В рассветный час

– Да. – Она смотрит серьезно. – Я не подведу тебя. Я не настолько глупа.

– Думай я, что ты глупа, я не вызвал бы в столицу именно тебя, – улыбается Дейн.

И они входят в огромный зал, следом тянется свита – вернее, телохранители. Дейн думает, что с Ксенной должны быть еще две-три девушки и вдобавок замужняя дама почтенных лет… Негоже знатной леди появляться без наперсниц! Но где их взять? Вызвать из дома он уже не успевал, а нанятым не слишком-то доверял. Опять же лорд Кервен ничего не сказал об этом, так, может, не настолько оно и важно?

Впрочем, поздно уже рассуждать: распорядитель объявляет их имена.

Что дальше? Ксенна крепко держится за его локоть, растерявшись в веселом шуме и пестром водовороте нарядов, да и сам он чувствует себя не лучше.

– Кого я вижу! Мой любезный лорд! – выручка приходит неожиданно.

По счастью, на таких праздниках позволены некоторые вольности, и можно не называть собеседника полным титулом. Этого Дейн прежде и вовсе не знал, хорошо еще, решил освежить в памяти этикет.

– Я уже не чаял дождаться вас! – продолжает лорд Ниорис. – Представьте же меня своей очаровательной спутнице!

– Лорд Южных земель, – говорит он Ксенне и поворачивается к коллеге. От сияния его улыбки может пойти голова кругом и у взрослой дамы, не говоря уж о юной девушке, и Ксенна не исключение. – Моя племянница, леди Ксенна.

– Безмерно счастлив видеть вас, миледи. – Ниорис склоняется в изысканном поклоне, едва прикасаясь к пальцам девушки, та отвечает реверансом. – Признаюсь, когда ваш дядюшка заявил, что вы с ним одно лицо, я вообразил нечто ужасное…

– Почему ужасное? – срывается у Ксенны.

– А вы обращали когда-нибудь внимание, как милейший лорд Данари выглядит в глубокой задумчивости? – Ниорис корчит уморительную рожу.

– Неправда, милорд, я много раз видела его в такие минуты, и никогда он не выглядел настолько… настолько…

– Нелепо, – подсказывает Дейн, радуясь уже тому, что Ксенна хотя бы не немеет перед новым знакомцем, как это обычно случается с ним самим.

– Верно. Я перепутал, приношу свои глубочайшие извинения, – с досадой говорит Ниорис. – На самом деле лорд Данари, когда грезит о чем-то на заседании Совета, то есть, конечно же, обдумывает важные проекты, выглядит вот так!

На этот раз у него действительно получается похоже: лицо теряет всякое выражение, глаза стекленеют, взгляд устремляется куда-то сквозь собеседников…

– Я что, в самом деле настолько пугающе смотрюсь со стороны? – невольно спрашивает Дейн.

– Я привыкла, милорд брат мой, а вот посторонним, наверно, с непривычки бывает не по себе.

– Точно подмечено, миледи, – смеется Ниорис, и его живая мимика резко контрастирует с недавней застывшей маской. – Признаюсь, первые несколько заседаний, на которых присутствовал милейший лорд Данари, я провел как на иголках.

– Это почему же? – хмурится Дейн.

– Так ведь непонятно было, чего от вас ожидать, мой дорогой лорд! Кто вас знает: созерцаете вы нечто внутри себя, не обращая внимания на происходящее вокруг, или же вошли в подобие боевого транса и сейчас придется прятаться от вас под столом? Хотя нет, лучше за лордом Кервеном, – добавляет южанин, поразмыслив, – он заметно прочнее.

– Неужели?

– Да, стол на моей памяти трижды улетал… гм… прочь. Если присмотритесь, сумеете разглядеть, где обновляли кладку после того, как в стене образовалась очередная дыра. А вот лорда Кервена еще никто не сумел выкинуть в окно, хотя, думаю, многие пытались.

– Ты уверял, что заседания Совета невероятно скучны, – Ксенна смотрит на Дейна с укоризной, – а оказывается…

– Поверишь ли, я не застал ничего подобного, – честно говорит он. – Хотя… Да, иногда опасался прежнего лорда Западных земель, но все как-то обходилось.

– Конечно, обходилось, мой любезный лорд: нашему председателю надоело чинить стены, и он предпринял кое-какие меры против, скажем так, спонтанных выбросов агрессии со стороны некоторых участников Совета, – ухмыляется Ниорис. – И очень кстати, потому что наш прекрасный лорд Сейтен, равно как и его предшественник, не отличается долготерпением. Вы же помните, как он впервые явился на заседание, разве нет?

– Вроде бы тогда ничего не произошло…

– Потому и не произошло, что защита работала. Если бы он сорвался в зале Совета, нас с вами пришлось бы соскребать со стен. Милейший Сейтен намного сильнее прежнего лорда Западных земель, а вот терпения у него тогда не было ни на песчинку. Ну да что взять с подростка!

– Ты говорил, это очень спокойная должность, милорд брат мой, – сердито говорит Ксенна, – а теперь выясняется, что тебя могли убить в любой момент?

– Не в любой, миледи, поверьте, – вместо Дейна отвечает Ниорис. – Ну кто позволит бесконтрольно убивать владетельных лордов прямо в королевском дворце?

Дейну кажется, будто слово «бесконтрольно» он выделил особенно, и Ксенна тоже это понимает. К счастью, ни о чем больше не спрашивает: понимает, что такие разговоры мало похожи на светскую беседу.

– Что мы все о делах и о делах? – говорит Ниорис. – Кажется, я совершенно позабыл о приличиях и не сказал миледи, что она ослепительно хороша в этом вызывающе немодном наряде и напоминает луговой цветок? Колокольчик или что-то подобное – у меня на родине луговых цветов нет, а ваших я и не знаю…

– Благодарю, милорд, – отвечает Ксенна, мгновенно вспыхнув.

– Милейшая леди, отчего вы рассердились? – тут же спрашивает он. – Взгляните по сторонам и поймете, что «немодный» в данном случае – комплимент. Мало кто может позволить себе так эпатировать публику… Нет, я знаю еще кое-кого, но это далеко не дебютантка. И, кажется, я не ошибусь, если скажу, что к вашему наряду приложила руку старая Сельви.

– Откуда вы…

– Моя прелестная леди, я знаю все… или почти все обо всех в столице – это часть моих служебных обязанностей, как бы неприятно это ни звучало. Я отлично знаю, что ваш добрейший дядюшка нанимал модистку, переплатив ей впятеро, чтобы она успела обшить вас к балу. И что же я наблюдаю? Вовсе не любимые ею кружева и банты, способные даже из самой стройной девушки сотворить подобие праздничного пирога, украшенного взбитыми сливками и засахаренными цветами, а простой и четкий силуэт, как нельзя более выгодно подчеркивающий вашу – сейчас, кажется, меня ударят! – диковатую красоту…

Ниорис прав: среди пышно одетых дам и девиц Ксенна выглядит полевым цветком, случайно проросшим на ухоженной клумбе, и именно это притягивает к ней взгляды. Старуха Сельви недаром взяла золото – шила день и ночь напролет, порой вовсе не примеряя на Ксенну, дескать, одного раза ей достаточно, не промахнется. И вот результат – кажется, Дейн видел подобные платья на старинных гравюрах, но представить себе не мог племянницу на балу в чем-то подобном: такое носили сотни лет назад.


Скажут, наверно, что в Восточных землях безнадежно отстали от последних веяний моды. А может, что лорд Данари решил эпатировать публику, нарядив вот так свою спутницу не на какой-нибудь костюмированный бал, а на грандиозный прием. Или…

Он не хочет даже предполагать, что изобретут придворные сплетницы, знает только, что Ксенне идет ее новый наряд. Не стесняет движений, не скрывает ее истинной красоты, а лишь подчеркивает, как и прическа, – Ксенна распустила золотые локоны, и они, право слово, ничуть не хуже шлейфа…

– А я, любезный лорд, как и собирался, последовал вашему примеру, – говорит вдруг Ниорис, и Дейн приходит в себя.

– О чем вы?

– Сейчас увидите…

Южанин отступает в сторону, оглядывается, но там никого нет, кроме какой-то случайной леди.

– Опять пропала, будь она неладна! – шепотом говорит он. – Эй!.. Живо ко мне! Цып-цып-цып… Ах вот ты где!

За его широкой спиной вдруг оказывается невысокая девушка, совсем юная, моложе даже Ксенны. Она похожа на лорда Ниориса, только намного симпатичнее, конечно: у нее лицо сердечком, губы – тоже сердечком, очаровательный смуглый румянец, брови высокими дугами, а под ними – чудесные блестящие черные глаза. На девушке темно-синее платье, богато расшитое золотом и рубинами, варварская роскошь, так идущая южанам, на голове золотая сетка, усыпанная драгоценными камнями, из-под нее до пояса ниспадают густые кудри. Улыбка у нее одновременно застенчивая и лукавая, и ее совсем не смущает высокое общество.

– Лорд Восточных земель, – церемонно говорит Ниорис, – леди Ксенна, позвольте представить – леди Фрия. Кем она мне приходится, я не помню.

– Как это? – вырывается у Ксенны.

– Да очень просто… Ты мне кто? – обращается Ниорис к своей спутнице.

– С вашего позволения, я восьмая дочь вашей третьей матушки, – отвечает та.

– Да? Я думал, четвертой! – смеется он. – Одним словом, сестра. Выбрал самую молчаливую, остальные трещат как сороки!

– Рад знакомству, – Дейн кланяется маленькой леди, а та с любопытством смотрит по сторонам, ей явно не терпится присоединиться к веселью.

– А вот и лорд Западных земель, – замечает Ниорис. – Как обычно, непонятно, зачем явился. Вы хоть честно не приходили… Пойду представлю ему Фрию, вдруг он испугается, увидев меня в женском варианте?

Лорд Сейтен в самом деле мрачно стоит у окна. Вид у него такой, что, кажется, не будь на нем перчаток, он начал бы грызть ногти. Он один, без дамы, но угнетает его явно не это.

– Любезный лорд, берегите племянницу, – негромко говорит Ниорис, прежде чем отойти. – Если вы не в курсе, сообщаю: принц обожает блондинок!

– Благодарю за совет, – улыбается Дейн и тут же забывает о нем, потому что в зале появляется лорд Кервен с кузиной. – Идем, Ксенна. Я представлю тебя еще кое-кому…

Лорд Северных земель благосклонно, но без особого интереса взирает на Ксенну, а Дейн может смотреть только на леди Гиденну. Та доброжелательно здоровается с его племянницей, улыбается ему, но почти сразу же отходит, увидев, должно быть, знакомых.

– Что ж, не я одна одета сегодня немодно, – говорит Ксенна, рассмотрев наряд леди Гиденны. – Но ведь наверняка скажут, что я подражаю ей, ведь так?

– Нет, у вас платья совершенно разных эпох, – отвечает Дейн. – Взгляни лучше на эту гостью: вот кто одет совершенно… гм…

– Не как принято, – помогает племянница.

Дейн слышит восторженный голос лорда Ниориса: «О Великий Нид, какая женщина!» – это явилась герцогиня Баар-Хелла Заара орн Граршаайн. Даже ради праздника она не изменила траурному – багряному с белой каймой – наряду, но такой наряд выгодно подчеркивает ее необычную внешность. Пожалуй, она может стать победительницей, если кто-нибудь вдруг решит выбрать обладательницу самого старомодного платья: похоже, герцогиня решила одеться так, чтобы уж точно не затеряться в толпе прелестниц… хотя у нее это и так не получилось бы, с ее ростом и статью.

Леди Заара рассержена, это ясно: она должна была стать почетнейшей гостьей, но оказалась на вторых ролях. С ней о чем-то говорит лорд Кервен, и она понимающе кивает, после чего становится самим обаянием. Она внимает Ниорису, который не отходит от юной герцогини: кажется, эта женщина для него достаточно ярка, хотя и не слишком весела. Впрочем, несколько шуток – и леди Заара начинает благосклонно улыбаться кавалеру.

Ну а явление королевы Диса и короля Эррина с наследником Дейн выдерживает с большим трудом – он не переносит церемонии. Они, честно признаться, ввергают его в тоску, но участвовать приходится согласно протоколу. Хорошо еще, сейчас от него и прочих владетельных лордов не требуется ничего, кроме ритуального приветствия и представления ее величеству.

Дейн отмечает, что королева, ровесница их правителя, выглядит очень молодо, и только едва заметная в светлых волосах седина выдает ее возраст, что она красива и наряжена не по возрасту в светлое платье – как раз такое, о котором говорил лорд Ниорис. В облаке белых и золотистых кружев, с ее удивительно изящной фигурой и моложавым лицом королева вполне может сойти за юную девушку, и даже не издали. Выдает ее возраст только взгляд – тяжелый и холодный взгляд хорошо пожившей и многое видевшей на своем веку опытной женщины.

На балу не принято говорить о делах, и король беседует с гостьей о чем-то вполне невинном – их кресла стоят на невысоком, всего в пять широких ступеней, пьедестале, так что венценосных особ хорошо видно если не из любой точки большого зала, то из многих. Шпионы всех мастей вьются рядом, изображая светскую суету и запоминая каждое слово, каждый жест и взгляд. Наверняка среди них предостаточно людей Ниориса, думает Дейн, а не только Кервена, не говоря уж о тех, кто работает на других персон…

Принцу вскоре становится скучно, и он покидает отца и королеву Диса, отправившись развлекаться – это ведь в честь его дня рождения устроено празднество!

Пары кружатся в танце, а Дейн с племянницей стоят в стороне: танцевать с родственниками, конечно, возможно, но не принято. Он снова видит в отдалении леди Гиденну, беседующую с какими-то дамами, но решиться на что-либо не может. Легко лорду Ниорису, уже увлекшему в круг танцующих леди Заару! Легко принцу, привыкшему к дамскому вниманию: вот он как раз глядит на леди Гиденну…

– Какая она… – тихо говорит Ксенна, и Дейн вздрагивает. – Это из-за нее ты решил прийти на праздник?

– Тебя не обманешь…

– Я по сравнению с ней – деревенская девчонка, – шепчет Ксенна, и на глазах ее показываются слезы. – Хотела бы я быть такой, как она!

– О чем ты? – Дейн берет племянницу за руки, тревожно всматривается в ее лицо. – Ты чудо. Ты совсем другая, зачем тебе быть как она? Вы с ней будто звездный луч и солнечный зайчик! Как… подснежник и полевой колокольчик!

– Ты отвратительный поэт, милорд брат мой! – невольно улыбается Ксенна. – Иди же, пригласи эту леди на танец, пока тебя не опередил тот юноша!

– Тот юноша, к твоему сведению, наследный принц, – смеется Дейн. – Ты что, проглядела и прослушала церемонию приветствия? И на кого смотрела, а?

– Представь себе – на тебя, милорд брат мой! Все опасалась, как бы ты не споткнулся и не рухнул носом в декольте ее величества… или не загремел с лестницы, наступив на собственный плащ, когда вы спускались спиной вперед… Почему, кстати?

– Потому что к венценосным особам не полагается поворачиваться задом, это неприлично, – машинально отвечает Дейн. – И, знаешь, я вовсе не до такой степени неуклюж…

– Довольно болтать! Иди скорее!..