Окно выходит в белые деревья...
Часть 31 из 70 Информация о книге
Я ХОТЕЛ БЫ…
Я хотел быродитьсяво всех странах,быть всепаспортным,к панике бедного МИДа,всеми рыбами бытьво всех океанахи собаками всемина улицах мира.Не хочу я склонятьсяни перед какими богами,не хочу я игратьв православного хиппи,но хотел бы нырнутьглубоко-глубоко на Байкале,ну а вынырнуть,фыркая,на Миссисипи.Я хотел быв моей ненаглядной проклятой вселеннойбыть репейником сирым —не то что холеным левкоем,Божьей тварью любой,хоть последней паршивой гиеной,но тираном — ни в коеми кошкой тирана — ни в коем.И хотел бы я бытьчеловеком в любой ипостаси:хоть под пыткой в тюрьме гватемальской,хоть нищим в трущобах Гонконга,хоть скелетом живым в Бангладеше,хоть нищим юродивым в Лхасе,хоть в Кейптауне негром,но не в ипостаси подонка.Я хотел бы лежатьпод ножами всех в мире хирургов,быть горбатым, слепым,испытать все болезни, все раны, уродства,быть обрубком войны,подбирателем грязных окурков —лишь бы внутрь не пролезподловатый микроб превосходства.Не в элите хотел бы я быть,но, конечно, не в стаде трусливых,не в овчарках при стаде,не в пастырях, стаду угодных,и хотел бы я счастья,но лишь не за счет несчастливых,и хотел бы свободы,но лишь не за счет несвободных.Я хотел бы любитьвсех на свете женщин,и хотел бы я женщиной быть —хоть однажды…Мать-природа,мужчина тобой приуменьшен.Почему материнствамужчине не дашь ты?Если б торкнулось в немтам, под сердцем,дитя беспричинно,то, наверно, жестоктак бы не был мужчина.Всенасущным хотел бы я быть —ну, хоть чашкою рисав руках у вьетнамки наплаканной,хоть головкою лукав тюремной бурде на Гаити,хоть дешевым виномв траттории рабочей неапольскойи хоть крошечным тюбиком сырана лунной орбите.Пусть бы съели меня,пусть бы выпили —лишь бы польза была в моей гибели.Я хотел бы всевременным быть,всю историю так огорошив,чтоб она обалдела,как я с ней нахальствую:распилить пугачевскую клеткув Россию проникшим Гаврошем,привезти Нефертитина пущинской тройкев Михайловское.Я хотел бы раз в стоувеличить пространство мгновенья:чтобы в тот же моментя на Лене пил спирт с рыбаками,целовался в Бейруте,плясал под тамтамы в Гвинее,бастовал на «Рено»,мяч гонял с пацанами на Копакабане.Всеязыким хотел бы я быть,словно тайные воды под почвой.Всепрофессийным сразу.И я бы добился,чтоб один Евтушенко был просто поэт,а второй (где, пока умолчу я) — подпольщик,третий — в Беркли студент,а четвертый — чеканщик тбилисский.Ну а пятый —учитель среди эскимосских детей на Аляске,а шестой —молодой президент,где-то, скажем, хоть в Сьерра-Леоне,а седьмой —еще только бы тряс погремушкой в коляске,а десятый…а сотый…а миллионный…Быть собою мне мало —быть всеми мне дайте!Каждой тварии то, как ведется, по паре,а меня,поскупясь на копирку,в неведомом самиздатенапечаталитолько в одном-одинешеньком экземпляре.Я все карты смешаю!Я всех проведу, всех запутаю!Буду тысячеликдо последнего самого дня,чтоб гудела земля от меня,чтоб рехнулись компьютерына всемирной переписи меня.Я хотел бы на всех баррикадах твоих,человечество,драться,к Пиренеям прижаться,Сахарой насквозь пропылиться,и принять в себя верулюдского великого братства,а лицом своим сделать —всего человечества лица.Но когда я умру —нашумевшим сибирским Вийоном, —положите меняне в английскую,не в итальянскую землю —в нашу русскую землю,на тихом холме,на зеленом,где впервыесебяя почувствовалвсеми.