Возвращаясь в рай (ЛП)

– Куда вы двое улизнули? – спрашивает Ленни. – Тайное свидание было грязным?
Калеб и я игнорируем его. Деймон подходит к Ленни и дает ему подзатыльник, а девочки
следуют за мной в комнату.
– Я рада, что ты вернулась, – говорит Эрин.
– Я тоже.
Триш сидит на крою кровати, пока я распаковываю вещи из рюкзака. – Где вы, ребята,
были?
– Да нигде, в общем-то. Калебу нужно было уйти, и я не могла позволить ему пойти
одному.
Когда мы ушли за пределы лагеря, я думала, что это и было нашей перезагрузкой. Но
даже прежде чем я узнала, что Калеб собирался заставить меня вернуться, я поняла, что
не могу сбежать. Одна ночь в замке на детской площадке доказала мне, что я не могу
сделать это физически… Я не смогу уйти, даже если захочу.
– Ты нужна Калебу, – говорит Триш.
Я слабо улыбаюсь. – Не думаю, что он согласится с этим сейчас. Он злится из-за того, что я
позвонила Деймону, чтобы он пришел за нами.
– Он это переживет, если знает, как будет лучше для него. Наверное, ему просто нужно
немного времени, чтобы понять, что ему стоит полагаться на других людей. Парни любят
покомандовать и ненавидят, когда другие люди знают, что лучше для них.
Деймон собирает нас в гостиной, после того, как мы отсыпаемся и одеваемся. Под рукой у
него планшет с зажимом для бумаги, и он похлопывает в ладоши вроде…взволнованно. –
Мы собираемся к несовершеннолетним правонарушителям, – объявляет он.
– Бывал там, – бормочет Калеб себе под нос.
– Пришло время поделиться вашими историями с проблемными подростками, что сидят
взаперти. – Деймон опускает глаза на планшет в своих руках. – Может быть, выйдя на
свободу, они подумают дважды, перед тем как напиться, или принять наркотики, или
выпендриться перед приятелями, и прежде чем сесть за руль машины.
Деймон подходит к Калебу, нарушая его личное пространство. Он не прикасается к нему,
а просто стоит там.
– Все будет в порядке, Калеб.
Калеб отворачивается, но не может противостоять словам, что вырываются против воли.
– Я не хочу туда возвращаться, Деймон. Дашь мне свободу выбора, а?
Я знаю, как сложно для Калеба просить кого-либо об одолжении. Знаю, чего стоит ему
этот вопрос.
Деймон медленно качает головой и похлопывает его по плечу.
– Это важно Калеб. И мы все будем там с тобой.
В фургоне я намеренно сажусь воле Калеба на заднем ряду. Скулы на его лице
подергиваются, а его руки сложены на груди. Он напряжен.
– Хочешь поговорить об этом? – Спрашиваю его тихо, чтобы никто другой не смог
услышать.
– Без комментариев. – Он смотрит в окно, закрываясь от меня.
У нас уходит почти два часа, чтобы добраться до колонии для несовершеннолетних или
УИН – Управление исполнения наказаний, как называет это Калеб. Наш фургон проверяют
и пропускают через высокие ворота с колючей проволокой. Я могу чувствовать
напряжение и стресс, исходящие от Калеба. Он не хочет быть здесь. Я не знаю всего, что
случилось с ним здесь, но какое-то время назад он дал мне некоторое представление о
том, через что он прошел.
Я обдумываю звонок Деймону и сообщение о том, что мы были в закусочной. Наверное,
мне следовало бы оставить все как есть. По крайне мере, тогда бы Калеб не сердился на
меня.
– Мне жаль, что заставила тебя вернуться в «Перезагрузку», – бормочу я.
– Неважно, – отвечает он, смотря в окно на колючую проволоку забора, окружающего
строения. – На этом все и закончится.
– Что закончится? «Перезагрузка» или мы, как пара?
Мужчина и женщина в темных костюмах на стоянке ожидают нас. Мы все выходим из
фургона, но Калеб останавливает меня, когда все остальные выходят наружу.
– Слушай, – говорит он, – Я не собираюсь говорить, что не думал о том, что было бы, если
я и ты, ну, в общем, ты знаешь. Но я думаю, что нам стоит повременить. По крайне мере,
до тех пор, пока ерунда с «Перезагрузкой» не закончится.
– И когда это закончится, что тогда?
Деймон стучит по боковине фургона, пугая меня.
– Давайте, копуши, шевелитесь! – кричит Деймон. – Вы задерживайте остальных!
Я выхожу на горячий летний воздух и пялюсь на охранников с оружием в кобурах. Это
заставляет меня чувствовать безопасность и испуг одновременно.
Мужчина в форме идет прямо к Калебу.
– Мы не видели твоей рожи с тех пор, как ты освободился. Надеюсь, ты держишься
подальше от неприятностей.
Калеб практически стоит по стойке «смирно», его лицо такое серьезное, какое я еще
никогда не видела. Он рявкает в ответ: «Пытаюсь, сэр», что заставляет мужчину сузить
глаза.
– Пытаешься? Я уверен, ты можешь добиться большего, чем попытки, Бекер.
– Да, сэр.
После Калеб смотрит вниз, а мужчина шагает вперед, вставая перед нами.
– Я – мистер Йейтс, а это – мисс Бушнелл, – говорит он громко, так чтобы все могли его
слышать. Он указывает на женщину, стоящую рядом с ни, ее волосы собраны сзади в
тугой пучок. – Девушки посетят наше женское население с мисс Бушнелл, а парни –
мужское со мной. Вы готовы?
Мы все киваем, кроме Калеба. Я смотрю, как он тянет Деймона в сторону и тихо говорит:
«Я не могу этого сделать».
Глава 19.
Калеб.
- Я не могу это сделать.
Говорю Деймону снова. Дерьмо, мои колени трясутся не переставая, с того момента, как
только мы сели в машину. Он снова похлопывает меня по спине, словно он мой друг, и
останется со мной, не смотря ни на что.
- Ты сможешь. Поверь мне.
Верить ему? Когда в последний раз я кому-то действительно доверился, не
облажавшись?
- Не важно, чувак.
- Послушай, ты намного сильнее, чем думаешь. Эти дети ищут пример для подражания.
Я вытер салфеткой пот со лба.
- Я дам тебе ключ к разгадке, Деймон. Я не образец для подражания, и я не хочу им быть.
Что я должен рассказать этим парням, что я сел за решетку за то, чего не делал?
- Это твой выбор, что им говорить.
Я смотрю вверх на кирпичное здание, в котором жил практически в течение года. Я
должен был вставать в 6.30, должен был принимать душ с кучей других парней, я должен
был есть, когда мне говорили “ешь”, и когда мне нужно было в туалет во время школьных
занятий в колонии, они сопровождали меня, чтобы я мог посрать. Это было жалко.
Так же,как и в тот раз, не похоже, что у меня остается выбор. Я следую за Йетс и другими
парнями из “Перезагрузки” к мужскому сектору, но оглядываясь назад я вижу, Мисс
Бушнел, сопровождающую девушек к другому сектору. Мэгги хромает позади нее.
Очень скоро она увидит в действительности, как я жил в течение года. Хотел бы я,
удержать ее от входа туда. Когда я был в колонии, девушки и парни никогда не видели
друг друга. У нас были школьные занятия пару часов в день, затем мы отправлялись на
групповую терапию, затем выполняли различные порученные нам дела, затем нам
разрешалось выйти на улицу на час, трехразовое питание и остаток дня оставалось
прохлаждаться в наших клетках. Нам рекомендовалось много читать по учебе, чтобы
побыстрее скоротать время, но многие парни ненавидели чтение или просто не умели
читать. Дерьмо.
В зале ожидания пропускного центра у меня немного дрожат руки, так что я засовываю их
в карманы, пока стою, бегло оглядывая охранников, камеры безопасности и надежно
запертые двери. Я мельком смотрю на временную клетку, где тебя запирают, пока не
зарегистрируют. Ужасные воспоминая возвращают меня к не самым лучшем временам
моей жизни.
После регистрации здесь, как преступника, они конфискуют все, что у тебя есть, одежду,
личные вещи, до того момента, пока тебя не освободят.
Следующим идет обыск с раздеванием и позвольте мне сказать вам, охранник, который