Последняя из древних

Дочь шла, не сбавляя скорости. После тяжелого подъема и одной остановки, во время которой Струк пописал, они оказались на уступе, с которого она увидела то тело на гребне скалы. Дочь усадила Струка и дала ему поесть. Дикий Кот свернулся рядом с ним и замурлыкал. Дочь знала, что кот клянчит объедки, но Струк воспринял это как выражение привязанности. Некоторое время он гладил кота, а потом дал ему кусочек рыбы. Из чего стало ясно, почему привязанность и объедки для кота означали одно и то же. Струк поднял левую ногу и пукнул; звук был длиннее, чем обычно. Обрадованный, он откинул голову назад и толкнул Дикого Кота, чтобы убедиться, что тот услышал. Кот сморщил нос и был явно не в восторге, но не ушел. Это было очень типично для их общения. Кот считал мальчика странным, а мальчик кота – излишне серьезным, но в целом каждый терпел причуды другого.
Со смотровой площадки Дочь посмотрела вниз на широкую равнину, где находилось место встречи и где вода образовывала между грудами камней протоки, похожие на растопыренные пальцы. Заводь, где она стояла, когда увидела тело, была хорошо видна. Дочь подошла к дереву и поводила носом у того места, где лежала ладонь того незнакомца. Запах был свежим, хотя уже исчезал. Глаза ее не обманули, с волнением поняла она.
Волнение девушки вскоре перешло в замешательство. А это еще что? Угасающий запах на дереве был кисловатым запахом падальщика. Они едят все, что только находят. Они выдыхают болотистую смесь страха и напряжения, который, по ее мнению, показывал, что они не имеют власти над землей. Она уловила часть того, что съело это тело, сухой и пыльный запах гриба с незнакомой ей земли. Может быть, тело поедало и жуков. В этом был хоть какой-то смысл. От жуков желудок мог почувствовать себя довольным и сытым, когда не хватало мяса. И что-то еще – похоже на костный мозг? Эти запахи чем-то напомнили ей о гиенах.
Запахи существа отличались от запахов семей, и это могло иметь столько же объяснений, сколько уколов света в небе. Возможные причины так и роились вокруг нее. В прошлом году на рыбалке старшая сестра показала теневую историю. Она изобразила существо и показала, что от него плохо пахло, как от тех, что не входят в семью. Оно было прямоходящим, и сестра приделала его тени клыки, чтобы показать, каким оно было страшным. Глубокий страх, похожий на головокружение, вцепился в шею Дочери и побежал вниз по хребту. Земля вокруг казалась слишком большой и слишком пустой.
Девушке пришлось протянуть руку и дотронуться до дерева, чтобы унять дрожь. Нужно было успокоить свои мысли и вернуть их в голову. Чтобы овладеть собой, она сосредоточилась – так же, как ее племя делало испокон веков. Она посмотрела на кусок коры на дереве и увидела, что он ничуть не изменился. У ствола она заметила травинку. Наверное, на зиму она заснула, а весной снова выросла. Дочь сосредоточилась на том, что оставалось неизменным. Это всегда успокаивающе действовало на всех членов семьи. Мысли Дочери перестали метаться и остановились на понятном. Рядом со следом ноги она уловила слабый запах шкуры. Возможно, под накидкой у существа оказался жук и оно почесалось. Это существо носило шкуру, как и она. По отпечатку руки она могла сказать, что тело было меньше, чем она, по частичному отпечатку стопы – что оно ходило прямо и на двух ногах. Поняв это, она стала разбираться, куда, с учетом ландшафта, могла шагнуть нога. Следующий шаг заставил бы тело повернуться и двинуться к поляне. В нескольких шагах на поляне был клочок грунта, где при последнем сильном дожде образовалась лужа, а потом высохла. На песчаном участке обнаружилось драгоценное свидетельство: отчетливый след, глубоко вдавившийся в грунт. Дочь прыгнула вперед и положила руки по обе стороны от следа. Опустив нос к земле, она принюхалась и ощутила волну облегчения.
След был удивительно маленьким и узким и при этом изогнутым внутри. Отпечаток показывал, что вес смещался от спины к передней части тела, а не падал на всю ширину ступни равномерно. Это мог быть след ребенка. У детей забавные отпечатки ног, с изгибами и колебаниями, ведь они так интересуются всем, что для них ново. Детей не заботит сохранение энергии или путешествие по самой удобной дороге. Если это детский след, тогда понятно, почему существо не приветствовало их и не спустилось с гребня к реке. Наверное, ребенка из семьи ее сестры отправили на смотровую площадку, чтобы посмотреть, что происходит на рыбалке. Ребенок не узнал запах Дочери, а тем более что она беременна. Поэтому дитя не ответило на приветствие и не пришло поздороваться. Если бы Дочь посылала Струка на разведку, она бы тоже велела ему быть поосторожнее. Она по-прежнему не могла объяснить, почему семья сестры не пришла на рыбалку, но это теперь и не нужно. Дочь и Струк просто должны следовать по этому пути, и она найдет лагерь сестры. Она снова окажется в семье.
 
Дочь начала тосковать о тепле семьи. Она как будто уже чувствовала его. Ее кости болели, хотелось лечь и выспаться. И еще начала выделяться слюна. Осенний сезон приводит с собой зубров, которые переправляются на зимние угодья и становятся пищей семьи на зиму. Она начала думать об этом.
Несмотря на тяжелую поклажу, после того как Дочь определила направление, идти им было приятно. У Струка хватало сил, чтобы прыгать с камня на камень, когда они шли по пологому склону вверх по реке. В течение четырех дней Дочери удавалось находить детские следы и идти по ним. Несмотря на то что прошел небольшой дождь, запах она помнила твердо. А по дороге нашла кое-что еще: это была небольшая какашка, содержавшая дикое сочетание грибов, зеленых стеблей и цветов. Еще раз принюхавшись, она с отвращением отвернулась. В другом экскременте чуть дальше обнаружились панцири тараканов. Он явно принадлежал тому же телу. Может быть, ребенок не взял в дорогу достаточно еды и питался чем попало, чтобы поддержать силы?
Она представила себе не маленькое вонючее тельце, а находчивого ребенка. Поедая то, что обычно не стоило внимания семьи и усилий, чтобы это собирать, он избавил себя от необходимости нести тяжелую поклажу, а значит, мог идти быстрее. Дочь даже почувствовала что-то вроде гордости, то же самое чувство, которое она испытывала, держа в руке большой кусок мяса.
– Глаз-орел, – крикнул сзади Струк.
Чтобы привлечь ее внимание, он пользовался редко произносимым семейным словом. Однажды летом Струк попросил ее сказать слово и указал на свой глаз. Что он хотел узнать – слово, которым называется хорошее зрение? Чтобы сказать об этом, Дочь бы просто указала на глаза и кивнула, вместо того чтобы произносить царапающие горло слова. Проще было крикнуть «Ароо», и для привлечения внимания этот звук подходил больше.
– Глаз-орел, – ответила она, надеясь, что правильно поняла его вопрос.
Он начал пользоваться этим словом, меняя его на разные лады. Теперь он стал так обращаться к ней. «Глаз-орел», – говорил он, когда замечал, что медведи делают что-то новое для него. Дочь поднимала голову, а Струк касался глаза, указывал на медведей и ждал, что она объяснит. Конечно, она ничего не объясняла. По своему обыкновению, она только показывала ему, что делать дальше.
Но Струк был настойчив. Дети семьи росли медленно, и у них было много потребностей. Их способ выживания – привлекать к себе внимание, чтобы получить необходимое, – вынуждал их быть требовательными. Струк, подкидыш, которого легко можно было бросить в грязи, был особенно сведущ в искусстве требовать. Скорее всего, именно поэтому он был до сих пор жив.
Слово «глаз-орел» очень быстро превратилось в способ заставить Дочь выполнить его просьбу. «Глаз-орел», – говорил он, когда хотел, чтобы она помогла ему очистить рыбу от костей. «Глаз-орел», – говорил он ей, когда нужно было помочь ему засунуть руку в колючий куст, чтобы добыть спелую ягоду. Поэтому, когда Дочь услышала очередное «глаз-орел» позади нее, она решила, что Струк хочет есть или требует внимания. Она устало вздохнула и сделала вид, что не слышит. Мальчик продолжал болтать, а она продолжала идти. Вскоре она поняла, что он не идет за ней, как ему положено. Большая Мать никогда бы не потерпела такого непослушания. Когда Дочь была маленькой, детям полагалось идти рядом с большой женщиной. Если кто-то остановится или отвлечется, линия тел продолжит движение и оставит их позади. В результате дети учились не отставать.