Тайна подземного хранилища

Вэн бросился к двери. В коридоре никого не было. Тогда он развернулся, бегом пересёк комнату, распахнул шторы и выглянул в окно. Но и во дворе внизу, и в проходе за увитой виноградными лозами кирпичной стеной, и вообще везде, куда бы ни падал его взгляд, не было ни души.

Вэн сжал кулаки. Сердце в груди грохотало. В венах жужжали и жалили полчища пчёл.

Что делать? Он не мог никому рассказать – по крайней мере, никому здесь – о том, что только что произошло, потому что тогда ему придётся объяснять кучу других невозможных вещей. Но он не мог просто взять и забыть о желаниеде. Ведь он знал, кто, по всей видимости, его забрал. И куда они направлялись.

Вэн поднял створку и высунулся наружу.

Под окном гостевой комнаты тянулся широкий каменный выступ, уходящий на другую сторону дома и создающий своего рода карниз над окнами столовой.

Не дав себе времени испугаться, Вэн перекинул через подоконник ногу и поставил её на выступ, как сделала Галька прошлой ночью. Если удалось ей, то и у него должно получиться, правильно?

Вытянув из окна вторую ногу, он осторожно выпрямился, прижимаясь спиной к стене. До земли было пугающе далеко. Лишь мысль о маленьком и перепуганном Лемми, которого в этот самый момент несли по городским улицам в неизвестность, удержала его от порыва залезть назад в комнату.

Держась стены, Вэн бочком дошёл до выступа. Здесь он повернулся, встал на четвереньки и осторожно подполз к краю. «Если повиснуть на руках, то до земли останется падать всего ничего», – уговаривал себя Вэн.

Он спустил одну ногу, затем вторую. Крепко схватившись за край карниза, Вэн соскользнул вниз. Короткий нырок, и он повис, как мокрый ветроуказатель напротив высоких окон столовой. Мистер Грей и мама всё ещё были там.

К счастью, они смотрели в другую сторону.

Вэн глубоко вздохнул. И отпустил карниз.

Он приземлился на обе ноги, и их будто пронзили электрические разряды, через подошву тапочек до самых голеней, но Вэн не позволил себе даже охнуть. Не дожидаясь, когда боль утихнет, он пересёк лужайку, вскочил на уже знакомый вазон и перелез через заднюю стену.

Вэн бежал по сумеречному городу, квартал за кварталом. Он не думал о своих ноющих ногах, горящих лёгких или о том, какие неприятности его будут ждать по возвращении в дом Греев. Все его мысли были только о маленьком Лемми.

И лишь на дорожке, ведущей к большому белому дому, Вэн вспомнил, что мистер Фэлборг уехал.

У него оборвалось сердце.

Но наверняка же он и один мог что-то сделать. Особенно при помощи пары желаний. Тяжело дыша, Вэн свернул к живой ограде и увидел сквозь листья, что в нескольких окнах горел свет. Возможно, мистер Фэлборг вернулся раньше, чем собирался. А даже если нет, может, Вэну удастся пролезть внутрь через какое-нибудь заднее окно и прокрасться к тайной комнате с…

Внезапно земля ушла у него из-под ног. Он завалился назад и бухнулся спиной на лужайку.

Над ним кто-то навис.

В полутьме Вэн едва смог различить грубые мужские черты.

Ганс.

Губы мужчины шевелились. За грохотом пульса и учащённым дыханием Вэн различил тонкий ручеёк звуков, но не смог разобрать ни слова. Потому что – и у Вэна кровь похолодела в жилах от этой мысли – он забыл свои слуховые аппараты у раковины в ванной Греев.

– Я… – выдохнул Вэн. – Мне нужна помощь.

Ганс протянул ему тёплую мозолистую руку и что-то сказал с раскатистым акцентом, помогая Вэну встать. Было слишком темно, и Вэн не видел его губ, но смысл сказанного стал ясен, когда Ганс указал на входную дверь.

Вэн последовал за ним в дом.

Герда сидела в просторной чёрно-белой кухне за квадратным белым столом, пила чай и разбирала почту. Рената лежала рядом на стопке конвертов. Когда Ганс и Вэн зашли, они обе подняли головы. Герда изумлённо округлила глаза. Рената выглядела скучающей, как и всегда.

Герда встала и жестом предложила Вэну присаживаться.

– …для вас сделать?

Вэн остался стоять.

– Я забыл, что мистера Фэлборга нет, – осторожно начал он. Герда и Ганс переглянулись. – Он кое-что мне одолжил. Но его украли, и, боюсь, его будут мучить. – В горле Вэна застрял плотный липкий комок. Он сглотнул. – Я просто подумал, может… я смогу вернуть его с помощью кое-чего ещё из коллекции мистера Фэлборга.

Герда и Ганс опять посмотрели друг на друга, после чего Герда наклонилась к Вэну.

– Выбеги маленьгую когобку, – произнесли её губы. – И загадывай тщательно.

Вэн вздрогнул.

Уголки рта Герды слегка приподнялись.

– Мы не только занимаемся хозяйством.

Ганс проводил Вэна к тайной комнате.

– Мы бы пошли с тобой, Герда и я, – повернулся он к Вэну, отперев двери. – Но нас могут узнать.


– Узнать? – переспросил Вэн. – Коллекционеры вас знают?

– О да. Они всё о нас знают. К нашему сожалению.

Ганс вытянул руку внутрь комнаты и зажёг свет.

Вэн обратил внимание, что мужчина на секунду замер – скорее всего, высматривал пауков и летучих мышей или проверял, все ли коробки на месте. Затем он подошёл к закрытому сундуку. Отперев замок, он достал две вилочковые косточки.

– Возьми ещё одну с собой на всякий случай, – сказал он Вэну.

Он отдал ему косточки, после чего ещё раз обвёл взглядом комнату, вышел и захлопнул за собой двери.

Вэн остался один.

…Но в то же время нет.

Вэн медленно повернулся вокруг своей оси, обозревая ряды коробок. Он чувствовал тихое влажное дыхание сотен закрытых в них существ. Он поднял руку с одной из косточек, и внезапно атмосфера в комнате изменилась, будто ритм всех вдохов и выдохов разом ускорился. Желаниеды проснулись. Они чуяли пищу. Они окружали его со всех сторон, поджидая момента, истекая слюной… Вэну вспомнились слова Гальки о термитах.

Но один желаниед не представлял опасности. А больше Вэну было и не надо.

Убрав вторую вилочковую косточку в карман, Вэн взял с ближайшей полки самую маленькую коробку, сел на пол и поднял крышку.

На первый взгляд внутри было пусто. Но затем Вэн заметил в углу нечто длинное и змееподобное, свернувшееся в клубок. На его глазах существо распрямилось, явив множество коротеньких ножек и вытянутую, как у волка, морду. Оно подняло голову, посмотрело на Вэна и тихо запыхтело, вывалив из пасти крошечный полупрозрачный язык.

– Привет, – прошептал Вэн. – У меня для тебя кое-что есть.

Волкочервяк запыхтел громче.

Вэн не смог заставить себя взять существо в руки. Представив, как оно будет перебирать по его ладоням своими ножками-обрубками, он скривился, будто проглотил лимонного сока. Вместо этого он поставил коробку на пол и поднёс к ней вилочковую косточку.

И замер.

Он подумал обо всех уже загаданных им желаниях и о тех, что он помог исполнить. В половине случаев всё прошло прекрасно. Но другая половина закончилась ужасно. А последнее едва не привело к маминой… Вэн даже не мог додумать эту страшную мысль.

Он должен загадывать осторожно. Крайне осторожно. Он должен пожелать что-нибудь простое и понятное. Как в первые два раза. Может, тогда никто не пострадает.

Вэн сжал пальцами концы вилочковой косточки.

«Я хочу попасть в Хранилище никем не замеченный».

Косточка хрустнула.

Из обломка закапала белая полупрозрачная жидкость. Волкочервяк ловил её длинным языком, будто пёс, лакающий воду из садового шланга.

Воздух сгустился. Вэна окутало невидимым влажным туманом, от его холодного прикосновения волосы на всём его теле встали дыбом. На кончиках ресниц что-то заблестело.

Затем всё прошло.

Вэн растерянно оглянулся. Ничего не изменилось. Никаких запряжённых северными оленями саней, готовых умчать его прочь. Может, в этот раз всё будет, как тогда с белым оленем, и желание сбудется позже? Он очень на это надеялся. Закрыв крышкой коробку с волкочервяком, он сунул её на место и поспешил к двери. Но на пороге остановился.

Вэн никогда не мечтал об идеальном слухе. Для него это было то же самое, что мечтать о дополнительных зубах или третьей руке. Он привык к своему слуху, знал, как он работает, и умел им пользоваться.

Но он представил, как отправится без слуховых аппаратов в чёрное как смоль логово Коллекционеров…

Он развернулся, в два шага преодолел расстояние до ближайшей полки и снял с неё маленькую коробку.

Существо внутри напоминало медвежонка, но когда оно подняло голову и посмотрело на Вэна, он увидел большие, почти человеческие глаза и поросячий пятачок. Вэн вытащил из кармана вторую вилочковую косточку. Существо село и возбуждённо засопело.

Вэн взялся за тонкие концы косточки. Он не хотел ничего сверхординарного. Ему не нужны были суперсилы. Он просто пожелал, чтобы этой ночью мог слышать, как обычный одиннадцатилетний мальчик.

Косточка хрустнула.

И Вэн на самом деле услышал хруст.

Он невольно прижал ладони к ушам, но не нащупал знакомые пластиковые ободки слуховых аппаратов. Он услышал шорох от прикосновения кончиков пальцев к изгибам ушей и поёжился. Затем он повернул голову и услышал шелест волос, цепляющихся за ворот пижамы. Его собственное учащённое дыхание было раздражающе громким. И сильно отвлекало.

Над его головой что-то зазвенело. Вэн поднял взгляд. Большая хрустальная люстра начала вращаться. Вэн посмотрел вокруг, но больше в комнате ничего не двигалось, только люстра, которая уже не просто кружила, но ещё и раскачивалась из стороны в сторону.

Желаниед тоже смотрел на потолок. Его мех казался слегка размытым и едва заметно мерцал. В следующую секунду на глазах Вэна и желаниеда свет люстры изменил оттенок. Сначала он потемнел до аквамаринового, затем побледнел до зелёного, а потом замигал ярким пурпуром. Звон стал громче, и откуда-то зазвучала ритмичная мелодия.

Бам-бамбам-БАМ-бам, бам-бамбам-БАМ-бам…

Вэн вздрогнул. Шум нарастал, окутывая и стягивая его, будто колючее одеяло. Он посмотрел вниз: желаниед стал больше, чем был.