Белое солнце дознавателей

Следующее кольцо.

— Госпожа!!!

Вскрик служанки был резким, но я ждала ее раньше — прошло почти три мгновения.

— Что вы делаете, госпожа?!

— Проверяю, — я стянула ещё один бесполезный артефакт с пальца, — работу артефактов. Мои кольца — исчезли. Прежде, чем надевать чужие — следует провести проверку. Очень плохие артефакты. Очень. Выкиньте этот мусор, — я пнула кольца на ковре.

— Но в комнате, госпожа? Для этого есть площадка!

— Мне не нравятся решетки, — пояснила я холодно. — Задыхаюсь. Чувствую себя, как в тюрьме.

— Вы могли выйти на воздух! В сад!

— Дверь была заперта. Я не привыкла, что меня запирают.

Служанка открывала и закрывала рот, пытаясь подобрать слова.

Я прошагала к окну и выглянула наружу — три тройки евнухов, стояли полукругом, закрывая крыло, в конце сада — ещё несколько человек… я прищурилась … охрана, значит у них все-таки есть доступ на женскую половину в случае внештатной ситуации. Мое окно и сеть ниже полыхала серебром, сообщая всем присутствующим о месте взлома.

Они реагируют быстрее, чем я ожидала и… их больше, чем планировала.

— Сменить! — я резко дернула шторы, и гардина рухнула вниз.

— … госпожа?

— Сменить шторы, — пояснила я холодно. — Сменить покрывало, сменить подушки, сменить ширму… меня не устраивает цвет.

— Ох…

— Туалетный столик тоже сменить. Он — поврежден.

— Он — целый, госпожа.

Я щелкнула кольцами, выплетая стандартное плетение на три узла, отработанное до последнего штриха, которое срабатывало везде и всегда — молния вспыхнула в воздухе, прогудев, и врезалась в ножку стола — та хрупнула, надломилась и столик осел на один угол.

— Он — поврежден. И… он мне не нравится, — закончила я щелкнув кольцами ещё раз. — Кровать…

— Вам тоже не нравится, госпожа! Я поняла, госпожа, кровать заменят тот час же! — служанка сделала осторожный шаг в сторону, чтобы встать между мной и тахтой. Какая… верность.

— Кровать… — протянула я тихо, — мне нравится. Кровать — можно оставить.

Она облегченно выдохнула, нервно поправив голубое покрывало на голове.

— А сейчас — умываться, мне нужен завтрак, форма — я отправляюсь на Турнир…

— Но вы не… — заткнулась она быстрее, чем успела сказать что — то лишнее.

— Форма, — я загибала пальцы, — нормальные артефакты, или я требую возвращения своих и… прогулка. Моя лошадь застоялась, каждый день на утренней заре я выгуливаю ее по городу…

— Но, госпожа… леди не держат лошадей…

— Я — держу.

— И не выгуливают, и вам запрещен выезд… то есть, — поправилась она быстро, — выезд не запрещен, но нужно разрешение Главной госпожи, а она не встает раньше среднего колокола.

— Моя лошадь — это подарок любимого брата, и мы никак не можем найти общий язык, — я щелкнула кольцами, размяв пальцы. — Я не могу пропустить даже одно утро в ее воспитании… я достаточно ясно выражаюсь? Найдите способ решить эту проблему.

— Нет, госпожа… то есть да, госпожа… я найду способ.





* * *


Фифа недоумевала. Вздрагивала, подбрасывая задние копыта, когда кто — то из слуг подходил слишком близко. Ее нервировало все — и сопровождение сзади — целая процессия из четырех человек, и евнух с его очищающими плетениями, и служанка с большой плоской лопатой, видимо для садовых работ.

— Тише, милая, тише, — я ласково похлопала ее между ушами и дернула поводья, разворачивая на третий круг.

Гуляли мы по саду. По мощеным белоснежным камнем дорожкам, вычищенным до блеска артефактами. Немного прошлись по фигурно оформленным лужайкам и потоптали траву.


— О, Немес, госпожа, сверните направо! Это раритетные растения из восточного предела!

Пожевали цветы на клумбах. Фифе не понравилось, и она чихнула, обдав соплями одну из служанок. Проехали до чайного домика — обогнув сад по кругу, помахали охране на стенах.

— Госпожа, так не делают, госпожа! У них — семьи!

А потом… наложили кучу прямо перед входом на круглую тренировочную площадку.

— Госпожа!!!

— Это — лошадь, мы ходим на прогулки ежеутренне. Что вы хотите от животного? Я непременно подниму вопрос кормления — мне кажется, рацион в ваших конюшнях ей не подходит… обычно она ходит более… фигурно…

К концу прогулки Фифа так издергалась, или испереживалась, от непонятной обстановки, что решила сходить ещё раз. А одному из слуг точно придется обращаться к целителю — он заработал знатный фингал, получив копытом в глаз.

— Шекка, а не лошадь…

— Не уверена, что реагировала иначе, если бы ко мне сзади подкрадывались с большой лопатой и неясными намерениями, — пояснила я любезно.

Мы сделали ещё пару кругов и один дополнительный, но псакова лошадь сегодня решила вести себя на удивление прилично. И, измотавшись окончательно, мы расстались совершенно недовольные друг другом.

Фифа — потому что ей так и не дали побегать, а я — потому что ожидала, что… куч будет три.





* * *


За завтраком на одной из открытых террас, которая выходила в сад, ко мне присоединились несколько сонных южанок, старательно прикрывающих зевки рукавами. В гареме поздно ложатся и поздно встают. Халибадские любители ночной жизни.

После прогулки настроение мое улучшилось, и я тщательно намазывала густой золотистый мед на горячую лепешку, и, почти не дрогнув, выслушала новость о том, что Турнир мне не светит. Ещё вчера Госпожа — бабушка, уведомила распорядителей и Ведущего северной группы участников, что у сиры очень слабое здоровье, и из — за перемены климата необходимо несколько дней на бережную адаптацию. Но… Турнир я могу увидеть в записи, если пожелаю.

Я — пожелала, и продолжила завтрак, заваливая сонных дев десятком вопросов — о том, кто кому кем приходится, о последних событиях в гареме, о последних помолвках, ближайших праздниках, запланированных выездах… обо всей женской чепухе, которая позволила бы точнее определить иерархию, и тех, кто принимает решения.

Девчонки щебетали обо всем на свете.

— И зимородки, госпожа! Привезли вчера, северные птицы, вам должны понравиться! Для них нужен отдельных артефакт на клетках, чтобы поддерживать прохладу! И в окружной ручей запустили красноперых карпов — мы так долго мечтали о рыбках! Вам же нравятся рыбки, госпожа? Хотите посмотреть?

— Очень, — я немного подумала, и намазала лепешку вторым слоем сверху — сладкого никогда не бывает много. — Очень нравятся. Просто обожаю птичек и рыбок.





* * *


Я оказалась не права. Сегодня — в качестве исключения — Рейна проснулась очень рано, и после завтрака началась — Грань.

В гареме заболели внезапно и все — вывихи, бородавки, отравления — тут я удивилась, яд был достаточно сильным, и достать его не так просто — сложное течение беременности, простая беременность, открытые и закрытые переломы, ожоги, и даже несварение желудка.

Казалось, собрали всех обитательниц, которые когда — либо страдали какими — либо из недугов, и выстроили в живую очередь. Для приема мне отвели светлое помещение, очень похожее на палаты Госпиталя, оборудованное всем необходимым. И я — принимала пациентов. Замеряла параметры, выводила диаграммы, прописывала эликсиры, кастовала плетения на месте, если была необходимость.

Два вчерашних евнуха — целителя следовали за мной по пятам, дышали в спину, но ни во что не вмешивались, только подтверждали правильность постановки диагнозов и схем лечения. И Старуха тоже сопровождала меня везде. Лично. И я совершенно перестала понимать, что происходит.

После того, как поток гаремных больных иссяк, она подвела меня к окну — так же зарешеченному, как и все в гареме, и показала на сад.

— Здесь можно пристроить ещё одно небольшое крыло. Мы давно думали, о небольшом госпитале в гареме, но… ни мои дочери, ни мои внучки не проявляют интереса к целительству. И… этому госпиталю потребуется хозяйка.

Потом была проверка каллиграфии — «мне нужно написать несколько писем». Рунологии — «девочки учатся чертить малый рунный круг, вы проходили это с Наставником»? Стихосложения — «я видела записи с Турнира, и будет приятно усладить слух великолепными строками». Знания Исторических хроник, которые проверяли исподволь. И… алхимия.

Не знаю, что именно варят и какие эликсиры плавят эти «необразованные гаремные девы», но печь была лучше моей домашней, а количество ингредиентов на стеллажах заставило бы Фей — Фей просто рыдать от зависти. Меня попросили приготовить любое зелье на выбор, и я остановилась на мази от ожогов. Если я помню правильно — скоро она пригодится.

Пока я нарезала ингредиенты — анализировала — в этот раз все идет не просто не так, а не так — совершенно. И для этого не было никакого логического объяснения, кроме одного — меня тестируют. Дотошно проверяя все навыки и сравнивая с теми данными, которые у них есть. А это… плохо. Очень, очень плохо. Это значит… они меня — выбрали.

Мы прервались на обед, закончили в лаборатории и мне объявили дальнейшую программу — моего желания никто не спрашивал, меня просто поставили в известность — прогулка по пустыне, ведь я просила выгулять лошадь, потом занятия танцами, ужин, и вечером мне предстоит встреча с Главой рода — и я должна ценить честь, которая оказывается далеко не каждой женщине. Некоторые из обитательниц гарема никогда — в жизни — не видели господина.

Я — честь оценила. Оценила так, что, когда уходили, сунула в карман пару отобранных заранее фиалов и проверила, чтобы пробки были закрыты не плотно — чуть тронь и выскользнет.

На обратном пути в комнаты я пожелала ещё раз посмотреть пруд — карпы — это так прекрасно, и так напоминает о доме.

Рыбками, которые лениво шевелили алыми плавниками, мы восхищались дружно, пока я не залезла на камень, чтобы рассмотреть ближе, и… соскользнула вниз.

Плюх!