Змеиный гаджет

— Люди, о которых ты рассказала, не скрываются, — заявил Кузя, когда я завершила свой доклад о встрече с Кристиной. — Найти их легко. Ольга Глебова с детства была прописана в московской квартире своих родителей. Ее отец — Николай Петрович занимал высокий пост во Внешторге. В советские годы эта организация занималась торговлей с разными странами. Когда Ольге исполнилось три года, Николая отправили работать в Индию, и они с женой улетели в Дели. Дочку оставили дома. Индия не лучшее место пребывания для малышки: жара, грязь, разные болезни. Надо делать массу прививок. Родители предпочли вверить крошку бабушке. В первый класс она пошла в Гришине, поселке городского типа. Заведовала учебным заведением Зинкина Раиса, бабушка Ольги по материнской линии. Девочка там училась до получения аттестата.

— А почему ее в Москву не забрали? — удивилась я.

— Родители провели в Индии несколько лет, потом вернулись в Москву, — пояснил Кузя, — через год отправились на Цейлон. Николай Петрович там проработал много лет, вернулся и пристроил дочку в МГИМО.

— Кристина говорила, что мать Ольги актриса, — вздохнула я.

— По образованию да, — согласился Кузя, — закончила ВГИК, снялась в фильме про шахтеров, играла небольшую роль, вышла замуж за перспективного парня и забыла о карьере. Кристина не может считаться достоверным источником информации, она знает историю семьи Глебовых со слов своей матери, Светланы Мироновны Поповой. И бабушка, и дед ее имели массу приводов за хулиганство, совершенное под воздействием алкогольных паров: нецензурная брань, драки. Дедуля попался на воровстве, отбыл на зону, там сгинул. Бабуля стукнула соседку по голове ведром, потом бегала голой по улицам поселка, пела скабрезные частушки, кричала, что она Александр Сергеевич Пушкин. Старуху отправили в психиатрическую лечебницу, оттуда она не вышла, умерла. А вот Галина, мать Светланы, вела себя вполне прилично. Работала медсестрой, не пила. В двадцать лет родила девочку. Отец Светланы неизвестен, откуда у нее красивое отчество, никто не знает. Сама Света после окончания школы неизвестно что целый год делала, потом поступила в мединститут, сейчас работает в психиатрической клинике врачом. Живет в Гришине. Не замужем. В девятнадцать лет родила дочь Кристину Михайловну Попову, но это не помешало Свете получить высшее образование.

Кузя обвел присутствующих торжествующим взглядом.

— Самое сладкое я оставил на десерт. Гришино не простое место. Там в советские годы были дачи представителей элиты. Что их там привлекало? Точно не знаю, но могу предположить, что свежий воздух и близость к столице. Даже сейчас, в эпоху вечных пробок, до МКАД местным жителям менее получаса ехать. В двадцатых годах прошлого века там возникло несколько санаториев для композиторов, артистов балета, дипломатов. Рядом выросли поселки, которые прежде именовались дачными кооперативами. Дома в них располагались не на шести сотках, щитовых, стандартных сооружений не было, огромные участки с особняками, чаще всего кирпичными, в несколько этажей. Канализация, газ, горячая вода, часто московский телефон. Никаких будок во дворе и печей, которые надо топить углем или дровами. А рядом в Гришине избушки-покосюхи и позже блочные пятиэтажки. Подавляющее большинство обитателей коттеджей круглый год проводило за городом. Сомневаюсь, что они лечились в местном медпункте. Но детей отдавали в школу, которой заведовала Раиса Зинкина, бабушка Ольги. И вот вишенка на торт. Глебова, Попова и Андрей Москвин — одноклассники. Когда дети отправились в первый класс, на дворе был конец восьмидесятых, зарождалось новое общество, появились богатые люди, а когда ребята окончили одиннадцатилетку, в стране уже вовсю бушевал капитализм.

— И Варя Горелова с ними училась, — подпрыгнула я, — странно.

— Что не так? — спросил Собачкин.

— Андрей рассказывал, что все его одноклассники выходцы из очень богатых семей, их в школу возили на машинах. Одеты были прекрасно, отдыхали за границей, — перечислила я, — а он и Варя оборванцы, денег у них даже на покупку булочки в буфете не было. А сейчас выясняется, что в классе училась Света Попова, мать у нее не при больших деньгах, отца не было.

Дегтярев усмехнулся.

— Многие люди считают себя бедными, несчастными, больными, но таковыми не являются. Если мы изучим биографии всех детей из школы, которую посещал Москвин, то определенно выясним, что ребят из элитных поселков там едва ли половина. Наверное, их на самом деле доставляли в школу на автомобилях, Андрею же приходилось ехать на велосипеде или шагать на своих двоих. У Вари та же ситуация. Но мотивация их матерей разная. Инга Львовна просто не любила сына, поэтому ей и в голову не приходило вменить водителю в обязанность сопровождать парня на занятия. А у Татьяны Ивановны и Кирилла Петровича много детей, наверное, они решили не баловать Варю, считали, что трудности воспитывают личность, приучают девочку стойко относиться к бытовым неудобствам. Попова тоже неслась к первому уроку на велосипеде или бежала через лес.

— Светлана жива? — спросила я.

— Кристине двадцать лет, она учится на третьем курсе. Когда она родилась, матери едва исполнилось девятнадцать. Света молодая женщина, — сказал Сеня и посмотрел на часы. — Когда в клиниках заканчивают работу?

— Врачи уходят часа в четыре-пять, — сказала я.

— Не угадала, — обрадовался Кузя, — на сайте психиатрической больницы написано, что врач Попова принимает в местной поликлинике до девятнадцати.

— Отправляйся к Светлане на службу, — велел мне Дегтярев, — поймай ее на улице, предложи довезти ее до дома.





Глава 34




Спустя две недели в нашем офисе собралось много народа.

— Надеюсь, все узнали друг друга, — начал беседу Дегтярев.

— Лично я нет, — поморщился Москвин, — большинство лиц вижу впервые.

— Не помните Алевтину Васильевну? — удивилась я.

Андрей картинно прищурился.

— Имеете в виду нашу домработницу? Смутно. Если она вон та пожилая тетка, то очень постарела.

— Неправда, я прекрасно выгляжу, — возмутилась Невзорова, — он нарочно хамит, чтобы я расстроилась. Всегда так делал. Я думала, Андрей, ты повзрослел, поумнел, ан нет.

— А я о вас вообще никогда не вспоминал, — огрызнулся Абакин-Москвин. — Какой смысл думать о поломойке?

Невзорова покраснела.

— Спокойно, господа, — вмешался в беседу Семен, — мы собрались здесь не для того, чтобы сводить старые счеты. Вопрос, кто убил Варю Горелову, до сих пор не имеет ответа. Константин Петрович, например, считает, что преступление совершил Кирилл Горелов, отец девочки. Сенин видел, как тот закапывал тело в навозную кучу.

— Мерзавец! — подскочила Татьяна Ивановна. — Как ты мог такое придумать! Все было наоборот! Мы с мужем пребывали в уверенности, что ты, Костя, убил Варю.

— Дура! — буркнул Сенин. — Я прекрасно видел, как твой муж лопатой орудовал.

— Верно, — вдруг согласилась Татьяна, — Кирилл спрятал ее останки. Повторяю: спрятал! Но он и пальцем не тронул Варечку. Мы ее очень любили, как, впрочем, и всех своих девочек.

— Еще бы, — хмыкнула Алевтина, — за такие-то деньги! Каждая воспитанница — золотой ребенок. Если она с изъяном оказалась бы, вас из дела выкинули бы. И от остальных девок отказались. Бизнес такой. Разок оступился, и усе! Репутация потеряна навсегда!

— Пригреть никому не нужную сироту, дать ей образование, выгодно выдать замуж… Разве это бизнес? — изобразил из себя дурачка Семен. — Прекрасное доброе дело. Алевтина Васильевна, что вы имеете в виду под изъяном? Потерю красоты? За маленькой девочкой не приглядели как следует, она упала, поранила лицо, остался шрам?

— Это неприятно, — согласилась Невзорова, — за уродину много не заплатят. Но самое страшное, если чья-то невеста до свадьбы лишилась девственности. Шрам на щеке получить легко. Ни одна мать не может постоянно держать подростка за руку. Испорченную внешность Таньке и Кириллу простили бы, пристроили бы девку невесткой в небогатую семью. Отдали бы за нищего, стала бы она домработницей. Но если воспитанница легла с другим в койку до свадьбы! Беда! Конец лавочке!


— Замолчи, — велел Константин, — несешь сама не знаешь что! Я поехал. Меня сюда обманом заманили.

Дегтярев нахмурился.

— Приглашая вас, я сказал: «Константин Петрович, спустя не один год выяснилась правда. Андрей, ваш пасынок, не имеет ни малейшего отношения к смерти Варвары Гореловой. Если вам интересны подробности, то ждем вас завтра». Где хоть слово лжи?

— Мне то же самое сказали, — прошептала Татьяна Ивановна. — Я очень испугалась!

— По какой причине? — тут же спросил Собачкин.

Горелова прижала руки к груди.

— Это давняя история. Не стоит ее ворошить. Мы с Кириллом любили и Костю, и Андрюшу. Первого я отговаривала от брака с Ингой. Понимала, что у нее непростой характер. Константин был беден, его родители скончались. Мальчика взял под опеку Михаил, его дядя, директор рынка. Ох! Очень сложно это объяснить!

— Лучше не надо, — процедил Сенин.

— Костенька, — ласково сказала Татьяна Ивановна, — знаешь, почему Кирилл спрятал тело Вари? Он думал, что ты ее задушил. Вспомни, в каком бешенстве ты от нас убежал? Тебя трясло, как под током, ты твердил: «Нет денег, я покойник». И вон что вышло. Ты в инвалидном кресле. Инга и Лиза погибли. Мне казалось, что ты любишь жену и дочь. Прошло много лет, надо все рассказать. Лично мне очень тяжело. После смерти Кирилла Петровича я места себе не нахожу.

— Эй, эй, эй! — воскликнул Андрей и показал пальцем на Сенина. — Он знал, что я не имею отношения к смерти Вари, и молчал? Пасынок гнил на нарах, а отчим, которому известно о невиновности подростка, и ухом не повел? Отлично!

— Андрюшенька, не надо злого тона, — остановила Москвина Горелова, — во многом ты сам виноват. Как только стало известно о свадьбе Инги и Константина, ты встал в оппозицию ко второму мужу матери. Сколько раз я тебе объясняла: Костя хороший человек. Да, он не сможет любить тебя, как родного, но вы непременно найдете общий язык. И что ты отвечал: «До меня никому дела нет, и мне на них наплевать. Они только Лизку обожают».

— А что, разве это не так? — разозлился наш клиент. — Ей все, а мне ничего!

— Елизавета моя родная дочка, — неожиданно признался Константин, — а ты сын Москвина. За Владимира Андреевича Инга вышла по расчету, тебя на свет произвела, чтобы наследство в чужие руки не уплыло. Ты результат корысти, не любви. А нас с твоей матерью связывало сильное чувство. Да, Лизу баловали, тобой мало занимались, но ты, Андрей, агрессивно реагировал на все мои попытки наладить отношения. Поэтому я устранился. Сделай ты хоть крошечный шажок мне навстречу, все по-другому могло быть.

— Неоднократно говорила тебе, Костя, нельзя ожидать от мальчика любви, не он виноват, а ты, — вдруг резко заявила Горелова, — он ребенок нелюбимый, у него нет общения с мужчиной. Костя, тебе следовало проявить терпение. А ты что сделал? Перестал общаться с парнем. Тот не здоровается, и ты, взрослый мужик, молчишь.

— А потом меня из дома выгнал, без денег на улицу выставил, — зашипел Андрей, — все себе захапал!

— Отвечу тебе, — спокойно произнес Константин. — Меня взбесило твое поведение. Можно сколько угодно придумывать обиды на мать. Уж я-то прекрасно знаю, что характер у Инги был ужасный. Чуть что пойдет не так, как ей хочется, мигом орать начинала. Тебе от нее доставалось. Но ведь не один ты лещей огребал. Я поболе тебя ловил. Но я Ингу любил, поэтому прощал. Ну, полетает жена на метле и приземлится. Андрей, у меня есть знакомые, которым я руки не подам, много они мне дерьма навалили. Но когда один из таких «друзей» внезапно погиб, я забыл про его подлость, поехал на похороны, поминки, жене конверт дал. Смерть стирает ненависть. А ты на следующий день после трагедии с автобусом устроил вечеринку, созвал гостей, пел, плясал, винище жрал. У тебя мать и сестра погибли. Хорошие они, плохие, скандальные, вредные — роли уже не играет. Поэтому я велел тебе убираться. Разозлился сильно. Приди ты, Андрей, через неделю с повинной головой, все бы по-старому было. И я уверен: Варю убил ты!

— Здорово! — скривился пасынок. — Правдоподобное вранье.

— Я в ту ночь пошел по лесу бродить, — сказал Костя, — видел, как Кирилл тело закапывает, слышал его слова про потерянную Варей невинность и вернулся домой с твердым намерением утром отправиться к Гореловым и потребовать объяснений. Вошел в холл, сел на стул. Ну не было сил ботинки снять. И тут вваливается пасынок пьяный в сопли. Еле на ногах стоит. Весь в крови. Руки, брюки, майка — все в кровавых пятнах. Прошел мимо меня, не заметил. Я знал, что ты у Гореловых пасешься и какие у вас с Варей отношения. Инге о поведении сына не сообщал, зачем ее лишний раз злить? В конце концов, Андрей не девчонка, не забеременеет, не моя проблема, пусть развлекается. Но в ту ночь у меня в голове будто свет вспыхнул, меня осенило. Кирилл к Андрею прекрасно относился, сыном его считал. Варя ему не родная кровь. Девчонка вроде тихой росла, но по сути была кремень. Влюбилась в Андрея и отказалась от замужества с богатым мужиком. Очень неприятная для опекуна ситуация. Если клиент о своеволии Вари узнает, пиши пропало, деньги вернуть потребует. А вот если девка пропадет, то с опекунов взятки гладки. Кирилл поэтому ее и закопал. Знал — Андрей воспитанницу убил, но следы замел, спрятал тело так, что его сразу не нашли. Вы не понимаете, почему Кирилл так поступил? Если узнают, что Варя мертва, милиция приедет, выяснит, что девочка спала с одноклассником. Все, конец бизнесу Гореловых.

— После слов Константина мне не очень верится, что Кирилл Петрович любил воспитанницу, — вздохнула я.

— Мой муж хотел уберечь Андрюшу от тюрьмы, — прошептала Татьяна, — мы его сыном считали.

— И поэтому вы решили помочь ему избежать наказания за убийство? — спросил Сенин. — Не смешите!

— Вы говорили мне, что обожаете девочек, как родных. И вдруг такой зигзаг? Чужой мальчик стал дороже своей приемной дочки? — изумилась я.

Татьяна Ивановна опустила глаза.

— Я считала Андрюшу родным. Варечка все равно умерла. Мы не хотели лишиться мальчика. Ладно, расскажу правду. Я заметила неладное, у Вари пропали месячные. Всегда внимательно следила за календарем. Мало ли что, не дай бог, заболеет кто. Вызвала Варюшу на беседу. Та сразу призналась, что они с Андреем фактически муж и жена. От такой новости любых родителей пот прошибет. Варя была несовершеннолетней. Плюс беременность… Ну… плохо это.

— Ага. Товар испорчен, — ехидно сощурилась Алевтина.

Татьяна никак не отреагировала на слова Невзоровой.

— Я позвала Кирилла. Тот спокойно сказал Варе: «Детка, рожать нельзя. Завтра же поедем в Москву, там у нас есть свой врач. Сделаем аборт». Девочка ни в какую, убежала из дома в слезах. Я хотела за ней идти, муж остановил:

— Не спеши. Деться ей некуда. У Андрея сегодня день рождения, она к нему полетела.

Я возразила:

— У мальчика мать и сестра вчера погибли. Он должен отменить вечеринку.

— Конечно, — согласился Кирилл, — но Варя точно к парню помчалась. Уверен, он ее уговорит на операцию пойти.

К полуночи девочка не вернулась. Муж пошел ее искать, решил, что Варя у Москвина. Добрался до дома Инги, а там гулянка на всю Ивановскую. Пляски, музыка, подростки с бутылками, все пьяные: и парни и девчонки. Вари нет. Андрея тоже. Кирилл решил, что они в доме, махнул рукой на все правила приличия, стал в комнаты заглядывать. Взрослых никого, ни Кости, ни Алевтины. Только подростки и полное безобразие. Супруг вышел из особняка, пошел домой через лес, так было быстрее. На небе ни тучки, полнолуние, светло почти, как днем. И у него фонарик с собой. Добрался Кирилл до опушки, а там на пеньке Андрей сидит. Одежда изодрана, колени разбиты, руки тоже, босой. Кирилл к нему бросился:

— Что с тобой? Где Варя?

А Москвин такой пьяный, что не узнал моего мужа. Андрей встал и сказал:

— Варюха, не злись, ща приду. Беги в наш лесной домик и жди. Скоро появлюсь! Хорошо, что ты жива. А то я подумал, что ты умерла.

И в кусты потопал, тошнить его стало. Супруг сразу сообразил, о каком лесном домике речь идет. О заброшенной ферме. И бросился туда.

Татьяна Ивановна закрыла лицо руками.

— Варя на полу лежала, ее насмерть избили, вся в крови. Мертвая. Неподалеку валялись кеды Андрея. Ему их недавно купили, я увидела обновку, похвалила. А он рассердился: