Чертов нахал

Когда я покинул ее в первый раз, Обри была просто раздавлена. Теперь, когда я уходил от нее во второй раз, я понимал, что это разрушит меня. Сейчас я просто не знал, как лучше обставить свой уход. Конечно же, я не мог уйти, не попрощавшись. Пока оставлю цветы на ее пороге, может быть, пошлю ей сообщение или позвоню, чтобы сообщить о своих планах вернуться домой в Хермоса-Бич.

Подойдя к порогу, я наклонился, чтобы положить цветы на дверной коврик, как вдруг вздрогнул от чьего-то топота. Это был Пикси, который, наверное, учуял или услышал меня. Он появился в окошке гостиной, которое находилось как раз рядом со входной дверью, и принялся блеять без умолку.

– Бе-е-е…

– Ш-ш-ш, – шикнул на него я.

Только я собрался было уйти, как свет на крыльце зажегся, и входная дверь распахнулась. Я повернулся и увидел стоящую на крыльце Обри.

– Чэнс…

Медленно поднимая руку, я произнес:

– Привет!

– Что ты тут делаешь? – Она опустила глаза, заметила цветы и наклонилась, чтобы поднять их. – Ты хотел оставить этот букет на ступеньках?

– Ты угадала. Я и не собирался входить в дом.

Тут появился Дик и с хозяйским видом обвил рукой узкую талию Обри. Я проследил за его движением, а затем снова взглянул Обри в лицо и заметил, что она явно испугана.

– Мистер Найтмен, – произнес Дик. – Чем мы можем вам помочь?

«Мы».

Да пошел ты на хер, принцессин хахаль!

– Я просто заехал, чтобы передать Обри небольшой подарок в знак признательности за помощь в решении моих юридических проблем.

– Очень мило с вашей стороны, но лучше было бы сделать это в офисе.

Вот ведь занудливый козел!

– Вообще-то, я уезжаю рано утром. Поэтому это был мой последний шанс увидеться с ней.

Обри неотрывно смотрела на цветы. Потом подняла голову и пристально взглянула на меня.

– Вы уезжаете из города?

– Совершенно верно. Я закончил здесь свои дела, – продолжал я, глядя ей в глаза, чтобы она осознала всю серьезность моих слов. – Просто не хотел уезжать, не попрощавшись.

Она словно потеряла дар речи. Пикси стоял у ее ног. Зная, чего хочет это создание, я наклонился, закрыл глаза и позволил ему в последний раз облизать мое лицо. Когда я выпрямился, Дик, по всей видимости, сбитый с толку моей неожиданной привязанностью к козлику, стоял, переводя взгляд с козла на меня и обратно.

Еще крепче прижав к себе Обри, он произнес:

– Что ж, примите наши наилучшие пожелания.

– Благодарю вас. – Я пошел прочь от крыльца, но не удержался и обернулся еще раз. – Берегите ее, – сдавленным голосом произнес я.

В тот момент мне было все равно, какое впечатление произведут на моего счастливого соперника эти слова. Мне просто было необходимо это сказать.

Пытаясь справиться с невыносимой болью, я пошел через лужайку, больше не оглядываясь на Обри. Повернув за угол, я сел в фургон и рванул с места.



Я направился прямиком в свой номер в мотеле. Конечно, хотелось завалиться в бар, чтобы попрощаться с Крошкой Карлой, но я боялся, что не удержусь и напьюсь до беспамятства. Лучше на днях напишу ей письмо или сообщение, чтобы дать понять, как много ее дружба значит для меня.

Обри так и не позвонила и не прислала сообщение, и это только утвердило меня в моей правоте – уехать из города было наилучшим решением.

Я беспокойно метался в постели, сон совсем не шел ко мне. Не в состоянии избавиться от мучительной боли, которую причиняла мне мысль, что я больше никогда не прикоснусь к ней, я смирился с бессонницей. Сел на краю постели, от отчаяния дергая себя за волосы при виде упакованного чемодана и вот уже в сотый раз проверяя телефон на предмет пропущенных звонков.

Взглянув на руку, я сорвал с пальца фальшивое золотое обручальное кольцо из Лас-Вегаса и в ярости швырнул его в мусорную корзину. Какая-то часть моего сознания, конечно, не ждала, что Обри позвонит, но другая, большая его часть была просто сокрушена из-за того, что она никогда этого не сделает. Самое ужасное, я не мог представить своего будущего без этой женщины, и это разрывало мне сердце.

Внезапный стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

Мотель находился в весьма злачном месте, поэтому я посмотрел в глазок, прежде чем открыть дверь. За дверью я увидел искаженное стеклом, расстроенное лицо Обри. Сердце бешено забилось, несмотря на то, что в нем уже не оставалось никакой надежды.

Я открыл дверь, не произнося ни слова, а она прошла мимо меня и уселась на постель. Я остался стоять на месте. В полной тишине мы смотрели друг на друга. Потом она заговорила.

– В тот день я шесть часов ждала тебя в холле отеля…

По ее щеке поползла слезинка, и я, схватив бумажный платочек, вручил его ей и уселся рядом. Тело мое напряглось в ожидании ее дальнейших слов.

– Я была просто уверена, что ты обязательно вернешься. Я мыслями возвращалась к словам, которые ты произнес в тот вечер, когда сильно задержался, пытаясь раздобыть нам ужин в Аризоне, а я испугалась. Ты тогда сказал: «Я бы никогда так с тобой не поступил». Поэтому я и питала ложную надежду на твое возвращение через какое-то время. Я чувствовала себя полной дурой, потому что, даже несмотря на то, что все твои вещи исчезли, я все еще верила, что ты вернешься. Знаю, что была с тобой лишь восемь дней, но ты мне казался ближе, чем кто-либо другой на всем свете. Я вполне могла представить свое будущее с тобой.


В моей груди все сжалось.

– Расскажи мне, что с тобой происходило, когда ты приехала в Темекулу. Я хочу знать все, даже если это причинит мне боль.

– Я долгое время пребывала в депрессии. Целиком погрузилась в новую работу. Через пару месяцев после переезда я встретила парня, который стал мне по-настоящему хорошим другом. Его звали Джереми. Он был таким милым и очень хорошо ко мне относился. Мы дружили почти полгода, а потом у нас начался роман. Он все знал о наших отношениях. – Обри усмехнулась, впервые подняв на меня глаза. – И ненавидел тебя.

Я улыбнулся, хотя ее слова и причиняли мне невыразимое страдание.

Она продолжала:

– Я воздвигла стену между нами и не пускала его в свое сердце. Ты все еще оставался всем, что я хотела, всем, о чем мечтала. Куда бы я ни пошла, все напоминало мне о тебе. Джереми об этом прекрасно знал. Он хотел от меня большего, чем я могла дать ему. Он хотел заполучить мое сердце, но, даже разбитое, оно все еще принадлежало тебе.

– А как ты познакомилась с Ричардом?

– После того, как мы с Джереми порвали отношения, мне действительно нужна была помощь. Несмотря на карьерные перспективы, новых друзей, семейные дела… я почувствовала, что зациклилась, и начала посещать психотерапевта. Доктор помогла мне настроиться на изменения и перестать винить себя за то, что ты меня бросил. Благодаря ее советам я перестала бесконечно думать об обманутом доверии и предательстве. Хотя я все еще работаю над этими проблемами. А еще заставила меня осознать, что ты больше не вернешься. К тому времени, как в мою жизнь вошел Ричард, я уже была открыта для новых отношений. Он стал партнером нашей фирмы. Вот так мы и познакомились.

– Как бы я ни изгалялся по поводу его имени, кажется, он неплохой парень.

– Я никогда не рассказывала ему о тебе. Да, он действительно прекрасный человек. У нас с ним много общих интересов. Он приветствует мои увлечения. Именно благодаря ему я стала заниматься проектом строительства приюта для животных.

– Действительно благородное дело.

– Но не был он первым, кто вдохновил меня следовать зову сердца, Чэнс. За то короткое время, что мы были вместе, ты научил меня, как жить полноценной жизнью. Именно поэтому мне и было так хреново. То, что я сейчас из себя представляю, сложилось во многом благодаря тебе.

– Ты его любишь?

– Да, – без малейших колебаний произнесла она. Ее ответ был для меня словно выстрел в упор.

Сглотнув, я произнес:

– Хорошо…

– Я в полной растерянности. Я очень привязана к Ричарду и не хочу ему лгать… Твое неожиданное появление перевернуло все в моей жизни с ног на голову. Я бы никогда не догадалась об истинных причинах твоего побега. Все, что я себе напридумала, оказалось неправдой. Я-то полагала, что ты бросил меня совсем по другим причинам.

– Мне казалось, что так будет лучше для тебя.

– Почему ты не захотел позволить мне ждать тебя? – По ее голосу было слышно, какое ей это доставляет мучение. – Я бы ждала, думая о тебе каждую секунду.

Я нежно погладил ее волосы – просто не смог удержаться.

– А я никогда в этом и не сомневался. Но считал, что такой расклад в конечном итоге заставит тебя испытывать раздражение ко мне. Я ведь представления не имел, как перенесу тяготы тюремного заключения, и не хотел, чтобы ты тратила жизнь, ожидая мужчину, который, возможно, окажется тебя недостоин. На самом деле этот опыт сделал меня сильнее, но тогда я этого еще не мог знать. В чем я был совершенно уверен, так это в том, что ты не должна откладывать свою жизнь на потом – ты вовсе не заслуживала такой печальной участи.

– Несмотря на то, что сейчас я понимаю, почему все так сложилось, все же твое бегство было весьма травмирующим опытом. Даже если бы у меня не было отношений с Ричардом, не уверена, что я когда-либо смогла бы полностью поверить, что ты меня больше не бросишь.

Мне было крайнее обидно слышать это. Пора прекращать ходить вокруг да около.

– Просто честно ответь на мой вопрос. Я безнадежно опоздал?

Сердце мое колотилось. Обри молчала, но что-то в ее глазах все же давало мне хоть маленькую, но надежду. Мне казалось, что это мой последний шанс, и я готов был отбросить гордость и умолять Обри о прошении.

Она сидела на краешке кровати, и я упал перед ней на колени, прижав голову к ее животу.

– Просто скажи мне, Обри, – повторил я. – Просто скажи, что мне сделать, чтобы ты дала мне второй шанс.

Целых два года я не касался женщины, и, когда она зарылась пальцами в мои волосы, я готов был поклясться, что это самое волнующее ощущение за всю мою жизнь. У меня перехватило дыхание. Она тоже дышала прерывисто. Каждый вздох, срывающийся с ее губ, казалось, отзывался у меня в паху. Ее близость пьянила меня, и мне безумно захотелось попробовать ее на вкус. Я в отчаянии готов был сейчас на все, даже попытаться обратить себе на пользу ее явное сексуальное влечение ко мне.

Если, чтобы завоевать ее, мне придется вести не совсем честную игру, я без колебаний пойду на это. И я медленно произнес, прижимаясь к ее животу:

– Позволь мне загладить свою вину. Клянусь, ты позабудешь всю боль и обиды. Ты даже не сможешь вспомнить свое имя…

– Нет, – едва слышно ответила она.

Я слегка опустил голову и заговорил, касаясь губами полоски кожи под пупком.

– А с ним тебе хорошо? Он дает тебе все, что надо?

Ее ноги задрожали.

– Чэнс, прекрати…

Реакция ее тела была тем ответом, который я хотел получить.

Я снова в игре.