Алая шкатулка
Часть 45 из 58 Информация о книге
21 Он не мог лежать, не мог спать. Она украла его сны. Она заперла их в своем самом темном зале С демонами, призраками и феями. Он сказал: «Я не прошу о пощаде И не склоню колени». А она улыбнулась и растопила снег, И расцвели цветы. Баллада леди Саммер и лорда Уинтера Пирс распахнул окно и высунулся наружу. Капли дождя брызнули ему в лицо. – Смотрите! Вон там! Маскелайн посмотрел из-за спины Пирса. Из всех окон выглядывали кошки. Коридор располагался в задней части аббатства, там, где дом словно бы пригнулся под скалой Уинтер-Тор. Гряда сланцевых пород врезалась в Лес. Далеко внизу, в спрятанном от глаз ущелье, ревела вышедшая из берегов река Уинтеркомб. А над ней, на крутом, заросшем деревьями склоне, Пирс заметил какое-то движение. Оно было очень медленным. Чуть – здесь, чуть – там. Хрустнула ветка, упал камешек в реку. Но Пирс чувствовал повисшую в воздухе угрозу. Она затаилась даже в бесконечно моросящем дожде. Весь склон дюйм за дюймом скользил вниз. Насыщенная влагой почва тащила за собой корни деревьев и постепенно вырывала их из земли. Дерево напротив окна уже склонилось к соседнему, его ствол трещал, будто от боли. – Все это может спуститься на нас в любую минуту, – тихо сказал Пирс и рывком закрыл окно. – Что нам делать? Маскелайна, судя по выражению его лица, это не особенно волновало. – Если уж такое случится, дом определенно пострадает. Но зеркало на Тропе монахов уцелеет. В древней части аббатства крепкая каменная кладка. С ним ничего не случится. Пирс от возмущения чуть дар речи не потерял. – С ним, может, и ничего, а вот со мной случится! Вы хоть представляете, что сделает Венн, когда вернется и обнаружит, что его дом разрушен! Вы понятия не имеете, на какие страдания… Маскелайн небрежно пожал плечами и пошел по каменному коридору. Кошки цепочкой отправились за ним. – А что я могу сделать? Пирс засеменил следом: – Много чего. У вас есть… способы. Маскелайн остановился: – Способы? – Возможности. О, я не уверен, что знаю, кто вы, мистер Лицо со шрамом. Но я знаю – что вы. Никто не может затолкать меня в кувшин, если только он сам под завязку не заполнен колдовством. Я в жизни не испытывал на себе более сильного заклинания, а уж я-то повидал колдунов, можете мне поверить. Так что, осмелюсь предположить, остановить двигающийся Лес для вас – плевое дело. Маскелайн улыбнулся и покачал головой: – Ты, наверное, меня с кем-то путаешь. Я дождь даже не могу остановить! Пирс не собирался отступать. Он скрестил руки на груди и сказал: – Может, да, а может, и нет. Но если дом снесет, кто гарантирует, что Ши не растащат тут все, включая и зеркало. Мистер Призрак, подумайте об этом. Маскелайн смерил дворецкого суровым взглядом и решительно зашагал по коридору к лестнице. Пирс смотрел ему вслед. Он был очень доволен собой. То-то же. Его не проведешь. Маленький азиат выставил грудь колесом и улыбнулся. Но в следующую секунду заметил, что все кошки смотрят в его сторону, и улыбка слетела с его лица. – Что? Если не я, то кто будет охранять это место? Может, вы? Животные разбежались. Осталась только Примо. Она потерлась о щиколотки Пирса, тот с любовью почесал ее за ухом. Кошка изогнулась, а потом не спеша подошла к двери в одну из спален и пронзительно мяукнула. Пирс редко заходил в эту часть дома, о чем красноречиво говорил слой пыли на полу. Он открыл дверь и заглянул в комнату, которую сам же выделил Саре. – Что тут такое? – шепотом спросил он. Черная кошка грациозно прошла по потертому ковру к окну, поскребла лапой одну половицу, потом запрыгнула на подоконник и начала вылизываться. Пирс подошел к окну и присел на корточки. Половица совсем расшаталась. Дворецкий легко ее поднял и обнаружил тайник. Он посмотрел на Примо: – Значит, здесь она прячет свои сокровища, да? Кошка продолжала вылизываться. Пирс запустил руку в тайник и вытащил оттуда небольшой блокнот в серой обложке и черную ручку, которая была крепко привязана к блокноту лентой. Ручка из будущего. Пирс понял это по запаху и по выгравированной на колпачке большой букве Z. Зевс. Он открыл блокнот и увидел множество написанных Сарой сообщений. Но были там и другие, выведенные заглавными буквами. Почерк наклонный, прерывистый, временами автор записей даже рвал бумагу. А подписывался он «Янус». Пирс прочитал последнее. «Я ПОСЛАЛ К ТЕБЕ СВОИХ ДЕТЕЙ». Дворецкий сложил губы трубочкой и беззвучно присвистнул. – Ого, это очень плохо, – прошептал он. Дэвид с ребенком на руках сидел на узкой кровати. – Я встретил здесь женщину, – сказал он. – Молодую, красивую… Сначала мы были только друзьями. Она… Лишь с ней я чувствовал себя в безопасности. А потом… – Не желаю выслушивать эту грязную историю, – проворчал Джейк. Он стоял в тени у окна и смотрел на улицу. – Джейк, – начала Ребекка. – А ты не вмешивайся. Тебя это не касается. Ребекку бесил его надменный тон, но в то же время она чувствовала, что ему больно. Поэтому шагнула к Дэвиду, и тот, немного подумав, передал ей ребенка. Девушка с удовольствием ощутила его тепло и удивилась тому, какой он тяжелый. Дэвид подошел к окну и встал за спиной у Джейка. – Сын, не злись на меня. – Я не злюсь. Но… – Это просто случилось, и все. Она сказала мне, что беременна. Мы поженились. – Но ты уже женат! Ты женат на моей матери! – В тысячах лет отсюда в стране, которую даже еще не открыли. – Дэвид попытался улыбнуться. – Ей не обязательно об этом знать. Джейк резко обернулся: – Это не смешно! – Нет. – Дэвид устало смотрел ему в глаза. – Не смешно. Мне совсем не было смешно, когда Габриэллу принесли с рынка и я увидел у нее на шее первую черную лезию. Джейк, двадцать четыре часа, это заняло всего двадцать четыре часа. Продлившаяся двадцать четыре часа агония, и здоровая женщина превратилась в покрытый черными язвами труп. – Он взял Джейка за руку. – Я не смог ее спасти. – Зеркало, – проговорил Джейк. – Ты мог бы… – И принести заразу в какую-нибудь другую эпоху? Я бы не сделал этого даже ради нее. Они замолчали. Где-то в городе церковный колокол начал звонить к обедне. Ребекка переложила ребенка с руки на руку, малыш удовлетворенно засопел. Джейк отошел от окна и заявил: – Ладно, хорошо. Что бы ни случилось, что бы ты ни сделал, это не имеет значения. Нам надо уходить. И как можно быстрее. – Ребенка я возьму с собой. У него здесь никого нет. Джейк и Ребекка одновременно посмотрели на Дэвида.