Тот, кто приходит из зеркала

15

Лесная поляна





Лишь на рассвете мы добрались до поляны.

– Теперь ты можешь поспать, – сказал кролик и указал на куст, свисающие ветви которого образовывали укрытие. – А я разбужу тебя, когда придёт время отправляться в путь. – В его голосе всё ещё сквозило раздражение.

Я зевнула.

– Ты тоже можешь спокойно лечь спать, – сказала я. – Я проснусь вовремя. Пророчество об этом позаботится.

Кролик фыркнул так, что задрожали усы.

– Как бы не так! – сказал он. – Как бы не так.

Я вдруг подумала, что, возможно, кролик ведёт себя так неприветливо лишь потому, что ему страшно. В конце концов, Храбрым Воином была только я, и в пророчестве ни слова не говорится о том, что случится с сопровождающим его кроликом. О кролике в пророчестве вообще не упоминалось.

– Иди сюда, отдохни, – примирительно произнесла я.

Кролик беспокоится, и его можно понять. То, что я одолею Деспота, было ясно испокон веков, но никто не может сказать, что произойдёт с кроликом. Пророчество могло исполниться и в том случае, если его поймают приспешники Деспота. Оно может исполниться, даже если злодей его прикончит.

– Не бойся! – прошептала я и собралась погладить его по спине. – Я о тебе позабочусь!

Но кролик отпрыгнул в сторону.

– Ты! – прошипел он. – Обо мне! Тогда я могу спокойно броситься на острие копья первому попавшемуся злодею!

И я поняла, что именно страх сделал кролика злым и несправедливым. Такое порой случается. Перед последней контрольной по немецкому я тоже накричала на Ассал, потому что она снова и снова пыталась объяснить мне, где дательный падеж, а где винительный, и как их отличить друг от друга. Но я не поняла ни слова, а потом прозвенел звонок и нужно было идти на урок, и я знала, что эту контрольную снова завалю – и это при том, что и последняя работа была написана неважно. И я наорала на Ассал: «Ты совсем не умеешь объяснять! Как можно быть такой тупой!»

Всё это время я знала, что это несправедливо. Ведь Ассал не виновата, что грамматика даётся мне с таким трудом. Но мне было до ужаса страшно.

Поэтому я знаю, что страх может сделать человека жестоким и несправедливым, и решила не сердиться на кролика.

– И пожалуйста, разбуди меня вовремя, – только и сказала я. И крепко уснула. И снова днём.





16

Пещера





Когда кролик меня разбудил, было ещё светло. Поляну освещало солнце, и над ковром из ярких цветов порхали бабочки. Где-то, спрятанный в высокой траве, плескался ручеёк, а вдали куковала кукушка. Было до того красиво, что от боли защемило сердце.

– Это и есть Лес-из-которого-не-возвращаются? – спросила я и выбралась из своего укрытия под ветками. – Или мы его уже прошли?

– Прошли! – в негодовании воскликнул кролик. – Что за бредовые мысли у тебя в голове?!

Я напомнила себе о том, что кролик всего-навсего испуган.

– А теперь я посмотрю, что умеет это кольцо, – сказала я. – До того, как мы снова встретим бандитов. Ты тоже думаешь, что мне стоит попробовать?

Кролик пожал плечами – клянусь, он это сделал.

– Делай что хочешь, – грубо ответил он и растянулся рядом со мной на земле.

Я сняла с пальца кольцо и посмотрела на него. Крошечные золотые веточки поблёскивали вокруг красноватого камня, как будто впитавшего в себя солнечный свет, а над ним холодными искрами серебрился белый камень.

– Лунный камень, – сказал кролик, как будто заметив мой взгляд. – Лунный камень белый, а солнечный – красный.


– Ага, – протянула я.

Я покрутила кольцо перед глазами и почувствовала, что это необычное кольцо. Но как оно действует, я не знала.

– Кольцо кузнеца, – сказал кролик. – Насколько я знаю, о нём не упоминается ни в одном из пророчеств. Но всё равно береги его как зеницу ока. Ради всего святого, береги его! Хватит с нас того, что ты потеряла зеркало.

Зеркало и кольцо. Кузнец украсил их одинаковым образом.

– Может, его нужно повернуть? – предположила я. – Обычно ведь так и происходит. Ты поворачиваешь кольцо – и узнаёшь, в чём его волшебство. – Я надела кольцо и повернула его на пальце вправо и влево – но ничего не произошло, совсем ничего. – Может, при этом нужно ему что-то сказать? – продолжала гадать я. – Например, чего я хочу? – И я, вспомнив обо всех волшебных кольцах, о которых слышала и читала, решила попробовать. – Летать! – воскликнула я. – Пожалуйста, сделай так, чтобы я могла летать! – попросила я, помня, что нужно быть вежливой. Но мои ноги твёрдо стояли на земле. – Стать невидимой? – осторожно спросила я. – Может, это получится? – Я быстро взглянула на кролика, ожидая, что он вздрогнет от ужаса или в панике закричит.

«Боже мой, я тебя больше не вижу! – должен был закричать он. – Где ты, где?!» – так обычно бывает в сказках.

Но кролик лишь устало покачал головой.

Я задумалась. Конечно, было бы замечательно уметь летать или становиться невидимкой, но имелись и другие варианты.

– А вдруг кольцо придаёт сил? – предположила я.

Возможно, кузнец думал о том, какая способность понадобится мне больше всего, когда я стану сражаться с Деспотом.

– Оно превратит меня в силача!

Я подняла с земли ветку, сорванную с дерева бурей, и попробовала её разломать; я попробовала перекатить по лужайке обломок скалы, а затем поднять его над головой – но сил во мне было не больше, чем обычно.

– Да что же оно тогда может?! – разочарованно воскликнула я. – Что мне ещё попробовать, кролик?!

– На то, что кольцо придаёт ума, не стоит и надеяться, – язвительно заметил кролик. – В любом случае, любая надежда здесь напрасна.

Я была так подавлена, что даже не злилась.

– Может, нужно произнести волшебное заклинание? – спросила я. – И в это время его повернуть. Только кузнец не успел сообщить его своей жене – они ведь не знали, что Дикий придёт за ним, да ещё так скоро!

Затем я попытала счастья с «фокусом-покусом» и «абракадаброй», но уже произнося их, чувствовала, что это не сработает. Потому что это ведь заклинания из сказок, а здесь была реальность.

Я услышала в небе крик, подняла голову и увидела большую птицу. Она спокойно кружила над нами, расправив крылья, и, как будто заметив мой взгляд, стала подниматься ещё выше, редко взмахивая мощными крыльями, пока не превратилась в крошечное пятнышко на синем фоне. Она увидела то, что хотела увидеть.

– Там опять шпион, кролик, – заметила я.

Кролик гневно потряс головой.

– Боишься?! – злобно спросил он. – Тебе вдруг стало страшно?! А я думал, с тобой ничего плохого не случится – ведь так говорится в пророчестве?

– Так и есть! – ответила я, злясь на себя за то, что так скоро об этом позабыла.

Даже если птица меня выдаст, Деспоту это не поможет. Я выступила в поход, чтобы его уничтожить, и я это сделаю.

Я посмотрела на поляну – бабочки по-прежнему играли, и дрозд радостно трещал, заглушая плеск ручейка. Но я вдруг почувствовала, что за всей этой красотой таится что-то ещё, и поняла, что нам лучше уйти.

– Давай уйдём отсюда, кролик, – тревожно произнесла я. – Если птица нас обнаружила, головорезы Деспота не заставят себя ждать. Давай пойдём, пока светло.

– «Давай пойдём, пока светло»! – передразнил меня кролик. – Да когда ты уже наконец определишься – непобедимая ты или нет?!

Но ответить я не успела.

Издалека донёсся приглушённый грохот, и по мере его приближения небо затянули облака, а буря стала клонить ветви до самой земли.

– Головорезы! – прошептала я.

Птица нас выдала.

– Значит, всё-таки уязвимая? – насмешливо спросил кролик и запрыгал к опушке леса. – Так я и думал. Теперь она уже не такая храбрая!

Он был прав. Я вдруг поняла, что легко быть бесстрашной, когда нет никакой опасности; легко верить во всякие пророчества, когда сидишь на залитой солнцем поляне. И куда труднее – когда приближаются головорезы и земля сотрясается под копытами их лошадей.

– Я Храбрый Воин! – прошептала я. – Я! И никто другой!

А небо было таким чёрным, а буря – такой дикой, и между деревьями уже слышались крики.

– Ну идём же, идём! – поторопил меня кролик.

Возможно, я и победила бы Деспота, если бы встретила: сомневаться в истинности пророчества мне не хотелось. Но в нём ни слова не говорилось о том, что произойдёт со мной до этого, и когда я услышала крики, страх перед головорезами сковал моё сердце. Меня пугали их чёрные доспехи и жуткие голоса; пугали их копья, которыми они меня пронзят, их мечи, которыми меня зарубят, и темницы, в которые меня кинут.

Пророчество знало, что я одолею злодея, – но не знало когда. Не знало оно и того, что произойдёт со мной перед этим.

– Беги быстрее! – закричал кролик. – Прячься!