Возраст сомнений

– Ты был сегодня на «Ванессе»? – спросил Мими у Монтальбано.

– Да. Хотел немного пощекотать им нервы, чтобы в пять, когда ты придешь…

– Ты достиг своей цели! Они были в бешенстве! Ливия… Нечаянно вырвалось… – Он покраснел, замолчал и посмотрел на Ролло, та улыбалась.

– Ничего страшного.

– Джованнини сказала капитану Спарли, что ты обо всем догадался, и нужно тебя опередить. Что произошло?

– Ничего. Я прихватил с собой бумаги с надписью «Процесс Кимберли», и они подумали, что я все знаю… Что они тебе сказали?

– Как только я пришел, взволнованная Джованнини сообщила, что планы изменились.

– Ты им больше не нужен?

– Нужен, но речь идет о другом задании.

– Каком?

– Я должен отвезти в Париж чемодан, следуя четким указаниям, которые мне дадут сегодня ночью, перед отъездом. Они собираются отчалить на рассвете. Отдав чемодан, я должен сесть на самолет и добраться до Сьерра-Леоне.

– И что ты?

– Я сказал, что согласен.

– А под каким предлогом ты сошел на землю?

– Я сказал, что должен забрать паспорт в комиссариате, он закрывается в шесть.

– Они не уточнили, это чемодан или портфель? – спросила Ролло.

– Довольно большой и тяжелый чемодан, содержимое которого я должен разделить на два небольших чемодана.

Ролло присвистнула.

– Скорее всего, они сложили вместе все алмазы, которые у них были. И решили использовать Ауджелло в качестве курьера вместо Ланнека. Но как они решились доверить ему такую ценность, целый чемодан с алмазами… без каких-либо гарантий. Это весьма странно.

– Минутку, – сказал Мими. – Джованнини сказала, что я должен ехать в Париж завтра утром. Она заедет за мной на машине, там будет еще один человек, кроме водителя.

– Значит, предполагалось, что вы поедете на машине?

– Да.

– Алмазы все еще у них на борту, – заключила Ролло. – Нужно действовать. – Она посмотрела на часы. Было без четверти семь. – А теперь рассказываю, как пойдет операция.





Восемнадцать




В восемь вечера, пока еще не стемнеет, машина портового управления подъедет к трапу и офицер под любым благовидным предлогом поднимется на борт, чтобы сосчитать членов экипажа и сообщить об этом Ролло по мобильному телефону.

Ролло из своей машины, припаркованной на набережной достаточно далеко, чтобы ее не заметили, но достаточно близко, чтобы видеть происходящее, будет руководить операцией. Информация, которую офицер должен сообщить, очень важна, потому что на «Бубновом тузе» убили как минимум двоих. Понятно, что там готовы на все. С «Ванессой» проще, контрабандистов на ней только трое: Джованнини, капитан Спарли и старик Альварес.

О количестве людей на борту Ролло должна немедленно сообщить Монтальбано, который будет сидеть в первой из двух полицейских машин с Галло за рулем. Как в первой, так и во второй машине, управляемой Фацио, будет четверо полицейских.

Обе машины должны на большой скорости, но без сирен въехать на территорию порта через северный вход и остановиться первая – на линии «Бубнового туза», вторая – на линии «Ванессы». Полицейские выбегут из машин с оружием в руках, вскарабкаются на борт, как пираты, и завладеют судами.

Чем быстрее они будут действовать, тем лучше.

Наиболее сложное задание было у первой машины, задача которой – занять «Бубновый туз». Была велика вероятность, что полицейские встретят активное сопротивление.

Как только все члены экипажа будут обезврежены, Ролло вызовет финансовую полицию, которая будет ждать у северного входа, чтобы произвести обыск и изъять контрабандные алмазы.

Монтальбано, не зная, чем закончится игра, дал Мими Ауджелло двух человек, чтобы они тем временем прочесали таверны Вигаты с ордером на арест любого моряка с «Бубнового туза» и с «Ванессы».

Любого – в том числе тех, кто, по мнению Ролло, не имел никакого отношения к контрабанде. Лучше сразу себя обезопасить.

На бумаге все выглядело идеально.


Но с каждой минутой, приближавшей штурм, Монтальбано почему-то чувствовал нарастающее напряжение. Не понимая, почему так нервничает, он тяжело дышал, будто в машине не хватало воздуха.

Они сидели вчетвером: Галло за рулем, на заднем сиденье – Галлуццо и молодой, подающий надежды инспектор Марторана. У комиссара в кармане был пистолет, у остальных – автоматы. Галло был наготове, как на старте «Формулы-1».

Монтальбано приоткрыл дверцу.

– Хотите выйти? – спросил Галло.

– Нет. Хочу покурить.

– Тогда лучше приоткройте окно. Если рванем…

– Хорошо-хорошо, – послушно ответил комиссар.

У него зазвонил телефон.

– Лейтенант Белладонна только что поднялась на борт катера, – доложила Ролло.

Лаура! Боже, он совсем не подумал, что она может в этом участвовать!

Но почему, почему именно она?

– Что она сказала? – спросил Галло.

А если эти негодяи поймут, что это засада? А если ее схватят? А если…

– Что она сказала? – снова спросил Галло.

– Что… что Ла… что ле… лейтенант уже там. Черт возьми! Кому пришло в голову?!

Комиссар был так взбешен, что Галло решил ни о чем его больше не спрашивать.

Почему они отправили девушку на такое опасное дело? С ума они все там посходили?

Телефон зазвонил снова.

– На борту катера пять человек – два в машинном отделении и три в каютах, но лейтенант…

Монтальбано не слушал дальше.

– Вперед!

Он крикнул так громко, что оглушил и себя, и трех остальных полицейских. Галло рванул с места, а комиссар бросил взгляд в зеркало заднего вида: автомобиль Фацио следовал за ними.

Ролло подсчитала: от северного входа до катера понадобится примерно четыре минуты, но Галло, смеясь, заявил, что ему достаточно двух. Чтобы не слишком привлекать внимание к операции, решили не останавливать работу в порту.

В результате не успела машина Монтальбано рвануть из своего укрытия к северному входу, как дорогу ей заблокировал большегруз.

Водитель показывал какие-то бумаги офицеру финансовой полиции.

Монтальбано ничего не видел перед собой.

Ругаясь на чем свет стоит, он выскочил из машины, устремившись со всех ног к «Бубновому тузу».

И на бегу увидел то, чего так боялся.

Моряк с катера только что отвязал швартов от сваи и поднимался на борт. Этот глухой пульсирующий звук, откуда он? Это стук его сердца или гул мощных двигателей «Бубнового туза»?

Он бежал быстро, насколько мог, чувствуя нестерпимую боль в боку.

Сам не зная как, вскочил на трап, оставленный на набережной. Палуба «Бубнового туза» поравнялась с ним на расстоянии полуметра. Они уходили.

Он зажмурился и прыгнул.

Почувствовал, что в руке у него пистолет, но не помнил, когда его вытащил. Он действовал инстинктивно.

Приземлился прямо на открытую корму. Снизу выстрелили, пуля прошла возле самой головы. Он ответил двумя выстрелами вслепую в направлении рулевой рубки и, убегая, нырнул за бобину с намотанным тросом. Ненадежное укрытие.

Он заметил рядом люк, ведущий вниз, в салон.

Надо туда. Из рубки по нему стреляли, но катер мотало на большой скорости, попасть в движущуюся мишень непросто.

Комиссар, сделав один за другим три выстрела, прыгнул и оказался у самого трапа, ведущего вниз.

Он сбежал по лестнице и остановился. Прямо перед ним, вжавшись в стену, стояла Лаура и молча смотрела на него огромными от ужаса глазами.