Стихотворения. Поэмы. Проза
Часть 35 из 89 Информация о книге
«Всегда, всегда несчастлив был я тем…»
Всегда, всегда несчастлив был я тем,Что все те женщины, что близки мне бывали,Смеялись творчеству в стихах! Был дух их немК тому, что мне мечтанья навевали.И ни в одной из них нимало, никогдаНе мог я вызывать отзывчивых мечтаний…Не к ним я, радостный, спешил в тот час, когдаЯвлялся новый стих счастливых сочетаний!Не к ним, не к ним с новинкой я спешил,С открытою, еще дрожавшею душою,И приносил цветок, что сам я опылил,Цветок, дымившийся невысохшей росою.«Ты часто так на снег глядела…»
Ты часто так на снег глядела,Дитя архангельских снегов,Что мысль в очах обледенелаИ взгляд твой холодно суров,Беги! Направься к странам знойным,К морям, не смевшим замерзать:Они дыханием спокойнымПринудят взгляд твой запылать.Тогда из новых сочетаний,Где юг и север в связь войдут,Возникнет мир очарованийИ в нем — кому-нибудь приют…«И вот сижу в саду моем тенистом…»
И вот сижу в саду моем тенистомИ пред собой могу воспроизвесть,Как это будет в час, когда умру я,Как дрогнет всё, что пред глазами есть.Как полетят повсюду извещенья,Как потеряет голову семья,Как соберутся, вступят в разговоры,И как при них безмолвен буду я.Живые связи разлетятся прахом,Возникнут сразу всякие права,Начнется давность, народятся сроки,Среди сирот появится вдова,В тепло семьи дохнет мороз закона, —Быть может, сам я вызвал тот закон;Не должен он, не может ошибаться,Но и любить — никак не может он.И мне никто, никто не поручится, —Я видел сам, и не один пример:Как между близких, самых близких кровных,Вдруг проступал созревший лицемер…И это все, что здесь с такой любовью,С таким трудом успел я насадить,Ему спокойной, смелою рукою,Призвав закон, удастся сокрушить…«Шестидесятый раз снег прело мною тает…»
Шестидесятый раз снег прело мною тает,И тихо льет тепло с лазурной вышины,И, если память мне вконец не изменяет,Я в детстве раза три не замечал весны, —Не замечал того, как мне дышалось чудно,Как мчались журавли и как цвела сиреньДесятки лет прошли; их сосчитать нетрудно,Когда бы сосчитать не возбраняла лень!Не велико число! Но собранный годамиСкарб жизни так велик, так много груза в нем,Что, если бы грузить — пришлось бы кораблямиВодою отправлять, а не иным путем…Противоречия красот и безобразий,Громадный хлам скорбей, сомнений и обид,Воспоминания о прелестях Аспазий,Труды Сизифовы и муки Данаид,Мученья Тантала, обманы сына, брата,Порывы глупостей, подряд или вразброд;Б одних я шествовал на подвиг Герострата,В других примером мне являлся Дон-Кихот…Шестидесятый раз снег предо мною тает…Лазурна высь небес, в полях ручьи журчат…Как много жизнь людей всего, всего вмещает,И что же за число в две цифры — шестьдесят!..«Вот она, великая трясина…»
Вот она, великая трясина!Ходу нет ни в лодке, ни пешком.Обмотала наши весла тина, —Зацепиться не за что багром…В тростнике и мглисто, и туманно.Солнца лик и светел, и высок, —Отражен трясиною обманно,Будто он на дно трясины лег.Нет в ней дна. Лежат в листах нимфеи,Островки, луга болотных трав;Вот по ним пройтись бы! Только феиХодят здесь, травинок не помяв…Всюду утки, дупеля, бекасы!Бьешь по утке… взял… нельзя достать;Мир лягушек громко точит лясы,Словно дразнит: «Для чего ж стрелять?»Вы, кликуши, вещие лягушки,Подождите: вот придет пора, —По болотам мы начнем осушки,Проберем трясину до нутра.И тогда… Ой, братцы, осторожней!Не качайтесь… Лодку кувырнем!И лягушки раньше нас потопят,Чем мы их подсушивать начнем…«Если б всё, что упадает…»
Если б всё, что упадаетСеребра с луны,Всё, что золота роняетСолнце с вышины —Ей снести… Она б сказала:«Милый мой пиит,Ты того мне дай металла,Что в земле лежит!»«Из моих печалей скромных…»
Из моих печалей скромных,Не пышны, не высоки,Вы, непрошены, растете,Песен пестрые цветки.Ты в спокойную минутуНа любой взгляни цветок…Посмотри — в нем много правды!Он без слез взрасти не мог.В этой песне — час страданий,В этой — долгой ночи страх,В этих — месяцы и годы…Все откликнулось в стихах!Горе сердца — дар небесный,И цветы его пышнейИ куда, куда душистейВсех цветов оранжерей.