Слишком много поваров
Часть 19 из 27 Информация о книге
– Хорошо, – сказал Толман Вульфу. – Я согласен и на это. – Так. Третье – это то, что при любых обстоятельствах я должен в двенадцать сорок ночи сесть в Нью-Йоркский поезд. – Отправляйтесь хоть к дьяволу. – Это шериф проявил чувство юмора. – Нет, не к дьяволу, а в Нью-Йорк. – Вульф серьезно посмотрел на него. Толман запротестовал. – Но если эти доказательства потребуют вашего непосредственного присутствия и свидетельства на суде? – Это условие непременное. Я даю вам слово, что через тридцать минут вы будете знать все, что произошло в столовой и сами поймете, что мое присутствие совершенно не обязательно. Толман поколебался, но в конце концов кивнул. – Пусть будет, что будет. Я согласен. – Теперь, сэр, четвертое и последнее условие. Доказательства, которые я предлагаю вам, принесли мне два человека. Я получил их благодаря применению своего метода, который, как правило, приносит положительные результаты. Вы вправе негодовать, что эти джентльмены не сообщили вам эти факты, когда вы их расспрашивали. Естественно, я не могу требовать от вас изменить свои чувства, но я прошу вас сдержать их, поскольку я обещал это сделать. Я хочу, чтобы вы дали слово джентльмена, что эти люди не будут подвергаться угрозам и оскорблениям, моральным и физическим, и не будут лишены свободы. Короче говоря, ничем абсолютно не поплатятся за первоначальное сокрытие известных им фактов. Это простые люди, испугавшиеся принять близкое участие в деле об убийстве. Шериф сказал: – Ну, мистер, мы никогда не оскорбляем людей. – Вы можете рассматривать этот вопрос как угодно, но вы, надеюсь, поняли, чего я хочу. Толман покачал головой. – Они являются важными свидетелями. Если они сбегут, что бывало не раз, а ведь вы тоже уезжаете сегодня вечером… – Вы можете держать их взаперти до тех пор, пока понадобится. – До суда. Вульф поднял палец. – До суда, но не над Берином. – Я не имею в виду Берина, если доказательства настолько определенны, как вы говорите. Но вы можете быть уверены, что суд будет все равно. – Я искренне надеюсь… Но об этом еще рано говорить. Давайте тогда займемся моими свидетелями. Допросите их сами и по возможности скорее, ибо чем дольше вы держите взаперти Берина, тем глупее выглядите. – Очень хорошо. – Голубоглазый атлет кивнул. – Я согласен. – При всех условиях, которые я изложил? – Да. – Тогда будем заканчивать. Арчи, введи их. Я подавил зевок и вышел из комнаты. Пауль Випл выглядел вызывающе, а Моултон, старший официант, казался нервным и сонным. Вульф приказал мне расставить стулья, и Моултон помог мне. Было видно, что Толман удивлен, а шериф воскликнул: – Проклятье! Так это же пара ниггеров! Ну, ну, ставьте им стулья. Он повернулся к Вульфу. – Ну, слушайте. Я допрошу этих мальчиков, – и мой Бог, если они… Вульф спокойно поднял руку. – Это мои свидетели. Вы согласились на мои условия, и прошу вас придерживаться их. – Мистер Випл, я думаю, мы заслушаем вас первым. В результате мистер Толман, конечно, не успел на свой суд, назначенный на девять тридцать. Около часа с четвертью заняло выяснение всех деталей обеих историй. Толман вел допрос довольно умело. Правда, шериф был слишком возбужден и время от времени вставлял замечания не совсем тактичного порядка. В конце концов они с Толманом устроили настоящий перекрестный опрос, но показания нигде не вызывали сомнения. Наконец Толман посмотрел на Вульфа, на шерифа, на негров и откинулся в кресле, показывая тем самым, что он закончил. Вид у него был достаточно хмурый. Шериф объявил: – Ну, мальчики, где вы оставили свои шляпы? До тюрьмы мы вас доставим с комфортом. Вульф поднял руку. – О, нет! Помните наши условия? Они останутся на свободе и будут работать. Я уже говорил об этом с мистером Серваном. – Мне наплевать. Можете говорить хоть с самим Ашлеем. Они пойдут под замок. Глаза Вульфа сузились. – Мистер Толман? – Но ведь вы согласились, что мы можем держать их взаперти. – Это касалось того случая, если бы свидетели были людьми, не находящимися в вашей юрисдикции. Эти люди работают здесь, куда им деваться? Мистер Моултон имеет жену и ребенка, мистер Випл учится. – Он взглянул на шерифа. – Вот вы полагаете, что умеете обращаться с цветными, и я нахально вмешиваюсь в ваши дела. В четверг ночью официальный представитель закона начал расследование преступления, и вы были представлены как эксперт. Вы допросили всех свидетелей и ничего не добились. Наоборот, даже составили себе совершенно неправильное мнение. Вчерашней ночью я разговаривал с теми же самыми свидетелями и получил исчерпывающую информацию. По-моему, вы достаточно умны, чтобы понять, насколько это обстоятельство дискредитирует вас. Не хотите ли вы, чтобы вся эта страна знала о вашем позоре?! Фуй! – он повернулся к обоим зеленожакетчикам. – Вы можете идти и приступать к своей работе. Но вы понимаете, конечно, что мистер Толман будет нуждаться в ваших показаниях. Будьте готовы их повторить, когда это понадобится. Но если он потребует вашего ареста, любой адвокат опротестует это. Идите! Пауль Випл был уже по дороге к двери. Моултон вначале заколебался, но потом бросил взгляд на Толмана и последовал за Виплом. Я также вышел, чтобы закрыть за ними дверь. Когда я вернулся, Питтергрев завершал изложение некоторых своих замечаний относительно происходящего, употребляя слова и выражения достаточно живописные и свидетельствующие о хорошем знании фольклора. Толман стоял сзади него, держа руки в карманах, и рассматривал Вульфа. Последний равнодушно копался в блюде с фруктами. Они не обращали внимания на шерифа, что окончательно подкосило его, так что его речь закончилась настоящим шипением. Вульф взглянул на прокурора. – Итак, сэр? Толман кивнул. – Да, я полагаю, вы выиграли. Похоже, что они действительно говорят правду. Но вы представляете, что это значит? Среди всего прочего получается, что все освобождаются от подозрения, исключая этого парня Бланка, который сказал, что находился в своей комнате. Но он здесь посторонний, и он никаким образом не мог бы достать канавинскую униформу. Если же мы отбросим его, то никого не остается. Вульф проворчал. – Да, забавная проблема. Слава богу, она меня не касается. Так что же относительно наших условий? Я полагаю, что выполнил свои. Я дал вам доказательства достаточно серьезные, чтобы усомниться в виновности Берина. – Что я могу сделать? Я не могу задерживать его сейчас, – резко сказал он. – Поглядите сами. Я совсем не огорчен, что вы вытащили Берина из этого дела. И я выполню ваши условия, включая согласие не задерживать ваш отъезд. Но кроме того, что вы добыли эти доказательства, вы больше ничего не смогли бы сделать? – Нет. – Вы не думаете, что его мог убить тот француз. Бланк? – Не знаю, но сильно сомневаюсь в этом. – А та китаянка? Может быть, она замешана в чем-нибудь? – Нет. – Вы думаете, что включение радио в соответствующий момент привело к чему-нибудь? – Естественно. Оно заглушило шум падения Ланцио и, возможно, его предсмертный крик, если он раздался. – Но было ли оно включено именно с этой целью? – Не знаю. Толман нахмурился. – Когда я арестовал Берина, я решил, что включение радио именно в это время было простым совпадением, и он воспользовался им. Теперь этот вопрос опять остается открытым. – Он наклонился вперед. – Я хотел бы попросить вас сделать еще кое-что для меня. Не могли бы вы расспросить Бланка о его времяпрепровождении? Мне кажется, у вас получилось бы лучше, а я бы посидел и послушал. – Нет, сэр. После всех этих событий единственное, в чем я нуждаюсь – это в отдыхе. Моя постель ждет меня. И уже давно. Что же касается интервью с Бланком, то вы его сможете провести не хуже меня, и я считаю возможным вам напомнить, что, согласно нашей договоренности, немедленное освобождение Берина, не должно зависеть от исхода этого разговора. Высказывание Вульфа недвусмысленно прозвучало как окончание дискуссии. Шериф собрался что-то изречь, но я не смог дослушать. Опять раздался стук в дверь. Я пошел в вестибюль с твердым намерением уложить хорошим ударом любого, если только в связи с его визитом произойдет еще одна отсрочка в спанье. Я бы, конечно, мог легко справиться с Вукчичем, но, как бы я не хотел спать, не могу ударить женщину. А он сопровождал Констанцию Берин. Вукчич только начал обстоятельно излагать свою просьбу, как она, не обращая на него внимания, двинулась вперед. Я попытался остановить ее: – Подождите минутку! У нас там целая компания. И ваш друг Барри Толман тоже. Она резко повернулась ко мне. – Кто? Потом рванулась к двери комнаты Вульфа и влетела туда. Вукчич взглянул на меня, пожал плечами и проследовал за ней. Я тоже пошел следом. Толман вскочил на ноги и радостно воскликнул: – Миссис Берин! Слава богу… Ледяной взгляд остановил его, и он замер с открытым ртом. С таким же ледяным выражением лица она повернулась к Вульфу: – И вы сказали, что поможете нам! А после этого выкопали доказательства против него! Доказательства! Вы притворялись перед мистером Серваном, Вукчичем, мной… Я взглянул на Вульфа и увидел, что его губы двигаются, но услышать что-либо было невозможно. Я пересек комнату и схватил ее за руку.