Озорные стихи

  
ЦАРЬ НИКИТА
 
И СОРОК ЕГО ДОЧЕРЕЙ
 
 
 
Царь Никита жил когда-то
 
Праздно, весело, богато,
 
Не творил добра, ни зла,
 
И земля его цвела.
 
Царь трудился понемногу,
 
Кушал, пил, молился Богу
 
И от разных матерей
 
Прижил сорок дочерей.
 
Сорок девушек прелестных,
 
Сорок ангелов небесных,
 
Милых сердцем и душой.
 
Что за ножка —Боже мой,
 
А головка, темный волос,
 
Чудо — глазки, чудо — голос,
 
Ум — с ума свести бы мог.
 
Словом, с головы до ног
 
Душу, сердце все пленяло;
 
Одного недоставало.
 
Да чего же одного?
 
Так, безделки, ничего.
 
Ничего иль очень мало,
 
Все равно — недоставало.
 
Как бы это изъяснить,
 
Чтоб совсем не рассердить
 
Богомольной важной дуры,
 
Слишком чопорной цензуры?
 
Как быть?.. Помоги мне, Бог?
 
У царевен между ног.
 
Нет, уж это слишком ясно
 
И для скромности опасно, —
 
Так иначе как-нибудь:
 
Я люблю в Венере грудь,
 
Губки, ножку особливо,
 
Но любовное огниво,
 
Цель желанья моего…
 
Что такое?.. Ничего?..
 
Ничего, иль очень мало…
 
И того-то не бывало
 
У царевен молодых,
 
Шаловливых и живых.
 
Их чудесное рожденье
 
Привело в недоуменье
 
Все придворные сердца.
 
Грустно было для отца
 
И для матерей печальных.
 
А от бабок повивальных
 
Как узнал о том народ —
 
Всякий тут разинул рот,
 
Ахал, охал, дивовался,
 
И иной, хоть и смеялся,
 
Да тихонько, чтобы в путь
 
До Нерчинска не махнуть.
 
Царь созвал своих придворных,
 
Нянек, мамушек покорных —
 
Им держал такой приказ:
 
«Если кто-нибудь из вас
 
Дочерей греху научит,
 
Или мыслить их приучит.
 
Или только намекнет,
 
Что у них недостает,
 
Иль двумысленное скажет,
 
Или кукиш им покажет, —
 
То — шутить я не привык —
 
Бабам вырежу язык,
 
А мужчинам нечто хуже,
 
Что порой бывает туже.»
 
Царь был строг, но справедлив,
 
А приказ красноречив;
 
Всяк со страхом поклонился,
 
Остеречься всяк решился,
 
Ухо всяк держал востро
 
И хранил свое добро.
 
Жены бедные боялись,
 
Чтоб мужья не проболтались;
 
Втайне думали мужья:
 
«Провинись, жена моя?»
 
Видно сердцем были гневны.
 
Подросли мои царевны.
 
Жаль их стало. Царь — в совет*
 
Изложил там свой предмет:
 
Так и так — довольно ясно,
 
Тихо, шепотом, негласно,
 
Осторожнее от слуг.
 
Призадумались бояры,
 
Как лечить такой недуг.
 
Вот один советник старый
 
Поклонился всем — и вдруг
 
В лысый лоб рукою брякнул
 
И царю он так вавакнул:
 
«О, премудрый государь!
 
Не взыщи мою ты дерзость,
 
Если про плотскую мерзость
 
Расскажу, что было встарь.
 
Мне была знакома сводня
 
(Где она и чем сегодня?
 
Верно тем же, чем была).
 
Баба ведьмою слыла,
 
Всем недугам пособляла,
 
Немощь членов исцеляла.
 
Вот ее бы разыскать;
 
Ведьма дело все поправит:
 
А что надо — то и вставит».
 
— «Так за ней сейчас послать! —
 
Воскликает царь Никита,
 
Брови сдвинувши сердито:
 
— Тотчас ведьму отыскать!
 
Если нас она обманет,
 
Чего надо не достанет,
 
Или с умыслом солжет, —
 
Будь не царь я, а бездельник,
 
Если в чистый понедельник
 
Сжечь колдунью не велю:
 
И тем небо умалю.»
 
 
 
Вот секретно, осторожно,
 
По курьерской подорожной
 
И во все земли концы
 
Были посланы гонцы.
 
Они скачут всюду рыщут
 
И царю колдунью ищут.
 
Год проходит и другой —
 
Нету вести ни какой…
 
Наконец один ретивый
 
Вдруг напал на след счастливый,
 
Он заехал в темный лес
 
(Видно вел его сам бес.)
 
Видит он стоит избушка.
 
Ведьма в ней живет, старушка.
 
Как он был царев посол
 
Так к ней прямо и вошел..
 
Поклонился ведьме смело,
 
Изложил царево дело:
 
Как царевны рождены
 
И чего все лишены.
 
Ведьма мигом все смекнула…
 
В дверь гонца она толкнула.
 
Так промолвив: «Уходи
 
Поскорей и без оглядки,
 
Не то — бойся лихорадки…
 
Через три дня приходи
 
За посылкой и ответом,
 
Только помни — чуть с рассветом»
 
После ведьма заперлась,
 
Трое суток ворожила,
 
Так что беса приманила.
 
Чтоб отправить во дворец,
 
Сам принес он ей ларец .
 
Полный грешными вещами,
 
Обожаемыми нами.
 
Там их было всех сортов,
 
Все отборные с кудрями…
 
Ведьма все перебрала,
 
Сорок лучших оточла,
 
Их в салфетку завернула
 
И на ключ в ларец замкнула,
 
С ним отправила гонца,
 
Дав на путь серебреца.
 
Едет он. Заря зарделась…
 
Отдых сделать захотелось,
 
Захотелось закусить,
 
Жажду водкой утолить.
 
Он был малый аккуратный,
 
Всем запасся в путь обратный.
 
Вот коня он разнуздал
 
И покойно кушать стал.
 
Конь пасется. Он мечтает,
 
Как его царь вознесет,
 
Графом князем назовет.
 
Что же ларчик заключает?
 
Что царю в нем ведьма шлет?
 
В щелку смотрит нет не видно —
 
Заперт плотно как обидно!
 
Любопытство страх берет
 
И всего его тревожит
 
Ухо они к замку приложит —
 
Ничего не чует слух:
 
Нюхает — знакомый дух…
 
Тьфу ты пропасть? что за чудо?
 
Посмотреть ей-ей не худо?
 
И не вытерпел гонец..
 
Но лишь отпер он ларец,
 
Птички — порх и улетели,
 
И кругом на ветках сели,
 
И хвостами завертели.
 
Наш гонец давай их звать,
 
Сухарями их прельщать.
 
Крошки сыплет — все напрасно
 
(Видно кормятся не тем):
 
На сучках им петь прекрасно,
 
А в ларце сидеть зачем?
 
Вот тащится вдоль дороги,
 
Вся согнувшаяся дугой,
 
Баба старая с клюкой.
 
Наш гонец ей бухнул в ноги:
 
«Пропаду я с головой!
 
Помоги будь мать родная?
 
Посмотри беда какая.
 
Не могу их изловить?
 
Как же горю пособить?»
 
Вверх старуха посмотрела,
 
Плюнула и прошипела:
 
«Поступил ты хоть и скверно,
 
Но не печалься не тужи,
 
Ты им только покажи —
 
Сами все слетят наверно».
 
«Ну, спасибо», — он сказал…
 
И лишь только показал —
 
Птички вмиг к нему слетели
 
И квартирой овладели.
 
Чтоб беды не знать другой,
 
Он без дальних оговорок
 
Тотчас их под ключ все сорок
 
И отправился домой.
 
Как княжны их получили
 
Прямо в клетки посадили
 
Царь на радости такой
 
Задал сразу пир горой
 
Семь дней сряду пировали
 
Целый месяц отдыхали
 
Царь совет весь наградил,
 
Да и ведьму не забыл
 
Из кунсткамеры в подарок
 
Ей послал в спирту огарок
 
(Тот который всех дивил),
 
Две ехидны, два скелета
 
Из того же кабинета…
 
Награжден был и гонец
 
Вот и сказочки конец.
 
 
 
____________________
 
 
 
Многие меня поносят
 
И теперь пожалуй спросят
 
Глупо так зачем шучу?
 
Что за дело им? Хочу.