Личная ведьма Тёмного (СИ)
— Святая Тьма! Как я устала! — Я закрыла глаза и упёрлась лбом в стену.
Я была подавлена: план, который мы придумали, осыпался горсткой пепла. Нет руны - нет толкования пророчества, нет пророчества - нет возможности спасти Файстрею. В этом случае и моё присутствие на Эриде теряет всяческий смысл, а потому я торчу здесь, почём зря, и совершенно не понимаю, как приблизиться к освобождению.
Я всё сильней злилась: на этот мир, на судьбу, на Дарка, Майриона и даже Аргока. Мне чертовски надоело быть центром чужих проблем. Чертовски надоело вечно думать о том, как выжить, как не перейти дорогу кому-то опасному. И как бы я ни старалась, каждый новый день добавлял мне хлопот и головной боли.
Совсем отчаявшись от мыслей, я махнула рукой на поиски. Аргок, уловив резкую перемену настроения, послушно скрылся в источнике и притих, но напоследок всё же буркнул грустно:
— Береги себя, ведьмочка. Пятачком чую, что-то случится.
***
Вымотанная и раздосадованная я вернулась в большой зал и сразу поспешила потеряться в толпе танцующих гостей. Пёстрые наряды мельтешили перед глазами. Хихикающие дамы проносились мимо, шурша разноцветными юбками, которые переливались в свете кристаллов, словно конфетки в ярких фантиках. От обилия звуков, цвета, удушливых запахов парфюма и не смолкающих разговоров голова пошла кругом. Стало душно, а тугой корсет больно стискивал рёбра.
Я почувствовала себя букашкой. Маленькой, завалившейся на спину букашкой, которая болтает в воздухе лапками, а проходящие мимо лишь забавляются, глядя на эти мучения. Они улыбались мне и выражали своё почтение, но на самом деле знали, что я ничего не решаю. Что я в ловушке. Больше всего на свете я ненавидела чувствовать себя беспомощной, но именно так оно и было - я не могла ни на что повлиять.
Я отошла к стене и облокотилась на неё одной рукой. Пыталась глубоко дышать, чтобы накатившая паника отступила. Казалось, что ничего хуже, чем осознание собственной никчёмности со мной сегодня уже не случится, как вдруг...
— Мои уважаемые гости, дорогие друзья и самые преданные приближённые! — Дарк, оказавшись в центре зала, хлопнул в ладоши, привлекая всеобщее внимание. — Я знаю, что последнее время для многих из вас стало временем перемен, волнений и тревог. Новость о Хини и моём скором обручении облетела всю Эриду, прокралась в каждый, даже самый удалённый уголок. И несмотря на то, что бал дан в честь моей дорогой Амели, — все взгляды обратились вдруг ко мне. — маскарад я хочу начать с прекраснейшей новости!
Дарк снова хлопнул в ладоши, а его лицо озарила нетерпеливая, жуткая улыбка. Казалось, от предвкушения он готов прыгать на носочках, как ребёнок, и лишь статус короля сдерживает его от столь эмоциональных порывов.
— Своим присутствием нас почтила моя любимая сестра, принцесса Артея! — Объявил король.
«Артея. Как это поэтично - быть названной, в честь звезды из легенды» - думала я в тот момент. Но уже через пару мгновений мои мысли понеслись в совершенно ином направлении.
Из-за спины Дарка выступила девушка, миниатюрная и нежная, розовощёкая, с бледной выбеленной кожей и волосами цвета молока. В её глазах, как и у брата, льдистыми голубыми иглами застыл колючий холод. Она была почти идеальна, если бы не пустой, лишённый эмоций взгляд. Голубое платье струилось лёгкими складками по её телу и льнуло к ногам, рисуя изгибы стройных, округлых бёдер.
Артея замерла по правое плечо от брата, гордо вздёрнула подбородок и надменно оглядела гостей. Особенно долгим взглядом она наградила меня, и когда я попробовала робко улыбнуться, та улыбнулась в ответ. Хищно. Неприятно. Было в той улыбке обещание причинить мне столько бед и страданий, что на две жизни хватит. А может, то была лишь игра моего воображения..?
— Но и это не самая радостная новость, господа! — Снова взял слово Энидарк. — Майрион, где же ты, мой верный палач?!
Возбуждённая толпа рассеялась. Тихие шепотки переходили в возгласы нетерпения. Гости жаждали зрелищ и были уверены, что король оправдает надежды - произойдёт что-то, о чём можно будет судачить хотя бы ближайшие пару недель.
Майрион шагнул в образовавшийся в центре зала свободный круг. Лицо его не выражало совершенно никаких эмоций, но цвет лица был нездоровым, серым. Губы сжаты в тонкую линию.
Моё сердце подпрыгнуло и затрепыхалось, предчувствуя неладное. Слабость усилилась и я сильней прислонилась к стене в страхе, что не устою на ногах.
— Не томи, не томи! — Ликовал король, ладонью приказывая переходить к действиям.
Майрион медленно встал напротив Артеи, полностью загородив мне обзор своей широкой спиной. Последнее, что я увидела - как победно блеснули её холодные, ядовитые глаза.
Людям, стоявшим ближе, происходящее явно понравилось - дамы визжали от восторга, хлопали ручками, дёргали кавалеров за рукава сюртуков.
Когда Майрион отошёл в сторону, на белой шее принцессы, словно капли крови, блестели красные рубины ожерелья.
«Для единственной» - пронеслась в голове мысль, а потом я почти почувствовала, как вонзаются в мои рёбра осколки разбитого сердца.
25
По телу прокатилась неприятная, липкая волна разочарования и отвращения. Я зажал рот ладонью, но сдавленный писк сдержать так и не удалось. Внутренности скручивались в тугой узел, а разум отказывался верить в происходящее.
Я толкнулась от стены, к которой всё это время жалась, и незаметно выскочила за двери бального зала. Музыка стала тише, а свет коридорных кристаллов не раздражал так сильно глаза. Стало чуть легче, но противный червячок подтачивал изнутри, вгрызаясь в самую душу.
Как Майрион мог заниматься со мной любовью, а затем, на глазах у половины королевства, подносить подарки другой женщине? Но рубиновое ожерелье было не просто подарком, а обещанием, запрятанным в сиянии самоцветов. Намёком или даже... Предложением?
Верно, предложением!
Теперь-то мне стал понятен смысл многозначительных взглядов, что беловолосая принцесса кидала в мою сторону. Вот, что имел в виду Майрион, когда говорил, что о эфирной связи можно не волноваться! Он всё решил сам. Он вручил себя в руки другой женщины, чтобы эфир потерял силу и всяческое влияние на нас обоих.
Во рту стало горько, подступила тошнота. По спине стекали капельки холодного пота, а щёки горели. Я согнулась пополам от невыносимой боли: душевной или физической? Сейчас я не могла разобрать. Не могла отделить своё тело от мыслей. Стала сплошным комком переживаний.
— Госпожа, вам плохо? — Прозвучал совсем близко незнакомый женский голос, но сил поднять глаза и посмотреть кто это у меня не нашлось. Я лишь отрицательно покачала головой и уставилась на маленькие ботиночки с вышитыми по бокам золотыми фигурками, напоминающими перекрещенные бокалы.
«Красивая обувь» — по старой привычке подумала я отстранённо. Кожаные ботинки, напоминающие оксфорды, с маленьким каблучком и мелкими, ровными стежками по верхнему краю подошвы.
— Порядок. Просто душно.
— Выпейте воды, вам станет лучше.
Под нос мне сунули кубок из розового стекла, до середины наполненный водой. Я преувеличенно заинтересованно смотрела на перемигивание света в острых гранях, не решаясь поднять наполненные слезами глаза.
Выхватила из рук девушки бокал и залпом осушила его, а затем снова уставилась в пол. Холодная жидкость побежала по пищеводу и упала в желудок, сделав меня во много раз тяжелее. Я будто приросла к месту, на котором стояла - ни пошевелиться, ни нормально выдохнуть.
— Станет легче. — Пообещала девушка, лица которой я так и не увидела, а затем удалилась.
Легче не становилось. Время замерло, воздух превратился в вязкую субстанцию. Я постояла ещё немного, оперевшись о стену - возможно, втайне мечтая, чтобы Майрион подошёл и всё объяснил. Чтобы сказал, что это часть его плана, и за его поступком сокрыто что-то иное. Но никто так и не подошёл. Даже Дарк, кажется, забыл о моём существовании.