Быстро падая

– Прости.

Без нее я, скорее всего, ударил бы Шейна еще раз. Хейли успокоила меня, просто крепко обняв. Однажды я сказал ей в баре, что мама всегда так делала со мной в детстве, и теперь не могу удержаться от улыбки. И, возможно, это первая искренняя улыбка за день.

Я глубоко, вдыхаю ее запах, а затем отодвигаю Хейли от себя настолько, чтобы смотреть прямо на нее.

– С тобой все в порядке? – тихо спрашиваю я и кладу руку ей на щеку, потому что не могу не дотрагиваться до нее с нашего последнего свидания. Она улыбается, но на ее лице – грустное выражение, которое до сих пор ускользало от меня, потому что я был занят собственными мыслями и проблемами.

– Ты выглядишь как-то… подавленно.

– Подавленно?

– Да.

Она уклоняется от моего взгляда. Делает глубокий вдох. Потом снова смотрит прямо на меня.

– Я не говорила тебе вчера, потому что была растеряна и хотела подумать, но… я нашла рукопись Джаспера. Он сделал это. Он на самом деле закончил, – она говорит это с улыбкой, но в глазах у нее стоят слезы.

Я осторожно вытираю ее щеку большим пальцем.

– Тогда почему ты плачешь?

– Я не плачу… ох, – она одновременно шмыгает носом и смеется. – Я просто так… счастлива, что он выполнил задуманное. И я… – глубокий вздох. – Я по нему скучаю.

Я осторожно притягиваю Хейли к себе, пока ее голова не утыкается в мое плечо.

– Знаю, – бормочу я, поглаживая ее по волосам. Во всяком случае сегодня на ней нет шляпы. – Это, наверно, не сильно заметно, но мы все скучаем. Нам всем его не хватает.

Хейли молча кивает, и я могу только надеяться, что она мне поверит. Потому что, даже если наши пути с друзьями после средней школы разошлись, даже если мы почти не разговаривали друг с другом, Джаспер все равно каким-то образом связал нас всех вместе.

– У него всегда было, что сказать, чтобы поддержать человека. Пусть даже глупость, но как же она могла помочь.

Хейли откидывает голову назад и смотрит на меня. Ее глаза по-прежнему слегка покрасневшие, но губы сложены в лукавую улыбку.

– Точно.

Черт, что бы я сейчас не сделал для того, чтобы еще раз услышать одно из его глупых высказываний. Чтобы вернуть моего лучшего друга. С другой стороны, я бы, наверно, никогда не узнал Хейли, и это усложняет и почему-то делает этот момент особенно грустным.

Становится прохладно, я слышу слабый, едва уловимый шум, и тут – кап-кап-кап.

– Чейз?

– Хм?

Очаровательная улыбка расползается по ее лицу, когда на нас падают первые капли.

– Идет дождь.

Я удивленно моргаю. Она права. Черт, она права! На этот раз абсолютно ничего не помешает мне, наконец, прижать свои губы к ее и поцеловать в первый раз. Именно таким должен быть идеальный первый поцелуй.

Я глажу лицо Хейли, провожу большими пальцами по щекам. Ее губы размыкаются, когда она выдыхает. Кажется, она немного напугана, но не отступает от меня. Наоборот. Нерешительно она идет мне навстречу, пока мягкий цветочный аромат не окутывает меня, а ее карие глаза не остаются единственным, что я вижу. Я наклоняюсь к ней, нежно провожу губами по ее и…

– Эй! – раздается знакомый голос, и между деревьями появляется силуэт. – Что это вы, два придурка, там делаете? Льет, как из ведра, если вы не заметили! – Это же не может быть правдой, да? Клэйтон, это же, блин, несерьезно!

Разочарованно, я опускаю голову на плечо Хейли. Ее тело дрожит от подавленного смеха.

– Я убью этого парня, – рычу я.

– Пожалуйста, подожди с этим до костра.

Ее пальцы смыкаются вокруг моих, а потом мы бежим сквозь дождь следом за Клэйтоном, пока не добираемся до машин на берегу. Остальные ребята уже укрылись в них, но никто не уезжает.

Сидя с Хейли в «додже», я улыбаюсь ей, затаив дыхание. Ее длинные волосы влажные, одежда тоже кое-где намокла, что делает широкую светлую блузку в некоторых местах почти прозрачной. На ее босых ногах, как и на шее, блестят маленькие капли воды, и я ловлю себя на мысли, что слишком хочу поцеловать Хейли или, что еще лучше, облизать ее кожу.

Хейли смотрит на меня так, будто мечтает о том же, что и я, и на мгновение я удивляюсь, почему мы просто не можем воплотить в жизнь то, о чем думаем. Потом, к сожалению, я вспоминаю, что мы в машине на берегу озера. И мы не одни. Проклятье.

Ливень не длится слишком долго. Через десять-пятнадцать минут становится спокойнее, и небо проясняется. Большинство людей остались на берегу, многие из них даже не добрались до укрытия до наступления ливня. Я выбираюсь наружу и вместе с Хейли возвращаюсь на то место, где ранее наша группка собралась на бревнах, которые превратили в скамейки.

Шейн сидит на корточках, засунув кончик бумажного платка в ноздрю и прижимая к левой половине лица холодную банку пива.

Я устраиваюсь напротив него, Хейли рядом со мной.

– Извини, чувак.


Шейн едва заметно кивает мне.

– Тебе сейчас лучше? – спрашивает он.

На самом деле это так. И мерзавец, должно быть, не рад, что все так повернулось. Но признаться в этом открыто перед ним? Ни в коем случае.

– Моей руке не лучше, чем твоему лицу, – заявляю я, поднимая ее в доказательство. Костяшки покраснели, синяк окрасился в желто-зеленый цвет, каждое движение причиняет боль. Наверно, мне стоит приложить что-то холодное, как Шейн к щеке, чтобы не стало хуже, но… Черт, оно того стоило.

Он улыбается из-за банки и бросает мне еще одну.

– Не за что.

Я ловлю ее и прижимаю к пульсирующим костяшкам. И все быстро налаживается.

Лекси складывает на землю рядом с нами дрова, которые она тащила вместе с Шарлоттой.

– Опять все в порядке в детском саду? Да?

Шейн ухмыляется, отчего она лишь закатывает глаза. Все ищут себе место, а мы устраиваемся поудобнее. Когда солнце медленно садится, а первые языки пламени охватывают частично сухие, частично промокшие от дождя ветви, Эрик и Клэйтон раздают всем длинные заостренные палки. Я протягиваю Хейли пакет, который несколько минут назад достал с заднего сиденья машины.

Ее глаза загораются от восторга, и она буквально вырывает его у меня из рук.

– Зефирки?!

Я, улыбаясь, киваю.

– Зефирки.

И придя к согласию, мы начинаем нанизывать зефир и жарить его на костре.





Глава 22





Чейз


Тени танцуют на лицах присутствующих. Все еще тепло, особенно если сидеть близко к огню, но тем не менее Хейли дрожит на земле передо мной, оперевшись на мои ноги. Я наклоняюсь вперед и, поглаживая, согреваю ее голые руки.

Лучше. Так все равно лучше. Хотя мне приходится бороться с желанием зарыться носом в ее красивые волосы и проскользнуть пальцами под одежду. Или заглянуть в вырез блузы, потому что хоть она и довольно свободная, но у нее убийственное декольте.

Хейли, должно быть, замечает мой взгляд, потому что бесцеремонно щипает меня за икру.

Ауч! Ухмыляясь, я чуть крепче обхватываю ее руками и подтягиваю ближе к себе.

– Помнишь, как Чейз и Джаспер в восьмом классе закидали уборщика водными шариками? – внезапно нарушает наступившую тишину Клэйтон. – И как старая миссис Донован по ошибке оказалась в той комнате?

Все смеются. Даже Хейли удается улыбнуться. Боже, это было давным-давно!

– Нас заперли на две недели. Две недели! – жалуюсь я. – Это, конечно, абсолютно несправедливо. Мы просто намочили водой зеленый костюм – помните, тот уродливый костюм? Миссис Донован всегда была злющей особой и вечно следила за нами.

– Понятия не имею, о чем ты, – вытягивает ноги Лекси и скрещивает их в районе лодыжек. – Меня она всегда любила.

– Да, потому что ты была ботаником, – уточняет Клэйтон.

Зефир попадает ему в голову.

– Эй! – глаза Лекси сужаются в узкие щелки. – Я не была ботаником.

Клэйтон смеется:

– О нет, была!

Даже Шарлотта извиняющимся жестом пожимает плечами.

– Вообще-то, была.

– Ничего себе, ребята! – закатывает глаза Лекси и откидывает назад длинные волосы. – Я была трудолюбивой и амбициозной. Не то, что вы, неудачники.