Возвращаясь в рай (ЛП)

это делает, должен быть абсолютно уверен, что вы не скрываете контрабанду в любой
щели вашего тела.
Йетс протягивает прозрачную пластиковую коробку.
- Опустошите свои карманы. Я имею в виду все, ручки, карандаши, деньги, кошельки и
документы.
Все мы следуем инструкции, затем нас провожают через кучу коридоров и запертых
дверей. Мы приходим в комнату, где заключенные встречаются со своей семьей и
друзьями в день посещений.
- Мы решили посадить вас по двое, - говорит Йетс, - Вы встретитесь с нашими
резидентами один на один. Таким образом, у нас будут изменения и вы ребята, сможете
поделиться своими историями в тихой обстановке. Сквернословие и непристойные
комментарии не позволяются. И никаких прикосновений с резидентами.
Деймон, Мэтт и я, все смотрим на Ленни, который кладет руку на грудь.
- Вы ребята думаете, что я развратный?
Он что шутит? Малыш просил меня потянуть за его палец, чтобы он мог пернуть, он
фанатеет от своих потных яиц прямо перед нами, и он не убирал после себя волосы со
своего уникального лобка с сиденья унитаза. Да поможет нам Господь, если он не
развратный. Я закатываю глаза. Деймон пронзительно смотрит на Лении.
- Будь разумным Ленни, или остаток дня ты проведешь, отмывая здешние туалеты.
Ленни с издевкой салютует Деймону.
- Да, сэр.
Деймон качает головой. Наверно он считает дни, до того момента, как эта программа
закончится и он вышвырнет нас на обочину. Йетс сидит на краю одного стола в комнате и
указывает на меня.
- Калеб может подтвердить тот факт, что некоторые наши резиденты приходят из
неблагополучных семей или банд, и у них нет повода разбираться в сути, когда дело
доходит до принятия правильного решения. Многие из тех детей доверятся вам, если
поймут, что вы тоже прошли через такие же тяжелые вещи, как и они. Они думают, что
тяжкие испытания, это признак для уважения.
Мои испытания, это боль в заднице, а не признак для уважения.
Йетс преподносит все так, словно эти парни платят аренду за их жилье здесь. Что за
четрова шутка. Ведь на самом деле они заперты в клетках, как животные.
Каждый из нас садится за назначенный стол. Устрашающе тихо, когда заключенные
присоединяются к нам. Они входят в комнату с руками за спиной, как того требуют
охранники, выражения на их лицах пустые. Знакомые голубые полиэстеровые
комбинезоны, уводят меня в мой первый день здесь. Этот костюм был постоянным
напоминанием о том, что моя жизнь мне больше не принадлежит… в то время, пока я
был там заперт, она принадлежит Иллинойскому правосудию в отношении
несовершеннолетних и исправительному Департаменту.
Их волосы коротко подстрижены или побриты по обязательным требованиям для всех
новых заключенных. Когда последний человек входит в комнату, это словно призрак
появился прямо передо мной. Это Хулио, мой старый сокамерник. На нем оранжевый
комбинезон, вместо обычного голубого, значит, он находится под жестким ограничением,
за то, что устроил неприятности в колонии.
Я ничего не слышал о Хулио и не разговаривал с ним с тех пор, как я покинул это место.
Он был полной задницей, как только мы стали сокамерниками, но после того, как понял,
что я его не боюсь и увидел мою разборку лицом к лицу с членом банды Дино
Альваресом, который загнал меня в угол в прогулочном дворе, мы стали ладить просто
замечательно. Татуировки Хулио на шее выглядывают из под его костюма, когда он
садится напротив меня.
- Давненько не виделись, амиго.
- Как поживаешь? - спрашиваю я.
- Расслабляюсь в колонии. Я выхожу через две недели, если не раньше, говорит он с
усмешкой.
- Ура. Просто продержись подальше от неприятностей.
Что не просто для такого парня, как Хулио. Он был тем, кто свел меня со своим
двоюродным братом Рио. Я жил с Рио, пока…
- Рио повязали.
Хулио качает головой.
- Я слышал. Чертов стыд. Мой кузен не сможет выйти на свободу в ближайшее время,
потому что он там по второму кругу. Мне тоже досталось, потому что я должен был жить с
ним. Моя мама уехала обратно в Мексику с ее парнем.
- Меня тоже повязали, - говорю я ему, - Вот почему я в этой программе. Нужно было
выбрать это или снова сесть за решетку.
Я смотрю, как Хулио, откинувшись на спинку стула, слушает новости.
- Что ты собираешься делать после того, как это закончится?
Я пожимаю плечами:
- Не знаю.
Деймон подходит к нам.
- Звучит, как воссоединение, ребята.
- Хулио был моим сокамерником, - объясняю я, - Хулио, это Дэймон. Он был моим
консультантом.
Хулио кивает Деймону и сразу же затыкается. Он ни за что не станет общаться или быть
дружелюбным с любым, кто работает в колонии. Хулио - член банды, у него связи внутри
и за пределами этого места и он не доверяет никому вне своего круга. Я удивлен, что он
по-прежнему мне доверяет, но опять же, мы почти год были сокамерниками, спали, ели и
разбирались со всем дерьмом вместе.
Деймон отходит к столу Мэтта. Мэтт разговаривает с ребенком, который выглядит, как
типичный новичок здесь. Он чертовски напуган, но пытается выглядеть жестким.
Охранник стоит прямо у металлической двери с электрошокером на одной стороне его
пояса и пистолетом на другой. Я замечаю, что один из охранников уставился на Хулио. Это
не типичная колония. В этом месте очень много преступников, которые просто оказались
еще не совершеннолетние. Йетс стоит в противоположной стороне комнаты и сложив
руки на груди, прищурившись смотрит на нас. Они наблюдают за нами, как ястребы, точно
так же, как тогда, когда я был заключенным. Хулио наклоняется и шепчет.
- Йетс думает, что эта дыра словно “Клуб Мед*”, но это отстой. Я не могу дождаться пока
выйду отсюда, мужик. Черт, возможно, я приеду навестить тебя в Раю. Я всегда хотел
посмотреть на чик в глуши, в которой ты живешь. Я слышал в Раю легко склеить чик.
- Некоторых - да, - говорю я, думая о моей бывшей, Кендре. - Некоторых - нет.
Добавляю я, думая о Мэгги. Мои мысли возвращаются к Мэгги. Наверно она сходит с ума,
встречаясь с этими грубыми девушками, которые едят таких, как Мэгги на завтрак.
Йетс проходит мимо нашего стола и награждает нас злым взглядом. Чего ожидал этот
парень, что я передам Хулио наркотики или лопату, чтобы он мог выкопать себе выход на
свободу отсюда? Я прочистил горло и наклонился к Хулио:
- Так, я должен рассказать тебе о том, к чему приводит неосторожное вождение, как все
это испоганило мою жизнь и причинило боль другим. Это часть программы.
Хулио фыркает и закатывает глаза.
- Все хорошо, давай, удиви меня этим.
- Неосторожная езда изменила мою жизнь и причинила боль другим, - говорю я так,
словно читаю реплику с карточки. Хулио ухмыляется. Я превращаю этот визит к Хулио в
шутку. Но правда заключается в том, что это не шутка. Это реальность.
Неожиданно я становлюсь серьезным. Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.
- Я думаю, я… эм… я никогда действительно не говорил, что произошло в ночь моего
ареста.
- Ты никогда не рассказывал много об этом.
- Да, потому что я этого не делал, - я пожимаю плечами и смотрю на своего бывшего
сокамерника, - Я признал вину,хотя не был виноват.
Хулио посмеивается.
- Это дерьмовая шутка?
Он говорит тихо, так чтобы никто не услышал его ругань.
Йетс не позволяет даже легкую ругань, только не в его тюрьме.
К счастью, тут нет начальника Мюллера или Хулио скорей всего получил бы какое-нибудь
наказание за сквернословие. Начальник Мюллер следует своим правилам и ожидает того
же от всех остальных. Если ты не следуешь им, то тебе лучше быть готовым к тому, что