Альбом для марок
Часть 69 из 106 Информация о книге
Станислав Красовицкий
* * *На пороге, где пляшет змея и земля —кровавое дерево следа.Я вижу, уходит через полянемая фигура соседа.А волны стоят в допотопном ряду,и сеется пыль мукомола.Старуха копается в желтом саду,отвернутая от пола.Что надо ей там?Но приемник молчит,и тихо,по самому краюуходит за море соседский бандит,закутавшись тенью сарая.* * *Еще одна абстрактная картина.Мне нравится картины половина,где мечется, не зная смерти цель,по ветру Гельсингфорс, как журавель,где короли живут, пока не каплет,где, лишь родившись, некрасивый Гамлетиграет в кинга, не найдет, чем крыть,и ходит в парк Офелию топить.А вы? А я лицо здесь вижу босса,оно по-русски холодно и косо,на отражение и тень его дробя,я узнаю в нем будущих себя.Пусть в изменение души никто не верит,но котелок мои черты изменит,к нему в придачу тросточку возьму, —так старый дед мой хаживал в Крыму.Он приезжал домой на трех лошадках,он был по-русски праведный и шаткий;на первой трость, на третьей котелок,а на второй и сам седой седок.Вот путь, который для меня заказан.Но почему не дед, а внук наказан?Я жить хочу, ведь изо всех восьмьюя выбрал дом и частную семью.А вы? А я? Что вы не увидали —что здесь есть третья сторона медали.И, зная эту третью, Николя,землею покрывается земля.И нечего грустить и вспоминатьумершей дочери себя, отца и мать.Ведь каждая любовь глядит назад,и бука – бука дети говорят.Олег Гриценко
* * *Кто тронется в путь,А кто остается.Не каждый себе при рожденье дается,Следы же стираются день ото дня,Потом пропадают, в пыли затерявшись…Одни умирают, себя не дождавшись,А мы погибаем,Себя не найдя.Николай Шатров
Баллада улицыВечереет. Загудело радиоВо дворе, – вернее, радиола.Ветром танца – спереди и сзади онРаздувает девичьи подолы.А при них, одетые по-летнемуПареньки с развинченной походкой.Пахнет потом, семечками, сплетнями,Табаком, селедкою и водкой…То плывут шульженковской голубкою,То летят молдаванеску резким…Лишь луна недвижна – льдинка хрупкая,Танцевать ей незачем и не с кем.С девственным презрением глядит онаВ ломких целомудрия оковах,Как сопят блаженно-невоспитанноНянюшки в объятьях участковых…Из окошка женский крик доносится.Сыплются тарелки, чашки, блюдца…Там кому-то дали в переносицу,Там поют – там плачут – там смеются…Вы с сестрой попреками напичканы,А куда прикажете деваться?Молодость уходит с электричками —18, 19, 20…Говорят, “дороги вам открытые”.“Все дано”, “учитесь не ленитесь”.Но одна тоскует Аэлитою,А другая спит и видит Гитис.Но до Марса дальше, чем до полюса,В институте ж столько заявлений…А когда-то ты бродила по лесуДо зари в каком-то ослепленьи.Все казалось счастьем – и глаза его,Упоенные ее любовью,И рассвета огненное зарево,И оранжевые пятна крови…А теперь укладываешь локоныИ с сестрой хихикаешь про встречи…Хорошо, что не читали Блока вы,Девушки, сгоревшие, как свечи.О, поверьте! Это все отплатится.Каждая слезинка отольется;И тайком застиранное платьице,И ребеночек на дне колодца…Будет день, и вы пред Богом станете —Те, кто мучился, и те, кто мучил.И он скажет: “Всех держу я в памяти,Берегу для доли неминучей…Душно мне от ваших скудных повестей,Давшему земное изобилье.Отвечайте, души, мне по совести,Для чего вы жили и любили?!”Галина Андреева
* * *Вот и прожили мы свои вечера,К песням старым возврата нет.На свиданье в девятом часу утраТак невесело ехать мне.И так скучно на улицах в ранний час,Здесь никто ни с кем не знаком.И никто не подымет усталых глаз,Каждый думает о своем.Здесь у всех озабоченный грустный видИ у всех невеселый взгляд.И куда-то каждый привычно спешитИ никто ничему не рад.Всюду скука и этому нет границ,Пусто все, за что ни возьмись,Вереницу больных равнодушных лицЭскалатор уносит вниз.А внизу там только шум поездовИ безвкусно нарядный зал.И не видно улыбок, не слышно слов —Обреченно-тихий вокзал.Почему так безрадостно по утрам,Почему здесь нет красоты.Этот город подсказывает намОбреченность нашей мечты.