Быстро падая

Так что я не могу остаться в Фервуде. Не на четыре недели. Я этого не планировала.

Я тяну дурацкий ремень, но он, похоже, застрял. Я раздраженно фыркаю. Как будто недостаточно вещей, которые меня здесь держат.

– Подожди, дай я. – Чейз осторожно убирает мои руки. Он дергает затвор, и ремень отстегивается, как по волшебству. Когда я поднимаю голову, оказываюсь совсем рядом с ним. Слишком близко.

Я чувствую его запах: свежий, терпкий. Не понимаю, как это произошло, но в какой-то момент я стала узнавать его запах, будто мы вечность вместе. Он был первым в Фервуде, с кем я заговорила – по-настоящему, – если исключить кассиршу в супермаркете и других людей в баре в первый же вечер. И с тех пор мы видимся каждый день… Но разве этого достаточно?

– Хейли…

Я отчетливо вижу зелень его глаз, как и беспокойство, отражающееся в них.

– Со мной все в порядке, – говорю я, но слова звучат фальшиво и неестественно. Слишком часто их повторяю. – Я справлюсь.

Он будто бы хочет что-то ответить, но в итоге просто качает головой.

– Скажи, если не сможешь больше оставаться в закусочной, хорошо?

На этот раз я колеблюсь, но все-таки, вздохнув, уступаю:

– Ладно.

– Окей, – уголки его губ немного приподнимаются.

Я должна уйти. Я знаю, что должна уйти, но что-то внутри меня не дает просто взять и выйти из машины. Быть рядом с Чейзом, чувствовать его теплое дыхание на своих щеках…

– Чейз?.. – мой голос не более чем просто шепот. – Что-то случилось вчера вечером? Когда ты проводил меня?

– Ничего. Вернее, почти ничего, – поспешно добавляет он. – Ты хотела танцевать, поэтому мы немного потанцевали в твоей комнате.

Я удивленно поднимаю брови.

– Без музыки?

Он весело кивает. Я испытываю больше, чем просто облегчение. Мы просто танцевали, и я не рассказала ему историю всей своей жизни.

– Черт. Как я могла об этом забыть?

– Без понятия, – он на мгновение задерживает свой взгляд на моих губах, но и этого вполне достаточно, чтобы мне снова стало жарко.

– Ты уверен, что мы не целовались?

Его взгляд пронзает меня насквозь. Внутри все сжимается, по коже бегут мурашки, пульс учащается.

– Абсолютно уверен. Я не хотел, чтобы ты забыла наш поцелуй, когда это наконец произойдет.

– Когда? Не если?

Боже, в моем голосе звучит мольба? И тут действительно стало в разы теплее?

– Когда, – подтверждает он с легкой улыбкой на губах, мельком взглянув на закусочную.

Но я не могу так просто отвести от него глаз, я слишком заворожена нашей близостью. И может быть, даже наслаждаюсь ей, по крайней мере потому, что на несколько минут забываю о поломке машины. И остальном ужасе из моей жизни.

– Когда я наконец смог тебя уложить, – наконец продолжает Чейз, – ты не хотела оставаться одна. Поэтому я лег с тобой, пока ты не уснула.

Я даже не знаю, что на это сказать. Просто потеряла дар речи. Кроме Кэти не было никого, кто сделал бы это для меня. Конечно, родители заботились о нас, когда мы были маленькими, но в какой-то момент я перестала обращаться к ним за советом и помощью. Возможно, причина в том, что Кэти всегда была их любимицей, в то время как я… Возможно, я хотела что-то доказать себе… в последние месяцы больше, чем раньше. И теперь за тысячи миль от дома и кампуса, кто-то заботится обо мне. И этот кто-то – парень, злоупотребивший доверием Джаспера? Как это сочетается? Чейз сам признался, что все, что рассказал о нем Джаспер, – чистая правда…

У меня нет ни малейшего понятия, что на меня нашло, когда я говорю следующее:

– Сделаешь мне одолжение?

– Все, что пожелаешь.

Он ни секунду не сомневается. Как? Как он может так просто соглашаться, не зная, о чем я попрошу?

– Джаспер написал рассказ. Он всегда говорил, что хочет что-то оставить после себя. И, насколько мне известно, он почти его закончил. Я должна была прочитать рукопись, но потом… – Чейз медленно кивает. – Я хочу ее найти.

И узнать подлинную историю жизни Джаспера. Мы так долго переписывались, так много рассказывали друг другу, и все же с каждым часом, что нахожусь в Фервуде, я чувствую, что едва знала Джаспера Харрингтона.

– Тогда я помогу тебе с этим. – Чейз смотрит на приборную панель. Между его бровей появляется морщинка. – Если хочешь, можем позже поехать к его семье.

– Я уже там была. Вскоре после своего приезда. Его комната кажется нетронутой, но я ничего не нашла. Ни распечатанной рукописи, ни записей, ничего. Только его ноутбук, но он защищен паролем, который даже его мама не знает.


На этот раз Чейз медлит, и я вижу, как он борется с собой.

– Мы все равно можем попробовать. Наверняка где-то есть подсказка насчет пароля или…

– Или мы спросим Клэйтона? – предлагаю я.

Он медленно кивает.

– Я заеду за тобой около шести.

– Еще кое-что, – говорю я, кладя руку на ручку двери.

– Да?

Я до сих пор не могу поверить, что он готов помочь. Чейз тоже хочет больше узнать о Джаспере, а еще – поддержать меня в моих поисках. Это невероятно и достойно уважения. Не могу подобрать нужных слов, чтобы сказать ему об этом. Поэтому я ограничиваюсь единственным тем, что сейчас важно:

– Спасибо за все, Чейз.

Он улыбается, и это все та же улыбка, которая покорила меня в наш первый вечер в баре. Я выхожу из салона и закрываю за собой дверь. Чейз машет на прощание и уезжает.

Я смотрю ему вслед дольше, чем следовало бы. Но ничего не могу поделать. Не после того, как узнала его с другой стороны – той, о которой мне не говорил Джаспер. Теперь я хочу лучше узнать не только историю своего лучшего друга, но и Чейза Уиттакера.





Глава 13





Чейз


– Ты что-нибудь слышал о своем брате?

Я как раз собирался выйти из дома, когда мамин вопрос заставил меня остановиться. Повернувшись к ней спиной и уже положив ладонь на дверную ручку, я на мгновение закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Это не моя тайна. Это не моя тайна. Но чем чаще я мысленно произношу эти слова, тем бессмысленней они становятся. Потому что вне зависимости от того, насколько они правдивы, я пообещал Джошу не говорить родителям, где он находится и через что проходит. Он заслужил право самому рассказать правду. Но пока он этого не сделал, я по уши увяз во лжи.

– Мы созванивались несколько дней назад, – я поворачиваюсь к ней. – А что? Все в порядке?

Мама, улыбаясь, кивает, но улыбка не касается глаз. С годами на ее лице появилось множество маленьких морщинок, а в каштановых волосах проглядывает седина. Раньше я едва это замечал, но сейчас… Хотя она делает вид, что все в порядке, беспокойство ее выдает. Она волнуется за Джоша, а я хочу оторвать ему голову. Как долго, по его мнению, мы еще сможем играть в шарады? Он серьезно думает, что мама не догадается ни о чем?

– Ах, все в порядке, дорогой, – она вытирает руки кухонным полотенцем. – Мы так долго не видели его, а сейчас, когда Фил идет в школу… думаю, я просто скучаю по своим мальчикам. И семейным вечерам, что были у нас раньше.

Полных смеха и вкусных закусок. С настольными и видеоиграми. В то время как отец, Джош и я часто играли друг против друга, мама с тогда еще маленьким Филом садились рядом и собирали пазлы. Или же просто смотрела за нами и подбадривала. Эти вечера, проведенные вместе, кажутся такими далекими.

Она вздыхает:

– Забудь, что я сказала. Я не хочу, чтобы ты или твой брат чувствовали себя виноватыми. Вы заслуживаете время для себя. Просто… от него давно ничего не слышно, он ведь еще в конце лета хотел приступить к работе в компании.

К слову сказать, он не хотел, но это тоже не мое дело, Джош сам должен с этим разобраться. Так же, как я разбираюсь со своими проблемами.

– Как ты думаешь… ну, я имею в виду… он за что-то злится на нас?

– Что? Мам! – в два прыжка я оказываюсь перед ней и кладу руки ей на плечи. Она выглядит такой маленькой, такой ранимой, хотя всегда была опорой для нашей семьи. – С чего ты взяла? Джош просто…

– Путешествует, я знаю, – мама отмахивается, но я вижу, как ей больно от гробового молчания старшего сына. Я сверну Джошу шею.

– Он не злится на вас, – я должен это сказать и могу только надеяться, что она поверит. – И вы ничего плохого не сделали. Я уверен, он скоро даст о себе знать.

– Надеюсь на это, – она гладит меня по щеке. – Хорошо, что хоть ты приехал на каникулы. Не могу дождаться, когда вы оба закончите учебу и вернетесь домой. Тогда вся семья воссоединится.

Я чувствую себя полной задницей. Дело не в том, что я не хочу возвращаться домой. Я люблю свою семью, хоть иногда они действуют мне на нервы. Но это не значит, что я хочу остаться в Фервуде на всю оставшуюся жизнь. Когда я вижу свою мать в таком состоянии, то не решаюсь сказать ей об этом. Когда она забеременела Джошем, то была на середине своего обучения в колледже. Не прошло и трех лет, как на свет появился и я. В конце концов она все же доучилась и теперь управляет маленьким цветочным магазином на Мейн-стрит, но семья для нее всегда была на первом месте. И это никогда не изменится.

Я откашливаюсь, слова вертятся на языке, но я не произношу ни одно из них. Раньше, когда думал, что могу вести себя, как безответственный идиот, которому на все наплевать, я ужасно расстраивал семью, а расставание с Мией, которая, кстати, была ей как дочь, и вовсе задело ее больше, чем меня. Я не хочу снова огорчать маму, как тогда, когда она ждала меня у полицейского участка, чтобы отвезти домой. Она будет разбита, если я расскажу правду. Обо мне. О Джоше.

Поэтому я только улыбаюсь и быстро обнимаю ее.

– Мне пора.

– Береги себя, мой мальчик.

– До скорого, мам.