Легенды авиаторов. Игровые сказки.
— Истребитель танков? — осведомился Шмульке.
— Дойдет и до истребления танков, — обещал Вольф. — Какой ты, танкист, нетерпеливый.
— То есть, они исходно сделали Hs.129? — спросил Вася.
— Пока только Hs.123, — поправил Вольф. — Ничего так был самолетик. Хотя без брони и очень слабое стрелковое вооружение — всего два пулемета. Но в тридцать шестом он был принят на вооружение Люфтваффе.
— Сейчас угадаю, — сказал Шмульке. — Дебют самолета состоялся в Испании.
— Как и большинства немецких военных новинок, — кивнул Вольф. — Учитывая, в каком состоянии находились ВВС республиканцев — до прибытия советских самолетов, разумеется... Да еще против конницы...
— Ну да, — припомнил Шмульке, — в Испании на стороне франкистов сражалась знаменитая своей жестокостью марокканская конница.
— Лошади боятся самолетов, это факт, — сказал Вольф. — Но вообще-то кавалерию начали вытеснять с полей сражений броневики и танки. И вот против них-то ударные самолеты, вроде Hs.123 оказались бессильны. Да и против пехоты — тоже. Пехота сидит себе в окопе. Для уничтожения каждой стрелковой ячейки требовалось прямое попадание. А те, внизу, они ведь тоже ведь не просто так сидят, они в тебя с удовольствием стреляют! Теперь самое время вспомнить, что у штурмовиков Hs.123 не было брони.
— То есть потребовались бронированные штурмовики, — подытожил унтер-офицер.
— Мыслишь в правильном направлении, — сказал Вольф. — Впрочем, о бронированных штурмовиках задумывались еще в Первую мировую, но тогда были слишком слабые моторы. А вот к испанским событиям мощность авиадвигателей выросла раз в пять, если не больше. Это позволяло создать летающий броневик со вполне приемлемыми летно-техническими характеристиками. И тут мы подходим к самому интересному.
— К танкам? — жадно спросил Шмульке.
— К ним, родимым, — вздохнул Вольф. — В апреле тридцать седьмого техническое управление министерства авиации рейха разработало концепцию бронированного штурмовика для действий против бронетехники. Техническое задание на разработку такого самолета — Schlachtflugzeug — разослали четырем авиастроительным фирмам. И только «Хеншель» представил наиболее адекватный заданию самолет. Это и был Hs.129. Главный конструктор фирмы Фридрих Николаус спроектировал классических двухмоторный одноместный самолет с мотогондолами на крыле и кабиной пилота в носу фюзеляжа. В общем, ничего необычного.
— Но что-то необычное все-таки было? — поинтересовался Вася.
— Кое-что, конечно, было... Погоди, дойду и до необычного. В конце мая тридцать девятого на нем впервые поднялись в воздух.
Вообще штурмовик выглядел неплохо: моторы «Аргус» вроде как справлялись, сам самолет сравнительно легкий... Но летчикам он крайне не понравился. И в первую очередь недовольство вызывала слишком тесная кабина — в ширину около шестидесяти сантиметров! Ее назвали «китайской пыткой», причем пилоты утверждали, что у них развивается клаустрофобия.
Начались споры с Фридрихом Николаусом. Он сознательно уменьшил размер «бронекоробки» — чтобы снизить вес броневых листов. Штурмовик-де не предназначен для длительных полетов, а полчаса можно и «китайскую пытку» потерпеть. В отместку пилоты дали некоторым элементам самолета неуставные названия.
— Например? — полюбопытствовал Вася.
— Э... — Вольф сделал вид, что с трудом припоминает. — Например, из-за малых размеров кабины не удалось установить там ручку управления нормальной длины. Воткнули короткий штырек. Который и получил совершенно нецензурное прозвание. Приборная доска в бронекапсуле тоже поместилась не вся, поэтому приборы контроля за работой двигателей вынесли за пределы кабины. Единственный подобный случай во всей истории авиации!
— И все это получило неуставные наименования?
— Вася, ты как маленький... Тебе бы понравилось летать в таком самолете? Боковой обзор никудышный, на органах управления — чрезмерные нагрузки... Тут любой взвоет. Зато — повышенная безопасность. Николаус считал, что дело того стоит.
— А оно стоило? — спросил Шмульке.
— Очевидно. Выбора-то не было! У Hs.129 имелись и другие недостатки: слишком длинный разбег, например. Пикирование было ему недоступно: если угол снижения превышал тридцать градусов, летчик физически был не в состоянии вывести самолет из пике. На испытаниях один пилот разбился, пытаясь это проделать. Что еще?.. Ах да. Два мотора. Предполагалось, что Hs.129 сможет лететь на одном моторе, если другой выйдет из строя. Ничего подобного, самолету были необходимы оба мотора, иначе он вообще просто не взлетел.
— Брр, — помотал головой Вася. — Это называется хваленой германской техникой?? Самой лучшей в мире?
— И тем не менее Hs.129 запустили в серию, — отозвался на это Вольф. — Зимой сорокового Вермахт и Люфтваффе готовились к крупным танковым сражениям. В этих условиях противотанковый самолет, даже такой убогий, как «Хеншель», был необходим. Впрочем, французская армия была разгромлена и без специальных противотанковых штурмовиков, так что появилось время поработать над Hs.129. Помогло, кстати и то, что на складах в оккупированной Франции захватили большое число моторов «Гном-Рон» 14М. Это оказалась прекрасная замена «Аргусу». Гм... До поры. Дело в том, что «Гном-Рон» очень чувствительны к пыли.
— Ты про советские танки говори! — потребовал Вася, в котором снова проснулся бывший танкист и наводчик с Т-44. — Как Hs.129 с ними-то справились?
— Для начала выяснилось, что германская разведка сильно просчиталась насчет количества советских танков. Их оказалось гораздо больше. И вопрос о противотанковом штурмовике обрел былую важность.
— Они же устарели! — сказал Вася.
— А других не было, — пожал плечами вахмистр Вольф. — «Хеншель», как и прочие машины, оснащался различными типами подвесного сменного вооружения — Rustsatz. Менять их могли прямо на аэродроме. Любой из них, понятное дело, снижал и без того не слишком высокие летные данные штурмовика. Но без подвесных пушек и бомбовых пилонов Hs.129 вообще практически не представлял ценности.
— Где же они воевали? — заинтересовался Вася.
— В январе сорок второго создали штурмовой авиаполк, вооруженный старыми Bf.109Е и еще более древними Hs.123, — поведал Вольф. — Вскоре добавились Hs.129. Десятого мая эскадрилья была переброшена в Россию. Эти самолеты принимали участие в ликвидации окруженной группировки советских войск южнее Харькова. Докладывали об уничтожении двадцати трех танков.
— А сами сколько потеряли? — спросил Вася.
— Об этом не сообщалось, — сказал Вольф. — Но потери наверняка были. Из-за отказов двигателей и нехватки запчастей боеспособность эскадрильи быстро сошла на нет. «Гном-Роны» продолжали оставаться головной болью. Они были уязвимы, капризны, глохли в полете, случалось — загорались и ненавидели пыль! Немцы пытались объяснить данные факты диверсиями французского подполья, но вообще-то такое маловероятно. Если бы имел место саботаж, моторы загорались бы сразу, а не через пару месяцев. И пыль. Пыль их просто съедала.
— В России много пыли, — с гордостью поведал Вася.
— В России всего много... Летом сорок второго была создана «Panzer Jager Staffel» — противотанковая эскадрилья на Hs.129 под командованием обер-лейтенанта Эггерса. Воевала с 11 августа по 16 сентября, уничтожила двадцать девять танков. Потом сражалась под Сталинградом, докладывают о еще двадцати шести уничтоженных танках. Наконец в январе сорок третьего эскадрилью, где осталось шесть самолетов, перебросили в район Курска.
— Звучит довольно победоносно, — сказал Шмульке.
— Это только звучит, — снисходительно ответил Вольф. — К весне сорок третьего стало ясно, что пушки МК 101 не пробивают броню советских тридцатьчетверок. Плюс — низкая надежность этих орудий, малый боекомплект. И остальные прелести Hs.129, включая непристойный штырек вместо ручки управления и «китайскую пытку». Желаниям пилотов пошли навстречу и прислали новые подвесные пушки — МК 103. Калибр тот же, но скорострельность выше. Впрочем, эти пушки совершенно не выносили морозов.
