Всем парням, которых я любила

– Лараджин. Ларджин. Ларджи. Думаю, оно больше похоже на Ларджи, а не на Лардж.

Гейб кивает сам себе и объявляет:

– Я буду называть тебя Лардж. Ты такая маленькая, что это звучит забавно. Да? Как те огромные парни, которые носят имя Тайни[26]?

Я пожимаю плечами.

– Конечно.

Гейб поворачивается к Дарреллу.

– Она такая маленькая, что может быть нашим талисманом.

– Эй, я не настолько маленькая, – протестую я.

– Какой у тебя рост? – спрашивает меня Даррелл.

– Сто пятьдесят восемь, – привираю я. Скорее, сто пятьдесят шесть.

Бросая ложку в мусорный бак, Гейб говорит:

– Ты такая маленькая, что можешь поместиться в моем кармане!

Все ребята смеются. Питер озадаченно улыбается. Затем Гейб неожиданно хватает меня и перекидывает через плечо, как будто я ребенок, а он мой папа.

– Гейб! Опусти меня! – кричу я, брыкаясь ногами и колотя его по груди.

Он начинает вращаться по кругу, и все парни покатываются со смеху.

– Я собираюсь удочерить тебя, Лардж! Ты будешь моим питомцем. Я посажу тебя в клетку моего старого хомяка!

Я так сильно хихикаю, что не могу вздохнуть и начинаю чувствовать легкое головокружение.

– Опусти меня!

– Приятель, опусти ее вниз, – говорит Питер, но тоже смеется.

Гейб подбегает к чьему-то пикапу и сажает меня в кузов.

– Спусти меня отсюда! – кричу я. Но Гейб уже бежит прочь. Все парни начинают забираться в свои машины.

– Пока, Лардж! – кричат они. Питер подбегает ко мне и протягивает руку, чтобы я могла спрыгнуть вниз.

– Твои друзья сумасшедшие, – говорю я, спрыгивая на тротуар.

– Ты им нравишься, – произносит он.

– Правда?

– Конечно. Они терпеть не могли, когда я брал Джен с собою. Но они не против, если ты будешь тусоваться с нами. – Питер обнимает меня одной рукой. – Идем, Лардж. Я отвезу тебя домой.

Пока мы идем к его машине, я прикрываю лицо волосами, чтобы он не увидел меня улыбающейся. Приятно быть частью группы и ощущать свою принадлежность.





Глава 37




Я ВЫЗВАЛАСЬ ПРИГОТОВИТЬ ШЕСТЬ ДЕСЯТКОВ КЕКСОВ на школьную распродажу выпечки для Китти. Марго пекла их в течение двух последних лет, поэтому и я решилась. Она занималась этим, поскольку не хотела, чтобы люди считали, будто семья Китти не достаточно вовлечена в дела школьного родительского комитета. Оба раза она готовила шоколадные кексы, но я подписалась на маленькие кексики, так как подумала, что они будут пользоваться большим успехом. Купив несколько различных видов синей карамельной крошки, я смастерила маленькие флажки из зубочисток, на которых написано «Академия Голубой Горы», подумав, что Китти было бы весело помочь мне их украсить.

Но теперь я понимаю, что решение Марго было куда лучше: для того чтобы приготовить шоколадные кексы, всего-то нужно залить их в противень, запечь, нарезать – и готово. С маленькими кексиками куда больше хлопот. Тут придется зачерпнуть идеально ровное количество теста шесть десятков раз, затем подождать, чтобы они остыли, а потом покрыть их глазурью и обсыпать. Я отмеряю восьмой стакан муки, когда раздается звонок в дверь.

– Китти! – кричу я. – Открой дверь!

Снова раздается звонок.

– Китти!

Она кричит в ответ со второго этажа:


– Я провожу важный эксперимент!

Я подбегаю к двери и распахиваю ее, не потрудившись проверить, кто это.

Питер. Он лопается от смеха.

– У тебя все лицо в муке, – говорит он, стряхивая ее с моих щек тыльной стороной ладони.

Я уворачиваюсь от него и вытираю лицо фартуком.

– Что ты здесь делаешь?

– Мы собираемся на игру. Ты разве не читала мою вчерашнюю записку?

– О, блин! У меня был тест, и я забыла. – Питер хмурится, и я добавляю: – В любом случае, я не могу пойти, потому что мне нужно к завтрашнему дню испечь семьдесят два кексика.

– В пятницу вечером?

– Ну… да.

– Это для школьной распродажи выпечки? – Питер обходит меня и снимает кроссовки. – Вы же носите обувь дома, верно?

– Да, – с удивлением в голосе отвечаю я. – Твоя мама тоже что-то готовит?

– Угощение «Райс Криспи»[27]. – Еще один более разумный выбор, чем семьдесят два кексика.

– Извини, что пришел зря. Может быть, мы сможем пойти на игру в следующую пятницу, – говорю я, ожидая, что он обратно наденет свою обувь.

Но он проходит на кухню и садится на стул. Что?

– А твой дом выглядит точно так же, каким я его помню, – произносит он, оглядываясь вокруг, и указывает на фотографию в рамке, где я и Марго младенцами принимаем ванную. – Мило.

Чувствую, как горят мои щеки. Я подхожу и переворачиваю фото.

– А когда ты вообще был в моем доме?

– Еще в седьмом классе. Помнишь, как мы зависали в домике на дереве твоей соседки? Один раз мне нужно было по-маленькому, и ты разрешила воспользоваться твоей ванной комнатой.

– О-о, да, – отвечаю я.

Забавно видеть парня, помимо Джоша, в нашей кухне. По какой-то причине я нервничаю.

– Сколько времени это займет? – спрашивает он меня, засунув руки в карманы.

– Часы, наверное. – Я снова беру мерный стаканчик. Не могу вспомнить, на какой чашке я остановилась.

Питер стонет.

– Почему мы просто не можем пойти в магазин и купить эти кексы?

Я начинаю отмерять муку из миски, разделяя ее на кучки.

– Потому что. Ты думаешь, любая другая мама покупает кексики в «Фуд Лайон»[28]? Как Китти при этом будет выглядеть?

– Что ж, если это для Китти, тогда она должна помогать. – Питер спрыгивает со стула и подходит ко мне, его руки плавно скользят по моей талии и пытаются развязать фартук. – Где ребенок?

Я уставилась на него.

– Что… ты делаешь?

Питер смотрит на меня так, словно я дурочка.

– Если я буду помогать, то мне тоже нужен фартук. Я не собираюсь пачкать одежду.

– Мы успеем их приготовить до начала игры, – сообщаю я ему.

– Тогда мы просто пойдем на вечеринку. – Питер бросает на меня недоверчивый взгляд. – Это было в письме, которое я написал тебе сегодня! Боже, зачем я вообще утруждаю себя?



– Я действительно была очень занята сегодня, – кротко отвечаю я. Мне так неудобно. Он до конца выполняет условия нашей сделки и честно пишет мне по записке в день, а я даже не могу удосужиться их прочитать. – Не знаю, могу ли я пойти на вечеринку. Не уверена, разрешат ли мне так поздно выйти.

– Твой папа дома? Я спрошу его.

– Нет, он в больнице. Кроме того, я не могу просто взять и оставить Китти одну, – я вновь беру мерный стаканчик.