Вольный игрок

Граната взорвалась в трёх метрах над целью. Кто-то вскрикнул, вскочил, и лодка перевернулась.

Андрей заставил себя встать и приказал сам себе: «БЕГО-О-ОМ!».

Он побежал, не как спринтер, а как марафонец на последней сотне метров своей дистанции. Андрей ломился сквозь заросли, овраги и упавшие деревья, не разбирая дороги, он не позволял себе останавливаться ни на секунду, ни на один удар сердца.

Ещё он мысленно похвалил себя, что надел боевые перчатки с полными пальцами, так что, продираясь через кусты, он мог спокойно прикрывать лицо и не разодрать ладони в кровь.

Следующим приятным для него открытием стало то, что доставайка неожиданно оказалось непромокаемой, хотя раньше прекрасно пропускала влагу и вообще «дышала». Теперь же с неё буквально ручьями стекала вода, а тепло будто само собой обволакивало тело Андрея. Очень скоро он оказался совсем сухой выше пояса.

Руки в перчатках слушались всё лучше, даже «отключённая» рука. Увы, вместе с этим сильнее ощущался зуд и жжение в районе штрих-кода, будь он не ладен.

«Это подождёт», — решил Казаков, он позволил себе отдохнуть и осмотреться. Небо затянули тучи, даже луны не было видно. Кругом раскинулся лес, но не бурелом, а обычный смешенный лес с не очень густым подлеском. Включать наплечный фонарь и разглядывать всё подробнее Андрей не рискнул, вместо этого он сделал небольшой крюк и вернулся на свой старый след.

Пёр он по лесу, как кабан во время гона, так что при случае отследить его не составит труда. Поэтому Андрей какое-то время простоял в засаде: не идёт ли кто по его душу? Именно простоял, потому что опасался даже к дереву прислоняться, чтобы не сморило.

К счастью, гильдейские таможенники не захотели соваться в ночные леса Умирающей Земли, да и мало кто захотел бы. Например, свежий игрок, который ради своей девушки вписался в очередное приключение.

Андрей вернулся чуть вглубь леса, нашёл небольшую полянку и, включив наплечный фонарь, принялся за работу. Снова пригодились перчатки — обламывать ветки и таскать сучки.

Стуча зубами от холода, Андрей ободрал метра полтора коры с местной берёзки, а потом трясущимися руками запалил спиртовые таблетки. Очень быстро затрещал костёр, давая долгожданное тепло. Казаков с наслаждением стянул перчатки и ботинки, подставив конечности огню. Волшебную доставайку просто расстелил на земле.

Подсохнув, он сдвинул костёр в сторону, нарубил влажного лапника и расстелил его прямо на углях. В эту наскоро сделанную постель он и улёгся с пистолетом в левой руке, в расчёте на то, что зверьё его не станет сразу рвать, а сперва попробует на вкус. Вот он и угостит его свинцом. А если враг будет с огнестрелом и его будет много, то тут уже ничего не поможет.



Проснулся Андрей на рассвете и обнаружил, что лес покрывает средней густоты туман. Возможно, именно он скрадывал все звуки, а может быть, тут всегда царила такая тишина. В этом был и плюс — заметно потеплело. Воздух был свежий, пахло прелой листвой и грибами.

Андрей поднялся, задумчиво покрутил головой. Он вдруг сообразил, что стоит посреди незнакомого леса, наверняка, населённого опасными тварями, о которых он ничего не знает. Каталог, загруженный в его голову, молчал как партизан, а тишина вокруг не сулила ничего хорошего.

Решив не тратить время попусту, Андрей пошёл по течению реки, в том направлении, куда они плыли изначально на барже. После он выйдет к самой воде и там уже сориентируется, как объясняла ему Юля. За неё он не беспокоился: он знал, что в этом лесу она как дома.

Прелая листва пружинила под ногами, густой воздух скрадывал звуки, а туман — очертания вещей. Андрей крепче сжимал винтовку, уверенный, что так просто его никто не возьмёт.

Один раз ему попались следы кабана, довольно крупного, и ещё кого-то похожего на волка. И всё — как будто в лесу больше никого не было, только редкие наросты грибов. Помня встречи с чем-то подобным в подземелье, Андрей обходил их за десять шагов, когда успевал заметить, конечно.

Лес оказался смешанным, причём в разных смыслах. Здесь росли и лиственные деревья, и хвойные, но с одних опала вся листва, а другие всё ещё пушились разноцветным покрывалом листьев. Та же странность происходила и с хвойными деревьями. Андрей никак не мог определить закономерность: совершенно голое и покрытое листвой деревья могли расти бок о бок. Поэтому Казаков сторонился и тех, и других, старался идти по открытой местности с просматриваемыми секторами, хотя в лесу это было не просто.

Как выяснилось, подойти к реке было не так уж и легко: услышав шум воды, он пошёл прямо на него и угодил в такой бурелом, что чуть не порвал любимую доставайку. Пришлось возвращаться тем же путём.

Нет худа без добра, как говорится, только порой добро — это такая новость, от которой у тебя кровь холодеет в жилах.

Андрей злой вернулся на свой старый след, не без труда его нашёл, хорошенько прошёлся по гильдейским таможенникам, из-за которых он тут болтается, а буквально через шаг ему стало не до пожеланий гильдейцам.

Прямо возле отпечатка его протектора в прелой листве был выдавлен след звериной лапы. Огромный. Да не простой, а спаренный — совсем рядом имелась отметина другой лапы, уже не такая чёткая.

Если приглядеться, цепочка следов уходила точно по пути Андрея и оставлена была совсем недавно.

Старинный охотничий приём — хочешь узнать, идёт ли за тобой охота, сделай крюк и пройдись по своим же следам. Андрей сам же его недавно применял, а тут расслабился.

Это могло быть фатальной ошибкой, поскольку след и в самом деле был огромный: больше андреевой ноги, четырёхпалый, с вытянутыми средними пальцами и отставленным большим. Значит, точно не кошка. Тогда кто? Гигантская куница? Андрей помнил рассказы знакомых охотников, что свирепее горностая зверя нет, разве только росомаха. А если она размером с тигра?

Казаков как можно тише поправил винтовку (пульсирующая боль в руке постоянно отвлекала) и осторожно направился вглубь леса.

Туман всё гуще накрывал лес, солнце за облаками почти не было видно. Андрей быстро шагал по опавшей листве, всё отчётливее понимая, что он не знает, куда идти. Пугала даже не возможность заблудиться, — эвакуатор-то вот он, на руке, — а то, что он потерял её.Даже тот факт, что по его следу какая-то тварь может идти, забылся.

Только туман. И ветер, качающий кроны деревьев. Андрей огляделся. А ведь ветра-то не было, но скрип и некое пощёлкивание слышалось. Сталкер поспешно рванул из-под деревьев на более-менее чистое место. Покружился. Туман, зараза! Верхушки деревьев будто растворялись в медленно плывущей вате.

Настоящая паника от собственного бессилия подступила к горлу. Андрей едва не поддался ей, пробежал шагов двадцать в надежде, что что-нибудь измениться. Как итог — чуть не свалился в овраг метров десяти глубиной, на дне которого клубился тот же самый долбанный туман.

Андрей перевёл дух, собрался

«Спокойно, — сказал он сам себе, — ты силён, ты обучен. У тебя есть охренительная винтовка. До этого в Игре у тебя ни разу не было такой штуки».

Андрей посмотрел на своё оружие: сбалансированное и гармоничное, оно словно излучало мощь — два ствола, боезапасы с патронами и гранатами, прицел. Прицел…

«Вот я дебил», — обругал себя, Казаков.

Всё это время у него имелся прицел с инфракрасным визором.

Активировав тепловой поиск, Андрей взял на прицел верхушки деревьев, поводил винтовкой по округе.

Оп-па! Кажется, нашёл. Вытянутое размытое пятно, будто змея, обвивало ствол дерева. Казаков поудобнее ухватил винтовку («горящая» татушка всё сильнее давала о себе знать), тщательно прицелился и нажал спуск.

Отдача в плечо была словно ударом бойца по капсюлю детонатора. Руку от клейма до плеча пронзила невыносимая боль. Всё охватывающая, словно пламя, она рванулась по спине, а дальше словно впилась в позвоночник.


Если до этого боль была похоже на пламя, то теперь она походила на острую иглу, которая вонзилась в хребет и метнулась выше в мозг.

Андрей дёрнул «Рысь» вверх, в пустую выпустил очередь, потерял равновесие и кубарем полетел по склону в овраг, где-то на середине пути, потеряв сознание.

Пришёл в себя Андрей опять от боли, неловко дёрнул рукой, когда последний раз переворачивался. Он застонал, стискивая зубы, подождал немного, пока с глаз спадёт пульсирующая красная пелена, осмотрелся: мало что изменилось — его окутывал всё тот же белый туман на дне оврага, куда он скатился, под ногами была вязкая грязь. Вставать игрок не спешил. Куда улетела винтовка, он понятия не имел.

Двигать правой рукой в первую очередь не хотелось — она стала пульсирующим сгустком боли. Андрей решил пока оставить её в покое и вынул пистолет, что было непросто сделать левой рукой.

Из тумана донеслось знакомое щёлканье и писк, где-то рядом посыпался песок. Андрей с испуга выстрелил на звук. Эхо далеко разнеслось по округе, заглушая следующие выстрелы.

Казаков к ним не прислушивался, ему пришлось всё-таки поднять правую руку. Эх, жаль, что и в самом деле нельзя вырвать чеку зубами. При желании можно, конечно, но есть риск скорее вырвать зубы, чем предохранитель гранаты.

От нового усилия в клеймо штрих-кода будто углём ткнули. Сжав зубы, Андрей зацепил за большой палец чеку, потянул гранату на себя.

На этот раз, не отвлекаясь на боль, он бросил гранату куда-то в туман.

Бахнуло! Осколки вжикнули и вонзились во влажную землю. Однако взрыв всколыхнул облако тумана. Оно порвалось на куски, будто и в самом деле было из ваты, клочки взметнулись вверх потоком тёплого воздуха.

Андрей успел заметить немного: широкий пушистый хвост серой масти, устремляющийся вверх.

Ему вдруг стало всё очевидно (во время, ничего не скажешь!): это всё ловушка — лесная тварь специально пугает свою добычу, чтобы та падала в ямы с туманом, а там с ней безнаказанно расправляется.

Ну да, Андрей не кабанчик (или кто тут ещё обитает?), с ним просто так не сладишь! Очередным волевым усилием он подтянул «горящую» руку к груди. Ничего, если зверь броситься, он успеет ей закрыться, а обойму всадит в брюхо. Больно будет, но и другой пользы от правой руки всё равно не найти.

Вот только зверь не спешил нападать, а туман медленно стал оседать обратно. Раздумывать времени не было, надо было срочно лезть наверх, на открытую местность, где будут хоть какие-то преимущества.

Легко сказать. Андрей, врубаясь пятками, как ледорубами, и извиваясь спиной, словно змея, начал медленно карабкаться вверх. Он напряжённо вглядывался в облако тумана, пытаясь увидеть черты зверя. Стрелять для острастки не решался, опасаясь, что уже не сможет перезарядить пустую обойму.

В лесу царила тишина, даже облако на земле не колыхалось — то ли зверь так плавно двигался, то ли…

Андрей медленно поднял голову вверх: с края оврага на него смотрела остроносая морда, в маленьких чёрных глазках-бусинках играла неукротимая жажда крови. Тварь раскрыла пасть, блеснули фарфорово-белые клыки, даже на вид острые как иглы.

А секунду спустя, каким-то непостижимым образом, тварь уже летела в воздухе, стремительно приближаясь к Андрею.

Ему оставалось только дать очередь в слепую и откатиться в сторону, пытаясь увернуться. Удар, пусть и вскользь, по голове оглушил, заставил скатиться обратно вниз. Андрей упал в вязкую грязь вместе со зверем. Тот тут же вскочил на четыре лапы, гибкий и стремительный как кнут, он почти сливался с туманом. Изогнувшись перед прыжком, тварь утробно заверещала. И опять — стоило только моргнуть, а она уже летит, рассекая туман, словно дельфин воду.

Андрей успел только приподняться на локте и, превозмогая боль, вскинуть пистолет. И тут громыхнуло. Зверя мотнуло в сторону, будто отбросило этим самым громом! Тварь задёргалась, и в самом деле, как в кнут. Снова раздался гром.

Андрей увидел, как один за другим на боку зверя распускались алые цветы. Тварь заверещала совсем уж немыслимо и затихла, замерев в грязи.

— Юлька!

— Андрей! — девушка бросилась к нему в овраг, увязая в рыхлом песке. — Сейчас-сейчас, — приговаривала она, закатывая рукав.

Андрей же, откинувшись головой в холодную жижу, улыбался. Ему уже было хорошо.

Но волшебный укол лишним не был. Немного переведя дух, Казаков сел, провёл здоровой рукой по щеке Юли.

— Ты цела?

— Да.

— Как меня нашла? По шуму выстрелов?

— А как же ещё.

— Ты всё-таки хорошо стреляешь, там более, в этом молоке.

— Да что там стрелять, я знала, что Эуген на тебя кинется, надо было только упреждение правильно взять.

— А… То есть ждала, пока... ладно неважно. Спасибо тебе. Эуген — эта та тварь что ли? Здоровая.

— Это ещё молодой, взрослый и опытный на тебя бы не полез.

— Приятная новость.

— А тебя на Родине такие не водятся?

— Нет, к счастью.

— Так он же у меня на руке выбит?

— В смысле?! Ласка что ли?