Стихотворения. Поэмы. Проза

Часть 53 из 89 Информация о книге
  «Новый год! Мой путь — полями…»
   Новый год! Мой путь — полями,
 Лесом, степью снеговой;
 Хлопья, крупными звездами,
 Сыплет небо в мрак ночной.
 
  Шапку, плечи опушает,
 Смотришь крепче и сильней!
 Все как будто вырастает
 В белом саване полей…
 
  В приснопамятные годы
 Не такой еще зимой
 Русь спускала недороды
 С оснеженных плеч долой.
 
  Отливала зеленями,
 Шла громадой на покос!
 Ну, ямщик, тряхни вожжами,
 Знаешь: малость день подрос!
 
 
  Сны
   В деревне под столицею
 Драгунский полк стоит,
 Кипят котлы, ржут лошади,
 И генерал кричит…
 
  Качая коромыслами,
 Веселою толпой,
 Приходят утром девушки
 К колодцу за водой.
 
  Пестры одежды легкие,
 Бойка, развязна речь;
 Подвязаны передники
 Почти у самых плеч.
 
  Как будто в древней древности,
 Идя на грязный двор,
 Так подвязали бабушки —
 Так носят до сих пор.
 
  Живые глазки заспаны,
 Измяты ленты кос,
 Пылают щеки плотные
 Огнем последних грез.
 
  И видно, как, незримые,
 Под шепот тишины,
 Ласкали, целовали их
 Полуночные сны;
 
  Как эти сны оставили,
 Сбежавши впопыхах,
 На пальцах кольца медные
 И фабру на щеках!
 
 
  «Улыбнулась как будто природа…»
   Улыбнулась как будто природа,
 Миновал Спиридон-поворот,
 И, на смену отжившего года,
 Народилось дитя — Новый год!
 
  Вьются кудри! Повязка над ними
 Светит в ночь Вифлеемской звездой!
 Спит земля под снегами немыми —
 Но поют небеса над землей.
 
  Скоро, скоро придет пробужденье
 Вод подземных и царства корней,
 Сгинет святочных дней наважденье
 В блеске вешних, ликующих дней;
 
  Глянут реки, озера и море,
 Что зимою глядеть не могли,
 И стократ зазвучит на просторе
 Песнь небесная в песнях земли.
 
 
  Из цикла «Загробные песни»
   «В час смерти я имел немало превращений…»
   В час смерти я имел немало превращений…
 В последних проблесках горевшего ума
 Скользило множество таинственных видений
 Без связи между них… Как некая тесьма,
 Одни вослед другим, являлись дни былые,
 И нагнетали ум мои деянья злые;
 Раскаивался я и в том, и в этом дне!
 Как бы чистилище работало во мне?
 С невыразимою словами быстротою
 Я исповедовал себя перед собою,
 Ловил, подыскивал хоть искорки добра,
 Но все не умирал! Я слышал: «Не nopa!»
 
 
  «Я помню, было так: как факел евменид…»
   По словам Блаженного Августина (Dеcivit. Dei, lib. 20, сар. 14), на Страшном суде «каждому придут на память все дела его, добрые или худые, и ум с чудной скоростью увидит их». То же и Василий Великий в толковании Исайи.
 
  Я помню, было так: как факел евменид
 Когда-то освещал утробы бездны темной,
 В виденьях мне предстал ужасный, грозный вид,
 Вид бездны чуемой, пугающей, огромной!
 В ней были все мои нечестные дела;
 Преступность дней былых вся в лицах проступала,
 И бездна страшная тех лиц полна была,
 А мощность факела насквозь их пронизала!
 Ничто, о да! ничто не укрывалось в ней
 От света красного назойливости гневной…
 Какая мощность зла! какие тьмы теней —
 След жизни мелочной, обычной, повседневной!
 Как это мыслимо, как это быть могло,
 Чтоб малая душа так много зла вмещала?
 Ничто ее в миру к ответу не влекло,
 Ни в чем людской закон она не нарушала!
 Но нет! Вот, вот он въявь, весь стыд прошедших дней!
 Свет озарял его спокойно, безучастно;
 Десятки, тысячи, нет, тьмы от тем очей
 Глядели на меня пронзительно и властно!
 О, как хотелось мне хоть что-нибудь сокрыть,
 Исчезнуть самому! Все жгучие мученья
 Болезни, мнилось мне, явились облегчить,
 Весь ужас первого предгробного виденья!
 Казались мелочи громадно-велики;
 Размеров и пространств утратил я сознанье,
 И чудо-женщина вдоль пламенной реки,
 Смеясь, плыла ко мне на страстное свиданье!..
 И в облике ее соединял мой мозг
 Все лики женские, мне милые когда-то…
 Вдруг берег тронулся и тает, будто воск…
 И я в реке… я в ней… сгинь! наше место свято!
 
  «Скорей меняйте лед!» — я слышу, говорят.
 «Где лед, сестра? давно ль возобновили?
 Больной в огне! какой безумный взгляд!
 А ноги! словно лед! совсем, совсем остыли!»
 Хочу я отвечать, но сил нет, не могу!
 Родные вкруг меня! зачем они рыдают?
 А вот цветущий луг, и я по нем бегу…
 Цветы — то призраки… головками кивают…
 
 
  «Дочь приехала. Слышу — ввели…»
   Дочь приехала. Слышу — ввели…
 Вот подходит ко мне, зарыдала;
 Поклонилась, так кажется, мне до земли,
 Крепко руки мои целовала!
 Сколько сил было силы собрать,
 Собрал я и глаза открываю…
 Только милое личико трудно узнать…
 Память сбилась, а все же ласкаю!
 Ты несчастной была, моя дочь;
 Я виновен, бессовестный, в этом…
 Вдруг объяла меня темно-синяя ночь…
 Иль пришла она с добрым советом!
 
  Голубому цветку на степи не расти,
 Ты, голубушка-дочь, ты забудь, ты прости…
 Звучно склянки стучат…
 Знаю я, в склянках яд…
 Ты цветок голубой…
 Что поник головой?..
 Распрямись и расти,
 Дай мне сон обрести…
 Ты слыхала ль: есть рай…
 Дай надеяться, дай…
Перейти к странице:
Предыдущая страница
Следующая страница