Бравурчика даже в молодости не звали красавчиком, с чем он давно смирился… но смирение не мешало ему ненавидеть симпатичных мужчин.

За неспешным, ни к чему не обязывающим разговором они прошли в музыкальную гостиную и расположились в креслах напротив друг друга.

– Прошу вас: розовое эфрианское и чумосский ананас, – радушно предложил Грау.


– Вы прекрасно подготовились к встрече, – оценил галанит после того, как наполнивший бокалы слуга покинул гостиную.

– Мы знаем пристрастия всех директоров-наблюдателей, – спокойно ответил маршал. – Вы, господин Бравурчик, очень важный гость… – Аристотель мастерски выдержал коротенькую паузу. – Не думал, что вы лично прибудете в Виллемгоф для подписания простенькой пролонгации договора между нашими планетами.

– Во-первых, не между планетами, а между Галанитской Торговой организацией и Терданским скоплением, – поправил маршала Клоун. – Во-вторых, планеты Скопления богатеют, товарооборот растет, и я готов обсудить возможности расширения сотрудничества.

– Расширение сотрудничества возможно только в том случае, если ваши цели изменились, – улыбнулся Грау.

– Что вы имеете в виду?

– В прошлый раз ваши представители уделяли огромное внимание вывозу сырья, – мягко ответил маршал, добавляя в бокал галанита вина. – Как вы понимаете, нам это неинтересно. Мы развиваем промышленность и сами потребляем сырье. Расширения концессий не будет.

– Я готовился услышать нечто подобное, – не стал скрывать Бравурчик. – Ананасы, кстати, великолепные.

– Мы выращиваем их здесь.

– Они ничем не отличаются от чумосских… но это, только не обижайтесь, несложно, – Клоун чуть повысил голос, не позволяя себя перебить. – А вот автомобили, которые вы прислали за мной, производят впечатление.

– Наша разработка и наше производство, – с гордостью кивнул Аристотель. – Заводы работают в три смены, но не успевают удовлетворять заказы. Мы поставляем автомобили, причем не только представительские, в четырнадцать миров.

– Вы, вижу, патриот.

– Еще какой.

– Так получилось, что я легко нахожу общий язык с настоящими патриотами.

– Что вы говорите? – вежливо удивился Грау.

– Они быстро понимают выгоду моих предложений.

– Завтра у нас будет возможность проверить ваши слова.

– Завтра, – улыбнулся Клоун.

– Завтра, – подтвердил Аристотель.

Бравурчик не собирался принимать участие в официальных мероприятиях – так же, как Грау, – но они знали, что обязательно встретятся за плотно закрытыми дверями и будут отстаивать свои позиции.

– Мы не покупаем чужие промышленные товары, – качнул головой Клоун.

– Мы можем построить у вас завод.

– Для этого вам нужно нас крепко удивить. Товары, которые вы будете производить и продавать на Галане, должны превосходить местные, а это почти невозможно.

– Почти, – поднял палец маршал. – У нас имеются отличные разработки.

– Я слышал, что вы крепко взялись за науку, Аристотель… Вы позволите вас так называть?

Грау поднял брови, но, не услышав предложения: «А меня называйте Шолокипелиаром», промолчал.

И Клоун слегка сбился – это был первый на его памяти случай, когда собеседник демонстративно отказался признавать себя младшим партнером.

– Слышал, ваши научные достижения вызывают уважение даже на Герметиконе… И, наверное, не только ваши…

– Что вы имеете в виду? – насторожился Грау.

– Вы не будете против, если я закурю? – осведомился галанит.

– Прошу вас.

Бравурчик извлек из внутреннего кармана пиджака футляр с тремя «Масванскими толстяками», обнюхал каждую сигару, выбрал одну, руководствуясь известными лишь ему критериями, раскурил и продолжил:

– Не так давно на заштатной планете Фарха, которая находится в Южном Бисере, случился неприятный инцидент: погиб директор Фактории.

Аристотель промолчал, глядя на собеседника в упор. Поняв, что не дождется даже лживого дипломатического сочувствия, Клоун поджал губы и продолжил:

– Такое, безусловно, случается. Однако обстоятельства гибели директора показались нам странными… Вы не слышали о той истории?

– К сожалению, нет, – ответил Аристотель, ярко продемонстрировав чудесное умение врать. – А должен был?

– Я просто спросил, – пожал плечами Бравурчик. – В той истории принимал активное участие известный всем Помпилио дер Даген Тур. На Фархе он отыскал Огнедела и наконец-то отомстил за смерть своей подружки.

– Вот теперь я услышал нечто знакомое, – улыбнулся Грау. – Кажется, об этой истории писали в газетах?

– Именно так.