Пожиратели призраков

– Неужели это все, мой друг… Ужин остывает, Эрин! Не заставляй меня есть в одиночку.
Чем ближе я подхожу, к его голосу, словно загипнотизированная песней, тем сильнее колотится сердце. Не знаю, счастлива я, напугана или все сразу. Я остро ощущаю свой пульс, он ухает с каждым шагом, пока я не дохожу до столовой.
– Тогда останемся…
Свечи горят. Стены выкрашены в светло-розовый. Я узнаю интерьер. Я уже все это видела, но не могу вспомнить где. С потолка свисает люстра, переливаясь огоньками. Если я слишком долго смотрю на эти кристаллики, у меня кружится голова. Столовая не должна так выглядеть. Ничего из этого тут не было минуту назад.
– А вот и она, – по другую сторону стола из красного дерева стоит силуэт. Лицо скрыто из-за люстры, но когда я захожу в комнату, то наконец-то вижу…
Сайласа
…во главе стола.
– Я уж думал слать поисковый отряд.
Он наливает в бокал красное вино и передает мне, прежде чем налить себе. Я не знаю, что делать, поэтому просто стою. Смотрю. Сайлас поднимает бокал.
– За семейное счастье.
– За семейное счастье, – вторю я.
– Смотри в глаза, – напоминает он. – На удачу.
Я смотрю в его глаза – его карие глаза – и теряюсь, когда он звякает бокалом о мой.
Дзынь.
Стол накрыт на двоих. Я смотрю на блюдо: стейк, печеная картошка с розмарином и спаржа.
– Я хотел тебя удивить. Это же первый ужин в нашем доме.
Это как-то неправильно. Что-то в этом уюте какое-то… неестественное. Я отстраняюсь, отторгаю на каком-то подсознательном уровне. Неужели я правда хочу такую жизнь? С Сайласом? Все это как-то… даже не знаю, на него не похоже. Как и на меня. И все же… Вот они мы. Идеальный домашний вечер, только мы вдвоем в столовой. Кто не захочет такой жизни? Кто сможет…
просто скажи «нет»
…отказать ему?
– Ты в порядке? – спрашивает Сайлас, чувствуя мое нежелание.
Я не хочу казаться неблагодарной. Столько стараний… Он никогда такого для меня не делал. Разве я не должна быть счастлива? Благодарна? Я натягиваю отрепетированную улыбку. Я хотела кое-что у него спросить. Мне ведь нужна была его помощь. Но для чего? Хоть убей, не помню. Уставившись на свечу, в пульсирующий свет, я себя теряю. Комната немного пошатывается. Наклоняется… или это я? Баланс теряется. Мне надо…
– Садись, – читает мои мысли Сайлас и отодвигает для меня стул. – Вот. Расслабься.
– Спасибо, – выдавливаю я. Сидя действительно проще. Комната встает на место. – Я… не знаю, что это было. Голова закружилась. Я не ела уже…
Много часов? Дней? Сколько я тут провела?
– Не волнуйся, – Сайлас садится на свое место и протягивает мне руку. – Помолимся?
– Серьезно? – я почти смеюсь, но обрываю себя, когда Сайлас опускает голову. Это совершенно меня сбивает. Когда это он стал религиозным?
– Благословенен будь оракул, чтобы мог узреть, – говорит Сайлас чуть громче шепота. – Благословенно будь это таинство, чтобы нас могли призвать, благословен будь катабасис, чтобы мы могли прийти…
Я пялюсь на Сайласа, слушая эту странную молитву. Его напев пренебрегает всеми правилами языка – и мной. Сайлас открывает глаза и видит, что я смотрю на него.
Его улыбка должна бы успокоить, но я вся холодею. Он берет нож свободной рукой.
– Подать тебе? Сиди.
Сайлас поворачивает мою руку, пока ладонь не начинает смотреть вверх. Не успеваю я понять, что происходит, как по коже проходит лезвие. Я шиплю от боли.
– Прости, – говори он, все еще держа меня за запястье. – Я такой неуклюжий.
Из пореза в центре моей ладони сочится кровь. Она течет мимо костяшек пальцев и мне на тарелку. Я пытаюсь выдернуть руку, но он меня не отпускает.
– Сайлас, мне больно…
– Почти все, – он держит мою руку над тарелкой. Я слышу кап-кап крови на тонком фарфоре. – Еще чуть-чуть.
Как только стекает достаточно, Сайлас перевязывает руку моей же атласной салфеткой. Я волнуюсь, что пятно не отстирается, но не хочу портить волшебный вечер Сайласа еще сильнее. Он так старается быть романтичным, хоть это и совершенно на него не похоже.
 
Кто это? Что, черт возьми, происходит?
– Марсия пригласила нас на выходные, – говорит он как ни в чем не бывало. – Я знаю, ты давно хотела заняться садом, но она просит уже в третий раз, и я не смог придумать отговорку. Я могу отделаться за нас обоих, если ты не хочешь идти.
– Ничего, я схожу.
Что я вообще несу?
– Правда? Будешь моим напарником? Необязательно тратить весь день. Один-два часа максимум, обещаю. И тогда как раз успею наконец-то установить оградку.
– Оградку?
– Ты же ее до сих пор хочешь? Что будем сажать?
– Может… – я не могу ясно мыслить. Не помню ни одного овоща. – Горошек?
– Сезон не тот. Но не волнуйся, что-нибудь придумаем, – Сайлас с легкостью нарезает стейк и кладет порцию мне на тарелку.
Боль в руке переходит в тупую пульсацию. Я уже почти ее не замечаю. Смотрю на свою ладонь и не могу найти порез. Он исчез. Никакой крови. Просто салфетка в руке.
Сайлас поднимает бокал и протягивает мне. Дзынь. Я чувствую этот звук у себя на зубах.
– Я схожу в магазин и куплю верхний слой почвы. Да и еще нужно кое-что для оградки. Скажи, если тебе что-то нужно, могу взять.
Я не хочу выходить из дома. В животе завязывается узел и скручивается, когда я думаю о том, чтобы выйти на улицу. Не узел – осьминог. Его щупальца тянутся вверх по пищеводу, и я чувствую, как…
– Эй, – берет Сайлас меня за руку, – все хорошо. Выпей еще.
Сайлас говорит: ешь мое тело.
Сайлас говорит: пей мою кровь.
Сайлас говорит…
– Тебе лучше?
Тошнота проходит. Волна быстро накрыла и настолько же быстро ушла.
– Я тут подумал, – говорит Сайлас за едой, – может, когда все доделаем, устроим новоселье? Небольшое, только друзья и близкие.
– …Здесь?
– Ну да, почему нет? Мы наконец-то осели. Тебе не кажется, что пора поделиться?
Это не Сайлас. Что это за человек? С каких пор он хочет надевать фартук и жарить барбекю? Это совершенно на него не похоже. Все так странно. Так… нереально.
– Позовем друзей, – говорит он. – Наконец-то покажем дом. Устроим экскурсию. Поделимся теплом. Ну разве не здорово? Кого ты хочешь позвать, Эрин?
– Ну… – в голову никто не идет. У меня вообще остались друзья? – Амару, наверное.
– Кого еще? Подумай, Эрин. Кто из твоих знакомых страдает? Кого нужно позвать домой?
– Я… я не знаю.
– Может, твоих родителей? Им так понравится. Я хочу поделиться нашим раем. А тебе этого не хочется, Эрин? – его голос все проникает в мое сознание, словно он отпихивает мои мысли до тех пор, пока я не могу думать самостоятельно.
– Наверное, можно… можно пригласить…
– Кого? Кого, Эрин? Подумай хорошенько. Кто из наших знакомых потерял близкого?
– Как насчет… – в голове материализуется имя, – Калли?
– Да! Да, это отличная идея, – я не понимаю, почему Сайлас сам не может пригласить сестру, если так сильно хочет ее видеть. Зачем ему я? – Я не пережарил?
Это он про ужин. Я к нему так и не притронулась.
– Что-то у меня нет аппетита.
Я не помню, когда ела последний раз. Я больше никогда не захочу есть. Но мне нужно показать Сайласу, насколько я предана. Какой верной могу быть.
Я протыкаю мясо вилкой и подношу ко рту. Зубцы царапают мне зубы. На вкус совсем не похоже на стейк. Текстура другая – губчатая. Тут нет мраморной жирности говядины. Я провожу языком по кусочку и, клянусь, чувствую пластинки гриба, нежные и похожие на кружево. Рот медленно заполняет онемение. Я делаю большой глоток вина, чтобы запить, но перечное послевкусие все еще остается. Мне нужно выплюнуть. Мне нужно…
– Эрин? – Сайлас протягивает руку через стол и берет мою. – Ты в порядке?
Мне удается сглотнуть и прочистить горло.