Слезы моря

Ал!

Я даже подскочила, не веря, что слышу его голос.

«Здравствуй, сокровище. Как ты там?»

Глупостей не натворила.

«Знаю».

Голос мага звучал устало.

А твои дела…

«Уничтожаем полчища нежити. Хлынули со всех окрестностей, будто кто‑то призвал».

В середине зимы?

«Разберемся, не волнуйся. И скоро я вернусь… к тебе».

Сердце забилось быстро — быстро. И в это мгновение мне захотелось сорваться и побежать, чтобы наша встреча состоялась как можно раньше. Я так соскучилась!

«И я, сокровище».

Ал…

«Что?»

Спасибо за амулет. Ты… знаешь о моем прошлом? — решилась спросить я.

«Да, Трин. И как видишь, не сбежал. И там…».

Связь неожиданно оборвалась, и я прикусила губу. Что Ал хотел сказать? Но разве это главное? Я ему нужна любая! Быстрей бы он вернулся!

Я вздохнула, прислоняясь к холодному стеклу, а затем поднялась и отправилась на дополнительную тренировку. Сейчас нельзя расслабляться.

Спарринг на мечах с Леоном и Торном, которые вдвоем кружили на плацу до моего прихода, действительно помог прогнать и тревогу, и дурные мысли. Да о чем можно думать, когда все тело ноет?

Утром Лотта, довольная и счастливая, разбудила меня пораньше. Вспомнив про покупку платья, мы быстро собрались, позавтракали и отправились в город.

На ярмарке, раскинувшейся в одном из кварталов Кардоса, я бывала редко, обычно покупая самое нужное и высчитывая, хватит ли на это монет. Иногда их приходилось копить, подрабатывая в таверне по выходным.

— Трин, выше нос! Ты чего такая хмурая? Нам и стипендию прибавили, и ты же не покупала сапоги на зиму, сбережения есть!

Мы как раз поравнялись с первыми лавочками, пестревшими платьями.

— Все в порядке. Это я так…

Мы вошли, осматривая помещение, забитое женскими нарядами на любой вкус. — Чем могу помочь?

Хозяйка лавочки, приятная женщина лет тридцати пяти, одетая в простое голубое платье с белым кружевным воротничком, приветливо улыбнулась.

— Идем на свадьбу, нужен наряд, — ответила Лотта, посматривая на белое платье.

— Проходите, сейчас подберем. Меня зовут Карла, — представилась она.

— Шарлотта, а это — Тринлейн.

Хозяйка прошла вглубь лавки, весело щебеча с Лоттой о моде, а я неторопливо осматривала товар.

— Трин, смотри, какая красота! — подруга кивком указала на белоснежное платье, сотканное из кружев и, увидев, как задрожали мои руки, сникла. — Прости, я как‑то не подумала, что тебя в подобном из Храма вели…

— Все в порядке. Там было другое платье. Но белый цвет я выбирать не хочу.

— Вам подойдет темно — синий атлас.

Я усмехнулась. Только такой цвет кадеты Военно — морской Академии и носят.

Но наряды мы с Лоттой все же выбрали. Я остановилась на светло — желтом платье с белым кружевом. Юбка спускалась до щиколоток, а лиф был облегающим, подчеркивал изгибы. К наряду пришлось покупать белые туфельки с серебристыми пряжками.

Лотта же приобрела ярко — голубое платье в пол, но с открытыми плечами. Оно ей безумно шло: делало фигуру мягкой и еще женственней.

Довольные покупками, мы отправились бродить по ярмарке. Шумной, яркой, наполненной красками и жизнью. Носилась малышня, весело смеясь и бросаясь снежками. Зазывали в лавочки купцы да торговцы, обещая всякие заморские чудеса. Где‑то пели менестрели.

Народу на ярмарке в выходной день всегда много. Гуляют степенно замужние дамы, приглядываясь и покупая зеркала в золоченых рамах и нити бус, спешат с корзинами за рыбой и крупами служанки, одетые в простые серые плащи, смеются влюбленные парочки, время от времени прячась в проулках, чтобы украдкой поцеловаться.


И ароматы… на ярмарке они особенные. Пахнет сдобными пирогами с рыбой, железом, подтаявшим снегом и горьковатым запахом моря, что несет на крыльях ветер.

Я ссыпала с ладоней крошки булки. Воробьи, которые людей здесь совсем не боялись, налетели стайкой, весело чирикая. Весна скоро! Снег растает, море оживет, станет зелено — синим, переливчатым, как раковина, что рождается в глубинах. Скорей бы!

Я обернулась, заметив, что Лотта рассматривает резные шкатулки и разноцветные ленты для волос. Что было бы, если бы мы с ней не встретились? Как бы сложилась моя судьба? А ее?

— Смотри, к твоему наряду точно подойдет! — подруга показала красивую белую розу, сделанную из атласа и посеребренную по краям.

— Спасибо, Лотта.

Я искреннее порадовалась неожиданному подарку.

— Прогуляемся к морю?

— Конечно! Только давай сначала занесем покупки в Академию.

Так мы и сделали.

На берегу было пусто, и мы, кутаясь от холодного ветра, бродили по снегу, болтая о пустяках и предаваясь мечтам. Давно у меня не было такого спокойного времени, когда все кажется на своих местах.

Продрогнув до костей, мы вернулись в академию и засели за книги. Свадьба свадьбой, но никто не отменял учебу. Завтра на зубрежку не будет времени.

Когда ложилась спать, попыталась докричаться до Апарина. Но не вышло. Так и уснула, слегка разочарованная.

В храме было непривычно мило и красиво. Горели свечи в серебряных канделябрах. Строгие колонны и арки украсили белыми и голубыми лентами, алтарь, куда приносились дары, выглядел торжественно и аккуратно: в огромную чашу налили воду и опустили плавать белые цветы. О том, что Бардос, отчим Крама, маг земли, я узнала только сегодня, когда спросила, откуда взялись растения. И место, казавшееся нелюдимым, преобразилось. Жаль, что Слезы Моря никуда ни делись.

Я подошла, заглянула в чашу. Сколько их тут осталось? Штук двадцать, не больше. Жители и приезжие разобрали почти все. Мотивы первых были понятны: напуганы появлением нежити, а вторые… Слезу Моря‑то они взяли, желание загадали, а теперь вынуждены до осени ждать своей участи и молиться всем богам, какие существуют, чтобы их не выбрали для жертвоприношения.

Но высшие силы зачастую глухи к людским просьбам. Какое им до них дело, если стихия может дать все, что они захотят? Лишь любви не сотворит. Но богам она и не нужна.

Я вздохнула, отошла к подруге, разговаривавшей с Крамом, за которого, как за старшего, цеплялись младшие братья и сестра. Взволнованные, одетые в белые наряды и с венками из роз, они привлекали внимание всех вокруг.

Я по понятной причине Крама избегала. Не потому что думала, будто он снова начнет уговаривать выйти за него замуж. Всего лишь не хотела еще больше ранить. Может быть, это лишь мне кажется, будто его чувства — благодарность, и только. А что у Крама в душе — одни боги ведают.

Он, разодетый в праздничный голубой камзол и белую рубашку, улыбался, скользя взглядом по гостям, и что‑то рассеянно отвечал любопытной Лотте.

Бардос и Ара, счастливые и взволнованные, стояли возле алтаря в ожидании храмовника и, казалось, ничего не замечали. На невесте было традиционное платье — белое, с красной окантовкой, украшенное алыми лентами и бусинами. Слегка приталенное, юбка до пола, пышные рукава… В нем Ара казалась хрупкой, как подснежник. Жених же щеголял темно — коричневыми штанами и белой рубашкой, по вороту которого шла алая лента.

Но сдается, приди эта пара в храм даже в самой простой одежде, никто бы не посмел отказать им в праве соединить судьбы. Слишком уж счастливо выглядели. Да и Крам упоминал, что Бардос чуть не взял Слезу Моря. Ара не позволила. У главы гильдии тоже есть семья — родители, которые нуждаются в помощи, две сестры на выданье. Они все, смущенные и радостные, стояли неподалеку от нас, о чем‑то переговариваясь.

Вскоре появился жрец, и гости моментально замолчали, окружая будущую пару. Прозвучали нараспев заклинания, Бардос и Ара соединили руки, улыбаясь друг другу, произнесли слова клятвы.

Храмовник поднял нож, разрезая ладони влюбленных и соединяя порезы в знак того, что они теперь одно целое. Кровь капнула в воду, в качестве малой жертвы Морскому Богу, который, считалось, принимал подобные клятвы. Лотта всхлипнула. Я достала платок, протянула ей, чувствуя себя странно.

В деревне свадьбы совсем другие. Шумные, веселые, пьяные… Иначе не скажешь. Влюбленные приносят клятвы в местном храме, а потом начинается застолье — с плясками, брагой и закуской, шальными шуточками, от которых на щеках выступают пятна, напутствиями. Никуда от этого не деться…

— Обменяйтесь брачными браслетами.

Я отвлеклась от воспоминаний, наблюдая, как Бардос и Ара надевают друг другу украшения. Их глаза сияли, щеки горели. Жрец объявил их мужем и женой, пара поцеловалась.

— Лотта, — прошептала я, когда гости стали поздравлять новобрачных. — А у магов свадьбы, получается, такие же, как у людей?

— Нет, Трин. Обряд похож, но… я никогда не была на подобном празднике, не знаю. Спрошу у Нариса.

Я кивнула, отвлекаясь от неожиданной тревоги, цветком распустившейся внутри. Наваждение? Предчувствие? Что‑то с Алом?

Вдох, выдох. Я отгоняю непрошенные мысли, улыбаюсь.

Вскоре гости, включая нас, перешли через зеркальный портал в таверну, где накрыли столы для праздника. В очаге весело трещали паленья, под потолком плавали магические светлячки, балки и окна украсили лентами. Над местом, где сели Бардос и Ара, благоухала арка из белых роз. И сразу же начались новые поздравления и пожелания, а следом — и вручение подарков. Чего только не получили новобрачные! И посуду, и ткани, и наборы инструментов. Мы с Лоттой вручили комплект постельного белья, расшитый незабудками.

Дальше веселье пошло полным ходом. Было все: и песни, и танцы, и смех с шутками. Только как‑то все безобидно и мило. И время пролетело незаметно.

— Закат через час, нужно возвращаться, — сказала я Лотте, заглянув в окна.

— Да, конечно. Только давай попрощаемся.

Я кивнула. Мы подошли к Краму, разговаривавшему с Леоном и Торном, которых тоже пригласили на свадьбу.

— Мы тоже уходим, — отозвались парни.

— Спасибо за праздник. Чудесно получилось, — вежливо сказала я, радуясь, что ребята пойдут с нами, и это избавляет Крама от необходимости нас провожать.

Мы попрощались, пожелали счастья и благополучия родителям бывшего однокурсника и вышли на улицу.