Измени (мне) меня (СИ)

И вывел меня из комнаты.
Его друг оказался весьма известным в городе юристом, руководителем собственного адвокатского бюро. Я когда-то даже мельком видела его на одном из мероприятий. Радушно приняв нас в своем большом кабинете, он, изредка отпивая из маленькой чай, принесённый девушкой — секретарем, внимательно слушал Арсения Михайловича. Я сидела в кресле, чувствуя как благодарность заполняет меня, выливаясь через край. Чуткий, внимательный, он взял на себя рассказ о моей жизни, чтобы не мучить меня его новым пересказом.
Перехватив мой взгляд, Протасов подмигнул мне. Я улыбнулась в ответ.
— Так, что же у нас получается? — задумчиво что-то набросал в небольшом блокноте адвокат- Загвоздка в том, что со стороны мужа идёт напор на якобы нестабильное психическое состояние Миланы. Поэтому, я сомневаюсь, что любые сделки или документы, подписанные ею, могут играть роль сейчас. Их можно оспаривать годами, даже если мы проведем независимую экспертизу состояния здоровья.
— Что же делать? — невольно вырвалось у меня. Испуганно я переводила глаза с адвоката на крестного, страшась услышать, что решения нет. Никогда бы не подумала, что лишить человека дееспособности, жизни, настолько просто!
— Нууу, есть один выход. — небрежно бросил адвокат- По идее, может сработать.
Я подалась вперёд, едва дыша, чтобы ни слова не пропустить.
— Вы должны как можно скорее расторгнуть брак, ни на что не претендуя, дабы не затягивать процесс. А как только получите свидетельство о разводе, то снова повторно выйти замуж. — увидев, как я подернула плечами при этом слове, адвокат нахмурился- Нет, я не имею в виду брак в полном его понимании. Достаточно будет простого штампа в паспорте и свидетельства о его заключении. С человеком, которому доверяете. Вот, хотя бы с Арсением Михайловичем.
Ничего не понимая я перевела взгляд на крестного, тот сидел все также спокойно, лишь нервно сжатые в тонкую линию губы выдавали его напряжение. Конечно, он мужчина ещё не совсем преклонных лет, в его жизни, после смерти жены, наверняка есть женщина, а, может, и не одна. И тут предлагается вот такое. Брак, пускай и фиктивный.
— Нет, я…не могу так. Не хочу… — начала было я, но тут Протасов поднял руку, заставляя меня замолчать.
— Я согласен. Не спорь, Мила. Тебе нужен не просто новый муж, а тот, кто сможет противостоять Кирееву. Иначе снова очутишься там, где лежала, вот только уже навсегда.
"Откуда он знает? "- удивилась я, но потом отчитала себя за глупость- ну как с его деньгами и связями не знать? Естественно, скорее всего, неделю, после того, как получил от меня знак, Протасов все выяснял. И я должна Богу молиться, что решил принять мою сторону, несмотря на выясненное. Ведь измены Влада не мог подтвердить никто, а вот моё нестабильное поведение — многие.
— Вам некоторое время нужно будет пожить вместе, для вида. Также я бы не рекомендовал никуда выезжать, хотя бы пару месяцев, пока всё не уляжется. А потом..- он сделал неопределенный жест рукой, точно показывая, что дальше каждый из нас может поступать по своему желанию.
— Неужели никак нельзя…без брака? — всё же не успокаивалась я. Бред какой-то, ну разве подобные меры нужны в 21 веке?!
— Нет. — вдруг жёстко отрезал адвокат-Без брака ваш бывший муж может в любую минуту аннулировать ваш развод, и снова упечь вас в психушку. И это, поверьте, — он сверкнул глазами- при самом лучшем исходе. Ему это гораздо выгоднее и безопаснее, чем всю жизнь бояться, что жена одумается и начнет сражаться за все имущество и всё остальное.
— Но ведь, если даже будет заключен новый брак, — робко продолжила я, не понимая ни столь внезапной агрессии по отношению ко мне, ни того, что Протасов молча наблюдает за этим со стороны — Его также можно опротестовать, как и развод.
Адвокат внезапно смягчился. Точно маленькому неразумному ребенку принялся он объяснять:
— Это если бы вы вышли замуж за Толика с района. Вы же выходите за Протасова, с его возможностями никто и ничего не опротестует, поверьте.
 
Помолчав, он уже почти ласково добавил:
— Если вас коробит сам факт брака, то воспринимайте это иначе. Вы просто официально вручаете вашу защиту Арсению Михайловичу. Вы ведь знаете, что даже информация из больницы, клиники, да даже того же отделения полиции о человеке предоставляется согласно законодательству только кому… — он выразительно взглянул на меня
— Только близким родственникам. — прошептала я, наконец-то осознавая, о чем велась речь.
— Верно. — едва не захлопал он в ладоши, довольно откинувшись назад в кресле- Соответственно, если вы хотите, чтобы Арсений Михайлович мог вас в полной мере защитить, то выход только один, брак. К сожалению, удочерять вас уже поздно. — добавил он с неприятной ухмылкой- Ну, так что, вы согласны?
Я кивнула, понимая его правоту.
— Ну, вот и отлично. На сегодня, я думаю, все. Я начну готовить документы- перевёл он взгляд на Протасова.
— Но они же… дома остались. — растерянно вставила я.
— Ничего, мы с Германом Викторовичем- крестный кивнул на согласно покачивающего головой адвоката — Всё решим. — а затем, встав с кресла, ласково обратился ко мне- Пойдем, Мила. Давай съездим пообедать, как ты на это смотришь? А то я, когда волнуюсь, жутко голодный.
Вспомнив, отчего он так говорит, я улыбнулась- в детстве, когда я была ещё совсем малышкой, а Протасов ещё был вхож в наш дом, он часто смеялся над тем, с какой скоростью я ем. Как-то сидя у телевизора на полу, я не заметила, как стала есть попкорн уже из его пакета. А когда услышала его тихий смех, то полвечера оправдывалась, что кино было страшное, я испугалась, а когда я пугаюсь, то всегда жутко голодная.
— Да, конечно. Всего доброго — попрощалась я с адвокатом. Он, попрощавшись в ответ, как-то странно задержал взгляд на Протасове. Может, думает, зачем ему это всё нужно? Почти сумасшедшая подопечная, фиктивный брак.
— Спасибо. Что помогаете. — невольно вырвалось у меня. Протасов, удивлённо замерев, нахмурился:
— Чтобы я этого не слышал. Это, в конце концов, мой долг. — важно заявил он, открывая передо мной дверь. Съежившись, скользнула мимо него, расстроенная, что снова не смогла сделать все нормально. Надо же было ляпнуть такое!
  
7. Спасение. Мила
 
Глотая слезы, опустила голову на плечо крёстного, всё ещё не в силах поверить — мне удалось! Я в безопасности! Спустя почти четыре недели мучительного заточения в доме, где за мной постоянно следили, донося о малейшей мелочи Владу, где едва ли не каждую ночь чудовище, в которое превратился мой муж, мучило меня, упиваясь властью, я смогла перехитрить их всех. Конечно, не сама, с помощью нескольких человек. Но ощущение вырванной из чужих рук свободы распирало грудную клетку, опьяняло.
Когда неделю назад, вечером, увидев из окна гостиной, что за открытыми воротами стоит машина, я сперва не придала этому значения. К Владу часто приезжали гости, партнёры по бизнесу, приятели. Иногда он требовал, чтобы я появлялась вместе с ним, иногда " под охрану" запирал меня в одной из гостевых или нашей спальне. Но каково же было моё удивление, когда я увидела своего крестного, Протасова Арсения Михайловича, идущего от нашего дома в сторону ворот. Он в России! Вернулся. Последние несколько лет он почти жил в одной из теплых Европейских стран, предпочитая вести бизнес оттуда. Да и с отцом моим у них какая-то недомолвка была последнее время. Я не знала сути- отец был на себя не похож, когда я спросила о причине. Раскричался, сказал, что не желает и говорить о нем. И что я должна вычеркнуть этого человека из своей жизни. Крестный тогда меньше навещать стал, но подарки к праздникам присылал исправно. Приходилось делать это тайно, по адресам одноклассниц или службами доставки, к школе. Но всегда его поздравления были не просто сухим набором слов и данью к определенному событию, а действительно написанными от души пожеланиями, иногда даже в стихах. Вот уж и не скажешь, что с виду такой суровый внешне человек, жёсткий в бизнесе и переговорах, на досуге сочиняет стихи крестнице. Я любила крестного, искренне не понимая, за что отец так на него взъелся.