Чудеса за третьей дверью (СИ)

После обеда Атти, Лугус и Дей отправились работать со скульптурами в парке, а Степан и Дуфф, вооружившись мотоблоком, принялись за распашку огородов. Гоблин пришёл в восторг от техники, он с энтузиазмом таскал агрегат туда-сюда по грядкам, будто не чувствуя его веса, и одновременно успевал рассказывать, где и что намерен посадить.
— А как же рассада? — поинтересовался Степан.
Дуфф задумался, и даже заглушил мотоблок. С сомнением пожевав губами, он заметил:
— Ну, я мог бы немного ускорить процесс… Но, боюсь, что не в таких масштабах.
— Тогда предлагаю купить готовую, — предложил Степан. — Я посмотрю адреса садовых центров, и поедем завтра же. Если покупки не влезут в машину — закажем доставку.
Гоблин благодушно хмыкнул и снова взялся было за ручки мотоблока, но тут на верхней террасе появились Ника и кот.
— Можно вас отвлечь ненадолго? — крикнула девушка.
Вслед за ней Степан и Дуфф обошли шато и, оказавшись перед оранжереей, дружно ахнули.
Старая оранжерея сияла чистотой. Стёкла были тщательно вымыты изнутри и снаружи — причём мойщики умудрились не сломать ни одного побега плюща из оставленных при стрижке. Более того, металлический каркас изнутри и снаружи покрывала свежая зелёная краска, и в тот же цвет были выкрашены все внутренние стеллажи. Прежде нагромождённые в беспорядке, теперь они выстроились в ровные ряды, с аккуратно разложенными на них уцелевшими горшками и рассадными ящиками.
Пока гоблин и человек изучали эти перемены, на пороге появилась хитро улыбающаяся троица гномов.
— Довольны, месье? — поинтересовался Атти.
— Когда вы это успели? — спросил Степан. — Огромное спасибо!
— О, это не к нам — это к мадемуазель и дядюшке Рую, — отозвался Лугус.
— Мы только немного подсобили, — пояснил Дей.
— Спасибо вам огромное, — Степан улыбался Нике и коту. — Как вы это смогли? Тут же уборки было на неделю, не меньше!
— Месье Атти, месье Лугус и месье Дей великодушно помогли с чисткой снаружи и всей покраской, — ответила за обоих довольная Ника. — А мы с месье Руем отмывали всё внутри.
— Дело пошло бы куда быстрее, если б не заросли, — заметил Атти, вызвав негодующее фырканье Дуффа, — но мадемуазель пожелала, чтобы остались целы все веточки.
— А дядюшка Руй шипел! — пожаловался Дей.
На это последнее замечание вся компания расхохоталась.
— Спасибо, друзья! — Степан пожал лапу кота, загрубелые мозолистые ладони гномов, и протянул руку Нике. Ладонь девушки легла в его руку легко, почти невесомо — тонкая, изящная. Степан осторожно, словно боясь сломать их, чуть сжал пальцы Ники, и почувствовал множество мелких порезов и царапин, оставленных стеклом и металлом.
«Бедная!» — подумал мужчина, не замечая, что удерживает руку девушки дольше, чем это было нужно для простого рукопожатия. Ника непонимающе посмотрела на Степана, осторожно высвободила ладонь — и, взглянув на неё, тихонько вскрикнула.
Порезы и царапины исчезли, словно их никогда не было. Ника подняла к лицу вторую руку — та тоже полностью зажила. Мужчина, сам удивлённый случившимся, посмотрел на свои ладони, и, будто смутившись, спрятал руки за спину. Кот с интересом рассматривал то Нику, то Степана, а Дуфф, стоявший чуть в стороне от остальных, позади мужчины, усмехнулся и тихонько пробормотал себе под нос:
— Некоторые желания, похоже, способны сбываться даже тогда, когда их толком не осознаёт и сам желающий.
На руках мужчины, заложенных за спину, медленно проступали следы мелких царапин и порезов, словно оставленные стеклом и металлом.
* * *
Если бы Степан лично не видел, как гномы хлопотали вокруг скульптур, он бы ни за что не поверил, что возможно настолько качественно восстановить каменные изваяния всего за один день. Наверное, человеческие реставраторы справились бы не хуже, но им определённо потребовалось бы в разы больше времени.
К тому же братья с пустошей не просто реставрировали фигуры и возвращали утраченные детали: под магией гномов камень срастался с камнем, будто само время вдруг начинало течь вспять. Такая работа вкупе с помощью в оранжерее под конец дня совсем измотала Атти, Лугуса и Дея, однако гномы всё же нашли силы, чтобы с гордостью провести Степана по всей территории и продемонстрировать результаты.
 
Псы, охранявшие ворота и лестницы, вернули свои морды, лапы, уши, хвосты и мелкие кусочки туловища, и при этом братья какими-то им одним известными способами сумели сохранить на камне налёт прошедших лет. Изваяния не казались только вчера вышедшими из мастерской скульптора, не выглядели они и современными копиями — любой эксперт с уверенностью подтвердил бы, что статуи стоят в парке больше столетия, и только подивился бы их сохранности.
Но настоящий сюрприз обнаружился, когда Степан вслед за гномами поднялся в мансарду и, закрепив страховку, вылез на крутой скат крыши. Атти с нежностью погладил лобастую голову ближайшей к ним горгульи, которая, хитро прищурив один глаз, присматривалась к главным воротам имения. Лугус указал на глаза изваяния:
— Обсидиан.
— Из гробницы! — с гордостью заявил Дей.
Степан раскрыл в изумлении рот.
— Спасибо, конечно… Но вы что же, разграбили какой-то памятник?
Гномы расхохотались, и Атти, снова похлопав горгулью по голове, сказал:
— Последний человек, который видел эту гробницу, когда она ещё была под открытым небом, умер семь или восемь тысяч лет тому назад. А ваши учёные её так и не отыскали.
— И мы ничего не грабили, — резонно заметил Лугус. — Эту гробницу для какого-то человеческого вождя строили гномы. Они же положили туда обсидиан. Мы просто взяли немножко.
— А для чего нужен обсидиан? — поинтересовался Степан.
— Для защиты, — ответил Дей.
— Этот камень — сын земли и огня, — сказал Атти. — Он будто сгусток тьмы, но на самом деле он — враг тьмы. Обсидиан отгоняет мороки и кошмары, он не по нутру злым духам.
— Духам? — Степан, всё реже вспоминавший о вое, которого к тому же давно уже не было слышно, насторожился.
— Мы узнали, что в лесу Кенекан нашли флейту Пана. На таких играют фавны, — пояснил Лугус.
— Ну да, мы слышали флейту первого апреля.
— Нашли флейту. Но не её хозяина, — мрачно закончил Дей.
— Твою ж… — в сердцах процедил Дуфф, который слушал беседу, опершись локтями о подоконник мансарды. Гоблин спросил у Атти:
— Когда?
— Вчера ночью.
— А следы? — Дуфф спросил это, как показалось Степану, с какой-то ноткой надежды в голосе. Гномы переглянулись.
— Не было там никаких следов, — проворчал Лугус.
— Ни единого отпечатка копыта, — вздохнул Дей.
Дуфф со злостью сплюнул и посмотрел на человека:
— Теперь мы точно знаем, что это не фейри. А заодно знаем, почему до сих пор к нам не наведались эти «гости».
— Почему? — спросил недоумевающий Степан.
— Потому что они пока не нашли места, где могут пересечь реку. Мостик над шлюзом не для них, они не пойдут по железу. Им нужен камень. А ближайший подобный мост…
— В Гуареке, — пробормотал Степан, чувствуя, как сердце пропустило один удар.
* * *
Поздно ночью, когда уставшая Ника уже спала у себя наверху, у камина в гостиной трое держали «военный совет».
— Не стоит пока беспокоить мадемуазель, — говорил гоблин. — Мы ведь не уверены, что те, кто выл, вообще отправятся через реку.
— В лесу им тоже есть за кем охотиться, — печально заметил Руй, вертя в руках веночек из первоцветов.
— Есть предположения, кто это? — поинтересовался Степан. Оба фейри с укоризной взглянули на него.
— Простите. Не подумал. Хорошо, хотя бы без имён — есть какие-то идеи?
— Есть. Одна хуже другой, — мрачно отозвался Дуфф. — От того, кто охотится на фавнов, хорошего не жди. Нам лучше держать под рукой наше серебро, и было бы неплохо как-то оградить с его помощью хотя бы одно помещение башни. Не знаю, вколотить в швы кладки, что ли.
— Вколотить можно. А как его использовать при «личной встрече»? Коротковаты эти ножи, — Руй задумчиво дёрнул себя за бороду.