Звездный волк

– А если я не разрешу, ты не будешь искать? – Губы полковника сложились в лёгкую улыбку. – Вот документы, читай.

Харламов пододвинул Коле нетолстую кожаную папку, и тот жадно уставился в протоколы осмотра и рапорты оперативников. Через двадцать минут он оторвался от чтения и с досадой сказал:

– Всё это я знаю! Ничего нового. Прошло уже больше суток, и что? Вышли из дома и не вернулись! Это как так?

– Коль, а ты не знаешь, как это так? – полковник хмуро посмотрел на подчинённого. – Всё как обычно. Вышли и не вернулись.

– А кто оперативников убрал?

– Ты так и будешь глупые вопросы задавать? И без тебя слишком много в последнее время глупостей извергают. Сегодня уже два раза ходил на доклад, получал ценные указания. Ясно, что твоих родителей похитили не инопланетяне – на хрена им убирать оперативников? Спросишь кто? Да кто угодно. Как узнали? Глупый вопрос. Как говаривал Мюллер, «то, знают двое, знает и свинья». А тут столько уже знают… Вот ещё что – к тебе будет прикреплена охрана, так что не удивляйся, если заметишь неподалеку болтающихся топтунов, а то начнёшь названивать или, боже упаси, башки им поотшибаешь. Парень ты горячий. Будем ждать, когда похитители выйдут на связь. А они наверняка выйдут. Скорее всего, расчёт на то, что ты или твои родственники бросятся искать родителей. Вот тут и попытаются прихватить.

– Я бы посмотрел, как они попытаются их прихватить… Так и хочется поглядеть на кусочки этих уродов, – усмехнулся хмурый Коля. – Хорошо! Пока я ничего не предпринимаю… сам. Товарищ полковник, какие версии разрабатываются?

– Какие? А ты сам не понимаешь какие? Версия одна. Кто-то похитил твоих родителей, чтобы твоя сестра и её муж попытались их найти. Они выйдут на похитителей, и те что-то им предложат за сотрудничество, например жизнь Василия Макаровича и Марии Михайловны. Меня больше беспокоит другое – утечка информации. И она на самом высшем уровне, понимаешь? Кто-то знает всё, что знаем мы, о пришельцах, о твоих родственниках-гладиаторах, о тебе. Сейчас же перевези свою семью в военный городок. Твою семью будут охранять. А тебе придётся выступить наживкой. Как, не против?

– А если против, вы тут же откажетесь от идеи? – в тон полковнику усмехнулся Коля.

– Не откажусь. Но приятнее же знать, что объект сам выступил добровольцем? Меньше совесть будет глодать, если что! – Полковник ухмыльнулся и побарабанил пальцами по светлой крышке стола. – Не переживай, вряд ли что-то случится. На всякий случай мы нашпигуем твою одежду маяками. Увы, теперь даже в сортире спокойно не посидишь, зная, что твои манипуляции сейчас прослушивают несколько десятков человек. Такова жизнь. Надеюсь, что противник активизируется как можно быстрее. Для этого тебе придётся болтаться в самых уединённых местах, но не бесцельно. Надо изобразить деятельность. придумай чего-нибудь, ты же ушлый парень. Зайди сейчас в пятьсот десятую, пусть тебя увесят игрушками. Вперёд!



– Ктооо!? Кто из вас? – советник привстал на месте и яростно осмотрел присутствующих. Председатель пожал плечами и сухо сказал:

– Харман, сядь! Твоя излишняя эмоциональность влияет на твой разум. Никому из нас не нужна твоя база. Мне кажется, это какая-то случайность. Может, это внутри твоей организации какие-то проблемы? Кому-то хочется тебя скинуть?

– Не говорите ерунды! Те, кто хотел меня скинуть, давно скинули головы! И я предупреждаю. Если узнаю, что кто-то из вас решил, что я ослабел и что можно забрать у меня собственность, тот сильно, сильно пожалеет о своём решении!

– Харман! Если кто-то из нас узнает что-то о ситуации, тебе немедленно доложат. Не стоит сотрясать воздух впустую, это просто глупо. И так ясно, что ты не потерпишь, что ты отомстишь, что тебе всё это не нравится. Хватит пустых слов. Кстати, а почему ты считаешь, что все будут спокойно смотреть на твои угрозы и не предпримут мер?

– Это угроза? – Гладкое лицо Хармана исказила судорога ненависти.

– Считай, что это предупреждение. Если Совет узнает о твоих попытках безосновательно возложить вину на кого-нибудь из нас, мы обрушимся на тебя со всей возможной силой. Учти это. Совет силён в единстве. Если мы начнём душить друг друга, то наша цивилизация рухнет. Успокойся! Мы поможем тебе чем сможем, хотя это лично твоё дело, твой бизнес. Если ты не смог удержать какую-то жалкую мусорку, по недосмотру именуемую базой, как ты можешь занимать место члена Совета? И как ты осмеливаешься кидать угрозы в лицо всему собранию? Почему ты считаешь, что имеешь на это право? Сядь, ты теряешь своё лицо.

– Ничего… Узнаю, кто виноват – многие потеряют свои лица, – тихо прошипел Харман, усаживаясь на место. Председатель сделал вид, что его не услышал, но некоторые из советников скривились, как будто им в рот попало что-то кислое. Этот Харман перешёл уже все границы. Может, пора его поставить на место? Пока он не попытался сделать что-то подобное.

Такая мысль мелькнула в головах по крайней мере половины из присутствующих, и, видимо, Харман это почувствовал. Он поднялся, сообщил, что неотложные дела требуют его присутствия, и, не дожидаясь ответа председателя, быстрым шагом вышел из комнаты. Его трясло от злости и хотелось тут же, на месте, отрубить головы всем советникам. Или лучше подвесить их за ноги и… Вариантов он видел много, и один красочнее другого.

Харман прошёл к своему бронированному флайеру, и тот, приняв в себя одного из самых могущественных людей Алусии, а значит, и обозримого пространства Галактики, взмыл вверх, сопровождаемый эскадрильей из десяти истребителей.

На орбите его ждал линкор «Эффар», один из флагманов боевого флота советника. Ему принадлежали линкор, десять тяжёлых крейсеров и множество средних и мелких кораблей, занимающихся торговлей между десятками тысяч планет галактики. «Эффар» был вызван от звёздной системы Жамар, где занимался умиротворением местных властей, возомнивших, что они имеют право продавать редкоземельные металлы помимо него, Хармана. Результатом умиротворения стала выжженная планета, с вскипевшими морями и оплавленной землёй. «Эффар», методично обойдя планету по экватору, спалил всё, что могло гореть, и всё, что не могло, тоже. Теперь туда нужно было только доставить нужное оборудование и рабов – лучше всего с Саруга, так как сила тяжести на этой планете приближалась к той, что была на умиротворённой планете. Требовались тысячи рабов, и Харман собирался сделать большой отлов, самый большой за последние сотни лет. И вот такая неприятность с базой!

Через двадцать минут флайер советника уже влетал в порт линкора. Шлюз закрылся, и линкор начал плавный и медленный разгон к границам планетарной системы. Спешить особо было некуда, да и по дороге нужно было залететь на одну планетку, показать, кто в доме хозяин…

Гигантский шар диаметром около километра, похожий на неправильной формы яблоко, окутался защитными полями и замерцал облаком плазмы. На его борту было три тысячи бойцов звёздного десанта, обстрелянных, безжалостных и умелых. Первое, что нужно было сделать – это попробовать захватить базу, не разрушая её. Ну а если не получится…

Председатель Совета проводил недовольным взглядом мятежного советника и подумал о том, что как ни печально, но Хармана нужно убирать. Находиться рядом с ним – это всё равно, что сидеть на мине: то ли она взорвётся и убьёт тебя, то ли нет…

Он полуприкрыл глаза, посидел так секунды две и решил, что после Совета обсудит ситуацию с начальником стражи. Похоже, пора принять радикальные меры, а кто, как не главный стражник, должен этим заняться?

– Господа! До нас дошли вести, что известный работорговец Агарлок погиб в борьбе с конкурентами. Так-то он всегда напрашивался на неприятности, для него не было авторитетов, вот как у нашего дорогого Хармана, его ближайшего друга. Но суть не в этом. Главное в известии то, что погибли все, кто мог наследовать его стомиллиардное состояние. Поместье, где он находился, было сбито неизвестными флайерами и рухнуло на планету. Согласно законам Алусии, при неимении наследника состояние конфискуется и переходит в распоряжение Совета. Банку Алусии предлагается до завтрашнего дня сделать финансовую проверку состояния и предоставить Совету все данные. Поместья работорговца также конфискуются и будут выставлены на торги с тем, чтобы вырученные деньги пополнили казну. Если у кого-то есть желание их приобрести, прошу заявить. Оценку поместий также сделает банк Алусии.

– Я хочу спросить! – подал с места реплику невысокий зелёный с ангелоподобными чертами лица. – Что будет с лабораториями Агарлока? Всем известно, что его семья всегда владела лучшими штаммами по модификации рабов! Все эти поместья ерунда, меня интересует только одно, где находятся лаборатории! Я готов отдать за это поместье сто миллионов кредитов!

– Шутник! – усмехнулся коллега напротив. – Юсан, ты там с ума не сошёл? Почему это лаборатории должны достаться тебе? Я и больше дам, тем более что занимаюсь модификацией рабов! Тебе зачем лаборатории? Перепродать?

– Да хотя бы! Тебе-то какое дело?

Советники громко заспорили, некоторые вскочили с мест. Обсуждение началось так бурно, что казалось, ещё минут пять – и начнётся потасовка. Председатель, слегка улыбаясь, смотрел на разборки своих коллег, потом хлопнул ладонью по старинному деревянному столу и сказал:

– Вопрос с лабораториями будет решён позже. Я сам возглавлю комиссию, которая займётся наследством Агарлока. Господа, успокойтесь! Все получат свою долю от его состояния, не сомневайтесь! Половина стоимости состояния будет распределена между членами Совета!

– А кто проследит, чтобы штаммы вирусов не были присвоены? – крикнул с места один из советников, и глаза всех обратились к председателю.

– Я и прослежу! – усмехнулся тот. – Хватит устраивать тут бордель! Господа, мы хоть раз можем прийти к единому мнению?! По любому поводу вы устраиваете свары! Всё, с наследством Агарлока вопрос решён! Теперь переходим к следующему вопросу. Звёздная система Куруан является спорной территорией между Федерацией планет и Шаровым скоплением. Как известно, в ней, на планете Хор, имеются громадные запасы железо-марганцевых руд. Нам следует решить… Советник Эфан, вы куда?

– Извините, мне нужно срочно вылететь в своё поместье!

– И мне тоже! – поднялся советник возле него.

– И я должен срочно уладить кое-какую проблему, господин председатель! Предлагаю перенести совещание на несколько часов вперёд. Или на завтра. Давайте на завтра? Подождёт этот Хор, не убежит никуда.

Советники быстро, не задерживаясь в дверях, исчезали из зала совещаний, и скоро председатель остался один. Он немного подумал и достал коммуникатор. Набрал код, сказал:

– Срочно отправь туда два крейсера. Всех, кто будет рядом, уничтожить! Предупреди стражу, чтобы не вмешивалась. Впрочем, я сам сейчас это сделаю!


Председатель Совета набрал номер и, сказав несколько фраз повисшему в воздухе изображению мужчины в форме, отключился и замер. Потом встал, вышел из комнаты и подошёл к высокому окну, открывающему зрелище вершин заснеженных гор, залитых утренним солнцем.

Усмехнулся. «Как мы похожи на грызунов, прогрызающих свой путь к запасам зерна! Ничего не влияет на разумных. Мы как были зверями, так ими и остаёмся. Интересно, кто уцелеет в сегодняшней гонке?»



– Мать, у одной из этих летающих платформ нездоровая суета!

– Что там, сын мой? Передай картинку. Ага, вижу, вижу… Тебе не кажется, что они чего-то ждут? Может быть, эти действия направлены на керкаров?

– Сомневаюсь. Скорее всего, это разногласия между зелёными. Не первый и не последний раз, ты же знаешь.

– Знаю. Понаблюдаем. Не вмешивайтесь, пусть бьют друг друга. Сбитые платформы – это замечательный источник металла! Чем больше двуногие зелёные бьют друг друга, тем это выгоднее подземному народу!

– Ты как всегда мудра, Мать.

Тот, кого Слава называл Учителем, вместе с отрядом из пятидесяти воинов-керкаров с интересом наблюдал за происходящим в небе.

Начиналось это банально. Наблюдатель доложил о появлении в небе двух флайеров, зависших в опасной близости от вентиляционного колодца Роя. Вначале Учитель решил, что это очередная попытка забросить в колодец что-то ядовитое или опасное, вроде охотника за рабами. Но флайеры висели, будто чего-то ожидая, и не предпринимали никаких действий. Внезапно они стали ввинчиваться в высоту, двигаясь к повисшей платформе. Только что в небе, казалось, никого не было, и вот уже воздух прорезали громадные струи белого огня, фиолетовые цепочки плазмы, растущие ниоткуда.

Керкары с удивлением и восторгом смотрели, как их враги уничтожают друг друга, и Учитель неожиданно подумал, что, скорее всего, это заслуга его брата по Рою Славы. Кто ещё мог так стравить этих существ, что они набросились друг на друга, как дикие звери?!

Два величественных сооружения, похожие на огромные зубила, вдруг проявились в воздухе – видимо, прекратили действовать защитные поля, скрывающие их из глаз. Некоторое время эти корабли пытались удержаться на лету, но все остальные бросились на них и засыпали тучами ракет, взрывающихся с ослепительным блеском и бьющими по слуху взрывами, похожими на удары грома.

Все корабли свились в плотный клубок, из которого время от времени выпадали мелкие флайеры, дымя и разваливаясь в воздухе. Некоторые из них приземлились почти целыми, и двуногие выбирались, осматривая друг друга и радуясь, что вышли живыми из этой бойни. Но радость была преждевременной – на них тут же налетела волна керкаров, и потекла кровь.

Многоножки мгновенно расправлялись с уцелевшими пилотами, разрывая и разрубая их на части. Скорость этих существ была такова, что зелёные почти не успевали сделать ни одного выстрела из своих лучемётов. Они были всё ещё ошеломлены битвой и падением, чтобы оказать серьёзное сопротивление. Керкарам досталось много оружия и подбитых флайеров, которые тут же пытались оттащить в сторону, спрятать, а если не удавалось – многие из них весили десятки тонн – то из них выдиралось всё ценное: электроника, средства связи, демонтировались бластеры.

Самую большую ценность представляли, конечно, два крейсера, горами возвышающиеся на поверхности планеты.

Свалившиеся с большой высоты гиганты наполовину ушли в почву, они горели, а внутри что-то взрывалось и чадило. Но Учитель знал, что, после того как они догорят, керкарам останется много, очень много ценных вещей – и всё это на территории, контролируемой его Роем! Он уже в который раз поздравил себя, что у них появилась такая дальновидная Мать, по указанию которой они некогда спасли двух двуногих рабов…

Битва в воздухе дошла до своего апогея. Платформа-поместье неожиданно вступила в борьбу. То ли кто-то специально выстрелил в её сторону, то ли в неё попала случайная очередь плазмоидов, но только бластеры поместья выбросили три белые реки пламени, и из пустоты вывалились флайер и крейсер, поменьше упавших раньше, отличаясь от них сильно заострённым носовым обтекателем.

После этого огонь нападавших перенёсся на поместье, и оно озарилось пламенем, растекающимся по защитному полю. Из пустоты ударили лучи, сравнимые по толщине с пушками поместья, и туча ракет ударила туда, где эти лучи пробили бреши в мощной защите сооружения. Над платформой поднялись небольшие грибовидные облачка, а сама она вздрогнула и, набирая скорость, двинулась к планете, скользя, как лавина по склону заснеженной горы.

Учитель отчаянно скомандовал:

– Все в тоннель! Быстро!

Керкары полетели по наклонному тоннелю, будто стая белых стрел. И вовремя, так как край гигантского сооружения сотряс почву и как невероятный бульдозер, вспарывая покровы планеты, засыпал тоннель тонами вздыбленных рыхлых глыб.

Керкары бежали под градом сыплющихся с потолка камней и песка и остановились только на глубине полукилометра, куда не доносилось практически ни одного звука. Однако вся масса горных пород над головой передавала ужас происходящих наверху катаклизмов – почва дрожала, тряслась и колыхалась.

Учитель хмыкнул, представив, сколько потребуется труда, чтобы снова выкопать вентиляционный тоннель, но душа его пела! Такого смертоубийства среди зелёных он не видел ни разу. Керкары только на поверхности планеты прикончили не менее пятисот особей, а сколько их погибло при разрушении кораблей и поместья?

Председатель включил коммуникатор и увидел, как на виртуальном экране, повисшем перед ним, появилось лицо ближайшего помощника, направленного им на захват поместья Агарлока. Он был хмур, а лицо перепачкано кровью.

– Захватить поместье не удалось. Там собрались все, кто хоть как-то мечтал захватить наследие Агарлока. В битве участвовало не менее сотни кораблей. Мы потеряли крейсер и пять флайеров. Поместье сбито и скорее всего все штаммы. Учёные, занимавшиеся операциями, погибли. Когда наши конкуренты увидели, что захватить поместье им не дадут, открыли по нему огонь. Мы чудом ушли. Извините, господин председатель, всё что могли, мы сделали.

Председатель отключил коммуникатор и задумался, глубоко вздохнув. Ну что же, более чем за трехсотлетнюю жизнь он уже убедился, и не раз, что не всё то, что так хорошо спланируешь, удаётся, увы. Впрочем, в гибели штаммов и всей лаборатории были свои хорошие стороны. Теперь никто не будет иметь преимущества. Если уж нельзя захватить – пусть не достанется никому.

Успокоив себя этой мыслью, он резко поднялся и пошёл в свою лабораторию, чтобы сообщить модификаторам печальное известие: штаммов не будет. То, что он планировал долгие годы, не получилось. Агарлок погиб и унёс в огненную могилу всё то, что принесло ему огромное богатство. Председатель ничуть о нём не жалел. Впрочем, он давно ни о ком и ни о чём не жалел. Всё, что его занимало, – это лишь власть, от которой он получал удовольствие. Деньги были всего лишь инструментом для её достижения. Ну что же, не вышло с штаммами вирусов Агарлока, будет что-то ещё. Но пост председателя он удержит за собой во что бы то ни стало. Даже если придётся устранить тех, кто может помешать ему в этом. Например, Хармана. Этот наглец в последние годы стал уж очень самостоятельным, не признающим авторитетов, непредсказуемым и опасным. Жаль, что председатель не знал, кто перешёл дорогу этому выскочке. Видят Небеса, он бы поддержал этого человека всеми своими ресурсами!



– Я бы их убил своими руками! – Старик с ужасом глядел на подростков, сгрудившихся в трюме крейсера.

Слава посмотрел на трясущихся от страха обнажённых подростков, поддерживающих друг друга, на их покалеченных товарищей по несчастью, беспомощно лежавших на полу, и недоумённо перевёл взгляд на ветерана:

– Кого убил бы?

– Тех, кто с ними сотворил такое! – глаза старика были полны слёз. – Как представлю, если бы с моими творили такое… Как только Бог допускает это?

– А как он допускал Освенцим и Треблинку, Бабий Яр и Заксенхаузен? Спроси что-нибудь полегче, – устало ответил Слава. – И вообще, хватит словоблудия. У нас на руках пятьдесят шесть полусумасшедших подростков, из которых пятнадцать серьёзно искалечены. И нам нужно решить, что делать дальше.

– На Землю надо, что же ещё? – вмешался Пётр, ранее инвалид афганской войны, а ныне мозг, управляющий звездолётом «Урал». – Сдать их власти, и пусть разбираются, что с ними делать. Большинство из них физически здоровы, так что время залечит.

– В рабском загоне провели обследование по моему указанию. Выяснилось, что половина девочек беременны, – угрюмо бросил Слава. – И что теперь вот с ЭТИМ делать?

– Неужто зелёные могут скрещиваться с землянами? – поразился старик. – Нам только этого не хватало…

– Как оказалось, да. У них полтора-два месяца беременности. Так что я не знаю, что делать. Не могу взять на себя ответственность ещё и за плоды. Представьте теперь: мы привозим их на Землю, с животами, с искалеченной психикой… Дальше что?