Ужас Амитивилля

Лекарство несколько уменьшило зуд в ладонях, и настроение отца Манкусо заметно улучшилось, но от гриппа и сопутствующей ему высокой температуры ничего не помогало. Пытаясь не думать о таинственном недуге, постигшем его, и сосредоточиться на чем-то другом, священник листал подшивку прессы, отыскивая статьи, которые могли бы отвлечь его от тяжких раздумий. Прошло три часа. За это время он прочел не менее дюжины старых и новых изданий. Вдруг он заметил, что краски на страницах журнала, который он держал в руках, поблекли.
Священник осмотрел свои ладони. Волдыри, казалось, вот-вот лопнут.
К полудню, сев за руль арендованной машины, Джордж прибыл в Сиоссет. Он обнаружил, что доходы компании не покрывают расходов. В последнее время колонка, где были расписаны обязательные выплаты, начала быстро увеличиваться, и это означало, что Джорджу придется сокращать и полевые команды, и офисный персонал.
Ему была ненавистна сама мысль о том, что придется лишать людей средств к существованию, особенно в тот момент, когда так трудно найти работу в строительной отрасли, переживающей далеко не лучшие времена. Но что-то нужно было делать, и Джордж задумался, с чего же начать. Впрочем, он не слишком долго размышлял на эту тему, потому что, помимо нее, на нем лежала масса насущных проблем. До окончания банковской недели оставался один день, пятница, – ему нужно было снова перевести средства с одного банковского счета компании на другой, чтобы оплатить чеки поставщиков. Глубоко погрузившись в финансовые подсчеты, он не заметил, как пролетело время. Впервые, начиная с 18 декабря, Джордж Лютц не думал ни о себе, ни о доме на Оушен-авеню.
Но Кэти думала, неустанно думала о доме. Она не стала говорить об этом Джорджу, но она все более убеждалась в том, что на ход событий последних двух недель влияют какие-то внешние силы. Кэти была уверена, что Джордж сочтет ее выводы глупыми, особенно выбивала ее из колеи реакция мужа на происшествие с фарфоровым львом.
Перед ней из маленьких кусочков складывалась большая картина. Она испугалась, и ей захотелось с кем-то поговорить. Она подумала о матери, но тут же отбросила эту мысль. Джоан Коннерс, ее мать, была весьма религиозной особой, и она непременно стала бы настаивать на том, чтобы Кэти побеседовала с ее приходским священником.
Кэти была совсем не готова войти в мир призраков и демонов; ей хотелось поговорить о чем-то отвлеченном. Однако в глубине души она прекрасно понимала, к чему все это, в конечном счете, приведет.
Она зашла в кухню и позвонила по телефону тому человеку, который точно должен был понять, что ей нужно. Кэти набрала номер отца Манкусо.
Прошло соединение, в трубке раздался первый гудок. Ожидая второй гудок, она вдруг почувствовала сладкий запах духов. Мурашки побежали по ее телу в ожидании знакомого прикосновения…
Там, в доме отца Манкусо, прозвучал второй телефонный звонок, но Кэти его уже не услышала. Она повесила трубку и выбежала из комнаты.
В тот момент отец Манкусо был у себя в доме приходских священников. Он мыл руки в специальном растворе; наконец-то ладони перестали кровоточить. Только он взялся за полотенце, в гостиной зазвонил телефон. После второго звонка он снял трубку.
Когда он сказал: «Алло!» – линия была уже отключена. Он посмотрел на телефонный аппарат.
– Ну и что все это значит? – возмутился вслух священник, затем вспомнил о Джордже Лютце и покачал головой. – Нет, не хочу я опять вникать в это дело! – Он повесил трубку и вернулся в ванную комнату.
Священник посмотрел на свои волдыри. «Отвратительно!» – подумал он и взглянул на себя в зеркало.
– И когда же это закончится? – спросил он, глядя на свое отражение. Болезнь, безусловно, давала о себе знать. Круги под глазами стали темнее, кожа была нездоровой, бледной. Отец Манкусо осторожно потрогал бороду. Ее нужно было подстричь, подровнять, но руки дрожали, священник чувствовал, что не сможет удержать ножницы.
 
Отец Манкусо говорил, что тогда, в ванной, глядя на свое отражение, он внезапно поймал себя на мысли, что ему хочется поразмышлять о демонологии. Священнику был многое известно в этой области, он имел представление о различных оккультных явлениях, которыми занимается эта дисциплина. Ему никогда не нравился этот предмет, даже тогда, когда он, будучи студентом, обучался в семинарии, и он никогда особо не пытался подробнее углубиться в такого рода исследования.
Отец Манкусо был знаком с другими священниками, которые уделяли немало внимания демонологии, но среди них он никогда не встречал экзорцистов и заклинателей, изгоняющих нечистую силу. Каждый священник имеет право проводить обряды экзорцизма, но католическая церковь предпочитает, чтобы круг исполнителей этой опасной церемонии был ограничен теми служителями церкви, которые стали специалистами в борьбе с одержимостью и навязчивыми идеями.
Отец Манкусо всматривался в свои глаза в зеркале, все пытался, но никак не мог найти ответов на тревожащие его вопросы. Он понял, что пришло время посоветоваться со своим другом, пастором из Лонг-Айленда.
Утром выпал снег, поэтому езда по дорогам стала опасной. Днем стало холоднее; по всему Лонг-Айленду машины все чаще скользили на обледенелых участках трасс и съезжали в сугробы. Джордж возвращался из офиса в Амитивилль. Снегопад прекратился, и ему удалось благополучно добраться.
Подъехать к дому 112 по Оушен-авеню было непросто из-за только что выпавшего снега. Джордж подумал, что надо бы расчистить дорогу до гаража, прежде чем загнать фургон на дорожку. «Сделаю завтра», – решил он и оставил машину припаркованной на улице, по которой недавно прошлись городские снегоходы.
Он увидел, что Дэнни и Крис играют в сугробах. Санки они поставили напротив крыльца у кухонной двери. Джордж зашел в дом и сразу заметил, что мальчики наследили по всей кухне и лестнице наверх. Снег таял в тепле. «Стало быть, Кэти наверху, – подумал Джордж. – Увидела бы она, какие следы оставили мальчики в ее чистых владениях, какую бы головомойку она им устроила!»
Джордж обнаружил супругу в спальне. Лежа на кровати, она читала Мисси одну из книжек со сказками, подаренных малышке на Рождество. Мисси радостно хлопала в ладошки.
– Привет честной компании! – сказал Джордж.
Жена и дочь одновременно взглянули на него.
– Папочка пришел! – хором воскликнули они, вскочили с кровати и обняли его.
В первый раз за то время, которое показалось Кэти вечностью, семейство Лютц счастливо провело ужин, собравшись вместе. Предупрежденные Джорджем, Дэнни и Крис, по секрету от матери, прокрались назад на кухню и стерли все следы своего «снежного похода». Они сидели за столом; после нескольких часов, проведенных на холодном воздухе, лица их по-прежнему были румяными. Они с жадностью набросились на гамбургеры и картофель фри, которые Кэти приготовила специально для них.
Мисси веселила всю семью, никто не мог удержаться от улыбки, слушая ее бесконечную болтовню и наблюдая, как она подворовывала картофель из тарелок мальчиков, уловив момент, когда они смотрели по сторонам. Когда ее заставали, так сказать, на месте преступления, она корчила рожицу и улыбалась всем ртом, в котором не хватало одного зуба, после этого спорить с ней было уже невозможно.
Джордж был дома, поэтому Кэти почувствовала себя увереннее, спокойнее. Страхи ее моментально улетучились, и она больше не думала о том сладком запахе, который почувствовала недавно на кухне. «Может, я просто становлюсь психопаткой из-за всего этого», – подумала она и окинула взглядом стол. В доме царила теплая атмосфера, ничего явно не предвещало визита со стороны каких-либо призраков.
Джордж позволил своим удручающим мыслям о делах на работе отступить в самые дальние уголки своего сознания. Ему казалось, что на Оушен-авеню, 112, он спрятался в маленький кокон. Он хотел, чтобы жизнь в его новом доме всегда была именно такой. И какие бы невзгоды ни принес им мир извне, чтобы они, Лютцы, все вместе смогли бы вытеснить подальше от родного очага. Супруги доели стейк. Затем, закурив сигарету, Джордж с мальчиками отправился в гостиную. Он привел в дом Гарри, чтобы накормить его, и позволил псу остаться и поиграть с мальчиками у камина. Лютцы всегда ужинали рано, поэтому сразу после восьми вечера Дэнни и Крис начали клевать носами.