Владелец моего тела

Адам вновь погладил скользкий вход в тело, вырывая из груди длинный стон.

– Мне…

Со всхлипом, на одном дыхании, забывая про мир, про кабинет, про сущность мужчины, чьи прикосновения водили меня по границе чувственного безумия:

– Кончить, Адам!

Резко, до упора, нажимая на нужную точку, и я выгнулась в сильных объятиях, дрожа и выстанывая свое наслаждение ему в губы. Он целовал меня жадно, страстно. Так, словно это было последнее, что мы сделаем в этой жизни, и лихорадочно врезался в меня, вызывая в теле все новые и новые волны наслаждения, начисто сносящие крышу.

Я не знаю, сколько мы сидели вот так вот. Он, поглаживая мое бедро и медленно, томно целуя, словно не в силах оставить губы в покое. И я не могла поймать за хвост реальность и вернуть себя в нее.

– Это был оргазм детка, – хрипло прошептал на ухо Адам, прикусывая мочку, и, коснувшись все еще мокрым пальцем моих губ, дополнил: – А это вкус возбужденной женщины. Сладкий, манящий… Твой. Со мной ты такая, Фелисити, слышишь меня?

Я слышала. Смотрела на него и не понимала, что же теперь делать.

После… после такого вот!

Адам все решил за меня. Поднялся сам, помог встать мне, спокойно уселся на свое рабочее место и невозмутимо произнес, глядя на графики на экране ноутбука:

– А ты умница. Заработала почти четыре тысячи. Не разочаровала, Фелс, – Адам посмотрел на меня и добавил: – Деньги я тебе отдам при следующей встрече.

– С-с-спасибо, – срывающимся от недавно пережитого оргазма голосом ответила я.

– Не за что, – со всевозможной любезностью заверил Браун и, подхватив с пола мою сумку, встал, а, приблизившись ко мне, запечатлел на губах долгий, властный поцелуй, после потянув все еще пребывающую в шоке меня к входной двери.

Открыл замок и, передав сумку, открыл вход передо мной.

Я нервно переступила, с ужасом осознавая то, что на мне нет белья, и, прикрыв створку обратно, залилась краской, прошептав:

– Отдайте трусики!

Адам медленно и довольно улыбнулся, привлек меня к себе, сжав ягодицу, и протянул:

– Вечером заберешь, Фел.

Дверь вновь открыли и подтолкнули меня, выставляя из кабинета.

Я стояла в коридоре, мимо прошел кто-то из попечительского совета, а я все никак не могла прогнать с лица краску и унять дыхание.

Что же он творит? Как так можно вообще?!





Глава 9




/Адам/

Я искренне считал себя самым терпеливым человеком на свете.

Когда-то считал. Теперь же понял, что мое терпение готово лететь ко всем чертям, потому что рядом с ней крышу сносило покруче любого торнадо.

Я почти разложил эту девочку у себя в кабинете.

Ключевое слово "почти", но я, черт возьми, сделал это. И, кажется, наконец сдвинул дело с мертвой точки.

Потому что Фелисити кончила.

Демоны внутри меня самодовольно заурчали, теша мое мужское самолюбие, ведь я смог довести Фелс до этой грани, а тот второй… женишок, мать его, нет.

И она стопроцентно не притворялась. Стоны можно подделать, но трепет тела, силу мышц, туго сжимающихся вокруг моих пальцев… О нет! Такое подделать невозможно.

Моя Фелс! Моя и только моя!

Где-то внутри щелкнуло чувство собственности, словно поставив на девчонке клеймо. Потому что после произошедшего я еще больше уверился в мысли, что первым у нее должен быть именно я.

Чтобы не какой-то там Эш-ш-штон порвал ее киску своим неумелым членом после свадьбы, а я нежно вошел и довел Фелс до экстаза. Провел девочку через все фазы от острой боли до не менее острого наслаждения.

Похоже, это станет моей идеей фикс на ближайший месяц, ведь при одной мысли о ней живот сводило от тугого желания, а разум плыл.


Я достал из кармана трофейные трусики Фелс. В розовый горошек, подумать только. Повертев их в руках, я в очередной раз поразился сумасшедшим чертям, живущим в моей голове. Потому что вот это обыкновенное простое белье я находил дико заводящим. Не шелково-кружевные комплекты с миллионом шнурочков, застежек или бантиков, а вот эти скромные трусы. Точно больной.

И в то же время, какая разница, что одето на желанной женщине? Хоть панталоны. Главное ведь то, что под ними.

Я попытался вернуться к работе, долго смотрел на биржевые сайты, пока откровенно не психанул.

Какие, к чертям, котировки, когда член стоит в штанах колом?!

Я свернул все окна и выключил ноутбук.

А ведь моя яблочная девочка молодец. Действительно заработала нужные для себя деньги, грамотно использовав шанс.

Признаться, я очень боялся разочароваться. Потому что для работы в мире финансов мало обладать энциклопедическими знаниями да иметь диплом с отличием. Нужна еще и интуиция. Чутье, что брать, что продавать, а главное, когда. И у мисс Томпсон оно было.

Глядя на нее сегодня, я был уверен, что через пять лет она станет удивительной. Успешным специалистом, ведущим аналитиком, красивой женщиной, притягивающей взгляды, а главное… страстной любовницей.

В этом я сегодня убедился. Она сможет все это, когда выбросит из головы мусор в отношении секса, которым тщательно ее забивала.

Подумать только, она решила, что фригидна!

Чушь какая!

Что можно делать с молодой красивой девушкой, если она после этого крест на себе поставила? Насколько нужно быть неумелым идиотом, чтобы так накосячить?

Хотя в уме я тут же прикинул примерные сроки и сразу же иронично хмыкнул.

Сколько им тогда было? Лет по семнадцать. А много ли ты сам умел, Адам Браун, в этом возрасте?

Давай будем откровенны хотя бы с собой. До Клары у тебя было достаточно баб для тренировки, да и с бывшей невестой все получилось тоже не сразу. Ты упрямо работал над этим несколько месяцев, пока не достиг полного успеха.

Так что даже сейчас с Фелс рисковал сесть в глубокую лужу. Женщины не кирпичи, у которых шесть граней, и те простые и прямые.

Женщины – это арфы с тысячей струн, каждая из которых требует точной настройки, и уж точно не с каждым музыкантом такая арфа зазвучит.

И то, что Фелс звучала именно со мной, это заводило… а-р-р… не знаю, сколько еще вынесу рядом с ней и без собственной разрядки. Но надо терпеть.

Все должно происходить постепенно. Сегодня она была на пике эмоций, значит, нужно дать ей время свыкнуться с этими ощущениями, а после начинать дальше расширять горизонты… Ничего ведь страшного не случится, если в следующий раз она, скажем, потрогает мой член…

Главное – настроить девушку на нужный лад, подготовить к этим действиям.

С этой мыслью я вышел из рабочего кабинета и отправился к автомобилю, планируя на сегодняшний вечер просмотр очередного фильма, еще немного объятий, более смелые поцелуи.

А дальше как карты лягут…





Глава 10




/Фелисити/

Незаметно учебная неделя подошла к концу, впереди были два выходных дня и полная неизвестность.

Этим утром, прежде чем посадить в такси, Адам сказал, что вечером меня ожидает сюрприз.

Терпеть не могу сюрпризы… Особенно если учесть все обстоятельства, творящиеся в моей жизни.

С нами творилось не пойми что, и контролировала я этот процесс слабо. Потому что все как-то резко изменилось.

Теперь каждые вечер и ночь я проводила у своего преподавателя. К четвергу меня уже совсем не пугала перспектива опять явиться к нему в квартиру. В шок привело совершенно иное: когда складывая очередные вещи из дома в сумку, я захватила с собой бутылку шампуня, а после поставила ее у него на полку в ванной, туда, где уже стоял стаканчик с зубной щеткой, лежала расческа и мелочи из косметики.

Складывалось ощущение, будто я к нему переезжаю, по частям перетаскивая свои вещи.

Более того, теперь я совершенно не пугалась проявлений то ли нежности, то ли посягательств со стороны Брауна. Он мог пройти мимо и шлепнуть меня по попе, заставив ойкнуть, а уже в следующий миг беззастенчиво сминать мой рот в поцелуе. И пусть я замирала, пыталась изобразить несогласие, но уже через несколько мгновений поддавалась и отвечала на ласку.

Наверное, я порочная дрянь, если так поступаю, но мне с каждым разом все больше и больше нравилось с ним целоваться, а вот совесть в душе скреблась все чаще и чаще. Потому что я не знала, как посмотрю в глаза Эштону, когда тот вернется.

Одно дело быть жертвой, которую использовали для уплаты чужого долга, и совершенно другое, когда жертва получает удовольствие от процесса. Сейчас это происходило со мной, заставляло стыдиться и краснеть от воспоминаний того, что творил со мной Браун у себя в кабинете. О его языке у меня между ног, пальцах внутри и чувстве эйфории, которое накрыло после.

И мне невольно хотелось повторения, но Адам больше даже поползновений не совершал в этом направлении, все ограничивалось легкими поцелуями и поглаживаниями.