Взломать Зону. Черная кровь

Кстати, это становилось привычным: группы из двух полицейских, которые представляли собой ударную силу, и сталкера, задачей которого было обнаружение аномалий и поиск безопасного пути. Вполне неплохая схема, а главное – рабочая.

– Будьте внимательны, старайтесь не отсвечивать, – продолжал инструктировать парней сержант. – В огневой контакт вступать разрешается, но только если будете полностью уверены в своих силах. Всем ясно?

– Так точно.

– Тогда удачи, парни. Мы постараемся обернуться за пару часов, но пока доедем, пока разгрузимся. Сами понимаете.





* * *


На обратном пути сержант решил пересесть в нашу тачку. Как ни крути, но по комфорту машина местного банка была круче полицейского броневика просто в разы.

– Народ теперь должен успокоиться, – меланхолично произнес ди Оливеру. – А то с голода все злые ходили. Еще чуть-чуть, и друг другу в глотки вцепились бы.

– Да нам-то какая разница? – вдруг спросил Дэнни. – Лейтенант ваш сказал: поможем с едой и эвакуацией – и все, вывезет он нас из этой долбаной Зоны. А дома, в Вирджинии, последнее, что будет волновать меня – что там у вас в небоскребе происходит.

– Ага, другие новости будут, – кивнул я. – Выборы президента. Вторжения в разные страны за нефтью. Бейсбол. Можешь придумать что-нибудь более американское, чем эти вещи, nigga?

– Тебе-то что, ты все равно баскетбол любишь, – усмехнулся парень.

Я рассмеялся и, вывернув руль, въехал на стоянку перед небоскребом, припарковал машину и заглушил двигатель.





Глава 13




– Оно того стоит? – спросил Дэнни. – Сначала мы стреляем в копов, потом вывозим продукты со склада, отстреливаясь от местных бандитов, а теперь нас отправили ломать пожарную станцию. И все – чтобы вывезти людей из торгового центра.

– Если Таверес действительно сможет вывезти нас из Рио, то стоит, nigga, – ответил я, аккуратно сворачивая направо, вслед за пикапом, в котором сидели люди лейтенанта – два сталкера и один полицейский, с которым нам до этого не приходилось работать. Сталкеры эти, по уверениям Тавереса, гораздо лучше разбирались во всякой аномальной дряни, чем я, поэтому их пикап и ехал впереди.

Я был не против: на специалиста по Рио-Зоне я не претендовал.

– Так-то оно так, – парень поморщился, посмотрел в окно и добавил: – Но ты сам понимаешь: риск погибнуть на заданиях лейтенанта гораздо выше, чем он мог бы быть при попытке прорваться через Периметр самостоятельно.

– Возможно, ты и прав – мы слишком много рискуем, – вмешался в разговор Вик. – Только вот штурмовать блокпост – это очень серьезно.

– Приехали, – прервал нашу дискуссию голос из рации. – Тормозите.

Сталкер, который сидел за рулем, припарковал машину на стоянке перед приземистым двухэтажным зданием из красного кирпича – судя по внешнему виду, довольно старым. Кроме основного входа мы увидели раздвижные ворота, за которыми, скорее всего, и находились нужные нам машины.

– Ну, видимо, все кончится раньше, – буркнул Дэнни, – когда кто-нибудь из нас поймает пулю в очередной перестрелке. Или попадет на зуб какой-нибудь непонятной твари. Или в аномалию.

– Да не ной, – резко оборвал его я. – Ты же не боялся загреметь в тюрьму?

– Тюрьма? – Дэнни пожал плечами. – В тюрьме «белое братство» едва ли не могущественнее, чем на свободе. К тому же из тюрьмы рано или поздно выходят, а такого, чтобы возвращались с того света, я пока не слышал.

Я остановился рядом с пикапом и заглушил мотор.

– Вроде тихо, – сказал Виктор. – Ничего особо страшного не видно. Может, нормально все пройдет.

– Я бы сказал, вообще ничего не видно, – ответил ему Дэнни.

Дождь шел всю ночь, то превращаясь в тропический ливень, то снова отвратительно морося.

Я отстегнул ремень безопасности, повернулся, вынул из кармана на задней части сиденья сложенный дождевик и натянул на себя. Парни последовали моему примеру. Дернув за ручку, я вышел на улицу и глубоко вдохнул сырой, но удивительно свежий воздух.

Парни тоже выбрались из машины. Все по-прежнему было спокойно, нападать на нас никто не собирался.

– Пойдем, наверное, потихоньку? – спросил один из сталкеров, обернувшись к нам.






* * *


– Ведите, – ответил Виктор. – Вы же тут профи.

– Тише, – сказал ему один из сталкеров. – Зона не любит шума.

– А она что, живая? – внезапно заинтересовался этим вопросом Дэнни.

– Да, это знаменитый местный фольклор, – махнул рукой русский. – Тут Зона – что-то вроде Бога.

– Зона круче Бога, – возразил тот сталкер, что просил Вика помолчать. – Бог-то, где он? На небе где-то. А Зона – вокруг. Богу до нас не добраться, а Зона взяла и сама пришла. Идемте уже.

Дэнни наклонил голову, пряча улыбку, и слава кому бы там ни было – Богу или Зоне, что этого никто не заметил. Иначе ждала бы нас очередная лекция. Но сталкеры ничего не заметили и просто пошли в сторону входа.





* * *


Мы пересекли площадку и вышли к большим железным дверям. Сталкер подергал за ручку, но ничего не добился – дверь была заперта.

– Придется взламывать, – отметил он.

– А ты думал, здесь все открыто нараспашку? – слегка подначил его напарник. – Попробуем пройти через ворота?

– У нас есть инструменты в тачке, nigga, – сказал я. – Можно открыть дверь, в чем проблема-то? Дэнни, сходишь до машины, притащишь все?

– Без проблем, – ответил тот, вытащил из кармана свой комплект ключей и пошел в сторону тачки.

То ли Дэнни забыл, где мы находимся, то ли расслабился за три дня относительной безопасности, но пошел он в сторону машины не по нашим следам, а кратчайшим путем. Да и сам я был хорош: обратил на это внимание только тогда, когда парень преодолел половину расстояния до броневика.

– Стой! – закричал я.

Дэнни, повернув голову в мою сторону, сделал автоматически еще шаг вперед и исчез, не издав ни звука. Не было ни электрических вспышек, ни дуновения ветра, ни струй огня, к которым за время, проведенное в Зоне, я уже успел привыкнуть. Парень просто пропал.

– Твою мать! – заорал я, выхватывая из кармана очки.

Натянув их на лицо, я посмотрел на то место, где только что был Дэнни, и ничего не увидел. Я подумал было, что аномалия уже успела разрядиться, переработав тушку нашего расиста. Детектор же не распознавал никаких опасных образований на том участке.

Я подбежал туда, где парень стоял перед тем, как исчезнуть. На том месте не было никаких следов – ни пятен, ни трещин, ни крови. Только почти идеально круглая лужа с водой настолько прозрачной, что можно было сквозь нее рассмотреть каждую трещинку на асфальте.

Интуиция подсказала мне, что с лужей этой что-то не так. Не бывает в природе таких идеально ровных окружностей.

– Твою мать! – громко выругался я. – Да как так-то, nigga?

Достав из подсумка на поясе запасной магазин к пистолету, я выщелкнул один патрон и аккуратно бросил его в лужу. Патрон бесследно исчез, оставив на воде расходящийся круг. Я тщательно всмотрелся в дно, но патрона там не было.

– Что это за хрень?! – вскрикнул один из сталкеров, показав куда-то вправо.

Развернувшись, я выругался гораздо громче и выразительнее, чем мой спутник. Из земли вырвался мощный поток воды, будто гейзер где-нибудь в Йеллоустоуне.[30] А через секунду этим потоком вынесло и Дэнни.

Парень был без сознания. Его подбросило не так уж высоко, максимум метра на полтора, но приземление было жестким.

Я, сам этого не осознавая, побежал к парню, который свалился лицом вниз. На всякий случай по широкой дуге я обогнул еще одну лужу, хоть она и не была идеально круглой, проскочил мимо аномалии, подкрашенной детектором кислотно-зеленым цветом.

Подбежав к Дэнни, я перевернул его на спину и проверил пульс на сонной артерии. Пульса не было. Парень не дышал и, судя по мертвенно-бледной коже, в ближайшее время самостоятельно начинать дышать не собирался.

Виктор подбежал ко мне и помог стащить с парня дождевик, разгрузку и бронежилет. Выхватив из кармана нож, я разрезал дурацкую футболку с логотипом пивной марки и приложил ухо к груди Дэнни, изо всех сил надеясь услышать стук его сердца. Тщетно.

Вик стал делать ему искусственное дыхание.

– Массаж сердца делать умеешь? – спросил он в перерыве между вдохами.

Я, решив зря не бросаться словами, с силой врезал кулаком по грудине парня. Наклонился, прислушался и, не услышав сердцебиения, сложил руки крест-накрест и принялся делать закрытый массаж сердца.

– Давай! – зарычал русский.





* * *