Волшебные искры солнца

– Дашка всегда защищала тех, кто слабее, – вдруг сказал Ярослав с теплотой в голосе.

– Да, – улыбнулась я. – Именно поэтому она мне и понравилась в школе, когда мы оказались в одном классе. Я всегда уважала сильных людей.

Почему-то мы взглянули друг на друга.

– Потому что ты сама сильная, – серьезно сказал Ярослав.

– И ты. Ты тоже сильный, – ответила я, а он лишь покачал головой. Я протянула руку и погладила его по волосам, а Яр поймал меня за запястье и поцеловал, коснувшись теплыми губами костяшек.

– Вы милые, – вдруг вырвалось у Миры, и мы одновременно на нее взглянули. Она смутилась.

– Если кто-нибудь в университете узнает, что между мной и моим студентом что-то есть, я тебя лично придушу.

– Ой, Анастасия Владимировна, говорили, что у вас с каким-то преподом роман, – отмахнулась Мира. – Из Германии.

– Че-го? – злобно спросил Ярослав, которого моментально оставило благодушие. – Кто говорит?

Мне стало смешно, и я с трудом сдержала улыбку.

– Девчонки, – отозвалась Мира. – Я слышала краем уха. Преподаватель с филфака. У него длинные темные волосы и мужественное лицо.

– Ха, мужественное лицо? – усмехнулся Ярослав. – Чугунная сковорода. И пакли в три метра. Пр-р-ридурок.

Лицо Зарецкого сделалось таким кислым, словно он съел лимон.

– Что, вспомнил, как поцеловал его? – со смехом спросила я.

– Поцеловал?.. – изумилась Мира, а Зарецкий закатил глаза и скривил губы – теперь казалось, что он проглотил не один лимон, а целых два, а потом еще и подавился.

– Что ты несешь?! Тупой Карлитос, чтоб его… Хотя ладно, ему и так уже прилетело. Но да, Бортникова, наши отношения держи в секрете. А то потом все будут надо мной ржать, что повелся на дамочку в годах.

Я тотчас отвесила ему легкий подзатыльник.

– Я ненамного тебя старше, Злорадский. Всего на три года.

– Да? А мне казалось, что на целую вечность, Верблюдовна.

– Вы правда милые, – сказала снова Мира, наблюдая за тем, как я пытаюсь заставить Зарецкого замолчать. – Подходите друг другу. Хотя, если честно, я думала, что ты, Ярослав, встречаешься с Полиной.

Во мне вспыхнула ревность, но тотчас погасла – я вспомнила о том, что ее больше нет, хотя до конца так и не смогла в это поверить. Глупости же!

– Нет, между нами ничего не было, – отозвался Ярослав, взгляд которого тотчас потух. И я поняла, что нужно перевести разговор.

– Мира, скажи – если бы не Дашка, мы бы с Яром никогда не встретились? – спросила я.

– Встретились бы, – ответила она задумчиво. – В тот день в университете, когда вы провели бы в нашей группе первое занятие. Сначала вы бы невзлюбили друг друга, а потом, спустя несколько месяцев, начали бы встречаться. Но Дарёна этого не знала, решила, что из-за ее смерти вы не встретитесь и погнала события вперед. Поэтому все еще больше запуталось. Но вы не подумайте, она не со зла! – вдруг сказала Мира. – Дарёна очень вас любит!

– Мы сможем встретиться с ней еще раз? – спросил Ярослав со вздохом.

– Не знаю, – честно ответила Мира. – Но я могу передавать вам ее слова – только сначала ей нужно восстановиться.

– А нам нужно искать кулон, – вздохнула я. – Только как?

– Кольца и браслет притянут его, – повторила Мира. – Вольга ждал этого много столетий. Он уверен, что все получится.

– Было бы неплохо, – вздохнула я. – Не хотелось бы мне навсегда остаться в чужом теле.

– Но согласись, парнем быть круче, чем девушкой! – тотчас заявил Зарецкий. – Поэтому мое положение гораздо хуже! Кстати, когда там у тебя это самое?

– Что – это самое? – не поняла я.

– Когда ты станешь Алой королевой? – заржал Ярослав, и теперь настал мой черед закатывать глаза – я поняла, что он имеет в виду.

– Скоро. А когда у тебя утром солнышко вставать перестанет? – улыбнулась я хищно.

– В смысле? – не сразу понял тот. – Оно каждое утро встает, если ты не знала – это закон природы, который… – тут до него дошел смысл моих слов. – Настенька, что-то ты больно пошлая. Солнышки ее чужие беспокоят.

– Почему чужие? – елейным тоном продолжала я. – Твое солнышко мне как родное.

– Господи, да что с ней не так? – простонал Ярослав, хлопнув себя ладонью по лбу.

– Вы о чем? – удивленно спросила Мира, которая явно ничего не поняла. И слава богу, что не поняла.


– Да так, о наболевшем, – волком взглянул на меня Ярик.

– Вернее, о надоевшем, – отозвалась я. – Каждое утро одно и то же. Я больше не выдержу, если снова окажусь в его теле.

– Я в твоем тоже, – хмыкнул Зарецкий. – Между прочим, теперь я знаю все твои секреты. Могу рассказать что-нибудь интимное. Какое ты белье любишь или… Ну-ка положи нож, Настенька. Ты чего? – запаниковал он, а я провела пальцем по лезвию кухонного ножа, который только что взяла.

– Еще одно слово – и я решу нашу проблему с кольцами, – предупредила я его и выразительно посмотрела на парня. Тот лишь поднял обе руки вверх, словно признавая поражение.

Еще несколько часов мы провели в разговорах – я буквально допрашивала Миру, по нескольку раз задавая одни и те же вопросы, но, если честно, ничего нового не узнала. А Ярослав сидел молча, странно поглядывая на Бортникову, словно ждал, что Даша снова появится. Но этого больше не произошло.

Ярослав решил отвезти нас обеих домой на машине – заявил, что уже слишком поздно, чтобы мы расхаживали по улицам одни.

– Хоть вы обе и ведьмы, – сказал он, – но гопники на улице об этом не знают.

И нам с Мирой пришлось согласиться.

Когда мы спустились вниз, я с самым невозмутимым видом села на водительское сиденье – по привычке. И была удостоена не самого ласкового взгляда.

– Сегодня за рулем я, – недовольно сказал Ярослав.

– Да пожалуйста. А я сяду рядом и буду орать тебе под руку, – моментально пересела я на соседнее кресло. Мира и Сэт, которого Яр взял с собой, устроились сзади.

– Свои драгоценные комментарии оставь при себе, – отозвался Ярослав и включил зажигание.

Миру мы довезли до дома минут за тридцать, обменявшись по дороге телефонами и договорившись постоянно быть на связи. Мы проводили ее до самой квартиры, где она жила вместе с сестрой, остановились перед выходом из подъезда, коротко поцеловали друг друга и только потом вышли, держась за руки. Ярослав повез домой меня, но вместо того, чтобы подняться наверх, мы час гуляли по ярко освещенному парку вместе с Сэтом, который радовался свободе и носился за палкой – Яру то и дело приходилось кидать ее в сторону. А я не отпускала его руки, и мы неспешно шли по аллеям, переговариваясь и изредка целуя друг друга. Я кожей чувствовала, что где-то неподалеку находятся Меркурий и Арина, и никакого страха не было. Только печаль, въевшаяся в душу как ржавчина.

– Когда все это закончится, мы часто будем гулять так, – вдруг сказала я, когда мы оба совсем замерзли. – Ты, я и собака.

– Я думал, ты скажешь что-то вроде: «Ты, я и ребенок», – хмыкнул Яр.

– А что, ты уже думаешь о ребенке? – рассмеялась я.

– Нет, ты что. Раньше тридцати – никаких детей. Сначала на ноги надо встать. Закончить универ, найти работу, поездить по странам.

– Ты хочешь быть юристом? – спросила его я, вспомнив слова Даши. – Или работать в прокуратуре? А может быть, в суде?

– Не знаю, – пожал плечами Ярослав. – Честно говоря, я не вижу себя в этой профессии. Мне слишком скучно.

– А где ты себя видишь? – продолжала я.

– Честно, Настя, без понятия. Когда-то давно я хотел быть мультипликатором или художником анимации. Но отец говорил, что это не работа, а баловство. Наверное, я смог бы поступить в институт культуры и искусств – отлично сдал ЕГЭ и смог бы сдать там рисунок, живопись и композицию, но родители сказали мне «нет», и я даже не стал подавать документы. Слабак, да? – вдруг спросил Ярослав.

– Почему? – удивилась я.

– Потому что не смог отстоять свое мнение. Отец сказал, что не будет меня обеспечивать, если я поддамся сиюминутной прихоти и пойду учиться на художника. Я струсил.

– Жалеешь?

– Стараюсь не думать об этом. Но порой – очень даже. Особенно когда думаю о тебе, – признался Ярослав.

– Обо мне? – удивленно повторила я за ним.

– Да. Ты – сильная, – твердо сказал Ярослав, кладя руку мне на талию и прижимая к себе. – Хоть и девчонка, а смогла бросить все – дом, отца, достаток. Ушла, поступила туда, куда захотела, не побоялась трудностей. А я не смог так поступить.

– Не кори себя, глупый, – улыбнулась я. – Единственное, что меня держало – это деньги отца. Я всегда была сама по себе, и мне не сложно было бросить свою золотую клетку. Если бы у меня были любящие родители, которых бы я боялась разочаровать или огорчить, возможно, я бы осталась. Как ты. К тому же не все так плохо, Яр. Ты можешь отучиться на юрфаке, как хотели твои отец и мама. А потом заняться тем, что действительно тебе интересно. Накопить денег и уйти, чтобы ни от кого не зависеть. К тому же теперь ты можешь уйти ко мне, – вдруг вырвалось у меня.

– Твой друг будет счастлив, – хмыкнул Ярослав.

– Он все равно когда-нибудь уедет, – пожала плечами я. – В последнее время часто говорит, что собрался покупать свою квартиру. Хотя, если честно, не знаю, как я буду жить без Дана – он мне как брат. Дан и ребята заменили мне семью. И мне жаль, что в последнее время наша дружба рушится, – вздохнула я, вспомнив Алену, Женю и Олега.

Ярослав довел меня до квартиры – точно так же, как и Миру, поцеловал в щеку и пожелал спокойной ночи, а после они с Сэтом сели в лифт.

– Позвони мне, когда доедешь! – крикнула я на прощание. Яр лишь улыбнулся в ответ.

Дома меня ждали Дан и Ранджи. И по их лицам я сразу поняла – что-то случилось.

– Что? – только и спросила я.

– Олег бросил Алсу, – тихо сказала подруга.

– Что-что? – изумилась я. – Повтори.

– Темные силы кинул Алсу. Пришел и сказал, что все кончено, – зло повторила Ранджи и сжала кулаки.

– Козел, – выдохнул Дан. – Мы с Евгеном хотели с ним поговорить, но он от всех шифруется. Сбрасывает звонки, и где находится – непонятно.