Война ночных охотников

-Скоро? – переспросила охотница.

-Очень, - подтвердил Треш. – Новости узнаем быстро. Быстрее крыс.

-Это как же? – удивилась Лена.

Крысюк посмотрел на нее выпученными черными глазами, шевельнул усами, а потом достал маленькой лапкой из кармана своей кожаной куртки мобильный телефон. Старый, с огромными кнопками, весь потертый. Но вполне рабочий.

-Тут сигнал, - с легкой укоризной прошелестел он. – Хороший.

Лена хмыкнула. В самом деле – она сама сотню раз созванивалась с Трешем. Конечно, он давно научился пользоваться телефоном. И его номер есть у Григория. Если он выберется, то, наверняка, первым делом позвонит на знакомые номера. Правда, есть шанс, что Трешу он позвонит в последнюю очередь. С другой стороны… Если Кобылин будет с ним и все расскажет, то, может и в первую. Будем надеяться.

-Лен! – позвала Вера. – Лен!

Охотница поднялась с колен, обернулась и медленно подошла к лежанке у мангала. Вадим, в своем человеческом образе, сидел на куче тряпья, по пояс замотанный в какую-то старую шубу. Его обнаженный торс блестел от пота. Лена, опускаясь на одно колено, невольно скользнула взглядом по его плечам. Левое покрывали огромные белые шрамы, похожие на щупальца кальмара. Одно, самое толстое, спускалось на грудь, шло к животу.

-Привет, - тихо сказала она, протягивая руку. – Ты как?

-Жить буду, - хрипло отозвался проводник и слабо улыбнулся.

Его лицо было бледным и очень человеческим – никаких нависающих бровей, никакой выставленной вперед челюсти и маленького лба громилы. Ничего такого, чем обычно щеголял бывший проводник, игравший роль тупого качка. Похоже, ему пришлось несладко, и он не тратил дополнительных сил на поддержание грозного облика.

Лена коснулась его ладони, прижатой к шубе, похлопала по пальцам, надеясь, что это сойдет за знак одобрения. Вера, сидевшая на тряпках рядом со своим любимым, тихо вздохнула.

-Подземники выгнали серебро из тела, - сказала она и покачала головой. – Не представляю, как им это удалось. Восстановление тканей уже началось, но идет медленно.

-Может, будет быстрее, если перекинуться? – спросила Лена.

-Не, - Вадим покачал головой. – Наоборот. Так медленней. Но надежней.

Вера засопела и покосилась на огромный шрам.

-Его почти пополам разорвало, - мрачно сказала она. – Уроды. Я не верила Трешу, пока своими глазами не увидела…

Вадим легонько толкнул ее плечом, снова улыбнулся. Вера тут же встрепенулась.

-Ты лежи, - сказала она, отталкивая его руку. – Давай, тебе лежать надо!

-Да уж на всю жизнь належался, - отмахнулся проводник, но все же откинулся на спину, зарываясь в тряпье.

Охотница заметила, что на его лбу выступили капли пота, а на щеках появился румянец. Похоже, проводника лихорадило. Это плохо?

-Вер, - позвала она. – Слушай, может надо за лекарствами какими сходить?

-Не надо, - отозвался Вадим. – Все что нужно есть у Треша.

Подземник, услышав свое имя, подобрался ближе, уселся рядом с Леной, глядя блестящими глазами на оборотня.

-Полчаса, - сказал он. – Лекарство.

-Да, да, - раздраженно отозвался Вадим. – Через полчаса выпью эту дрянь, которой наварили твои крысеныши. Хорошо, что я оборотень. Был бы человеком, загнулся бы от одного запаха.

Вера ухмыльнулась, потом протянула руку, тронула плечо подземника.

-Треш, - позвала она. – Спасибо. Еще раз спасибо. Ты нас опять спасаешь.

Крысюк шевельнул усами и Лена, давно научившаяся читать его эмоции, поняла, что это ухмылка. Треш поднял маленькую лапку, коснулся длинных пальцев оборотницы.

-Город, - тихо сказал он. – Охотники. Семья.

-Кстати, - подал голос Вадим. – Вер! Что там снаружи происходит, а? Треш толком ничего не рассказывает, все урывками. Что там творится? Чем драка то кончилась? Как вы уцелели, где Гриша? И что там с Кобылиным?

Вера вопросительно глянула на Лену, но та лишь замотала головой.

-Не, - сказала она, устраиваясь на обрывке грязного одеяла поближе к мангалу с тлеющими углями. – Давай ты.

-Ладно, - сказала оборотница. – Только не перебивай!

Лена тяжело вздохнула, прислушиваясь к волнам боли, перекатывающимся по телу. К ушибам, растяжениям, синякам и ссадинам добавилась боль от стертых новой обувью мозолей. Терпимо. Сойдет. Всяко лучше, чем простреленная голова или разорванное пополам тело.

Слушая тихое бормотание подруги, она прикрыла глаза и провалилась в темноту.



***






Глава 26




***



Кобылин вел машину осторожно, придерживаясь всех правил, какие только помнил. Ему не приходилось задумываться об управлении – тело, казалось, все делало само. Его задачей было усмирять собственные конечности, так и норовившие бросить старый жигуленок в крутой вираж на полной скорости.

В салоне было тихо. Григорий провалился в тяжелый сон, напоминавший забытье, едва только устроился на заднем сиденье. Алексей лишь иногда бросал взгляд назад, чтобы убедиться, что все в порядке. Тот сосредоточено сопел носом, дергал ногой, но глаз не открывал. Похоже, ему стало лучше – если судить по цвету лица.

Осторожно сжимая руль, Кобылин вел машину в правом ряду, стараясь не дергать ее, и аккуратно объезжал все ямы. Грише нужно было выспаться. А ему – подумать.

Лениво посматривая на пролетающие за окном заборы и деревья, Алексей пытался рассортировать новые воспоминания, так мешавшие ему во время штурма. Главное – он вспомнил Гришу. И того Гришу, что был в самом начале, того кто прикрывал ему спину. И того Григория, кто передавал ему приказы Ордена. Разные люди. Даже сейчас Борода оставался для него шкатулкой с секретом. Он, конечно, что-то скрывал. Много чего скрывал. Но это был Гриша. Тот самый.

Кобылин нахмурился, вспоминая их жаркие споры о работе в Министерстве. Да, сейчас это выглядело по-другому. Нет, Алексей по-прежнему считал, что лучше бы Гриша ему все рассказал. Он был неправ, собираясь использовать друга как пешку в большой игре. Это было неприятно. Но теперь – более понятно. Борода пытался сохранить мир в городе, удержать от развала Орден и спасти своих людей. А Кобылин пытался спасти мир. Весь. Он преследовал эту проклятую бессмертную тварь, сидевшую в подземной тюрьме, пока ее не настиг. И тогда…

Алесей бросил быстрый взгляд в окно. Что тогда? Он сражался. Он умер. Но теперь он жив, а бессмертная тварь мертва. Что произошло там, на разгромленной кухне? Это важно. Почти так же, как Линда.

Линда.

Откинувшись на спинку сиденья, Кобылин раздраженно глянул на себя в зеркало заднего вида. Он помнил Линду. Как силуэт. Как второстепенного персонажа. Они, кажется, встретились на каком-то приеме. А потом черноволосую взяли в заложники, и ему пришлось вытаскивать ее из лап троллей. Как? Зачем? Почему? Неизвестно. Это просто ведьма, которая вроде бы поделилась какой-то полезной информацией. Почему тогда при звуках ее имени его пробирает дрожь, а головная боль становится нестерпимой? И тигры за спиной начинают метаться, словно бешенные, пытаясь вломиться в его многострадальную голову? Чем она так важна? Это просто воспоминание. А вот Даша…

Кобылин хмыкнул. Дашу он помнил. Девчонка художница с медными волосами. Пророчица. Это она дала ему картинку с троллями, предсказав сражение в подвале. И его смерть.

Руки дрогнули и жигуленок вильнул. Борода тихонько застонал во сне, а Кобылин выругался сквозь зубы. Он чувствовал себя как после хорошей пьянки. Кое-что помнишь хорошо, а что-то как в тумане. И, главное, знаешь, - было что-то еще, что-то важное, смертельно серьезное. Но никак не поймешь – что именно. И это бесит! Можно попробовать нырнуть в память тех, кто прячется за спиной, но… Кобылин боялся открывать эту дверь. Он только-только научился отгораживаться от страшного мира, раскинувшегося за его плечами. И не горел желанием снова услышать всех тех, кто скрывался в черной бездне. Он боялся снова потерять себя, раствориться среди безымянных душ, стать одним из серых дымов, мечущихся над черными, как смоль, прудами…

Помотав головой, Кобылин сжал зубы и надавил на педаль газа. Нет. Разберемся уж как-нибудь сами. Не стоит заигрывать с той стороной. Иначе…

Словно наяву перед его взором появилась хрупкая фигура девчонки в драных джинсах. Ее волосы были черны как смоль – кроме единственной белой пряди. Сердце Алексея заколотилось, пытаясь выскочить из груди. Он знал, кто это. Они встречались. И ничем хорошим это не заканчивалось. Но она, вроде, присматривала за ним. Где же она сейчас? Почему не явилась на этот раз? Вроде бы, поводов для подобного визита было достаточно.

Гриша издал мощный рык и закашлялся. Бросив взгляд в зеркало, Кобылин увидел, что бывший координатор приподнялся на заднем сиденье и растирает ладонями лицо.

-С добрым утром, - сказал Алексей.

-Где это мы? – выдохнул Борода, глядя в окно. – О. Кольцо? И только?

-Я не спешил, - отозвался Кобылин. – Тебе нужно было выспаться.

-А надо было поспешить, - мрачно заявил Григорий. – Время нынче на вес золота. Э! Ты куда рулишь то?

-На север, - отозвался Алексей. – К лежке Сани. Там остались девчонки и Треш…

-Не, - выдохнул Борода. – Так не пойдет. Не нужно сейчас соваться к оборотням. Там мы в гостях и лишены возможности самостоятельного маневра. Полагаемся на их доброту, а доброта оборотней, это, знаешь ли…

-А куда? – резко спросил Кобылин, сбрасывая скорость.

-Давай на юг, - объявил Борода. – Надо устроить хотя бы временный штаб. Разобраться, что к чему.

-А девчонки?

-Свяжемся с ними, позовем к себе, - бодро отозвался координатор, вертя головой. – Сворачивай! Сворачивай!

Кобылин послушно крутанул баранку. Он прекрасно понимал, о чем говорит Борода. Если в городе идет борьба за власть, то лучше сохранять независимость. Саня, конечно, брат Веры, и вел себя прилично. Сестру свою он точно в обиду не даст. А кто для него охотники? Временные союзники? Пешки? Разменная монета? Григорий прав. Но Ленка точно будет в бешенстве. И где, кстати, ее драгоценный Петя?

Алексей нахмурился, когда очередная волна воспоминаний пронзила затылок. Да, он помнил этого парнишку. Вспомнил, когда сказал Ленке там, на диване, что уже ничего не будет как прежде. Но тогда он был просто именем в темноте, а теперь… Теперь он вспомнил это студента. И его упрямый взгляд, и карандашный набросок предсказательницы.

-Где охотники? – спросил Кобылин, сворачивая к съезду. – Где твои люди?

Борода сердито засопел.

-Это я и хочу знать, - сказал он. – Мне нужен телефон. Интернет. Связь! И возможность говорить открыто, а не оглядываться на оборотней, торчащих за спиной.

-Как вы вообще до жизни такой докатились? – спросил Кобылин, выезжая на трассу. – В городе настоящая война.

-Вот остался бы, может, и не было бы войны, - буркнул Гриша. – Сам хорош – раз, и нет тебя. Что с тобой случилось?

Кобылин мрачно глянул на дорогу, пропустил огромный джип и осторожно вклинился в поток машин. Если бы он знал, что произошло! Тогда бы все стало намного проще.