В постели с Райаном

– Мам.

Я опустила глаза и стала нервно теребить ремень своего рюкзака.

Зачем она снова упомянула Уиллоу? Это вызвало у меня горькие, мучительные воспоминания.

– Но я хочу сказать, больше никакого секса.

Она старалась казаться строгой, и она говорила совершенно серьезно, но я чувствовала, что в ее словах не было огонька. Когда прошлой ночью папа вернулся домой, я слышала, как они несколько часов разговаривали. Когда Робби стал ворочаться с боку на бок, я закрыла дверь моей комнаты и включила вентилятор, чтобы заглушить звуки их голосов. После этого я смогла заснуть, а наутро, за завтраком, мама просто сияла.

Она была оживлена, но все же не могла скрыть горечи в глазах. Я видела это, потому что чувствовала то же. Мы все это чувствовали. Я видела это в глазах Робби.

– Маккензи.

Она ждала моего ответа.

Я несколько раз моргнула.

– Что?

– Пообещай мне, что больше не станешь заниматься сексом.

– Никогда? – Я взялась за ручку дверцы.

– Никогда.

Я начала вылезать из машины.

– Да ладно, мам. Ты знаешь, что я не могу пообещать этого.

Она нахмурилась.

– Маккензи! Не закрывай дверь, пока.

Я захлопнула дверцу, потом наклонилась и посмотрела на нее с делано оживленной улыбкой.

– Я люблю тебя. Береги себя. Желаю вам с Робби хорошо провести время.

– Маккензи! – снова крикнула она, но я уже отошла от машины и направилась к Райану. На ступеньках школы стояло много народу. Некоторые просто разговаривали, несколько школьников катались на скейтбордах.

Обычно я не входила в школу с парадного входа. Парковка располагалась позади здания, так что там должно было быть много народу. Но и возле парадного входа народу было немало, так что мы с Райаном не смогли бы поговорить по душам, на что, я знала, Райан рассчитывал.

И именно из-за этого предстоящего разговора я не могла так долго уснуть накануне.

Райан привалился к стене и кивнул моей маме, когда она проезжала мимо нас.

– Твоя мама не работает сегодня?

– Робби дома, так что она взяла отгул. Она спросила утром, не нужно ли меня подвезти.

Он кивнул.

– Значит, тебя нужно будет отвезти домой после уроков?

Он повернулся ко мне, опершись плечом о кирпичную стену здания школы.

Это было так странно, и я нахмурилась.

– Что?

Он выпрямился, и мне почудилось, что он оказался еще ближе ко мне.

Рюкзак висел у меня за спиной, и я стала теребить ремень, как я делала это в машине. Я нашла свисавшие концы ниток и стала машинально обрывать их.

– Я получила твое сообщение вчера вечером.

– Которое? Я послал тебе четыре сообщения.

– Я получила их все.

Он на мгновение замолк.

– Понимаю.

Нет. Нет, он не понимал. Он насторожился, и я могла лишь гадать, по какой причине. Но я знала, что он понятия не имел о том, что со мной творится.


Я сделала глубокий вдох, словно мне не хватало воздуха.

– Ты не знаешь. Ты не знаешь всего. Я получила твое сообщение, и я… – Как я могла это объяснить? Я даже не знала, есть ли для этого подходящие слова. Но мне все равно нужно было попытаться. – Я пока не могу ответить тебе.

Он поднял брови.

– Что ты имеешь в виду?

Я почувствовала, что у меня горят щеки.

– Ты написал слово на букву «л». И я была счастлива прочитать это, но так нечестно. Я… я за тобой не успеваю.

Он оперся рукой о стену и склонился надо мной, а я сделала шаг назад и прижалась спиной к стене. Я нервно сглотнула, потому что внезапно у меня пересохло в горле. Его ореховые глаза пристально смотрели на меня, и в них загорелся огонь.

Боже.

Я забыла, какой он высокий.

– Ты что, еще вырос? – спросила я, с трудом переводя дыхание.

На его губах появилась улыбка, и он склонился надо мной. Он все еще опирался рукой о стену над моей головой, и его губы почти касались моих.

Я забыла, что хотела сказать, и облизнулась.

– Райан.

– М-мм? – Он, не отрываясь, смотрел на мои губы.

Я положила руку ему на грудь и слегка оттолкнула его.

– Я не в состоянии думать, когда ты так близко.

Он обнял меня свободной рукой за талию.

– Это плохо?

Он не отстранился от меня. Я чувствовала, как вздымается его грудь, а мускулы напряглись.

Он был так же взволнован, как и я.

– Ты оставляешь за собой право ответить мне, когда будешь готова?

– Да. – Я снова кивнула, пытаясь сосредоточиться. Я вспоминала, как он в первый раз поцеловал меня на студенческой вечеринке. И как он снова целовал меня у нас на цокольном этаже. И что я чувствовала, когда он проник в меня. – Я сейчас в таком раздрае.

Он тихо рассмеялся, и – о господи! – даже это показалось мне интимной лаской.

– Райан, – пробормотала я.

– Да? – Он еще ниже склонился надо мной.

Я закрыла глаза, потому что чувствовала его близость, его дыхание на моей щеке. Я чувствовала, как он напрягся, сдерживая себя, и я не смогла устоять. Я начала водить большим пальцем по его груди. Это было лишь легкое прикосновение, но он застонал.

– Хочешь продолжить в каком-нибудь другом месте?

Да! Но я вздохнула:

– Я пообещала маме, что не буду сбегать с занятий.

– И это важно.

Да, это было важно. Стоп, он что, соглашался со мной?

Я открыла глаза, и его лицо было совсем рядом с моим. Если бы я пошевелилась, он уже целовал бы меня.

Что я сказала ему? Это было так важно, слишком важно, чтобы можно было промолчать.

Я была в раздрае. Да. Вот так.

Я откашлялась и начала все снова.

– У меня дома все понемногу налаживается. Не знаю, надолго ли и что произойдет дальше, но я была не в себе. – Это все еще было так. Горечь никуда не исчезла. Я по-прежнему тосковала по ней. Я поспешно продолжила, опасаясь, что эта горечь заставит меня разрыдаться в его объятиях: – Я пытаюсь сказать тебе, что… – Я сильнее прижалась к стене, отодвинувшись от него на дюйм, и посмотрела ему в глаза. – Когда я отвечу на твое сообщение, я сделаю это не потому, что ты прислал его мне. Я хочу чувствовать это, я хочу, чтобы это было осознанно с моей стороны, и я хочу…

Его взгляд потух.