Пусть этот дождь идёт вечно (СИ)

― Так и знал, что ты влез в это дерьмо по самые уши, ― пробормотал Кевин по-китайски, прикрыв глаза и подавшись подбородком навстречу пальцам Исина. ― Отдел?
― Никакого отдела. Я тоже под защитой министра Чона и работаю с Чонином. То есть, не совсем работаю… ― Исин продолжал говорить по-корейски, хотя и знал, что Чонин понимает по-китайски. ― Чонин отказался от предложения армии.
― Недавно я передумал, между прочим, ― проворчали слева. ― Откуда вы друг друга знаете?
― Мы… ― Кевин помолчал, подбирая нужные слова, чтобы сказать всё и не сказать ничего. ― Мы жили вместе.
Как мило. До слёз просто.
Исин резко убрал пальцы с подбородка и почти бросил Кевину в лицо пакет со льдом. Пусть сунет нос в лёд и заткнётся наконец.
― А сейчас типа не живёте?
Исин пожалел, что у Чонина с носом всё в порядке, и нельзя заткнуть его пакетом со льдом так же эффективно, как Кевина.
― Нет.
― Почему?
― Политические разногласия, ― быстро сказал Исин, пока Кевин ещё что-нибудь не вякнул.
― Угу… ага… политические… То есть, вы оба вступили в священный союз только для того, чтобы разбежаться из-за каких-то политических разногласий? Может, я и придурок, но не настолько. Перед тем, как снова оказаться в одной постели, уточните свои политические позиции. На всякий пожарный.
― Заткнись! ― посоветовали Чонину сразу и Кевин, и Исин. Тот весело хмыкнул, но тут же зашипел от боли в разбитой губе. Так ему и надо.
― Вы, правда, жили вместе?
― Да, ― глухо рыкнул из-под пакета со льдом Кевин.
Чонин с интересом осмотрел Исина с головы до ног и обратно.
― Да уж, доктор, я был о вас лучшего мнения. Не знал, что вы рискун.
― Прошу прощения? ― опешил Исин.
― Вы производите впечатление нормального человека, а, оказывается, на самом деле любите искать приключения на свою… гм… голову. Давайте лучше вернёмся к тому, с чего начинали. Я согласен на эксперимент. И хочу, чтобы вы сделали это сейчас.
― Я не могу.
― Можете.
― Не могу. Один ― не могу. Нужен ещё один специалист, но в больнице такого нет.
― О чём вы? ― напомнил о своём существовании ощутивший себя позабытым и позаброшенным Кевин.
Вместо ответа Исин прогулялся к стене, открыл сейф и достал стеклянный куб, в котором ярко блестела крошечная ферроволоконная деталь, напоминавшая собой металлическую брошь в микромасштабе.
― Пси-усилитель, ― мгновенно опознал деталь Кевин.
“Интернационал” вечно знал больше всех и всюду совал свой длинный нос. Над усилителем работал сам Исин, работал тайно. Откуда, чёрт возьми, Кевин узнал?
― Странная конфигурация, ― отметил тем временем Кевин. ― Мы полагали, что законченного пси-усилителя пока не существует. Ты меня удивил. Сам сделал?
― Нет, мне помогали, ― невольно огрызнулся Исин. Никто ему не помогал, но вопрос обидел ― будто бы Кевин вдруг засомневался в его способностях.
― Думаю, ты его проверил, иначе не стал бы предлагать Каю поставить эту штуку.
― Конечно проверил. Но Чонин отказался.
― Кай!
― Помолчи.
― И я согласился. Только что!
― Я же сказал, что…
― Ты можешь поставить Каю пси-усилитель, ― отложив в сторону пакет со льдом, заявил Кевин.
― Да не могу я! Мне нужен профессиональный ассистент. И он у меня был раньше, но Чонин отказался. Сейчас под рукой нет никого. Если даже вызывать специалиста со стороны, это займёт неделю или месяц. Не…
― Не нужно ничего. У тебя есть я.
Исин осёкся и уставился на Кевина.
Точно. Чёрт. Вылетело из головы.
Но Исин уже целую вечность не видел Кевина в халате и с хирургическими инструментами в руках. Он помнил его с оружием. Помнил как пса закона. И забыл Кевина-врача ― психиатр не считается. Забыл так хорошо, что воспоминания об этом потускнели и почти стёрлись из памяти.
Чонин поднялся со стула и потянулся, потом двинулся к койке, пробормотав на ходу:
― Надеюсь, вы не решите меня прирезать, пользуясь благовидным предлогом и моей беспомощностью. Это было бы подло даже для вас. Давайте анестезию, доктор, и ставьте уже эту хреновину туда, куда надо. Желательно, чтобы на мне она работала так же хорошо, как во время тестирования сама по себе.
 
― Её нельзя будет достать потом, ― предупредил Исин, хотя он говорил Чонину об этом и раньше.
― Посмотрим, ― отмахнулся Чонин. ― Мне слишком часто говорили, что я похож на машину. Вот и стану машиной. Не люблю оправдывать чужие ожидания, но в этот раз сделаю исключение.
― Ты уверен? ― Исин подошёл к нему и удержал за плечо, внимательно посмотрел в глаза. ― Пси-усилитель действительно нельзя будет потом достать. Можно попытаться, но ты не переживёшь такую операцию. Это точно. Ведь ставить его придётся в опасной зоне.
― Вы до этого так настойчиво пытались уговорить меня на эксперимент, а теперь отговариваете? Доктор, выдыхайте. Я смогу танцевать в небе, а без всего прочего мне будет даже лучше. Мне нечего терять, так что не волнуйтесь так. Я ведь сказал вам ― машины чистые. Одно это дорогого стоит.
― Я хочу провести этот эксперимент, но я хочу и того, чтобы ты понимал, на что идёшь. Мы ведь не знаем наверняка, какими могут быть последствия. И я сделал пси-усилитель не для того, чтобы ты стал машиной. Я сделал его, чтобы человек мог быть ближе к машинам, оставаясь человеком. Ты понимаешь?
― Ещё бы. ― Чонин криво улыбнулся. ― А вы понимаете, что свой усилитель можете поставить только мне? И вы знаете, почему.
― О чём толкует юное дарование? ― вмешался Кевин, пытавшийся натянуть на себя запасной халат Исина. Халат явно проигрывал эту битву и готовился пасть геройской смертью.
― О том, что усилитель нельзя ставить ни бетам, ни омегам. Гаммам и дельтам, кажется, тоже. Это даст отличную пищу репортёрам и обществу. Что-то вроде “альфы не только социально опасны, но и, по сути, являются машинами”. Мозги других биовидов либо не выдержат нагрузки, либо не смогут войти в контакт вовсе. И “нагрузка” не совсем верное слово. Робот просто подчинит себе мозг не-альфы. И не робот станет частью пилота, а пилот ― бесполезной деталью робота. Доктор Ву… Вас же можно доктором обзывать? Хотя неважно. Так вот, преданный пёс закона, вы что-нибудь смыслите в роботехнике и робопсихологии?
Исин всерьёз начал опасаться за жизнь Чонина. Судя по взгляду Кевина, оснований для опасений накопилось изрядное количество.
― Представь себе.
― Представил. Получилось не очень. ― Чонин прилежно нарывался ― он всегда был серьёзным и целеустремлённым мальчиком, но этого и следовало ожидать.
― Можно конкретнее?
― Нужно. Робот по психопараметрам ближе сразу и к альфам, и к омегам. При первом контакте вы всегда получите альфу. Робот будет проверять пилота, пытаться контролировать его, напугать, смутить разум, изучить, ударить по слабым местам. Он всю душу вынет из пилота. Если пилот не выдержит и не поймёт правил, робот никогда не признает его. Он останется альфой. Только тогда, когда пилот с успехом пройдёт тест робота, робот признает себя омегой по отношению к пилоту. Шансы пройти тест есть только у альфы. И не у всякого альфы. Это ответ на вопрос, почему не каждый пилот в состоянии управлять роботами. Чтоб вы знали, умение управлять роботом не зависит от того, насколько хорошо обучен пилот. Управлять роботом сможет даже такой альфа, который в жизни никакой машины не водил. Если он пройдёт тест робота и знает Лингва, разумеется. На примерах: обычные машины часто ломаются у тех, кто не проходит тест машин. У тех, кто тест проходит, даже древние модели работают как швейцарские часы.
Исин потупил взор, поскольку у него вечно возникали трения с техникой и приборами. Тот же кофейный автомат, который вечно глючил ― при нём. И беспрекословно подчинялся Чонину. Что-то в этом есть.
― Роботы могут принимать смену пилотов, но предпочитают кого-то конкретного. Это так, для общего развития. Двадцать восьмой на ваших снимках предпочитает меня. Ничего не могу поделать, уж простите. И явился он туда сам по себе, проигнорировав мой приказ вернуться на базу. То есть, он вернулся на базу, но снова улетел. Формально приказ не нарушил, но фактически ― нарушил. Будет над чем подумать робопсихологам, да? ― Чонин немного неловко улыбнулся и вытянулся на койке. Исину даже захотелось погладить его по голове, потому что стало ясно, как сильно Чонин волнуется перед грядущей операций. Он так отчаянно не хотел ставить усилитель раньше. Просто что-то случилось с тем дельтой, что заставило Чонина изменить решение, но он не был уверен, что поступает правильно. Ещё бы. Исин на его месте тоже не испытывал бы уверенности, ведь никому и никогда прежде усилитель не ставили ― Чонин будет первым. И чёрт его знает, что из этой затеи выйдет в итоге.