Быстро падая

Тот только пожимает плечами.

– Тогда поехали со мной.

– Что, прости?

Я чувствую, как Чейз напрягается.

– Ничто и никто не держат тебя в этом городе, – утверждает Клэй.

– Моя работа здесь, – отвечает Лекси, подчеркивая при этом каждое слово, будто мы не все это знаем. – И моя семья. Я не могу встать и уехать, как вы. А может, не хочу.

Удивившись ее оборонительному тону, я смотрю на Чейза, но он лишь незаметно качает головой. Видимо, эта дискуссия происходит не в первый раз, и мне интересно, имеет ли бурная реакция Лекси какое-то отношение к раннему исчезновению Шейна. Возможно, я слишком много об этом думаю.

– Может, стоит попробовать поступить в колледж, – вслух размышляет Клэйтон, опуская тем самым, к нашему всеобщему облегчению, прежнюю тему. Потом его взгляд падает на меня, и он хмурится. – Разве осенний семестр в Сан-Диего не начался на прошлой неделе?

Я сжимаюсь, но стараюсь не показывать удивления. Каким-то образом я напрочь забыла, что Клэйтон знает кого-то из моего города. С моей-то удачей, даже в том же университете. Отрицать его догадку было бы бессмысленно.

– Ну да, – неохотно подтверждаю я, надеясь, что мы забудем эту тему так же быстро, как и ту, из-за которой Лекси полезла на баррикады.

Но Клэйтон не делает мне такого одолжения. И Эрик тоже – он смотрит на меня так же вопросительно, как и его друг.

– Тогда почему ты все еще здесь?

Я вяло пожимаю плечами. В голове крутятся разные мысли. Мы не можем поболтать о чем-нибудь другом? Я не хочу говорить о колледже. Все лето я умудрялась даже не думать об этом. Я вернусь в Сан-Диего, в то место, которое мы с Кэти полюбили с первого взгляда. Но для чего?

Ребята ждут ответа, но я молчу, игнорируя их взгляды. Даже Чейз смотрит на меня с раздраженным выражением на лице, хотя по-прежнему воздерживается от разговора. Пока, по крайней мере.

Я вот-вот закричу. Я когда-нибудь утверждала, что вернусь в колледж и продолжу учебу? Нет. Я не делала этого, потому что это была бы большая ложь. Может быть, я не корректировала их предположения или догадки, но и не врала. Я не обманывала их, даже если большая часть меня хотела это сделать. Тогда у нас не было бы этого дурацкого разговора.

– Извините, я на минутку.

Я встаю прежде, чем кто-нибудь успевает меня остановить, и спешу к туалету. Путь мне слишком знаком. Оказавшись у раковины, я мою руки и брызгаю в лицо холодной водой, чтобы успокоиться.

Все хорошо. Все хорошо. Я не позволю, чтобы глупый колледж испортил приятный вечер. Я отказываюсь это принимать. В конце концов, это наш последний вечер вместе. Хотя я понятия не имею, смогу ли после случившегося просто уехать.

Когда я выхожу, Чейз ждет в коридоре и перехватывает меня, прежде чем я успеваю вернуться к остальным.

– Все в порядке?

В его голосе нет упрека, но задумчивый, почти взволнованный взгляд говорит о многом.

Я киваю и спешу к столикам, так как не могу вымолвить ни слова. Я просто хочу вернуться и сделать вид, что дурацкий разговор никогда не случался. Мне необходимо вернуть хорошее настроение и ту легкость, с которой мы шутили друг с другом и болтали обо все на свете. Но Чейз так просто меня не отпускает.

Конечно нет.

– Ты не вернешься в колледж в Сан-Диего, – это звучит как утверждение, поэтому я ничего не отвечаю. – Почему ты ничего не сказала?

Я не поворачиваюсь к нему. Мой тон холоден, когда я произношу:

– Это имеет значение?

Все знали, чем закончится это лето. И он знал. То, что я не буду учиться дальше, ничего не меняет. Абсолютно ничего.

– Это может иметь значение, если между нами не будет трех тысяч миль, – он медленно обходит меня, пока не встает прямо передо мной. Я бы предпочла избежать его взгляда, но не выходит.

– Я осталась в Фервуде только потому, что моя машина сломалась…

– Я знаю, – он поправляет волосы и глубоко вздыхает. – Но твою машину отремонтировали еще в прошлую пятницу. Я просто подумал…

– Что? – перебиваю я. Мой голос звучит странно. Воинственно. Так не похоже на мой обычный тон.

Глаза Чейза расширяются от удивления. Но каков бы ни был ответ, я его не узнаю. Мы видим друзей, которые сидят за столом в нескольких метрах от нас и хорошо проводят вечер. Веселая компания – именно то, чего я хочу. То, что сейчас нужно. Больше, чем все остальное.

– Давай вернемся, – я беру его за руку, и Чейз без всякого протеста повинуется. Почему-то я сомневаюсь, что так легко отделаюсь. Это тема еще не закрыта. Неважно, как сильно я хочу избежать тяжелого разговора.





Глава 27






Чейз


После того как я побывал на стройке в Фервуде, мы провели остаток четверга вместе, не поднимая вопроса о колледже или предстоящем прощании.

К счастью, Хейли передумала и не уехала сразу же прошлой ночью. Она задержалась и дала нам обоим больше времени. И в данный момент я благодарен за каждый дополнительный час для нас.

Я приложил все усилия, чтобы избежать неловкости, но, когда в тот вечер мы с Хейли возвращаемся в закусочную, я ощущаю напряжение и нерешительность.

На ходу Хейли переплетает свои пальцы с моими, и я отвечаю на ее улыбку, потому что не могу поступить иначе. Весь день был невероятным. Он начался с позднего совместного завтрака и поцелуев, нежных прикосновений. Бет перестала смотреть на меня с угрожающим видом, какой был у нее после того вечера, когда Хейли в стельку напилась. Если она увидит нас вместе, то наверняка просто закатит глаза. Правда, один или два раза я видел, как она улыбалась. Тайно. Когда думала, что никто не заметит.

После завтрака – который, собственно, состоялся в обеденное время, – мы сели в «додж» и поехали куда глаза глядят. Без цели. Просто наобум, неважно, куда нас это приведет. Мы остановились в национальном парке Шенандоа, побродили там и обнаружили закусочную, которую я никогда не видел. А ведь я живу в этой долине всю свою жизнь!

Мы так и не добрались до смотровой площадки, которую я показал Хейли в ее первый день в городе и на которую она очень хотела вернуться. И если я правильно интерпретирую ее улыбку, она ни о чем не жалеет. Точно так же я не жалею о том, что произошло.

И все же я не оставлял надежды, что, возможно, все же смогу переубедить Хейли. Я знаю, что сейчас сказал бы ей, и мне все равно, что моя последняя попытка отношений на расстоянии не удалась. Это было с Мией. Сейчас все по-другому. С Хейли все по-другому.

Мы желаем спокойной ночи Бет, быстро пересекаем закусочную и поднимаемся по лестнице. Еще до того, как Хейли успевает отпереть дверь, я поворачиваю ее и страстно целую. Она обвивает руками мою шею и прижимается ближе. И делает это совершенно естественно. Как и бесчисленное количество раз за последние недели – и все же этого недостаточно.

Каким-то образом нам удается проникнуть в комнату и даже захлопнуть за собой дверь, а после мы уже оказываемся на кровати. Тяжело дыша, я прерываю поцелуй и поднимаюсь на локте. Я просто хочу посмотреть на нее и запомнить каждую черточку ее лица. Красивые карие глаза с густыми ресницами. Темные брови. Высокий лоб и полные губы. Крошечные веснушки на переносице, которые я едва могу различить в полумраке, но которые, я точно знаю, там есть.

– Что?.. – выдыхает Хейли в тишину.

Я медленно качаю головой.

– Ничего. Я просто…

Я не хочу, чтобы эта ночь закончилась. Я не хочу, чтобы это закончилось с нами.

Хейли очаровала меня с первого взгляда. Да, поначалу между нами возникло необъяснимое притяжение. Желание. Потребность отвлечься. И аура таинственности, которая ее окружала, манила меня. Но я наконец узнал ее настоящую. Я знаю, что Хейли краснеет каждый раз, когда ей неловко или возникают мысли о сексе, и что ей все еще нужно глубоко вздохнуть, прежде чем она сможет поговорить с кем-то. Я знаю, что она макает в молочный коктейль не только картофель фри, но и кексы, печенье и даже морковку и не может пить больше двух чашек кофе, чтобы не перевозбудиться. Я знаю, насколько она талантлива, даже если Хейли и не дала мне прочитать ни единого слова из ее истории (правда, Шарлотта посвятила меня в нее). Я также знаю, что она колеблется в отношении литературного агентства, даже если не высказала свои опасения вслух. Я знаю, что она добрая, верная и щедрая. И я знаю, что больше не могу представить себе жизнь без нее.

Хейли гладит меня по щеке, водит кончиками пальцев по челюсти, а затем по губам.

– Поцелуй меня.

И я это делаю. Я пытаюсь вложить все, что не могу выразить словами, в поцелуй. В каждое прикосновение. В каждое движение. Я разжигаю в ней пожар и она стонет мое имя.

Я запечатлеваю поцелуй на внутренней стороне бедра, затем ласкаю ее между ног. Ее дыхание становится громче. Она вцепляется пальцами в простыню и запрокидывает голову назад. Я продолжаю, отдавая ей все, что имею, пока ее тело вдруг не напрягается и она не достигает кульминации. Тишину комнаты наполняет ее прерывистый стон. Но даже тогда я продолжаю целовать мягкую кожу, пока Хейли не открывает глаза и на ее губах не появляется измученная, счастливая улыбка.

На какое-то время приходится отпустить ее и выпрямиться, чтобы надеть презерватив. Я целую ее в живот и грудь, на мгновение задерживаюсь на шее, зная, как она сходит с ума от этого, затем легонько касаюсь ее щеки и заправляю волосы за ухо. Время тикает, а я просто смотрю на нее и нежно поглаживаю по бокам. Вверх и вниз. Снова и снова. Что-то меняется в ее взгляде. Он становится мягче. И в этот момент я знаю, что она чувствует то же, что и я. Я могу прочитать это в ее глазах, почувствовать в том, как она целует меня, прижимается ко мне, выдыхая мое имя. Это не просто секс. И когда я острожно проникаю в нее, то окончательно понимаю все.

Мы словно прикованы друг к другу, и я двигаюсь так медленно, будто это наш первый раз.

Хейли покрывает поцелуями мои губы, лицо, шею, после чего снова роняет голову на подушку. Ее глаза закрыты, лицо напряжено.

– Посмотри на меня, – прошу я. Мой голос – лишь хриплый шепот. Большим пальцем я поглаживаю ее щеку. – Посмотри на меня, Хейли.

Она открывает глаза – и на мгновение я прекращаю двигаться. Ее взгляд пронзает меня, я вижу слезы в ее глазах, от которых сердце болезненно сжимается в груди, и я понимаю, что это и правда прощание. Что она уйдет, и я больше никогда ее не увижу. И что нет ничего, что я смогу сделать или сказать, чтобы исправить это.

Я качаю головой, отказываясь сдаваться без боя, и снова целую ее. Она что-то чувствует ко мне. Я точно знаю. Я видел это. Чувствовал. И теперь, когда я понимаю, что она не вернется в Сан-Диего, что целый континент не будет разделять нас, то думаю, что у нас есть шанс. По крайней мере, я вижу один и могу только надеяться и молиться, чтобы она считала так же.

Мы снова движемся в медленном ритме. Я отрываюсь от губ Хейли только для того, чтобы заглянуть ей в глаза. Я берусь сначала за одно запястье, потом за второе и поднимаю ее руки над головой и переплетаю наши пальцы.

– Чейз… – Хейли сжимает мои руки, держа их так, будто никогда не отпустит. И я начинаю надеяться…

Мне просто нужно немного надежды. Всего лишь шанс. Нет никакой гарантии, что у нас все получится на расстоянии, но я никогда не прощу себе, если хотя бы не попытаюсь. Если не приложу все усилия для того, чтобы быть вместе.

С этими мыслями, с этой решимостью мои движения становятся более настойчивыми. Хейли обвивает меня ногами. Дыхание учащается, и, когда я слегка покусываю нижнюю губу, дрожь пробегает по ее телу. Стоны становятся громче, и я не могу больше сдерживаться, чувствую, как ее мышцы ритмично сжимаются вокруг меня. Два, три раза я еще вхожу в нее, потом со сдавленным стоном кончаю и зарываюсь лицом ей в шею.

Мы лежим так целую вечность. Тяжело дыша. По нам стекают капельки пота. Мы полностью расслабленны. Затем я скатываюсь с нее, чтобы она снова могла свободно дышать. Но когда я тянусь к ней, чтобы обнять, то натыкаюсь на пустоту. Хейли не остается лежать, как обычно, чтобы заснуть в моих объятиях, а встает. Я медленно выпрямляюсь на локте и наблюдаю, как она быстро натягивает трусики и блузку с широкими рукавами.

Это… неожиданно. И я не знаю, нравится ли мне это.

Не говоря ни слова, я поднимаюсь, избавляюсь от презерватива в ванной и в мгновение ока возвращаюсь в комнату. Хейли стоит у окна, повернувшись ко мне спиной. Только из-за того, что она накинула на себя одежду, я чувствую желание сделать то же самое. Что совершенно абсурдно, ведь мы часто видели друг друга без одежды. Тем не менее я никогда не чувствовал себя более голым в ее присутствии, как в этот момент.

Секунду я медлю, проклиная все на свете за нерешительность, и подхожу к ней. Блузка сползла с одного плеча, и я запечатлеваю легкий поцелую на обнажившемся участке кожи.

Хейли застывает, словно удивленная этим жестом, но не отталкивает меня. Впрочем, она и не прижимается ко мне, как обычно.

– Мне нужно идти, – говорит она, и я тем временем задаюсь вопросом: она говорит это больше для себя или меня? – Я не успею добраться до маяка Сан-Диего, но это не имеет значения. Я должна уйти.

– Почему?

– Потому что обещала Кэти.